ГЛАВА 3
…Посиди со мной немного…
Знаешь, я уже не та,
Знаешь, я уже не верю в бога,
Знаешь, я уже отчаялась быть понята…
Пути назад быть может нет…
Но жизнь расскажет вам о сказке,
Но жизнь подскажет вам ответ,
Но жизнь… Всего лишь нить бегущих лет…
Как хочется порой стать лучше,
И, повернув лицо на юг,
Вдохнуть всей грудью ветер, чувства,
Да и спросить: «Со мной ты, друг?»
Я не прошу тебя о многом,
Я даже не хочу мечтать,
Лишь посиди со мной немного…
Я научу тебя летать…
– Это было глупо.
– Я знаю.
Я открыла глаза и посмотрела на Нее.
Здесь, в золотистом свете моего покоя, Она была его неотъемлемой частью.
Облаком в вечнозакатном небе.
Прозрачной прохладной волной прибоя, ворошащей своей шелковистой пеной камешки на мелководье.
Теплым глубоким песком под ногами.
Я не знаю, почему Ее так боятся. Она же всегда рядом, за спиной, лишь безмолвно ожидает своей очереди в тени.
И Она не выйдет из этой тени, пока время действительно не придет.
Она умеет ждать.
Она терпелива.
– За тобой придут, позовут назад.
– Я знаю.
– Ты нужна там.
– Я знаю.
– И ты пойдешь?
– Я…
Мне даже не надо было договаривать.
Она и так все поняла сама.
Я улыбнулась Ей, ободряюще коснулась рукой, запомнила одинокие глаза…
– Я вернусь. Когда придет мое время.
– Я знаю. Я буду ждать...
– Лета… Очнись, пожалуйста!
Этот голос я определенно знаю…
– Ле-е-ета-а-а!..
Судорожные, сдавленные рыдания, глухо звучащие. Так, словно эта женщина плачет, прижавшись к чьей-то груди.
– Что же делать, Клейменс? Она не приходит в себя!
Что же такое… Почему я знаю их голоса?!.. Кто они?..
– Дышит… – тихонько произнес первый голос, и я почувствовала горячее дыхание облегченного выдоха совсем рядом с моим лицом. – Дышит. Лета, дыши! Давай же, вспоминай, как это делается!
Зачем? Мне и так неплох… ох.
Вероятно, кто-то «всего лишь» сильно надавил мне на грудную клетку, по ощущениям нещадно проломив как минимум восемь ребер. Я судорожно раскрыла рот, глотая свежий земной ветер, зашлась в безудержном кашле, забилась в прижимающих к земле сильных руках. Я сильно схватилась за чьи-то рукава, дернула и, судя по треску, даже порвала, но меня держали, пока я не успокоилась. После первые руки оттолкнули, и меня прижали к груди уже совсем другие – тонкие, женские и дрожащие от несдерживаемых рыданий. Горячие слезы полились на плечи и шею.
Я, наконец, решилась открыть глаза.
Айра судорожно прижимала меня к себе. А за ее спиной в темноте стояли две фигуры, судя по телосложению – мужские.
– К-как я боялась за тебя, Л-Лета! – причитала Айра, всхлипывая. – Ну почему, почему ты так п-поступила?! Никогда, слышишь, никогда больше так не делай!
Я успокаивающе гладила ее по спине, что-то шептала, слабо улыбалась. На большее у меня сил не хватало. Безумно хотелось спать, но надо было уточнить еще одну мелочь.
– Привет, Джелар, – улыбнулась я.
Брат вышел из темноты. Аккуратно отстранил икающую после слез жену, уложил (она на зависть мне быстро уснула).
– Ну, как ты? – добродушно спросил он. Я еле заметно пожала плечами.
– Еще не определилась.
Правитель улыбнулся мне, протянул руку и шутливо взъерошил волосы, как я никогда не делала в детстве.
– Но одно знаю точно – я хочу спать.
– Не буду тебе мешать.
– Джелар, стой! Что ты здесь делаешь?
– Клейменс прислал мне письмо с Айрой. Я отдал приказ готовить «боевое крыло», а сам вместе с ней отправился к вам.
– Как? Телепортировался?
– Нет. Верхом, – смущенно признался брат.
Я хихикнула, тут же сморщившись от стрельнувшей далеко в груди боли. Да, не каждый муж может похвастаться, что летел на шее у жены. Это касается только отдельных индивидуумов.
– А почему же так быстро? Айра же улетела максимум три-четыре часа назад.
– Ты не знаешь скорость полета моей птички… И хорошо, что не знаешь. Спи давай… сестренка.
Джелар поднялся, отошел под сень дерева, к жене и примостился рядом, поудобнее пристраиваясь спиной к стволу и вперивая неусыпный взгляд первого дежурного в костер.
Я оторвала от него взгляд и посмотрела в тень, где все еще стоял ведун, прислонившись плечом к стволу.
– Ну, чего ты там стоишь? – негромко позвала я.
Клейменс подождал секунду и подошел. Присел рядом на корточки.
– Зачем ты это сделала?
– В смысле? – Недоуменно сдвигаю брови.
Но он не ответил.
Протянул руку и молча коснулся кончиками пальцев моего лба.
Они оказались ледяными.
Около лба пробежал ручеек силы, и я с удивлением обнаружила, что засыпаю, быстро и крепко…
…Мелкие камушки с влажным стуком перекатываются под нежной ладонью волны. Вокруг лишь покой…
…длинные плети ив, лениво шелестящие узкими листочками на ветру…
…теплая, еле ощутимая вода, окутывающая ноги нежной гладью…
…оранжевый огонь заходящего солнца…
…и тонкие пальцы, бережно сжимающие мою ладонь…
– Я же говорила, что за тобой придут.
Впереди маячит темный высокий силуэт. Он не отсюда и не задержится надолго. Только заберет с собой ту, за которой пришел, и уйдет.
Она останавливается. Внимательно смотрит в глаза чужаку, и тот не отводит взгляд.
Мало кто отваживается на это.
– У тебя хватит сил вернуть ее.
Она не спрашивает.
Она утверждает, прекрасно зная ответ.
– Она вернется. – Тихий, умиротворенный голос, приносящий отголосок земной жизни вслед за собой. – Каждый из нас придет сюда. Рано или поздно.
– Рано или поздно… – эхом повторяет Она, чуть опуская глаза.
Я чувствую, что Ее пальцы больше не сжимают моей руки.
– До встречи…
Прощальный шепот легким морским бризом слетает с губ.
– Она всегда будет ждать тебя. У каждого из нас Она своя.
Я поднимаю взгляд и смотрю в знакомые черные глаза, тянущие меня назад.
– Я знаю…
Я распахнула глаза и рывком села, прижав руку к груди, отозвавшейся резкой болью. Несколько секунд просто дышала ночной свежестью, прокручивая в голове привидевшийся сон, потом посмотрела вниз и уперлась взглядом в спину прикорнувшего рядом Клейменса.
Сильно пихнула его локтем.
– Клейменс… Эй, ведун!
– М-м-м? – сонно поинтересовался тот. – Лета, совсем сдурела?! Время – полвторого ночи, мне еще дежурить через полтора часа. Быстро брысь спать!
Я, обидевшись, еще и коленом добавила под зад.
– Иди ты… на дежурство!
Повернулась спиной и натянула одеяло до самой макушки. Из противоположной стороны любопытно выглянули голые пятки.
Начал накрапывать мелкий противный дождик. Кроны деревьев собирали капли в выемках листьев, готовые обрушить на наши непокорные головы целый ливень. Но ветер молчал, сонно шевеля сухие вересковые колокольчики в степи…
– Тьфу… Чего тебе надо было?
– Поздно. Я уже сплю.
– Ну, хватит. Спрашивай, чего уж там.
Я мигом повернулась к хмурой, всколоченной, но постепенно просыпающейся физиономии ведуна.
– Слушай, ты сильный чернокнижник?
– Ну.
– И правда можешь провести обряд воскрешения?
– Ну.
– Без осечек, просто договорившись со Смертью и упросив ее вернуть умершего?
– Еще один вопрос не по существу, и я укладываюсь, – пригрозил Клейменс.
– Это ты вернул меня. Я вспомнила – это был ты там, на берегу моря.
– Я, – кивнул он, не меняя выражения лица
– Какую плату ты отдал за меня?
– С чего ты решила, что я платил?
– С того, что Смерть просто так не отпускает. Да, Она знала, что за мной кто-то придет, Она сама мне это говорила. Но Она бы просто так меня не отпустила.
– Обыкновенная плата за обряд воскрешения при неиспользовании в нем жертвы, то есть обмена нужной воскресителю души чьей-то еще – это часть души собственно воскресителя, – тоном лектора по Ритуалистике произнес Клейменс.
– И… что?
– Ничего. – Ведун пожал плечами, переворачиваясь на спину и закладывая руки за голову. – Хуже я себя не чувствую, если ты об этом. А вообще, у ведунов очень сильное астральное тело, и частичка, данная в залог Смерти за вернувшуюся душу, не особо…
– Для себя говоришь, – тихо произнесла я.
Мужчина замолчал, отрешенно глядя на зеленый лесной потолок.
– Ничего со мной не будет, – со вздохом повторил он. – По крайней мере, еще ближайшие два-три обряда, если таковые потребуются.
– А потом?
– А потом обряд придется проводить для меня.
Повернулся на бок, спиной ко мне, и затих.
А я вдруг впервые в жизни по-настоящему осознала, что магия – удел не для слабаков.
– Послушайте, ребята, я тут полночи не спал…
Я скептически хмыкнула на подобное заявление. Насколько я помню, во время нашего короткого диалога с ведуном мой драгоценный братец бессовестно дрых, укрывшись обширным крылом жены и свалив ночной караул на семью летучих мышей, пристроившихся на ветке ближайшего дерева. Жаль только, что мышки так и не узнали о почетной миссии, что возложили на них.
– …все думал…
Еще одно вполне звучное «хм». Джелар запнулся.
– Лета, у тебя что, недержание язвительности? – досадливо спросил он.
– М-м-м? – вопросительно промычала я, прерывая поглощение горяченькой каши.
– Прикуси, пожалуйста, свой ядовитый мысленный язык.
– Да я же ничего не сказала!
– Я и говорю – мысленный.
– Прости, Джелар, просто я вспомнила, с какой рьяной самоотверженностью ты бдел этой ночью. С таким внимательным стражем нам никакие враги не помеха.
Клейменс непроизвольно фыркнул и поперхнулся вином, выплюнув только что сделанный глоток из фляги в траву. Брат покраснел и накинулся уже на него.
– Не смей так разбазаривать лучшее Телерское вино!
Ведун поднял руки в кающемся жесте.
– Я в ваши внутрисемейные конфликты не встреваю, я из другого рода. – И добавил едва слышно: – Слава богам.
– Я тут думаю, может ты этой ночью тоже побдишь. До моей утренней смены, а? – с гаденькой усмешкой спросила я.
Правитель лишь рукой махнул.
– Да ну вас всех! – Отошел к жене, помешивающей остатки каши в котелке.
Я окликнула Клейменса.
– Там правда Телерское?
– Ну вообще-то…
И, прежде чем он успел договорить, выхватила флягу и от души хлебнула.
В следующую секунду в Джелара полетела фляга.
– Лгун! Думал, я не сумею отличить Телерское от других вин?!
– Вообще-то я брал не тебе, – попытался оправдаться брат, потирая быстро набухающую шишку на высоком лбу.
Я досадливо плюнула ему на сапоги, жалея, что я не дракон или хотя бы феникс. Так бы фукнула, одни сапоги и остались бы.
– Но врал-то очевидно мне!
На это Джелар ничего не сказал, поджав губы.
– Чего ты там надумал, вдумчивый ты наш? – все еще досадуя, спросила я, без особого аппетита копаясь в остатках каши.
– Хотел предложить отправиться к фениксам за помощью.
Повисла тишина. Уверена, любой даже самый опытный следопыт не смог бы сейчас сказать, что в лесу есть кто-то посторонний.
Одна мысль одновременно закралась в три головы.
– Рехнулся?!!
– Совсем нет.
– Тогда слегка тронулся умом. Что ты у них забыл?!
– Не понял, – недоуменно захлопал ресницами Джелар. – Айра, что это значит?
– Издеваешься?! – выкрикнула она, резко подхватываясь. – Да нам одного феникса много будет – меня! Что говорить о целой армии?! Не-е-е-ет, милый мой, придумай что-нибудь другое. Достаточно будет одной искры, чтобы здесь появилась вот такенная воронка диаметром в территорию Северо-Западных Земель!
Джелар мгновенно сник. Присел на лежак и крепко задумался, сдвинув брови к переносице.
– Тогда вампиры. Они – прекрасные воины. Они бы смогли помочь нам в осаде Орона.
– На черта?
– Хотите оставить мертвого Правителя на троне?!.. Не смотри на меня такими дикими глазами, Лета, пока ты тут валялась, предаваясь лекарственному сну, мой Советник мне все рассказал. И, скажу я вам, единственный выход из этой ситуации – глобальный переворот. Талкамма поди уже и в живых нет, Бафонет слишком мстителен. А одного моего «боевого крыла» будет маловато. Если мы сможем уговорить вампиров, они станут замечательной активной силой для штурма. Причем нам бы лучше поторопиться – Бафонет не такой дурак, каким бы хотелось его видеть. Он будет сплачивать свою дружину, готовясь к какому-нибудь подлому ходу.
– Или просто запрется покрепче, – задумчиво пробормотала я. – Только почему ты решил, что вампиры будут нам помогать? Насколько я помню, они довольно скептически относятся к распрям людей. Их единственный вехр – Кано-Перт-Феу – находится на отшибе, в горах. Они намеренно отрезали себя от остального мира…
– Потому что понимают, что мир боится их. Я попробую уговорить Правителя Велеслава, чтобы он помог нам. Если потребуется, свяжусь с Советом Севера. В конце концов, вампиры – разумная нежить, как и волкодлаки…
– Большое спасибо, – съязвила я.
– Пожалуйста, – в тон мне отозвался Джелар.
– А почему люди, считая вампиров опасными и зная, где они прячутся, не атакуют их? – поинтересовалась Айра. – Чтобы уж всех и сразу…
– Потому что во время первой и единственной в истории войны с вампирами те так отмутузили людей, что уже на третий час военных действий к ним прибыл парламентер с мирным договором. По его условиям вампиры могут поддерживать торговлю под именами других торговых марок, вроде эльфов или гномов, не выходя из тени и маскируясь. За это люди перестанут их гонения… Правда, люди все равно боятся и не любят вампиров, и если маскировка провалится, лучше вампиру спасаться бегством от осинового кола в руках озверевшего суеверного народа. В отличие от святой воды, солнца, чеснока и святого знамения это единственное, что может причинить ему неудобства. Как волкодлакам серебро, – добавила я, пожав плечами.
– А как же их естественные потребности?
– Какие?
– Ну… кровь.
– Айра, дорогая моя, найди мне сейчас пожалуйста хоть одного живого (подчеркиваю: ЖИВОГО; я надеюсь, ты помнишь Сквозные Лески, Клейменс?) цивилизованного вампира, который с клыками наголо будет ждать одинокого прохожего в темном переулке. Я его поймаю и заспиртую для музея как вымерший вид. Они уже давно перешли на более гуманную пищу.
– Какую?
– Сырую говядину.
– И это называется «более гуманную»?!
– Всяко лучше, чем человечина… По собственному опыту знаю.
Айра опасно побледнела и отвернулась.
– Надо все-таки попробовать наладить контакт с вампирами, – произнес Джелар, краем глаза наблюдая за медленно бредущую в сторону кустиков жену. А то щас как сиганет отблевываться. – Уверен, Велеслав не откажется попробовать вернуть вампирам доброе имя. А не вернуть, так завоевать. Сами посмотрите. Как напишут летописцы: «…во времена Великого Переворота объединившиеся под одними знаменами войска вампиров и людей преодолели глупые обиды древних и свергнули с престола ожившего тирана и восстановили справедливость, побратимами и друзьями вернувшись домой с победой!..» А? Да вампирам только в пользу будет! В конце концов, даже двух-трех десятков его бойцов хватит, чтобы разобрать Орон по камушку до самого фундамента!
– Ты так уверен в победе?
– А почему бы и нет? – азартно зажегся брат. – В любом случае, попробовать договориться стоит!
Впрочем, попробовать можно. Я вампиров не боялась, мне они вряд ли могли что-нибудь сделать. А остальные пусть сами беспокоятся о своей безопасности.
– Придется идти к Южному Хребту, – припомнила я карту, висящую у нас в оружейном зале. – Еще три-четыре дня пути. А без лошадей все десять.
– Почему? Двое у нас есть, – поправил меня Клейменс.
– А где они? Насколько я помню, они сбежали…
– Никуда они не сбежали, – мягко улыбнулся ведун и длинно, переливчато свистнул.
Из-за деревьев послышался стук копыт.
– Сэра!
Моя кобылка радостно взвизгнула и подбежала ко мне, уткнувшись мордой в лицо. Я запустила пальцы ей в гриву. Она добро посмотрела на меня своими хитрющими раскосыми глазами и ткнулась мягким храпом в щеку. Я чуть коснулась губами ее умной морды и повернулась к ребятам. Клейменс заботливо поглаживал Данкара по шее.
– Двое есть. Но этого мало.
– Придется опять ехать попарно. – Ведун перекинул повод на переднюю луку, готовясь к переходу. – Криганы выдержат, они гораздо более выносливые, чем обычные лошади. Только вот я думаю, что по ночам их придется отпускать на охоту.
– На охоту? – недоуменно спросил Джелар.
Клейменс парой предложений обрисовал ему ситуацию, Правитель восторженно присвистнул и больше вопросов не задавал.
Мы собрались быстро и молча. Мне снова пришлось садиться перед Клейменсом, Айре осторожно притулиться на Сэране позади моего брата и крепко обхватить любимого под ребра. Тот лишь улыбнулся и тронул поводья.
…Правильно. С любимой и у вампиров рай…
Что, я завидую? Я?!
…Эх… Да!
Докатилась…
– Держишься? – щекотнул ухо вопрос ведуна.
– Угум.
Он прикрикнул на Данкара, и тот зашелся плавной рысью вслед за лениво помахивающей роскошным хвостом кобылой.
И снова степь, степь, степь…
Роща огненная скажет мне:
«Не храни ты листья осин,
Станет новая жизнь по весне,
Горсти полные слез-росин…»
Пляшут нимфы. Крикнет петух
За деревьями в том селе…
А я Рида, огненный дух,
И я радуюсь вновь весне!..
Я удивленно воззрилась на поющую Айру, лучащуюся задорной улыбкой. Сильный, звонкий голос дерзко летел над степью, наполняя ее неведомыми звуками флейты, звучащими почти наяву.
Встань, зола!
Все беды ссыпь в рукава…
Ты тоже встань, смола!
Я слезы свои отдала…
Джелар с задорным гиканьем погнал Сэру к светящемуся горизонту, унося вслед за собой конец песни…