- Вот представь, что ты стоишь на краю обрыва, что ты будешь делать? – странный, как будто из подсознания вопрос прозвучал столь неожиданно в окружающей его вязкой тишине.
- А что я должен был бы сделать? – не отрывая глаз от заходящего солнца. Он не любил его. Он не любил солнце, он не любил свет. Он особенно не любил заходящее солнце, которое всё равно рано или поздно вновь взойдет.
- Хоть что-то, что могло бы изменить тебя, - помолчав, продолжил. – Пропасть всегда означает некий выбор. Что важно для тебя?
Слабый ветер. Горячий диск никогда ещё не был таким большим как сегодня… Горящая, ребристая дорожка вела от бескрайности к ногам, зарытым в песок и омываемых солёными водами.
- Какая разница? – равнодушной интонацией, но с еле заметной ноткой грусти.
- Заставит тебя подумать над всем тем, что было сделано ранее… - голос материализовался рядом в качестве светлой копии.
Не отводил взгляда. Прикованный, прижжённый, застывший, пустой и далёкий. Слишком свежо было в памяти, что ночь тогда настала слишком быстро, когда необходимо было выйти на свет.
- А зачем мне это? – хотелось курить, но с собой не было ничего. Создать из воздуха – слишком безвкусно. Человеческие руки – лучшее оружие для убийства, а всё их творение – результат работы над самоуничтожением. Сигареты – одно из лучших и совершенных и доставляющих удовольствие оружий.
- Чтобы больше не повторять ошибок. – голос кажется начал отдаляться. Казаться чужим.
Ветер усиливался. Надвигались лоскуты бархатных чёрных туч. Приближалась буря. Просто… возникшая на месте. Из ниоткуда. Просто так захотелось…
- Больше не повторю, потому что не с чем… - пар изо рта. Становилось слишком холодно, хотя последние лучи солнца всё ещё играли на лице.
- Играть с человеком всегда было глупым делом… А ты слишком заигрался, - как отрезало. Вот оно – циничность властителей Света.
Внутри что-то щёлкнуло. Резкий поворот в сторону голоса - яркий свет. Всего лишь свет, не более… Собственный, который всё ещё находился внутри и который начинал раздражать, разъедать, быть бесполезным. Ничем, кроме как отзвуками когда-то бушующей совести.
Перехватил горло. По крайней мере, в человеческом облике это считалось горлом. Тишина. Все звуки стихли. Ветер, лучи, волны – всё замерло. Казалось, если присмотреться, можно разглядеть малейшие частицы света, воздуха.
- Что тебе знать об играх, о которых ты слышал от высших, Светлый?! – ни малейшей ноты гнева или раздражённости. Вот оно – хладнокровность властителей Тьмы.
Громкий всплеск тёмных вод. Больше ни звука, ни движения. Всё произошло мгновенно. Убийство Светлого – всего лишь холодная война в поддержании равновесия мнимой гармонии. Убийство Светлого в себе – шаг в сторону какого-то определённого выбора перед пропастью.
От солнца осталась полоска. Последние конвульсии света, чтобы умереть навсегда. В мире Тёмного, в мире спокойствия и внутренней гармонии. Становилось совсем холодно, но было хорошо. Не ощущать ничего было намного лучше, чем слышать бессмысленное гудение о том, чего никто кроме тебя не знает.
Он был не человеком. Он был Выше этого. Он был сокровищем, которое отобрали, захватили в плен. Свои. Нейтральных героев всегда склоняют в какую-то определённую сторону.
- О Любви, как о высшем чувстве, знают только избранные… И это была не игра! Далеко не игра… - взгляд на почерневшие солёные волны, ощущение холодного, но свежего воздуха. Тяжёлые капли прошлой жизни, которую не вернуть никогда. Тихий голос, успокаивающий и мягкий. – Мы вновь будем вместе. Я обещаю…