Три месяца как три дня… Три месяца как три дня…Прошло три месяца как она ушла, бросила меня – словно прошло три дня… Моя милая, милая Аня… Кап-кап, кап-кап – слезы катятся градом и капают на бумагу… Уголки моих глаз опустились, словно какая-то экзема отходит от них - темные бороздки… Я смотрю на себя в зеркало, мне кажется, что все происходящее – сон. Вот сейчас она подойдет и обнимет меня, как она всегда это делала... Но никто не подходит, в доме полнейшая тишина… Я не знаю, как мне жить без нее, зачем и почему… Я не хочу больше жить… Чтобы не вскрыть себе вены, я пью коньяк, пальцами, ногтями отдираю старую советскую плитку и крошу ее, бью посуду…
Мы любили друг друга до безумия, до беспамятства, это была страсть. Я первый раз в жизни так хотел женщину, а она – мужчину. Первое свидание – я опаздывал на два часа, а она прождала бы вечность. Первое свидание – в час ночи я поцеловал ее, а в три только вернулся домой. Мы промучились целый месяц, прежде чем стать одним целым, а хотели быть им уже в первый день. Я ждал ее двадцать пять лет! Моя миленькая Аня, моя боль, моя утрата…
Мне уже двадцать шесть лет, а я реву как ребенок… От слез болят глаза, но я не могу их остановить, как не могу избавиться от боли, пронизывающей все мое существо. Три месяца – одна сплошная боль с перерывами на отрешенность. Боже правый! Спаси и сохрани!
«Ты не тот человек, который мне нужен… Я не смогу ужиться с тобой… Когда я вижу тебя, мне становиться больно, ты забираешь мой покой.» - На протяжении двух месяцев почти каждый день виделись, я носил ей вещи по одной, я целовал ее руки, дарил цветы и подарки, передавал письма… Она стояла и улыбалась, глаза блестели от слез…
А через неделю после последней вещи она уже спала с другим… «Я люблю Сашку! Не звони мне больше.» Она переспала с ним в Новогоднюю ночь… В ночь, когда случаются чудеса. В ночь, когда они были вдвоем при свечах в ресторане… «Его зовут Александр. Он красивый, стройный, добрый, обаятельный, щедрый. Он гораздо лучше тебя, он так клево целуется и танцует. ВСЕ КОНЧЕНО, не звони мне больше.» Спустя два часа позвонил этот самый Александр и сказал: «Егор, Аня действительно не хочет, чтобы Ты ей звонил…Теперь есть я, а у тебя есть причины ненавидеть…» - Боже мой! Как я ее люблю! Иногда я спрашиваю себя, зачем Бог дал мне такое сердце, которое так любит, верит и ждет, и не нахожу ответа…
- Тебе так плохо без меня, потому что ты больше никого не любишь, - говорит она мне.
- Почему же, люблю.
- Ты только и делаешь, что ненавидишь всех!
- Не говори так…
- Это правда!
- Неужели ты любишь всех?
- Да, я всех люблю.
- Но это тоже неправда. Все – это мужики.
- Я никогда не скрывала, что общество мужчин мне нравиться гораздо больше чем женщин. Мне интереснее с ними.
- Но как ты смотришь на них.
- …
Иногда мне казалось, что на мужиков она смотрела так, как, порой, не смотрела на меня! И это правда, они роем всегда вились вокруг нее, распускали руки… «Егор, я даже думала изменить тебе, чтобы ты об этом узнал, чтобы сам прогнал меня…»
«Даже если она станет последней ****ью, она будет любить тебя!» - Сказал уважаемый человек, в глаза видевший ее всего лишь три раза!
Я не виню ее ни в чем! Я не хочу ее винить! Но как хочется, хоть в чем-то… Слабое человеческое существо… Через пол года я стал забывать, что она женщина! Перестал дарить подарки, уделять внимание, устраивать маленькие праздники. Запретил общения, те которые мне не нравились. Я опустился, стал жадным, засадил ее в «тюрьму». Так ли все было ужасно с моей стороны? – И да и нет… Все произошло по глупости… Я стал думать о будущем, а не о настоящем в тот момент, когда надо было просто жить и быть счастливым.
- Егор, когда мы уедем из этой дыры?
- Не знаю.
- Я больше не могу здесь! Я же говорила, я нашла квартиру поближе к цивилизации.
- Она дороже.
- На тысячу рублей!
- Это все дополнительные расходы, которые по мелочи набегают, как снежный ком…
- Я больше не могу здесь!!!
- Сможешь… Мы переедем, когда ты станешь зарабатывать больше, тебе же обещали… Пойми, я делаю это для нашего будущего. Ты знаешь, у меня есть план, и он сработает, нужно только немножко потерпеть.
- Я не верю! Ничего не сработает! И как все это есть, так оно и останется!
- Как тогда жить? Что ты предлагаешь? Скажи мне.
- Не знаю… - помедлив, ответила Аня, - Уж поверь мне, в двадцать шесть я буду зарабатывать ничуть не меньше тебя! А сейчас надо съехать отсюда, потому что я не могу здесь больше жить!!!
Семья – Аня целый год пыжилась изо всех сил, чтобы соответствовать хоть как-то званию жены… В двадцать лет жена? С набором активно-вселюбящих женских качеств? С будущим мужем, катящемся по наклонной?
У нее патологически развито чувство хорошего настроения, чувство прекрасного. Она всегда в хорошем настроении, всегда радостна и улыбчива. Расстройство для нее, пусть самое незначительное, – это трагедия, которую она тяжело переживает. Она – само счастье! Лукавое счастье…
Может быть, все эти два месяца ей льстило мое такое большое чувство, мои уговоры, ухаживания и подарки, мои коленопреклоненные мольбы о прощении… Она ходила и тайно ликовала – кто ж еще сподобиться на такое в жизни для нее?
Счастье, счастье – она не может без него! «Он долго за Тобой ухаживал?» - спросил я. «Совсем нет!» - ответила она. Теперь она счастлива с Сашей. Так быстро? Так легко? Удивительно! Не может быть! О Боже! – Зачем Ты дал мне такое сердце, которое еще не скоро разлюбит ее, которое еще не скоро впустит в себя новую повелительницу… Искупление за грехи мои? Так ли они страшны? И так ли она безгрешна?
«Я не хочу больше жить по чужим правилам, я хочу жить по своим правилам. Я хочу, чтобы мне было хорошо!.. Я не могу к тебе вернуться… Это как наркоман… Я начинаю все вспоминать, и это так больно, у меня нет сил… Может нужно время…» - сказала Аня… и нашла Сашу.
Неужели она с ним счастлива? – Беззаботно, безумно… Самая прекрасная женская душа? Единственно сильное, что она сделала ради меня, ради наших отношений, – порой мне нечего вспомнить, кажется, раза два она устраивала истерики со слезами, с рыданиями, которые, впрочем, заканчивались минут через двадцать… А потом, как ни в чем ни бывало, она спала со мною. Я спрашиваю себя, почему она не перебила всю посуду, не перевернула полки, и не дала мне по морде? Почему она не пыталась что-то поменять и сделать что-либо сильное, настолько сильное, чтобы это проняло меня? У меня нет ответа. Я боюсь отвечать…
- Чтобы там ни говорили, но секс – это последнее, что меня убило, - сказала Аня через неделю как ушла, а через месяц добавила, - Мне нужен бурный секс! Восемьдесят процентов отношений между мужчиной и женщиной – это секс, как ты и говорил.
- Мне тоже это нужно на восемьдесят процентов! Но когда ты вернешься?
- Не знаю… Месяц, два, три – я не знаю!
- А если я тебя не дождусь!?
- Что ж, - она очаровательно улыбнулась, а я попытался ущипнуть ее, - тогда может через год с кем-нибудь…
- Я тебе дам с кем-нибудь! – Я попытался обнять ее, она вырвалась, побежала, я за ней…
Мужчины, как всегда, ни на что не способны – мне кажется, сие выражение (или любая другая вариация на заданный смысл) может слететь с уст только тех женщин, которые сами ни на что больше не способны, кроме как раздвигать ноги! Отличная позиция – уйти в глубокий пассив, забаррикадироваться и оттуда наносить свои хлесткие удары. Неужели это достойно поведению женщины? А поведению мужчины – залазить на это бревно и заниматься онанизмом… Неужели это достойно любви? Любви? – ее уже не было…
О, мужчина – это мужчина, а женщина – это женщина, скажут многие и налепят тут общеизвестные определения, ярлыки и клише; какие четки границы нарисуют вам! Я бы сказал, идеальные границы! Забыв, правда, о том, что они, эти границы, в реальной жизни размыты, и определяют их конкретные личности, отношения и может единственное достойное определить – это любовь! Любовь проходит, действительные границы рушатся, оголяя казенный мусор идеальных определений, и нет вам спасенья…
Почти год она мечтала о свадьбе! А я думал, как буду стоять под венцом, и… нет, я не удержу слезы, как буду я плакать от счастья… Спаси и сохрани!..
Два раза в письменной форме она давала мне отрицательные ответы. Я приезжал, умолял, стоял на коленях… Она простила меня, но вернуться не смогла… Чувство прекрасного слишком в ней развито, планка высока, а сознание того, что никто не меняется в этой жизни, - слишком прочно. Зачем страдать, мучиться, когда вокруг столько предложений? Идеальных предложений? – Она не настолько наивна, чтобы верить в это, просто лучшее предложение, и еще пусть оно будет уживчивым, удобным. Ха-ха, каково, а?
Если этот Саша не окажется дураком, все будет хорошо. Сейчас ей нужна свобода, дискотеки, клубы, мальчики, возможность пошалить, и чтобы он любил ее по ее же правилам, чтобы ждал ее, думал о ней, все только для нее, прощать ее небольшие слабости, не замечать маленькие соринки в ее глазах, и следить за своими бревнами… Через год-два все окупится сторицей: она станет прекрасной женой, заботливой матерью и хорошей хозяйкой – я почему-то в этом уверен…
Мне кажется, она стала любить меня все меньше и меньше еще пол года назад…Что ж, она не смогла перенести мою реальность, человек слаб, и я должен простить ее…
- За что ты меня полюбил? – спросила она меня как-то.
Сама постановка вопроса меня удивила.
- За что? Я не знаю… За то, что ты есть. За то, что ты такая веселая, активная, радостная. За то, что ты Аня. И чтобы с тобой ни случилось, как бы ты ни изменилась – я буду всегда любить тебя.
- Странно…
- Что странно?
- Да так, ничего.
- А за что ты меня полюбила, вернее, почему ты меня любишь?
- Ты был таким взрослым, загадочным, умным, прекрасным…
Боже правый, пошлешь ли ты мне такую дуру, как я, которая будет любить меня просто за то, что я есть, да такой мерзкий и прекрасный, такой плохой и хороший, за то, что я – это я, а не такой и такой-то?!
Она предала меня, она боится лишний раз увидеть меня – ей тяжело попросить у меня даже прощения! А он? – Он тоже будет не идеальный, но гораздо уживчевее и удобнее!!!
Сколько раз я замечал: на людях не было большего врага мне, чем она – постоянные публичные упреки, унижения и высмеивание, казалось, она стыдилась меня!
Она цеплялась за каждый мой порок – это служило для нее оправданием того, что она бросит меня с чистой совестью. Бедная моя Аннушка!
Целый год мы были вместе. Я забыл обо всем: о родителях, о друзьях, о работе… Я любил ее больше жизни, она же жизнь (а значит, себя) любила гораздо больше меня!
«Когда ты мне написал о Боге, я подумала, что ты сходишь с ума…» «Я не верю в Бога, я верю в Дьявола…» - Бедная-бедная моя девочка! Ведь Дьявол за свои услуги берет только одну цену – душу!
В семнадцать лет ее сломала первая любовь: какой он был веселый и замечательный, а какой он стал, когда любовь превратилась в изнасилование в прямом и переносном смысле! Родители ничего не знали, никто ничего не знал, когда они прогуливали уроки, запираясь на квартире и вкалывая себе в вены героин… презервативы не нужны, потому что наркотик убивает все внутри, можно и так… Когда он тащил ее по улице, пиная и осыпая градом ударов, а она орала, что есть сил, бабульки на лавочках возмущались: «Опять молодежь сходит с ума…проклятые…» Тащил, чтобы запереться в гараже и изнасиловать! После почти два года она не выходила из дому…
На первом свидание она спросила меня:
- Сколько у тебя было девушек?
- Если серьезно – то две.
- У-у-у! – протянула она и заулыбалась - Всего лишь?
- Я имею виду, серьезные отношения, надеюсь, ты понимаешь.
- Понимаю.
- А у тебя сколько молодых людей было?
- У-у-у! Штук двадцать!
- …И со всеми ты…
- Нет, конечно! С кем то просто встречалась, с кем-то, ну да, целовались… Но ничего серьезного…
«Ты умный, и она умная девушка. Вам тяжело будет вместе.» - Сказала моя подруга. Все как на ладони: не скрыться, не обмануть, не спрятаться…
«Возможно, я совершаю самую большую ошибку в моей жизни. Но сейчас понять я это не могу, может позже…» - писала Аня. А когда со слезами на глазах я умолял ее остаться, она не выдержала, расплакалась, обхватила мою голову руками, крепко поцеловала в самые губы и, запинаясь, сказала:«Вот сейчас я скажу правду… Может через два месяца или через три… Не знаю, может через год я все равно вернусь к тебе… Потому что мне не найти никого лучше тебя!»
- Когда я училась в техникуме, я наблюдала одну замечательную пару: он каждый день на протяжении двух лет встречал ее после занятий с таким восторженным и радостным чувством, словно каждый день у них было первое свидание. Мы всей группой завидовали им.
- Всякое может быть… Но ты же не знаешь, как они жили… Возможно, они по утрам дрались… За любовь тоже надо бороться…
Мы выбросили на помойку нашего будущего ребенка - это второй случай в моей жизни и первый в ее. Ну как же, ведь в двадцать еще впереди целая жизнь, надо выучиться и добиться очень много, прежде чем… «Вот тебе и «можно…» - заикнулась было она, но осеклась, и глаза ее заблестели. «Я просто очень тебя люблю.» - Хотел сказать я, но промолчал…
Дамы и господа, как мало рождаются детей от любви в нашем мире!
Я не давил на нее, мягко и незаметно был против… Не знаю, может день выдался таким: я был единственный мужчина в том заведении, а очередь из девушек простиралась на крыльцо…
- Кому же мне теперь верить? – Спросил я ее, когда стал осознавать (спустя две недели, как она уехала к матери и не захотела возвращаться), что происходит.
- Себе. – Ответила она.
«И Богу.» - Добавил я, когда задыхался от слез и рыданий у себя в «конуре»…
- Сегодня тебя встретила мама, - сказала она.
- Я знаю. Ну и что?
- Она пришла ко мне, села рядом и сказала: «Аня, видела сегодня Егора. На нем лица нет! Может все-таки пожалеешь?» На что я ответила: «Мне гораздо жаль себя.»
Действительно! Мне тоже жаль тебя, Аня, когда я пишу эти строки!
«Я люблю тебя! Я буду любить тебя всегда и ждать тебя!» - крикнул я на прощанье в тот момент, когда она медленно пятилась от меня в последнее свидание… Аня – теперь третья женщина, которой я произнес такие слова на прощанье. Люблю ли я прежних двух? – Да, там где-то в глубине души. Но ни одна из них не вернулась (и несчастливы в жизни!), так как для того чтобы вернуться, теперь их черед пройти все круги ада, но человек так слаб…
Кто я? - Святой? Идиот? Взрослый человек, оставшийся на уровне развития шестнадцатилетнего подростка? - Не знаю. Знаю одно, я - Человек, всего лишь на всего…
Я буду смотреть на неё и думать, когда она уйдет от меня, когда она придумает что-либо, что сможет оправдать ее слабость, ее грех.
Почему она ушла от меня - ответ очень прост - потому что разлюбила.
- Лучше сейчас бросай, потом привыкнешь, не сможешь. – Говаривала мамаша за три месяца до случившегося. Боже мой, и это люди? - Они не любят, они привыкают!
- И что, ты будешь ездить в такую даль? Поближе найти не могла? – Сказала ее подруга. Для них даль – это лишние тридцать минут утром и вечером.
Другая подруга ничего не говорила, она напивалась и ложилась под первого попавшегося – вот такая любовь, дамы и господа. После второго раза она лечилась от какой-то дряни, название которой я не помню, так как слышал только один раз, первый и, надеюсь, последний.
Глаза ее блестели от слез – я вытаскивал ее душу, как какую-то рыбину из воды, тяжеловесную, сопротивляющуюся. Она все прекрасно понимала: и то, что предает меня, и то, что слишком любит себя, и верила – а может все-таки не так все сложно и можно как-то пролезть в щелочку, в ма-аленькую такую щелочку, а может не все так ужасно и не придется расплачиваться за такую ма-а-аленькую шалость… маленькое ****ство, маленькая жадность, маленькая страсть к деньгам и легкой жизни…
Как прекрасна жизнь! – Ха-ха! Ничего у нее не получилось. Все, что она думала по маленькой, оказалось такой тяжелой тележкой, от которой никуда не деться…. Придется искупать грехи то… Ха-ха!
«Баланс сил» - она со своим женским грехом, а я со своим замороченным. У нее не хватило силы, чтобы побороть свой грех, да еще и мой в придачу. А человек слаб… Грызть асфальт ради меня она не сподобилась, дай-то Бог ей смочь грызть его ради другого! Ибо это неизбежно – пройти сию ступень бытия выпадет многим, одолеют же самые мужественные и стойкие.
январь 2005