Воспитание жесткости

Анастасия Васильева
Катя плотно закрыла дверь. Её подгонял животный страх, ей овладело животное чувство-
спрятаться от чужого её жизненному восприятию человека в своей норе. От ворвавшегося в укрытие стона девушку затрясло, словно тоненькую березку на ветру. Плотнее. Плотнее! Не желание слышать стоны, вскрики, мольбы о помощи заставляло зажимать хрупкими ладошками уши, чтобы изолировать эти звуки. Но звуки проникали под синенькую сорочку, а дальше - бьющаяся в агонии душа. Душа еще робко хватала своими озябшими губами воздух, но Катя не хотела оставить ей ни одного шанса,потому с мазохистским удовольствием прокручивала в белокурой головушке события двадцатилетнего срока давности.

… Вишневые шторы скрывали их от бушующего отца, извергающего ругательства, слюни, и резкий запах перегара и от матери, что с черными ручьями на лице, с ожерельем ссадин на шеи целовала его грязные ноги:
- Володенька, прости! Миленький…

Он властно взял её за остренький подбородок:
- Отработка тебя ждет!

Она торопливо закивала, словно китайский болванчик головой. Наташу подобное больше не пугало, она мастерски умела запудривать синяки, выдумывать истории для подруг о появление ссадин, не обращать внимания на разрывы влагалища и терпеть, мужественно сжав зубы.

Тем временем Володенька продолжил:
- Эту тварь я не хочу видеть в своей квартире!

- Как скажешь! Катя, подойди!

Из вишневых штор раздалось шмыганье. Вскоре вышла худенькая девочка с огромными глазами цвета бирюзы, чудесные златые локоны небрежно расплескались по узеньким плечам. Катя очень просила коленки не подгибаться, но от страха перед отцом они подгибались. В руках она сжимала пушистого серого котенка, из которого и произошла эта ссора. Собственно ссоры возникали всегда и везде, причиной была грязная чашка в раковине, немытый пол, отсутствие улыбки у Наташи, ребенка, что мешался под ногами, плохого настроения главы семьи, политическая обстановка в мире.

Стандартная сцена: вздыхая, открывается входная дверь, входит грузный глава семейства, взгляд исподлобья, драматическая пауза и привычная фраза:
- Как это понимать?!
       
В этот раз папа не хотел, совсем не хотел, понимать, зачем Кате котенок. Потому нависая своим пивным животом над дочкой бережно, обнимающей котенка:
- Катерина, ты должна понимать, что нам не нужна эта тварь! Выкинь его на улицу!

Он всегда требовал полного понимания от домочадцев, отказываясь понимать, зачем двенадцатилетней дочке деньги на средства личной гигиены и отчего она не хочет засунуть в пи*ду обычной марли, отчего жена после очередного аборта не моментально раздвигает ноги, а пытается отказать в интиме. Володя понимал лишь то, что выгодно ему.

- Папочка, - робко пропищала Катя,- давай его оставим!

Отец без не нужных сантиментов выдернул своими волосатыми ручищами из рук дочки маленький серый комочек шерсти, который тут же истошно запищал:

- Пищит сучара!

В этот же миг котенок полетел мордой в стену. Раздался истеричный крик. Тельце котенка билось в предсмертной агонии, изо рта шла пена…

… Сейчас Катя точно знала, что в соседней комнате в собственной рвоте и моче, словно выброшенная на берег рыба бьется её отец. Она знала, что его взяли в свои объятья судороги, а изо рта водопадом валит пена.

Длинные ногти впивались в бледные ладошки, оставляя кровоподтеки. Физическая боль была столь малохольной, что не чуть не отвлекала. Животный страх заставил её выскочить на балкон. Здесь царил ночной весенний воздух. До головокружения пахло черемухой, которая была похожа на белоснежную невесту. От легкого ветра дерево вздрагивало, а до Кати доносился аромат цветов.

Жалость… Жалость! Дала глоток свежего воздуха для погибающей в районе пяток души.
Девушка сползла по шершавой стене, крупным жемчугом на восковых щеках засверкали слезы. Стоны и не думали прекращаться…

Катя помнила чупа- чупс с клубничным вкусом, который купил ей папка. Но помнила, что послужило причиной, что она ушла в осеннюю слякоть, шлепая рванными в заплатках кедами по серому асфальту и по меди кленовых листьев некуда.

В тот вечер она ела на кухне персиковый йогурт, с видимым блаженством облизывала ложечку, а отец сидел напротив, в трениках с дырой на причинном месте и растянутой тельняшке. О дальнейшем её воспоминания сбивчивы, он курит около окна, хватает её властно за остренький, как и у матери, подбородок, скручивает её руки, волосатыми руками скользит по её девственной фигуре. Память покинула её в тот момент, когда она схватила кухонный нож,…

Она еще долго пыталась отереть в заплесневевшей ванне с себя то тление, что передала мать по наследству.

Призрак матери и сейчас рождался в ночной тишине из клубов сигаретного дыма, и раздавалась едкое шипение:
- Дочка, нужно терпеть.
- Еще скажи: ребята, давайте жить дружно.
- Дочка!

Девушка разгоняла сиреневую сигаретную дымку изящной ручкой, как наваждение…

… Катя была уверена, что когда придет мама, она поддаст, наконец- то, пинок под зад этому домашнему тирану для скоростного полета из их дома. Но поняла, как ошиблась, когда на рассказ о том, что произошло, мать сочувственно потрепала её шевелюру, поцеловала в прохладный лобик:
- Доченька, он пьян! Ты должна понять.
- Да, иди ты…

… Студенческое время она вспоминала с радостью. Хотя финансы пели романсы, а желудок жалостливо урчал, но она штрихами карандаша, тонкой кистью колонка рисовала, то, что чувствовала.

На кусок хлеба, естественно без какой- либо икры, она зарабатывала тем, что рисовала на центральной площади портреты. Неизменно, частичка её души переплеталась с частичкой
души, того человека, что она рисовала… Сколько же весит душа? По мнению американских режиссеров 28 граммов, а по её мнению намного больше.

Гулкая тишина пронзила майскую ночь. Она пугливо открыла балконную дверь. На цыпочках дошла до двери спальни, вдохнула спертый воздух. Открыла дверь. Отец был похож на сломанную куклу, он умер в продуктах собственной жизнедеятельности:

- Алло! Скорая! Мужчина умер от алкогольного опьянения.