Серёга Веников, в миру просто Веник, критически опаздывал. Новый год уже через четыре часа, а он еще не успел купить все подарки. А те, что купил, еле помещались в большой холщевый мешок, который он нашел на антресолях, вытряхнув оттуда дедовы валенки.
«А-а-а, будь что будет, кому не хватит – словами поздравлю!» - решил Сергей, лихорадочно одевая красную шапку-петушок и напяливая вонючую ватную бороду, которую обнаружил там же в дедовых валенках. Откуда там взялось это произведение искусства, Веник не знал, но подозревал, что этим добром раньше затыкались на зиму окна. Быстро поговорив по телефону с Сашкой Шнюком, предупредившим, что он будет дома к одиннадцати, Серега закутался в ватник и выбежал на улицу, проклиная старую традицию. Эта традиция гласила, что каждый год кто-то играет роль Деда Мороза, поздравляя всех друзей. В этот раз пришла его очередь.
Вечерний город был элегантно красив. В окнах радостно светились новогодние свечи, магазины поражали блеском неоновых поздравлений, на площадях красовались увешанные большими желтыми шарами ёлки. В воздухе витал запах мандарин, взорвавшихся петард и грязной земли. Вдобавок ко всем этим прелестям Серегу донимал аромат ватной бороды, и это заставляло его быстрее передвигать ногами.
Сначала он побежал к братьям Чижиковым, так как они жили ближе всех. Влетев на пятый этаж (лифт стандартно не работал), Веник забарабанил руками и ногами в дверь. Ее открыла четырехлетняя сестра Чижиковых, Ленка. Увидев такую страхолюдину, девчушка закрыла руками глаза и громко-громко зарыдала. На эти крики из комнаты выбежали братья. Они оказались людьми посмелее, и после минутного замешательства Сергея всё-таки узнали.
- Веник, ты что ли? Ну даешь, удод, блин! Смотри, чуть Ленку заикой не сделал! В следующий раз предупреждай заранее, понял?
- Чуваки, если бы не эта долбанная традиция, хрен бы я к вам попёрся! Так что терпите. Ленок, на тебе Чупа-Чупс, не ной только. Так, тебе, Рыжик, бутылка вина, тебе, Чижик, диск «ТрансМастерс», ты вроде бы такой хотел? Как – не такой? Ну и черт с тобой, бери какой есть, а я дальше побежал, мне еще с десяток человек оподарить надо. Чао!
В соседнем подъезде жила мамина сестра тетя Шура, которой он с неделю назад проболтался, что обязательно ее поздравит. А сегодня эта старая перечница перезвонила с утра и пригласила в гости, пообещав сюрприз и напомнив про поздравление. Конечно, Веник не собирался к ней топать, но, покупая подарки, он прихватил лишнюю бутылку шампанского, поэтому решил по пути заглянуть.
Тетя Шура встретила племяша с распростертыми объятиями. Судя по красному носу дяди Коли, они начали отмечать новый год еще засветло, и сейчас этот процесс достиг своего апогея. Профессионально завидуя такому натуральному цвету дядиного носа, Сергей с порога продекламировал поздравление, сунул тетушке шампанское и собрался уходить. Но тут же был схвачен в охапку мощными руками дяди и с песнями про ёлочку препровожден к праздничному столу. От стола к этому моменту времени оставался тазик заветренного оливье из докторской колбасы, пять шпротин на красивом блюдце с голубой окантовкой и три начатых бутылки водки.
Сергею пришлось подавиться салатом, зажмурясь, проглотить стопку водки и, не раскрывая глаз, закусить несчастной рыбкой, запах которой не обещал ничего новогоднего. Все это время тетя Шура снабжала его животрепещущими новостями обо всех родственниках до пятого колена и употребляла водку в таких количествах, что у Сергея родилось опасение, что Новый год тетя встретит не только во сне, но и лицом в тазике с колбасным оливье. Убедив тетю Шуру и красноносого развеселого дядю Колю, что он непременно явится утром 1 января, и не дождавшись обещанного сюрприза, Веник выскочил во двор. До боя курантов оставалось три часа…
Следующим пунктом повестки дня значился Вадик, он же Мутабор, школьный приятель Сергея, без которого не проходило ни одной вечеринки. Звонить пришлось долго, Сергей уже думал, что Мутабора нет, когда дверь мягко открылась. Венику показалось, что от увиденного покраснела даже серая ватная борода. На пороге стояла совершенно голая красивая девица. Пошатываясь, она поинтересовалась, какого чёрта ему вообще здесь надо. Сергей молча посмотрел на номер квартиры, оглядел дверь, которую сам лично пять лет назад нежно разрисовал неприличными фаллическими символами, выдохнул и спросил:
- А Мута… А Вадик дома?
- Я не в курсе, подожди, посмотрю.
Сергей с грустью смотрел на крепкие ягодицы удаляющейся блондинки, чувствуя в душе странное смятение. Наконец появился лохматый и сердитый Мутабор.
- А, Веник, привет… Опа, вырядился-то как!!! Чего привалил?
- Дык, эта, Новый год же! Я поздравить пришел, хотя, вижу, что тебе не надо, вон какая попка разгуливает… Откуда взялась, почему не знаю?
- Всё тебе расскажи, доложи… Давай подарок и вали отсюда, у нас сегодня еще обширная программа намечена.
Тут из комнаты выплыла другая девушка, уже брюнетка, но всё в том же костюме, что и предыдущая.
- Зая, ну что же ты здесь застрял с каким-то бомжем? Выгоняй его быстрей!
С уважением посмотрев на Мутабора, Сергей вытащил из мешка статуэтку пузатого нэцкэ из слоновой кости.
- Прибавляет мужской силы и здоровья. Держи, тебе пригодится, - подмигнув, Веник отдал подарок. Девушка, заинтересовавшись, подошла поближе. Сергей, не отрывая смятенного взгляда от упругих грудей третьего размера, машинально вынул из мешка игрушечного двадцатисантиметрового Санта-Клауса из сандалового дерева и протянул ей.
- Спасибо, - низким хриплым голосом поблагодарила брюнетка, погладив Санта-Клауса пальчиками по округлой голове, - Нам пригодится…
Дверь закрылась, оставив Веника наедине со своими мыслями на лестничной площадке. Но время не ждет и, вздохнув, Сергей поспешил дальше.
Гусю-ботанику досталась гигантская новогодняя петарда, («Гусь даже грома боится!»), Лимону с Викой – набор полотенец с полуголыми культуристами («хе-хе, пусть Лимон на мужике валяется на пляже»), Кэшу – энциклопедия «Сделай сам» («этот упырь так вешал фотографию на стенку, что дыру к соседям с кулак пробил, упал со стула, разбил аквариум, раздавил пузом дорогущих рыбок и сломал два ребра»), Маньке – шоколадная розовая свинья («как же похожа!»), а Вилке – пятьдесят, вернее, сорок девять, Чупа-Чупсов («пусть поучится, зараза»).
Весь взмыленный, уставший, со съехавшей бородой, Серега стоял на перекрестке и уныло взирал на часы. До Нового года оставался один час. Подарки иссякли, но в планах были еще два адресата.
С Лешим он разобрался быстро. Тот был уже в достаточной кондиции, поэтому не обратил внимания на то, что Веник подарил ему подобранную тут же в прихожей фигурную ложечку для одевания обуви и свою ватную бороду, назвав ее элитной мочалкой для нижней части спинных мышц французской фирмы «Ив Роше Лореаль». Облобызавшись с другом, Леший так и заснул на коврике, счастливо сжимая в руках пресловутую ложечку и новоявленную мочалку.
Веник последовал к последнему адресу. Там его должен был ждать Шнюк, подарком которому и служил тот самый Санта-Клаус, эксплуатируемый ныне сексуальной брюнеткой. Дверь опять долго не открывали, и Веник хотел уже слиться домой, но в последний момент услышал противный скрипучий звук. Дверь медленно приоткрылась, но он никого не увидел. Пришлось войти. В коридоре царила полутьма, лишь луна светила в окно кухни, да фейерверки освещали стены цветными вспышками. Тяжелый, пропахший лекарствами, воздух моментально окружил вошедшего, оглушая и дурманя его.
Пока глаза привыкали к темноте, Сергей никого не видел, но потом разглядел маленькую сухую старушонку, стоящую возле древнего трельяжа метрах в трех от него. Ее черный платок на голове в свете луны жутко контрастировал с бледным, морщинистым лицом. Сергей устало сказал:
- С Новым годом! А Саша вернулся?
- Нету Саши-то, нету, а зачем он тебе-то? – скрипучий голос неприятно резанул слух.
- Ну как? Я этот, Сашин друг, Сергей, хотел его с Новым годом поздравить, но раз его нет, то я пошел, извините. С Новым годом ещё раз!
Сергей повернулся, чтобы покинуть неприятную квартиру, как ему в спину донеслось:
- Милок, ну раз пришел, то давай, оставляй подарок-то, я Саше-то передам, передам, не сумлевайся.
Веник замер с поднятой над порогом ногой и подавил сильное желание тут же сбежать.
- Понимаешь, бабуля, я без подарка пришел, хотел так, на словах поздравить. Так что…
Приоткрытая дверь с резким стуком захлопнулась прямо перед его носом. Тьма обступила Сергея.
- Нет, внучок, ты погодь, погодь немного-то. Куда ж побег от старой-то? Без подарка ведь никак нельзя, никак. Не годится, мила-а-а-а-ай, понимаешь?
Сергей, не веря своим ушам, уставился на бабку. Ее маленькие черненькие глазки превратились в щелочки, пальцы птичьей лапой изогнулись в воздухе, седая жидкая прядь волос выбилась из-под платка. Старушка, не двигаясь с места, подняла руку. Изумленный Веник почувствовал, как фуфайка трескается по швам и расползается на его теле. Куски ткани упали на пол и медленно переместились к бабке.
- Не, это мне не подойдёт, мила-а-а-а-ай. Тряпки-то себе оставь. Неужто я останусь-то без подарка?
Волна ужаса захлестнула Сергея, ком подкатил к горлу, спертый воздух распирал легкие, а сердце забилось как воробей в лапах филина. Не в силах пошевелиться, Сергей ощутил, как и другая одежда присоединилась к остаткам ватника.
Старушка хищно рассмеялась и подняла вторую руку.
- Давненько я такого-то не видала, давненько. Ай, спасибо, внучок, ай удружил!
Ничего не соображая, Сергей со всей силы вцепился руками в вешалку, пытаясь развернуться к двери, но ощутил такое сопротивление воздуха, будто двигался в тесте. Он закричал, но ни единого звука не раздалось в пыльном помещении.
Сгустилась кромешная темнота, звуки с улицы перестали доноситься, а воздух стал обжигающе горячим. С распахнутыми от ужаса глазами, Веник наблюдал, как кожа на его руках сначала покраснела, потом побелела, а затем стала собираться в складочки на запястьях. Через секунду, разорвавшись в районе ключиц, кожа быстро стянулась, как длинные перчатки. Упав на пол и оставляя кровавый след, две змеи поползли к старухе и, достигнув цели, наделись на костлявые вытянутые руки. Глядя на свои красные, истекающие кровью, конечности, Веник понял, что в новом году ему уже не жить. Ощущая нестерпимую боль, он услышал хруст костей. Обнаженные мышцы и сухожилия распухли, вспучились и, с хлюпаньем оторвавшись от тела, последовали в сторону перекосившейся от удовольствия старухи. Опустив взгляд вниз, Сергей увидел, что кожа на ногах тоже покраснела и стала медленно сползать. Он, корчась, рухнул на грязную половицу, щедро политую его же кровью, и остатками костей рук машинально попытался остановить этот необратимый процесс, но тут резкая боль пронзила его мозг. Левый глаз вырвался из глазницы и приземлился в скукоженной ладошке старой ведьмы. И вдруг раздался громкий звон. Звонили в дверь. Но как долго продолжался этот звук, ничего не соображающий Веник уже не узнал… Последнее, что он увидел оставшимся глазом, была ухмыляющаяся птичья физиономия старухи.
***
Сергей с криком подскочил на кровати. В горле пересохло, все мышцы болели, а голова гудела, как колокол. Приснившийся кошмар пауком оплел память. Тяжело дыша, юноша оглядывался по сторонам, боясь где-то увидеть облик ужасной бабули. Трясущимися руками он охватил лицо и начал его ощупывать. Постепенно сон проходил. Наконец, Сергей стал ориентироваться в происходящем вокруг. Он осознал, что уже минут пять звонит телефон, звонит настойчиво и надсадно. Пошатываясь, Веник поспешил к нему. Проходя мимо календаря, он быстро глянул на число. Было 31 декабря. Часы показывали восемь. Рядом с трезвонившим телефоном лежала красная шапка, телогрейка и пузатый холщевый мешок. До Нового года оставалось четыре часа… Сергей снял трубку.
- Алё, Веник, здорОво, это Сашка Шнюк. Короче, я сегодня дома буду только к одиннадцати, ты смотри, раньше не приди…