Славному ребенку с небесными глазами и золотистой душой посвящается…
Твое перышко со мной…
…перед тем как придти на Землю, каждому человеку его душе даруются крылья, чтобы совершить самый прекрасный полет и еще раз встретиться с собой. С собой, который будет немного другим в новый раз, и чтобы потом вернуться обратно домой и встретиться с собой настоящим. Человека несут крылья, а другие видят свет, разлитый в небесах. И когда он совершит свой первый вдох, когда земной крик прорвется самой волшебной мелодией в открытый любящий мир, когда он впервые повернет голову и зашевелит ручками, он заметит возле себя крылья. Те, что принесли его…
…сумеет ли он поднять их? Довериться им? Оберегать ими других и согревать озябших заигранной зимой? И те большие создания будут убеждать его, маленького и истинного, что полет невозможен и стоит позабыть о нелепом желании взлететь. А как он, помнивший свой первый, пятый или седьмой полет, может забыть, насколько чудесно летать. Ведь он никогда не переставал летать – это так естественно. А большие создания будут тихо посмеиваться над столь наивным желанием и убеждать его в отсутствии чудес, называя его ребенком и это слово порой будет казаться ему очень обидным. Обидным, пока он не почувствует, как они ошибаются в сущности этого слова. Они позабыли свои крылья…
…несколько закатов подряд, несколько рассветов, распахнутый ветром день и бархатное прикосновение ночной щеки, одно едва видимое перышко, маленькое…
…за спиной у нее были крылья, только мало кто их видел, может к счастью оно, да и она иногда забыла про их существование. Белоснежные, пушистые, мягкие крылья, порой она вздрагивала, если кто-то касался их – значит, он видел. Недавно Кто-то снова дотронулся до ее крыльев, как же плохо, что они растут за спиной. И когда идешь, все смотрят в спину, а вот Кто-то за долгое время заглянул в лицо. Она вспомнила…
…как же они затекли и устали от холода и той липкой массы, здесь ее называют ложью, густая вязкая масса и при неосторожности она налипает на крылья и они припадают вниз к земле…
…солнце выползало из-за высоченного холма. Они степенно распрямлялись, чуть упираясь в зимнюю, покрытую белым пухом землю. Как непонятно, белый пух, а не согреешься, а закрывшись крыльями становится теплее, пахнет домом и отовсюду льется нежно голубой свет…
…до холма было легче идти, крылья еще не окрепли и они только-только начали подниматься выше и выше. Как хорошо…
…голоса затихали с каждым шагом, и зазвучал издалека один-единственный голос, родной, зовущий в свою даль к себе. Золотистый голос, растерянный в голубом свете…
…здесь на Земле мало кто умел летать, слишком уж хлопотное это дело – крылья, и не в каждом городе есть вечное солнце и улыбчивое краснощекое лето, а зима… Почему в любом городе так много зимы, той пушистой и завьюженной…
…пока она шла по зимнему пуху до холма, крылья медленно поднялись еще выше, вот только босые ноги слегка озябли, а родной голос звал к солнцу…
…Кто-то сидел на качелях во дворе, перебирая в памяти нелепые воспоминания, ведь где-то оно повторялось. В темно-синем небе звезды распускали свои лучи, и Кто-то считал их сначала в небе, потом в себе и где их оказалось больше он не знал. Он опустился и лег на землю и она почудилась ему самой теплой постелью, и здесь уже блуждали сказочные сны, и милые феи напевали колыбельные… А люди продолжали идти, обходя его и ухмыляясь про себя непонятному человеку…
…она почти позабыла, как это летать. Просто взмахнуть крыльями и взлететь в небесный простор? Разбежаться изо всех сил и оттолкнуться ногами от земли? Или забраться на самый высокий холм и прыгнуть в зовущую нескончаемую пропасть? А может поймать солнечные лучи и по ним взметнуть в голубую высь? Крылья медленно опускались, их снова тянуло к земле. И белый пух таял под ногами все быстрее и быстрее, оставляя после себя следы воды, кажется, здесь их называют лужами…
…Кто-то лежал, улыбаясь от безысходности раскрытому миру над головой и внутри себя, шаря запутанными мыслями в своей душе в поисках оставшегося или потерянного волшебства и чудес. Где они?…
…небо к вечеру подернулось зеленоватым светом, а лучи солнца так и не помогли приподняться над землей хотя бы на миллиметр. Легкий вечерний ветерок пробежался по крыльям… Она вспомнила. Даже не мысль, а вспыхнувшее чувство, ранее заблудившееся в душе – улыбка Кого-то. С каждым вздохом тепло росло, легкое, неземное, чистое, и весенней росой оно оживляло опустившиеся крылья…
…они тянулись плавно к небесному простору, так долго ждущему ее в свою бесконечную даль. Всего лишь улыбка Кого-то, словно упавшая с любимых губ капля радости…
…Кто-то лежал, долго вдыхая зимний воздух, и люди спешили в свои спрятанные в ночи дома. Он приподнялся с земной перины и взглянул в небесные глаза. И он увидел, как из темных глубин неба падает что-то маленькое и даже ветер не уносит это что-то в сторону. Он подставил чашей ладони, и в них спустя мгновение в легком полете упало белоснежное перышко. Горячее…
…Кто-то шел по длинному земному пути, бережно храня в ладонях горячее перышко, согревающее его, и вокруг него искрился золотистый свет...
…полет – это прекрасно, когда в твоей душе живут чудеса…
…дом совсем близко…Родная синева…
…пусть оно оберегает тебя и согревает в холода в любом городе, где останется на затянувшийся ночлег зима. А когда ты совсем отчаешься, когда захлопнутся все двери и придется сесть на ступеньках лестницы, прижимаясь к стене, когда в окнах домов погаснут все огни, ключи от дома ты впервые забудешь в гостях, и жизнь не случайно покажется записанным на пленку сном…Тебе в руки упадет перышко, горячее и любящее и полет продолжится вновь. Только молю об одном – не переставай улыбаться…
Февраль, 2004