Мой друг, ну вот я и в Ханое.
Пара дней в стране, где ты чуть не отравился и не отправился к праотцам.
Готов к любому развитию сюжета, но, пожалуй, это единственный город на земле, что вызывает во мне чувство необъективности и глубокой неприязни. Мне безразлична «лавка ремесленников», так же как а-ля Опера, созданная по образу и подобию парижской, не волнует мавзолей Хошимина и совершенно не вызывает никаких эмоций музей армии, что тут же неподалеку.
Одно название – Ханой – рисует чужое солнце. Возможность выпить кофе, любуясь памятником Ленина, не вдохновляет, а моя давняя привычка складывать салфетку квадратом, вызывает скрытую улыбку персонала, что могло бы раздражать в любой другой стране, но не тут.
А может город ни в чем не виноват, и Нья-Чанг не такое уж плохое место. Не знаю.
Лазурь воды подлизывается к белому песку, тот становится серым от гнева ли от скуки… пальмы шумят здоровенными листьями по-особенному мирно. И ничто не трогает. Даже пионер, идущий к статуе Будды.
Может быть, мне просто не хватает тебя, и я нахожу причины быть равнодушным. Я соскучился. Мне бы знать, куда ты уходил. Был ли здесь или на три шага ближе. Одно греет: это место – один из пунктиров твоей жизни. Скоро мне будет столько же, сколько было тебе.
Не полюблю. Ни страну, ни город. Они понимают, как ни странно, и благодарны хотя бы за то, что тих, спокоен и скоро уеду.