- Вот это да!.. – протянул Философ и отшатнулся. Рыжий незамедлительно посмотрел, куда указывал ему товарищ. Его взору открылась огромная плоская долина, полностью заваленная белоснежным снегом. Из-под снега повсеместно торчали исполинские пальмы, украшенные ожерельем широких листьев. Друзья находились на самом верху земляного вала, и спускаться в этот холодный котёл им явно не хотелось.
- Эх, придется в обход топать… Опять дня три пути потеряем… - Философ вздохнул и повернул направо. Рыжий тотчас присоединился к нему, весело посвистывая.
- Да, надо же – пальмы и снег!!! Ну кто бы мог подумать, что мы увидим такое! Никак не могу привыкнуть к этой красоте! – Рыжий с наслаждением втянул полную грудь воздуха.
- Ну что в этом хорошего, спрашивается? Куда тебе всё это? Что тебя раньше-то не устраивало?
- А, старый ворчун! Перемены – это ж здорово! Да ты вот посмотри, какой замечательный хрустальный обломок, аж сердце замирает!
Рыжий подбежал к сверкающей, пронзительно-голубой глыбе льда, где отражалось всё буйство окружающей природы. Лёд располагался на аккуратной полянке, полностью заросшей зелеными папоротниками с желто-белыми вкраплениями ромашек и одуванчиков. Рядом засохший скелет березы прислонялся к кудрявому стройному платану, который, в свою очередь, давил своей массой на небольшую иву и пару раскоряченных смоковниц. За деревьями, метрах в ста от полянки, виднелось большое выжженное пространство, видимо, там недавно бушевало пламя. Но чёрная дыра сгоревшей природы удивительно гармонично сочеталась с окружающим изумрудом травы и хрусталем льда. Кое-где мелькал снег, но его было немного, наверное, в соседней долине ему было комфортнее.
Ярко светило солнце, и его жаркие лучи могли бы растопить любой лёд за считанные минуты, но как только солнце начинало припекать, откуда-то налетал холоднющий ветер, принося минусовую температуру. Потом ветер стихал, и солнце продолжало, как ни в чём не бывало, отдавать тепло земле.
Рыжий гладил полированную поверхность льда и в отражение посматривал на Философа. Тот недовольно морщился и специально отводил глаза.
- Ладно, пойдем, - сказал Рыжий, и они двинулись дальше. Банановые пальмы сменялись еловыми рощицами, стволы кипарисов разбавлялись толстыми тушами баобабов. Стояла удивительная тишина – несмотря на такой праздник растительности никаких признаков живности не было.
- Ох, не нравится мне всё это, ох, не нравится, - ворчал Философ, неодобрительно качая головой. – Нет, ну как раньше-то было хорошо! Жили себе - не тужили! А тут надо идти, искать что-то, кого-то, а зачем? Вот вы - молодежь, вам и карты в руки, ищите сами, а стариков в покое оставьте!
- Старина, потише, потише! Ты посмотри, каким стал, а? Здоровый, сильный! Рост – под два метра, спина ровная, как доска, а усищи? Да их в музей надо! Лет тебе эвона сколько, а как топаешь!? Чай уже не один день без отдыха! – Рыжий с размаху хлопнул попутчика по спине.
- Да тут и не поймешь, когда ночь, когда день. То светло, как в операционной, то темно, как у… как на дне морском. Вот то ли дело раньше…
Словно в подтверждение его слов стало быстро темнеть, и за пару минут действительно наступила кромешная тьма. Подул горячий северный ветер, принеся с собой песок и запах тлена. Но это не смогло остановить двух друзей, ведь их зрение могло пронзать черноту ночи. Не меняя скорости, они уверенно продвигались вперед, лавируя между кривыми соснами и одинокими фикусами.
Уже через час начало светлеть, и так же быстро как скрылось, солнце опять повисло в облаках белесым огромным блином. Сменился и ветер. Опять пронизывающий холодный южный ветер стал свистеть между деревьями, пригибая к земле перламутровые орхидеи и скромные васильки. Резко запахло ванилью.
Наступив на золотистую хризантему, Философ со вздохом сказал:
- Слышь, Рыжий, а ты помнишь Петровича? А? Я вот скучаю по нему, до слёз жалко. Хороший ведь мужик был, сердечный. Да и с нами ладил всегда. Никогда не забуду, какой праздник он нам на своё день рождение закатил, царство ему небесное… Эх…
- Да брось ты, Фил. Петрович, конечно, нормальный дядька был, но вот жинка у него – ну сущий дьявол! Мегера, чтоб ей провалиться! Помнишь, что она со мной сделала, когда я еще пешком под стол ходил?
- Так и поделом тебе, нечего было лезть на рожон. Знал же ведь, что не надо с ней, когда она выпивши, связываться! А теперь-то что на неё сердиться – о мёртвых либо хорошо, либо никак.
Неожиданно пошел сильный дождь, потом повалил снег. Через пятнадцать минут снег сменил град, но долго и он не задержался. Опять стало жарко. Философ и Рыжий уже не обращали внимания на такие метаморфозы природы, ведь им было не привыкать. Вдруг Рыжий поскользнулся, ноги нелепо переплелись, и он с руганью исчез в густой высокой траве. Философ подбежал к этому месту и увидел большой обрыв, превратившийся в ледяную горку. Внизу уже барахтался Рыжий. Философ залихватски свистнул и сиганул вслед за другом. Где-то на середине пути лёд стал водой, поэтому путешествие завершилось в большом водоеме теплой, мутной воды. По ее поверхности плавали льдинки, кокосы и какая-то грязь из прибрежных бамбуковых зарослей. Выбравшись из озера, попутчики проследовали дальше.
Они шли по редкому осиновому лесу с растущими в траве кактусами, которые боролись за место под деревьями с кроваво-красными тюльпанами. Кое-где встречались ровные выжженные пространства, где-то далеко, над горами вились клубы дыма, слева виднелась роща огромных эвкалиптов. Философ опять завёл свою песню:
- И куда мы идем? Зачем? Надо было оставаться в городе… Тут нам делать нечего.
- Ты не прав. Вот как раз в городе нам оставаться было нельзя. Да и воспоминания о прошлом давят камнем. Лучше уж здесь, на природе. Смотри, какая свобода!!! Никаких условностей и опасностей! А ведь уже дошло до того, что мы боялись выйти на улицу! Да что улица – даже в своём родном доме мы не чувствовали себя спокойно! Свобода! Разве мы не об этом мечтали? – говорил Рыжий.
- А зачем мне эта свобода? Скажи, зачем? Меня всё устраивало и в прошлой нашей жизни. Да, было опасно, но в этом-то и заключался смысл – выживали самые сильные, хитрые, изворотливые. Мы знали, зачем рождались, жили и умирали. А теперь? Никаких перспектив, сплошной туман…
- Зануда ты, Философ. Просто теперь нам надо привыкать к этой новой жизни. Здесь столько всего интересного и нового! Ну где, где ты мог раньше видеть такие секвойи и дубы, как эти? Когда ты вдыхал запахи вот таких лилий и пассифлор? Когда ты последний раз любовался этими геликониями, фиалками и ландышами? Раз мы получили от природы такой подарок – здоровье, рост, силу, свободу – этим надо пользоваться на всю катушку!
С этими словами они вступили под полог больших деревьев, похожих на баньяны. Тут царила прохлада, а под ногами успокаивающе зашуршал ягель. Иногда на них сыпались снежинки, но густые кроны деревьев сдерживали основную массу снега. Вдруг откуда-то со стороны раздался сильный шум. Они закрутили головами, но за стволами ничего было не разглядеть. Рыжий взволнованно заговорил:
- Вот видишь, мы не одни здесь! Сейчас найдем друзей и начнём совсем новую жизнь! Ура! Я ведь знал, чувствовал, был уверен, что…
Договорить он уже не успел. Сверху со скоростью молота опустилась огромная зубатая пасть реликтового ящера. Десятиметровое страшилище схватило Рыжего поперек тела, раздался хруст, и морда исчезла. Всё произошло за пару секунд, Философ не успел даже испугаться. Он остался совсем один под пологом враждебного леса. Слова и слёзы полились неконтролируемым потоком:
- Эх, дурачок ты дурачок… Вот тебе и вся свобода. Ну куда нам, тараканам, эта чёртова свобода? Зачем она нам? Наше дело маленькое - ешь, пей, размножайся. Так было испокон веков! С людьми вот ладили, почти мирно жили. Да… Но всё закончилось за одну ночь. О, этот проклятый метеорит! И чего ему, гаду, не леталось подальше от нашей планеты? Грохот, толчок, землетрясения, пожары, глубокая тьма превратилась в яркий свет… А люди? Ну как они так могли поступить, как? Зачем они нажали на свои идиотские кнопки? Что и кому они хотели доказать? Чего в итоге они добились? Ядерные взрывы… Кровь, пыль и вечная ночь. Печальный итог - на планете не осталось ни одного человека. Ни одного. А потом Земля сошла с ума – стали исчезать живые существа, и она с космической скоростью покатилась к тому, с чего начинала. Но некоторые из нас, тараканов, выжили, изменившись до неузнаваемости. Хи-хи-хи… Да, теперь мы живем почти вечно. Да, мы стали в сотни раз больше, в тысячу сильнее, в миллионы раз умнее. А зачем нам всё это? Нам с барского плеча отвалился подарок, который уже никому не нужен! Ведь планету столкнули с привычной орбиты, и теперь она носится по солнечной системе, как мотылёк в амбаре вокруг лампочки! А что мне теперь делать?
* * *
До гибели планеты Земля в одной небольшой безымянной черной дыре оставалось менее ста лет…