Пьеса по мотивам почти одноименного ремейка Н.Михалкова, одностиший О.Арефьевой и североамериканского законотворчества
Предваряя это повествование, я, разумеется, понимаю, что все прекрасно помнят историю сегодняшнего законодательного хаоса. Об этом написаны тонны литературы и, в сущности, нет смысла повторяться, но, я все же сделаю очень короткий экскурс в историю, предназначенный больше для европейских и азиатских читателей, которые могут не вполне представлять масштаб той пропасти, в которую мы оказались ввергнуты благодаря некоторым, с позволения сказать, государственным деятелям, искавшим, как всегда, лишь сиюминутные политические выгоды.
Итак, по некоему странному стечению обстоятельств после выборов 2014 года выяснслось, что более 90% депутатов и представителей правительства являются гомосексуалистами или трансвесситами. Почти сразу же (естественно на деньги федерального бюджета) вышел целый ряд пропагандистских материалов, доказывающих, что гомосексуальные отношения являются значительно более естественными, нежели всякого рода гетеросексуальные извращения. В монографии B.Rosen and G.Blond «Розово-голубой мир - светлое будущее человечества» даже приводились доказательства, основанные на цитатах из Библии и прочих священных писаний. Например, как аргумент в пользу гомосексуальных отношений приводилась одна из 10 заповедей – «не возжелай жены ближнего своего». «При этом, - говорилось в книге, - Бог не запрещает желать, собственно, ближнего. Напортив, он говорит нам - возлюби ближнего, как самого себя, намекая, что гомосексуальные отношения также естественны как и мастурбация» (гл.3 стр. 56). Приводилось также множество цитат, явно указывающих на гомосексуальные влечения Моисея к Аарону, Исаака к Якову и т.д. Вскоре, как известно, вышел закон, не только легализующий гомосексуальные браки во всех штатах, включая удаленные общины эскимосов Аляски и Канадского заполярья, но и предоставляющий некоторые льготы для супругов-гомосексуалистов. Спустя двадцать пять лет, демографические особенности стали таковы, что христианское население Северной Америки оказалось очевидным меньшинством. Более того, в Капитолии уже заседало менее 5% депутатов-немусульман.
Кое-кто из ангажированных политических аналитиков и по сей день берет на себя смелость утверждать, будто это никак не связано с тем, что в 2042 году был принят закон, легализующий многоженство для граждан, членов мусульманских общин. Однако, никто, естественно, не возражает, что именно принятие этого закона вызвало бурную волну протестов среди мормонов штата Юта, которые, как известно, тоже считают многоженство естественным проявлением человеческой природы и любви к ближнему.
Бунт длился около трех лет, и вскоре дело подкатило к выборам. И тогда депутатам от Юты удалось внести поправку относительно легализации многоженства на территории их штата. Но, как теперь уже понятно, это было еще даже не начало кошмара. Остатки немусульманского населения страны пригрозили принять ислам, если их и дальше будут грубо дискриминировать. В этой связи, под давлением церковных иерархов, которые и так уже находились на грани финансового краха, была принята поправка, разрешающая многоженство всем, но с согласия жен, уже находящихся в настоящем браке. Это был жалкий компромисс, и сегодня уже врядли кто-то помнит, что такая поправка (я имею в виду чье-либо согласие на очередную женитьбу) когда-то существовала. Но, как потом оказалось, и это были еще только «цветочки».
Началом, как считают историки с мировым именем, Байер и Садовски-задэ, стала очередная волна роста феминизма. Собственно, поначалу никто всерьез к этому не отнесся, но вскоре, после ряда погромов в мужских клубах и избиений членов конресса, все поняли, что страна находится на грани гражданской войны, причем линия фронта пройдет через страну по половому признаку. И тогда, спустя два года переговоров, был принят закон, также позволяющий многомужество, но лишь по пиктской или древнетибетской схеме. Последней каплей стал популистский шаг конгрессменов Абу Али Фейсала и Чонг Ли Фэна, проведших поправку, позволяющую одновременное нахождение как в браке multimale, так и multifemale.
Таким образом, сегодня мы имеем то, что имеем. По статистике, средняя продолжительность бракоразводного процесса составляет 324 года, и в буквальном смысле, в раздел имущества иногда бывают вовлечены целые штаты. В настоящее время суды фактически рассматривают только те заявления, в которых имущество уже поделено и требуется только формальная подпись, поскольку вести бракоразводные процессы, сравнимые с длительностью с жизни четырех поколенй, как вы понимаете, нет никакой физической возможности. В этой связи, стороны, затевающие бракоразводный процесс, собирают так называемые бракоразводные конференции и пытаются в течение нескольких лет уладить многосторонние претензии.
Пьеса
Действующие лица:
Линда фон Хаферман– молодая графиня, меценат. Поэтесса.
Миранда – председатель профсоюза сельхоз рабочих, сисадмин сети поселка.
Изольда – Теолог. Известна кое-кому в Оксфорде по статье «К вопросу о женской нравственности в эпоху четвертой НТР»
Наина – поселковая гадалка и процентщица.
Мэри – заведующая детским садом строгого режима.
Хана – в частности, жена раввина и гёрл-фрэнд солиста психоделической музыкальной группы.
Джульетта – инструктор оздоровительного центра йоги и камасутры.
Сара – студентка колледжа. Вот уже десятый год ...
Натали – преподаватель игры на волынке и цымбалах. Живет в шахтёрском поселке, где-то в Вирджинии.
Селена – искусствовед краеведческого музея.
Жизель – Официантка в баре «Лунная пыль».
Хелен– местный медиамагнат. Владеет бесплатной многотиражкой и УКВ радиостанцией.
Слуги Джордж, Майкл и Ибрагим.
Джефферсон– Профессор математики, автор общепризнанных методик по разделу имущества.
Пять экспертов при профессоре.
Действие происходит где-то в Монтане или же какой-то иной Североамериканской хацапетовке. Местность голая, гористая. Когда-то здесь были непроходимые леса, но они давно и полностью вырублены китайцами и проданы за бесценок японцам .
На голой горе возвышается большой дом, похожий на замок. Ночь, идет проливной дождь. По дороге, в направлении дома едет машина, в ней сидит несколько человек.
Действие первое.
Машина подъезжает к замку, который сплошь украшен иллюминациями, словно бы на Рождество. На фронтоне большой плакат;
«ПРИВЕТ УЧАСТНИЦАМ 15-Й БРАКОРАЗВОДНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ!»
Машина плавно подкатывает к дому. Из центрального подъезда выходят несколько слуг с зонтами, помогают выйти дамам из машины, берут багаж. В прихожей гостей встречает хозяйка:
Линда фон Хаферман: О! Я так рада видеть вас во здравии и невридимстве! Как это мило с вашей стороны! А ведь сегодня нам по радио сказали о взрывах на дорогах и в портах: один в Канзасе был, другой - в Техасе... Там каждый день мы слышим канонаду бракоразводных войн... Так неспокоен нынче мир... (многозначительно закатывает глаза)
Гостьи входят, вытирают ноги о половики, снимают плащи и ставят сумки, не взятые слугами в сторонке. Затем все проходят в гостиную. Рассаживаются.
Линда фон Хаферман: Итак, я рада видеть всех под сводами сего жилища и объявить, что конференция открыта!
(хлопает, но аплодисменты никто не подхватывает, хозяйка смущается.) Итак... на прошлом заседании...
С места встает Натали:
Прости мне прямоту шахтера, но я так думаю, что надо сесть за стол нам и опрокинуть прежде граммов по сто. Коль в доме нет, то у меня с собой! И уж потом все прочие базары!.. Замерзли мы с дороги как собаки! (добродушно улыбается)
Линда фон Хаферман - О, да! Конечно! Майкл и Джордж! (берет колокольчик) Накройте стол по первому разряду!
Два угрюмых субъекта, одетых в идеальные фрачные пары, из-под которых выступают длинные, почти до колена ножны кинжалов, кивают и удаляются.
Линда фон Хаферман- Ах! Ибрагим! Вы где?
Будто из ниоткуда появляешься подозрительный брюнет.
- подбросьте дров в камин, а то мои друзья продрогли!
Ибрагим молча удаляется и вскоре возвращается с охапкой дров, которые, раскладывает в камине, повернувшись ко всем спиной,
Входит Майкл:
- Извольте! Кушать подано!
Линда фон Хаферман– И что же именно ты подал?
Майкл: Овсянка, мэм! Как и всегда.
Линда фон Хаферман– Твою дивизию, однако! Ты что забыл, где право, а где лево? Где утро, а где вечер, твою мать?
Майкл: О, нет! 7-30 по полудни нынче! Но ветчины аль свежего барашка уж 200 лет как в замке не бывало!
Линда фон Хаферман: О, Майкл! Ты просто чудо! Так пойди же и купи яиц и ветчины в ближайшей бакалейной лавке!
Майкл: То невозможно, мэм! Ведь в долг уж лет как полтораста не дают! Так и живем овсянкой, что произрастает в ближайших цветниках у замка! Я, кстати, отродясь не пробовал мясного...
Натали: Да ладно, дело ясное - графиня! (подмигивает всем остальным)
Идет к своему рюкзаку, из которого как по волшебству изымаются колбасы, швейцарские сыры, бутылки вин, сулея чистейшей водки, бочонок дунайских сельдей, перцы, маринованные по-грузински, греческие оливки, фаршированная утка по-пекински, копченая грудинка по-румынски, икра, французские багеты, масло из Прованса, а к ним и балыки, премного соусов, креветки по-ирландски, бараний бок, набитый кашей по-тамбовски, и строганина по-киргизски, и термос с супом из акульих плавников, сырокопченая оленина... и прочее, в таком же духе, я на семидесятом блюде уж и перестал считать...
Картина вторая.
Все наелись и изрядно напились.
Линда фон Хаферман: А как же быть с повесткой дня?
Сара: Да брось ты, мать! (икает) Жизнь-то прекрасна! Что портить нам ее в дебатах низких?
Линда фон Хаферман: О да... но все же... Что, мне нужно больше всех?
Сара: Та нет, но все же... завтра... завтра...
Линда фон Хаферман: встает и уходит за портьеру. Там она становится свидетельницей сцены. Стоит неприступный Майкл и вокруг него описывает круги и изрядно выпившая Наина:
- Вижу! (поднимает указательный палец) быть тебе иль в инвалидном кресле аль на брачном ложе! А коль монетку дашь – скажу я, что к чему...
Майкл стоит не моргая.
Наина: Ты что, не рад мне, милый? А придётся.... (отшатывается к стене) Так дашь, аль нет?! ОК...(злорадно) Гляжу и вижу я твое надгробье... Так... И надпись вот на нем «Недоборолся он с зелёным змием...»... да... так, кажись, - что-то бормочет, щурясь будто бы вдаль
Линда фон Хаферман: Хм!..
Наина (вздрагивает) Ну нет, так нет! Катайся на здоровье в кресле!
Линда фон Хаферман: Пойдем, сестра, быть может, мы сегодня и начнем...
Наина недовольно отшатывается от стены, на ходу поправляя многочисленные юбки.
Картина третья
На следующее утро:
Линда фон Хаферман: (Вбегая в бешенстве в гостиную) Какая ... всю мебель в замке порубила?! Да и еще мечом двуручным?
Майкл краснеет и пытается выйти из комнаты.
Линда фон Хаферман: Ты что это вдруг почопал на обломе?
Майкл: Нам сквернословие такое пастор в церкви слушать запрещает!
Линда фон Хаферман: Ах, пастор? А ты куда смотрел, как мебеля в руины обращались?
Майкл: Ну что я мог, против двуручного меча-то. Его прапрадед ваш премного уважал, рубя противника до самых... ну... сами понимаете чего...
Селена: (с ледовницей на голове, постанывая от боли) Не тронь его! Не виноват он! То я решила Натали поведать прием особый боя, что был в ходу у тамплиеров...
Линда фон Хаферман: Так слово за слово - и выучишься мату! Кошмар, какой, я прям себя не узнаю!.. Куда-то задевалось пианино!.. Не ваша ль то работа, дорогая?
Селена (страдая от головной боли) Вы каждый раз по-новому банальны... Я инструмент тот вовсе не видала... И вообще... Я перед музыкой благоговею... Я б и сейчас ее и на стаканчик пива не сменяла!
Линда фон Хаферман: (надвигается со злобным видом на Джорджа.) Один знакомец мой, все тоже ласты грел, хозяйские-то тыря мебеля...(Оскаливается) Я как живого его помню... (засучивает рукава)
Джордж, пятясь: А мне беспочвенные ваши мысли, пожалуй, очень даже странны!
Линда фон Хаферман: пытается вцепиться в бакенбарды Джорджа, но тут откуда-то сверху слышатся звуки фортопиано.
Входит Ибрагим.
Линда фон Хаферман: (к Ибрагиму) Кто там лабает, не спросясь хозяев?
Ибрагим: То Мэри в комнате своей. Вчера как расходиться стали, она-то инструмент и прихватила. Мол, говорит, на сон грядущий Вагнера сыграть... Но, чу! То вроде как не Вагнер... Прокофьев будто слух ласкает мне! «Ромео и Джульета»...(прислушивается, поднимая палец вверх)
Линда фон Хаферман: Сама не дура! Слышу, что не «Мурка»...
Обращаясь к Майклу: Друг мой, я попрошу вас всех собрать на завтрак. (Косится на Селену) Но пива дамам попрошу не предлагать!
Майкл щелкает каблуками и удаляется.
Картина четвертая
Обеденный зал. Все задумчиво ковыряют в тарелках с овсянкой.
Линда фон Хаферман: Итак, на чем остановились мы на прошлой встрече?
Изольда : На том, что Лев мне тыщу должен, но вот поскольку в браке он с тобою, то, стало быть, мне тыщу ты должна.
Линда фон Хаферман: Чего это вдруг? Он и на Саре был женат, Джульетта же и нынче в женах его ходит...
Джульетта: И что с того? Есть у меня еще мужей с десяток, а двое вроде как из них твои...
Линда фон Хаферман: Стоп, стоп! Так мы ничего не проясним. Кто видел Льва последний раз?
Жизель: Я! Он приходил ко мне позавчера немного выпить, а после в гости приглашал. (краснеет) Он классный, но, сдается мне, немного привирает. Хотя... Он подарил осколок мне Тунгусского метеорита! И говорил, что сам его из Африки привез! – протягивает кусочек гранита.
Хелен– Причем тут Африка, родная?
Жизель - То есть как это причем? (Надменно выпячивает губу) Тунгусы обитают по брегам Килиманджаро, да будет вам известно!
Хелен - Хм… А ведь Килиманджаро до сих пор была горою!
Жизель - Вот как? (Меняется в лице) Выходит, что и это он наврал! Я просто не могу поверить, что мог он поступить вот так... (всхлипывает)
Миранда: Вам всем бы памятник! А то вас не упомнишь... Миссис (щелкает пальцами, глядя на Джульетту)...
Джульетта: Джульетта! Инструктор йоги я и камасутры!
Миранда: Да неужели! Ну да ладно! Так вот, начнем сначала все. Я поняла, что вот - Изольда желает бросить Льва, и если тыщу он вернет, то дело в шляпе?
Хана: Как в шляпе? Ведь если тыщу он вернет, то я откуда же ее возьму? Вдруг разведусь я с Джошуа – а все под богом ходим-, то по контракту, я-то две ему должна!
Возникает тяжелая пауза....
Линда фон Хаферман: О Боже! Как все сложно! Остаться старой девой бы! Да поздно!
Хана: Что делать, дорогая... Уж такова есть «се ля ви», как говорят у них в Канаде...
Действие второе
Картина первая.
Дождливое утро. Линда фон Хаферман с садовыми ножницами и под зонтом, зевая, движется к беседке в саду. Внезапно она настораживается, и видит, что там кто-то сидит. Пригибается и, стараясь быть незамеченной, движется между розовых кустов. Подкравшись, становится свидетелем следующего диалога:
Натали: Как жаль, вчера нам низко пасть так и не вышло... Но ты прекрасен, как глоток «Jack Daniels» в дождливый вечер!
Майкл, обнимая Натали: Нет, пастор нам не разрешает ничего спиртного. Ну разве что немного эля... мы, правда, втихаря в него немного спирта подливаем. Но это только между нами! Тс-с-с-с!
Натали: О чем вопрос! Когда приедешь ты в Виржинию ко мне....
Из розового куста выскакивает разгневанная графиня: Ты с кем связался, Майкл?
Натали (очень спокойно) – А что героям битвы Севера и Юга в законный брак уж путь заказан?
Линда фон Хаферман :(иронически) Ты героиня, что ль?
Натали – А что, уж и спросить нельзя? (Встает и отходит от Майкла)
Линда фон Хаферман: Так, Майкл! Я жду немедля объяснений!
Майкл: А что такого? Вахта не моя! Имею право я... на это... ну, иметь кого хочу ... (смущается) в свободное от вахты время...
Линда фон Хаферман: ЧТО?!!!!
Майкл: Да, мэм.... Я, как мужчина честный, должен бы жениться... (всхлипывает)... Но что мне делать? Черт попутал!
Натали: (гневно поворачивается) Как, то есть, «черт»?! Ты оскорбил меня в религиозных чувствах!!!
Майкл: Ну нет, в том смысле, что сперва я должен был жениться, а уж после...
Линда фон Хаферман: (гневно) Все, Майкл, ты – уволен! Изволь очистить комнату свою! А вы, мадам, извольте более не злоупотреблять моим гостеприимством!!!
Натали (Линде) – Да , ладно вам... (Майклу) Ты только не расстраивайся, милый! В Виржинии наш пастор разрешит тебе не то, что виски... Впрочем, там все как и везде зависит от размера чеков...
Линда фон Хаферман в гневе удаляется.
Картина вторая.
Миранда (мечась по комнатам) - Как подло на ремонт закрыть сортиры!..
Сталкивается с Изольдой
Изольда: И ты с печатью интеллекта под глазами... Не стоит, брось причуды, и мигом – в сад!!! Я прямо удивляюсь, как это ты до времени такого не взорвалась!
Миранда (почти плача): Как, то есть, в сад? А вдруг там Майкл или Ибрагим?
Изольда: Да брось, сестра! Все в этом доме, как в саду эдемском! И потом... Наш Майкл, (переходит на многозначительный шепот) минут пятнадцать как уволен! Так что не до того ему, чтобы в саду без дела рыскать. Так что... рекомендую в северном углу есть куст ulmaria officinalis! Такая, право, благодать! (поднимает глаза вверх)
Миранда пулей вылетает из комнат. Изольда заходит в библиотеку, куда входит также Хана:
Хана: Уж некому сказать "иди ты нафиг!"
Изольда: В каком, то есть смысле?
Хана: О нет, прошу простить, но речь та вовсе не о вас! Я все к тому, что замок пуст, никто не скажет комплемент, ну, например, как я красива! Никто даже случайно не отметит, что лишь одних-то жемчугов на мне, пожалуй, пуда полтора! И я притом, не посчитала серьги!
Изольда: О! В самом деле! А как насчет того, чтобы пожертвовать полпуда в фонд перевода Библии на хинди?
Хана: Ну... может быть... полфунта я дала бы... но лишь с условием, чтоб ты взяла садовника на службу к вам в семинарию... Он бывший мой бой-френд, но парень – сама скромность! И уж воздержан как... я, кстати, потому-то и порвала с ним! Но как он подрезает хризантемы! (падает на стул и плачет)
Изольда: Слезами горю вновь ты помогаешь...
Хана: Ну что поделать, коль я так его люблю! И подлость всякую простить ему готова!
Внезапно входит Сара:
Сара: Постой-постой! Ты не о Пьере? О, да, он душка! А манеры!... Он даже сушки ест ножом и вилкой!
Из-за портьеры выходит Мэри:
Мэри : О, да! Пьер очень мил! Возьми его в садовники – не пожалеешь! Как он воспитан!.. Мы были на приеме вместе как-то... И не могу забыть, как элегантно он, сморкаясь в штору, отставлял мизинчик...
Из-за фикуса выступает Селена...
Селена: Да... а робок как!.. Я чуть не отдалась ему! - не хочет... сбежал к друзьям на бильярд, иль на футбол... не помню...
Изольда: Уговорили, все, беру! Но (поворачиваясь к Хане) полфунта жемчугов – изволь! А как он выглядит-то хоть?
Хана: Лет 40-45, атлет, красив весьма...
Мэри: Умен, что мне аж страшно показалось!
Селена: Но волосат, как снежный человек!
Мэри: Хм... Откуда знаешь ты, что волосат он, ежели ты «чуть» не отдалась ему?
Из-за полок задумчиво выходит Жизель.
Жизель: Да, Пьер.. Красив, умен и волосат... Воспитан, мягок, слова поперек не скажет, скорей – убьет... Все это – да... Но вот насчет подстрижки хризантем... я сомневаюсь...
Хана: Чего там сомневаться! Он ежели захочет, то хоть секвойю, хоть кокос, хоть рава Бруклинского – всех обрежет, не взирая...
Изольда: Ну ладно, все, договорились! Однако, что же делать с Львом? Ведь он же всем нам должен!
Хана: Он должен лишь тебе... А, кстати, Пьер ему три тыщи должен! Вот пусть и отработает теперь.
Изольда: О, нет, не только мне! Недавно Дэйва он сильно в дурака обчистил, а это и твои дела, про между прочим!...
Сара: Вот черт! Кататься бы - и санок не возить! Выходит, что и Дэйв сегодня проигрался... И Хана по разводу с ним получит «шиш»? Тогда и Грэм в пролете, а с ним я нынче развожусь!.. Хотя, что радует меня, так то, что вместе с тем, и всем известная Миранда пролетает!
Входит сияющая Миранда.
Миранда: (к Саре) Слов нет! Ты смотришься на фоне идиотов! (к окружающим, смущаясь) О! то я не о вас, простите! Я о том, что хорошо б ее хоть не надолго поместить, в палату к буйным... Лишь для того, чтобы поднять самооценку.
Входит Линда фон Хаферман: О, дамы! Сегодня я наметила в повестке дня выслушивания стороны защиты.
За Линдой входит Джульетта: Защиты чьей или кого?
Линда фон Хаферман: Ну, Лев прислал нам целый ряд экспертов. Один из них – мой психоаналитик...
Миранда: Так твой же психоаналитик в дурке?..
Линда фон Хаферман: Ну что вы... один он что ли у меня? (краснеет)
Миранда: Понятно, а прочие в чем быть экспертом норовят?
Линда фон Хаферман: Да, завтра приезжают несколько экспертов. Один из них красавец Джефферсон, профессор! Он математик и прочтет нам интереснейший доклад. Не помню, как звучит он точно, но что-то про долги, пространство Гильберта и тензоры с размерностью нечетной...
Жизель: (уныло) Да... тут обхохотаться не придется...
Линда фон Хаферман: А вместе с ним и пять других экспертов! Сам Лев решил не приезжать – боится!
Сара: Ну, это несколько меняет дело! С таким составом, глядишь, и конференция пройдет гораздо плодотворней!
Откуда-то появляется Хелен с ящиком шампанского, все откупоривают бутылки, и не скрывая своей радости, пьют за плодотворное продолжение конференции.
Картина 3-я
К дому подкатывает длинный-предлинный лимузин, из которого один за другим выходят эксперты. Все красавцы, в смокингах и при бабочках. Последним вылезает небольшой человечек, тоже в смокинге и при бабочке, но с сигарой. Это – профессор Джефферсон,– известнейший гениальный математик, автор целого ряда математических монографий, посвященных расчетам бракоразводных долгов.
Красавцы разбирают чемоданы и саквояжи, и ослепительно улыбаясь непонятно кому, движутся к крыльцу. Дверь открывается и на пороге появляется Джордж во фраке и белых перчатках:
Джордж : Извольте следовать за мной, я комнаты вам укажу! (к профессору) Сэр... вас попрошу на виски через час!..
Джефферсон : (стуча зубами) Да... ждать себя я не заставлю! Продрог... однако... как собака...
Колона следует к своим комнатам.
Картина 4-я
Библиотека.
Селена, рассеянно перелистывая «Историю Пунических войн»:
Да... а второй эксперт, пожалуй, ничего... Он что, экономист?
Мэри: (не отрываясь от «Историко-структурного анализа экономических конфликтов Юго-Восточной Азии») нет, он сексопатолог...
Селена: и по чью же душу он сюда явился?
Мэри: Кто знает? Пути бракоразводных войн порой заводят в непредсказуемые дебри...
Селена: А тот второй, что с бабочкою красной? Уж он-то точно как экономист на вид?
Мэри: Нет, он специалист по сопромату.
Селена: Вот как?.. Откуда знаешь ты?
Мэри: Та, просто все... Я видела его портреты во времена большой войны бракоразводной, что разгорелась между Ютой и Канзасом, может, помнишь?
Селена: Ну, как не помнить!.. А что он делал там?
Мэри: Ну, как? Ведь поводом к войне была претензия небезызвестной миссис Хадсон, что, дескать, муж ее – маньяк. Что домогается ее он еженощно, и даже в ночи те, когда она с другим по списку из мужей, то все ей под балконом тянет серенады...
Селена: Во как! И что?
Мэри: Да ничего. Хуан – сексопатолог – ценой нечеловеческих усилий, сумел достать признание присяжных, что Гарри – тот влюбленный муж – он вовсе не маньяк, а, скажем, просто идиот... он как бы вечно под эмоциональным кайфом...
Селена: А этот, что по сопромату?
Мэри: ну, тут совсем другое. Одна из жен, что в Юте, подала на развод, что муж ее настолько домогался, что в результате поломал кровать. Кровать же та была, надо сказать, вся сварена из рельсов, да ножки были у нее из уголка, кажись 70х70!
Селена: (ужасаясь) И что он поломал такого монстра?
Мэри: Та нет... вот Эрик – тот эксперт по сопромату, сумел перед присяжными добиться, что та кровать была повреждена нарочно, и посредством не менее, чем фунта динамита!
Селена: А для чего они приехали сюда?
Мэри: Кто знает? Они все время ездят в поисках клиентов...
Селена: O tempera, о mores!
Мэри: Ну, что делать!.. Другого вроде бы, никто не предлагал...
Действие 3-е
Картина 1.
Конференц-зал замка, находится в подвале, и, видимо, во времена освоения Америки тольтеками служил пыточной.
Стены сложены из грубо отесанного гранита, по которому стекают капли воды. За стенами, где-то в толще, иногда слышатся странные звуки, похожие на приглушенные стоны. Дамы сидят и скучают, поеживаясь в мехах.
На трибуну выходит профессор Джефферсон:
Джефферсон: Итак, друзья мои, вы собрались тут, чтобы прослушать мой премного интереснейший доклад...
В это время входит Джордж с подносом, на котором расставлены стаканы с виски
Джефферсон: (к Джорджу) О, нет! Прошу вас! Виски разнесете после!
(Однако Натали все же успевает стащить с подноса стаканчик и спрятать его под полонтином) Джордж кланяется и уходит.
Джефферсон: Итак, мой интереснейший доклад... Я назову заглавие, но попрошу сознанье сходу не терять! Все это проще пареной овсянки! Итак... «Исследование долгов небезызвестного всем Льва, почетного магистра ордена Мальтийского креста, и кавалера многих орденов, включая мозамбикскую медаль «За рвение на ниве просвещенья», а также тенора почетного в... (запинается, ищет строчку, где он читал)... да хрен бы с ними! И без регалий обойдемся! Так вот исследование я провел, используя малоизвестный метод сопряжения псевдоскаляров в n-мерном подпространстве, с использованием тензоров нечетной метрики и функций Гартвига.
Натали (не вставая с места): Всего-то? Да это проще мне, чем гимн Канады сбацать на волынке!!! (Наклоняется, после поднимает голову, нюхая край полонтина) Давай! Вперед, мы все – внимание!
Джефферсон: Благодарю вас, миссис! Я, так и быть, начну. Итак... Дано нам 6-мерное пространство...
Наина – Что вдруг так сразу прямо и с 6... ты начал? Ведь 5 – попроще будет, не говоря уж про 4!!!
Джефферсон: Мадам! Но вас ведь шесть, кто претендует прямо! Я косвенных долгов пока не трогал.
Наина – Ну, если наших дам ты видишь лишь как часть пространства... то ладно... с тобой, похоже, мне все ясно!
Джефферсон: Продолжу... Хм... Итак, рассмотрим сопряженье тензора К(x) в пространстве из 6... (многозначительно смотрит на Наину), я повторяю: измерений...
Джульетта – А поприличнее нельзя ли выражаться? Я хоть и тренер камасутры, но все же попрошу!.. Здесь молодые дамы!..
Джефферсон: Ну, что опять не так?
Джульетта – Послушайте профессор, давайте вот что... пусть каждый лезет лишь в свой бизнес! Ты нам давай про долг у Льва, а я при случае, коли придется, про всякий тензор в США смогу сказать, хоть черный, хоть китайский! Ты все понял?
Джефферсон: Да что такое? Тензор это же всего лишь... ну, скажем, вектор векторов!!!
Джульетта – Нет, ты не хочешь быть сегодня джентльменом!!! (Закатывает рукава и надвигается на профессора) Коль так... то по секрету лишь тебе скажу, что я и каратэ не чужда! Ишь ты загнул-то как: «Виктор Викторов»!!! Ты что мне намекаешь на того матроса, что с сухогруза русского сбежал? И в чем я виновата, говори! Он сам меня в каюту затащил!
Джефферсон: (Звонит в колокольчик) Входят эксперты. Джентльмены, тут вот дама в математике не очень, вы б развлекли ее... а то...(вздыхает)
Эксперты подхватывают Джульетту и уносят на руках из подвала. Джульетта кричит и сопротивляется.
Джефферсон: Итак...
Хелен: Не жертвуй так собой, когда не просят! А расскажи нам лучше в двух словах: что здесь к чему, и мы тебе на слово попытаемся поверить, но при условии, что ты без всяких там намеков... про черные и прочие, ты ж понимаешь, тензора!
Джефферсон: ОК. А можно мне не в двух, а уж тогда в пяти?
Хелен: (осматривая аудиторию, которая выглядит довольно тоскливо) Ну что? Как, разрешим ему в пяти словах нас нагрузить?...
По залу проносится шумок.
Хелен: Валяй, но ток смотри, не забывайся! А то я Натали спрошу тебе из Брамса что-нибудь на сон грядущий, на цимбалах сбацать!
Джефферсон: Нет! Я готов! Пять слов, не более... и так... Ваш Лев вам ничего не должен!
Хелен: И все-таки, ты в пять не уложился... я посчитала, что в твоем сипуре (* «сипур» - ивр. Разговор, речь) не пять слов, а, пожалуй, чуть поболе...
Джефферсон: Ну, ма ихпат лах!!! Бээмэт! (иврит. Какая тебе разница, в самом деле!)
Хелен: Беседер (ивр. ОК) - ну и что теперь? Мы заплатили консультанту (хм)... ужасно и назвать ту сумму, чтоб он пургу тут мел как Санта Клаус?
Джефферсон: Ну я ж хотел все объяснить на пальцах!
Хелен: И именно поэтому понес, про тензор, вдруг, у русского матроса... а то и вовсе мы на расовый вопрос вдруг перешли! Подумать только!
Джефферсон: Что? Я расист!?
Хелен: А кто про черный тензор гнал? Не ты?
Джефферсон: (падает на стул) О! Боже! (звонит в колокольчик)
На пороге снова появляются красавцы эксперты с выражением вопроса на лице.
Джефферсон: Проведите даму к бару, и проследите, чтоб была она довольна! И ртов прошу не раскрывать!
Эксперты кивают, хватают Хелен под руки и очень элегантно выносят ее из зала.
Джефферсон: Итак... у нас есть 6-мерное пространство... его мы сопрягаем с... ну, неважно... и получаем матрицу в конце... пока вопросы есть?
Он окидывает взглядом зал и видит, как Наина достает из чулка фляжку, отпивает, закручивает, и тут они встречаются глазами:
Наина : Блестящ твой ум. Жаль, дураку достался...
Джефферсон: Чего чего? Я щас экспертов позову!!!
Наина : Валяй! Я в гневе офигительно прекрасна...
Джефферсон: (звонит в колокольчик) Появляются эксперты. – Я попрошу вас и эту даму проводить. Прошу ей душ холодный предоставить, а после, ну, как водится – халат и фен... ну и, быть может, граммов десять виски, коль попросит...
Наина : Чего чего? Да я...
(но она не успевает договорить, потому что эксперты очень ловко и элегантно уносят ее за сцену)
Джефферсон: Итак... вот матрица... и у нее диагональ... (очерчивает ее мелом)... итак, в ней все нули, как видите, за исключением вот этого вот чле... (прикусывает язык и испуганно смотрит по сторонам) ... он равен – 3х! Что это значит? А это значит, я скажу, что Лев на самом деле должен-то всего-то 30 баксов, да и то лишь Майклу... Но он уволен... так что...(кланяется)
Изольда: Ты что, сын мой! Ты хочешь прямо здесь принять печать интеллигентности под глазом?.. Так я могу... (встает, закатывает рукав) Мне Лев почти три штуки должен!
В это время слышатся струи душа и непристойные вопли Наины на многих языках, включая, узбекский. Через минуту все стихает.
Джефферсон улыбается, Изольда в растерянности.
Джефферсон: Итак... Я повторяю, что в согласии с новейшим методом расчета, ваш Лев не должен вам, но лишь слуге... Так что – простите... но супротив-то матери наук я не попру!
Мэри – Ты врешь, еврей!
Джефферсон: Я не еврей, с чего вы взяли?
Мэри – А кто ты после этого расчета? Ты с Львом, небось, гешефтик поиметь решил на нас!!!
Джефферсон: Я математик и директор фирмы. Так бывает! И если надо вам, то обратитесь вновь! И, мы вам рассчитаем хоть номера для лотереи! За сумму просто детскую, клянусь... А вам прямой профит (подмигивает)
Мэри – Да!.. попали мы на деньги капитально! А все она! (показывает на Линду)
Линда фон Хаферман: Чего-то я без дела улыбаюсь... Молчала бы, и то б тебе вменилось в мудрость! Голосовали все? И ты поди не с Ибрагимом развлекалась! (подмигивает)... Вот так. Но как же знать? Быть может прав профессор? Кто в математике силен-то? А? Вот то-то... вам бы только мебель портить... А он – профессор... (гордо уходит) Джефферсон достает платок и вытирает глаза...
Картина 2
За столом в гостиной сидят Хана и Джефферсон. Джефферсон изрядно пьян, но еще пытается изо всех сил поддерживать беседу.
Хана: Пить буш еще?
Джефферсон. Нет, не могу! Да и потом...(икает)!.. Не пью я вовсе! И вообще!.. Я за сухой закон давно уж выступаю!.. Хотя б в одном отдельно взятом замке!
Хана: Ну, а под дичь?
Джефферсон: Под дичь – другое дело!
Хана выходит. За сценой слышится выстрел и через секунду она входит обратно с блюдом, на котором лежит что-то вроде жареной утки.
Джефферсон: Как это мило! Жаль что сыт я...
Хана: Ешь! Или живность зря я для тебя сгубила? (наливает себе и Джефферсону по большой рюмке «Серого Гуся»)
Джефферсон: (пытается встать) ... ж-ж-ж...
Хана: Чего жужжишь? Аль дело к марту? Так ты не ври! Уж март я чую завсегда по собственному «мяву»!
Джефферсон: (наконец встает) Ж-ж-желаю, чтобы вам... у вас... ну это... «лехаим»! «чирс!», короче, ну и все такое... (падает на стул)
Хана: М-да... красноречив как Троцкий в октябре... Способностей лишён, но сразу гений. Иль ты нарочно меня дразнишь?
Джефферсон: Нет, не нарочно я Вас возбуждаю!
Хана: Забыла, мы чего уединились?
Джефферсон: Ну, вы же знать хотели все детали, касательно расчетов.
Хана: Ну и!.. (в сторону) Как утомляет симулировать нормальность...
Джефферсон: Да я готов все рассказать как на духу, но опасаюсь, что буду вновь неверно понят!
Входит Миранда, наливает себе в стакан виски и кладет лед. Подсаживается.
Джефферсон: Я математик, а не беллетрист!
Миранда: Считаешь, сисадмином быть приличней?!
Джефферсон: О, вы сисадмин? Тогда поймете вы меня куда как лучше прочих! Итак! Рассмотрим главный граф (берет салфетку и начинает писать. Миранда внимательно смотрит, Хана скучает)
Входит Изольда. Хана ей машет:
Хана: Ой, Изольдик, иди-ка к нам!
Изольда (презрительно) - В общении нуждаюсь. Но не с вами.
Хана: Ну нет, так нет. Как я поняла, что Лев тебе-то в основном и должен. А тут профессор объясняет, что к чему на пальцах.
Изольда (выпячивая губу) – Вот как? И что же нового? Быть может наш профессор отыскал методу, по которой я ему должна?
Джефферсон: Нет! Мне вы не должны... (смущаясь) ну разве что невинный поцелуй!
Изольда (краснея от гнева) Да я... да ты... Да я в глазах твоих читаю: «тридцать баксов»... Да не кому-нибудь, а Майклу! И интересно б знать, с какойже стати? Он что нам родственник отныне?
Джефферсон: Как не печально – да!
Изольда : Нет, я кого-нибудь сегодня застрелю!
Джефферсон: Что делать мэм? На прошлой встрече, мне доподлинно известно, что Сара Майкла к рукам и прибрала, а вот вчера еще и Натали! Так что... если раньше я рассматривал структуру долга как проекцию сегмента Ричи на 4-мерный базис, то теперь он шестимерен стал... увы!
Изольда: О, боже! Я не знала! Что мне делать?
Джефферсон: Я думаю, что в вашем случае разумнее всего бы было найти какой-нибудь, пусть самый и занюханный, но клад. Он по закону не подлежит бракоразводной распиловке!
Изольда : Вот как... А что, в том есть резон... Ты мил!
У Джефферсон звонит мобильник.
Изольда : И даже твой автоответчик возбуждает...
Джефферсон говорит с кем-то по-японски, вставляя китайские матерные слова. Изольда целует его в затылок и удаляется с загадочной улыбкой.
Картина 3
В гостинной за завтраком сидят почти все за исключением трех экспертов, Джефферсона и Изольды. Слышны гулкие ритмичные удары в стены, но откуда-то издалека.
Селена: Что за удары там?
Линда фон Хаферман (постанывая, с мокрым полотенцем на голове) – Какой-то гад вчера сказал Изольде заняться поисками клада. Всю ночь, да и теперь вот она простукивает стены в замке. Я не спала всю ночь!!!
Селена: И что, нашла чего?
Джульетта : Да, Линдыного пра-пра-пра деда, прикованного цепью в одном из дальних подземелий. Ну и подле два динара золотых! Они, видать, в кармане его прежде были.
Линда фон Хаферман: Вот как? Они мои! Заплатим по счетам мы в бакалейной лавке. Там, говорят уж полтораста лет как долг у нас!
Джульетта :Щас! Вот так она и отдала тебе!
Линда фон Хаферман: То есть как?
Джульетта : Да так! Ее девиз простой как мыло.
Линда фон Хаферман: девиз? Какой еще?
Джульетта : Ну как его... «Бороться искать, найти и перепрятать!»
Линда фон Хаферман: И что?.. Она нашла... и что... уже того?
Джульетта :Кто знает, я ей свечку не держала. Она с экспертом там уединилась.
Один из экспертов: что, с Жоржем?
Джульетта :Ну, ясно, не с тобой!
Селена: (на ухо Джульетта) А почему не с ним? О вроде ничего так...
Джульетта : Ты что дальтоник? Голубых не видишь?
Селена: да ну!!! Поверить не могу!.. Чтобы сексопатолог и вот так...
Входит пошатываясь Джефферсон. Ему явно хочется выпить стакан холодного пива. К нему подскакивает Жизель:
Жизель: О, с добрым утром, сэр! Я рада видеть вас сегодня! Пойдемте же искать Изольду! (немного краснеет)
Джефферсон: (мутно смотрит на Жизель и говорит, саркастически разводя руки) Вот щас все брошу и полезу в подземелье!
Жизель: (хныкая) Вы клеились ко мне, не отпирайтесь!
Джефферсон: Да?.. С чем нас теперь застигли папарацци?
Жизель: Вы сделали мне предложенье!
Джефферсон: (в ужасе) Я?!!! На вас жениться?
Жизель: Да, на мне – жениться! А ещё на мне что делать?!
Джефферсон: (падает в кресло и хватается за голову) Но в этом случае пространство долга делается семимерным!
Жизель: И что? Хоть десяти!
Джефферсон: Но 7 – число простое!..
Наина: И магичное к тому ж!..
Джефферсон: А это значит, что у задачи есть одно решение всего...
Хватает салфетку и что-то взволнованно пишет. Потом, хватает другую, третью... И наконец испуганно смотрит на всех окружающих.
Джефферсон: Выходит так, что Лев реально тыщу должен, но вот все остальные должны ему теперь по 55!
Сара: То есть как? И я?
Джефферсон: Увы мадам! Но это так...
Хелен: А я-то почему? Я ж ведь его в глаза не видела ни разу!
Джефферсон: Все это так, но вот, насколько мне известно, вы замужем за Грэмом, а у него и ЛЬВА есть общая жена, как вам известно – Хана. Так вот... Недавно Грэм продул две сотни... Увы, мадам!
Вдруг раздается очень сильный, но далекий удар молотка и вскоре удары больше не слышатся. Все сидят в какой-то прострации. Миранда подошла и нервно налила себе рому. Джефферсон наконец добрался до холодильника и, откупорив банку с пивом, начал жадно пить. Вдруг в коридоре раздается какая-то возня и пыхтение, дверь в гостиную раскрывается и появляется Изольда, волоча за собой на толстых веревках огромный сундук. За ней, суетясь, бежит Ибрагим и один их экспертов.
Изольда затаскивает сундук на середину и объявляет:
Все! Долги прощаю всем! И все свободны. (К Линде) Я по дороге проплачу твои долги, что в бакалейной лавке.
Все обрадовано: Как?!
Изольда: А так. Я клад нашла, как наш профессор мне сказал.
Линда фон Хаферман: Но клад-то мой!
Изольда: О, нет! Я тут про все узнала. Я клад нашла на глубине гораздо ниже, чем фундамент, и, справившись в конторе городской, я получила справку, что вам принадлежит лишь поверхность, а вот недра – то не ваше дело (злорадно улыбается)
Линда фон Хаферман: Да я тебя!..
Изольда: Спокойно, мэм! (достает из-за пазухи старинный пистолет) Ведите себя скромно, а то я вас оставлю с вашим стопятидесятилетним долгом ! И будете и дальше есть овсянку с клумбы!
(Ко всем)Итак...
Достает золотые монеты и выкладывает на столе столбиками. У каждого получается по столбику из десяти монет.
Изольда: Итак, берите – это ваше. (Достает огромный рубин и протягивает Джефферсону) А это вам, профессор, за совет! Ну, а в будущем году я приглашаю всех ко мне в Нью Джерси!
Изольда и один из экспертов утаскивают сундук в машину.
Наступает странная тишина. Кто-то опускается на стул.
Наина (со слезами в голосе) И это, стало быть последнняя.... (рыдает)
Селена: Я так привыкла тут бывать! А что теперь? Пред нами пустота!!!
Мэри: Я не хочу терять всех нас!
Хелен (задумчиво): Да... все кончается... но выход есть!
Все: Какой!
Хелен: Пожалуй, начну-ка я развод с Сильвестром! И будет то покруче, и надолго!
Итак... Я жду вас в будущем году в Вермонте!
Все обрадовано разливают по бокалам шампанское, и один за другим произносят тост:
В БУДУЩЕМ ГОДУ – В ВЕРМОНТЕ!
Занавес.
Оттава, Монт Тремблан декабрь 2007