Алёшка, наш друг детства… Пока мы с Виталькой учились в институтах он отслужил танкистом в Венгрии, потом поступил в лётное училище и стал лётчиком, вернее вертолётчиком. Распределился на родной север и летал, летал… Где он только не базировался! Это большая удача, когда год-другой доводилось базироваться в родной Инте, где своя квартира, а чуть позже и семья… Больше всё приходилось базироваться по маленьким вертолётным площадкам в многочисленных посёлках Коми республики. Но где бы он ни работал, он всё равно находил возможности лично или с помощью друзей разок в году забросить вертолётом своих друзей (то есть нас!) в заповедные, нехоженые уголки севера. В 1975 году, например, мы с трудом разыскали его в Усть-Усе, и он, имея всего один час (у его вертолёта кончался ресурс) всё-таки забросил нас на Шар-Ю – шикарную реку северного Урала. Сейчас, когда уже нет ни Алёши, ни Советского Союза, перед которым пришлось бы ему держать ответ за эти прегрешения, можно кратко обрисовать сцены подобных отлётов.
…1976 год, конец августа. Мы вдвоём с Валерой приезжаем из Москвы в Инту. Вечер проводим у Алёши дома. (Моя квартира рядом – уже не моя. Четыре года, как мои родители вернулись с севера в Москву). За ужином Лёша объявляет, что он завтра перегоняет вертолёт в Воркуту на ремонт, а обратно полетит недели через две-три. Таким образом есть редчайшая возможность выбросить нас на середине пути в тундре у чудесного озера Ычайкоты. Тут же раскладывается лётная карта и Алёша указывает это озеро. Добираются туда кочующие коми и только зимой на
оленях. Лёша рассказал, что пару раз там садились их вертолёты на часок, не более. И за это время лётчики успевали наловить такой рыбы, как пелядь, нельма, чир. Со свойственной ему бесшабашной храбростью он прямо предложил этот вариант. Мы, со свойственной нам верой в Лёшку, тут же согласились. Нас не смутил очевидный риск подобного мероприятия, видно зрелая молодость готова и не на такие дела!
Рано утром мы на аэродроме Инты. Начальником аэродрома в ту пору был наш школьный приятель Мишаков. Тут же возникает вопрос о дровах, ведь в тундре с дровами туго, т.е. их просто нет. Редкие карликовые берёзки не в счет. К своему стыду признаюсь: мне этот вопрос в голову не пришёл. Как-то само собой разумелось: раз Лёша предложил вариант маршрута – то он знает, что делает. И он действительно знал. «Где бы тут взять дров?», – спросил он у Мишакова. «Да вон дрова…», – ответил тот. Дровами оказался штабель обрезной «пятидесятки» – мечта любого дачника, каковым и был мой московский товарищ. Под его изумлённым взглядом мы перекидали почти весь штабель в вертолёт. В нагрузку Алёша сунул нам своего совсем молодого пса, по кличке Токай. «Пусть он там к охоте привыкает, а то изнежился тут дома…»
С тем мы и взлетели…
Озеро Ычайкоты, как мы его увидели с высоты полёта, по конфигурации напоминало Байкал. В длину оно километров пять, в ширину – метров восемьсот. Берега – скальный выход, круто уходили вниз. Глубину озера мы промерить не смогли, не хватило длины верёвки, а ведь она была не меньше пятидесяти метров!
Наши плавсредства состояли из байдарки «Салют» и самодельной резиновой лодочки, склеенной из аэростатной ткани. (Назвать эту лодочку двухместной можно весьма условно, но тем не менее мы всегда выплывали на ней вдвоём).
Собрав «Салют» мы тут же выплыли ставить сетку. Мы не успели выпустить её даже на треть, как она задрожала от вошедшей в неё рыбы! А какая рыба! В Москве не то что не ели такой, но даже и названий не знают! Нежнейшую пелядь разве что в Кремле ели, да и то по праздникам… Соли у нас было килограмм двенадцать. Опыт показывал, что этого количества нам обычно хватало с лихвой для засолки пойманной рыбы. Мы же никогда не были «заготовителями».
Однако считали нужным привести с севера килограммов тридцать или
сорок солёной рыбки, чтобы раздарить её и попить с друзьями пива. Так вот, на Ычайкоты соль у нас кончилось через день, так много было поймано рыбы! «Соц.план» был выполнен за два дня!
Третий день нашего пребывания на озере Ычайкоты был просто изумительным. Синее небо без облачка, тепло, тихий ветерок сдувает комариков, тишина…Я не удержусь от краткого описания окружающей нас абсолютно девственной природы, конечно не пытаясь соперничать с мастерами этого жанра. Просто очень хотелось бы, чтобы читатель представил себя среди тундры. В её осенней цветовой гамме преобладают красные и даже бордовые тона, а карликовые берёзки, больше похожие на мелкий кустарник, наносят на красный фон белые штрихи. Но есть довольно большие участки, которые под косыми лучами солнца вдруг становятся голубыми. Это голубика и черника, плотным ковром покрывает мох. Кстати, для того, кто не знает, будет новостью, что в тундре растут очень хорошие грибы. В основном это сухие маслята, подосиновики и подберёзовики. Вокруг большого озера очень много маленьких озёр и даже совсем крошечных бочажков, и все они кишат утками. У нас были ружья, поэтому с дичью никаких проблем. Поскольку соль практически кончилась ставить сеть не имело смысла. Мы как бы лишились основного наиболее трудоёмкого занятия. Зато было время на сбор ягод и грибов. День на севере в это время длинный, (мы находимся за Полярным Кругом). Напекли блинов, сидим уминаем их с голубикой и сахаром… Разврат, да и только!
И вдруг вертолёт… Глазам не верим: Лёшка! Садится чуть ли не рядом с нами, открывается дверка вертолёта и механик выбрасывает нам мешок соли. Лёшка смеётся: давайте, мол, ловите рыбу, вертолётчики тоже рыбу любят, а ловить-то некогда!
Пёс Токай пулей рванул в вертолёт, сел там на командирское кресло, всем видом своим показывая, что ни за что не вернётся обратно. Да и мы не против: этот пёс нас уже успел достать. Когда мы отплывали от берега, он начинал скулить, решив, что его бросили на произвол судьбы. А когда мы взяли его с собой в байдарку, то прокляли всё на свете. Он прыгал с кормы на нос и обратно, мешал ставить сеть и вынимать рыбу… С его кормёжкой тоже была проблема: ничего кроме сгущёнки он жрать не желал. Поэтому расстались мы с ним без сожаления. Оставив соль и забрав псину Алёша улетел в Инту, сказав, что вертолёт из Воркуты может чуточку опоздать, но пусть мы не волнуемся, нас тут не оставят. С его отлётом погода испортилась, пошёл снег, зима на севере наступает очень резко. Такая смена погоды и времени характерна для заполярья.
Мы пробыли на Ычайкоты гораздо дольше, чем рассчитывали. Но для вертолётного варианта перебор в неделю – это не срок. Я намеренно не описываю наши приключения в период ожидания вертолёта, предоставив читателям вообразить себя на нашем месте. За нами прилетел Жуков, друг Алёши. Выйдя из вертолёта он добродушно изрёк:
«Лёшка сказал: если найдёшь их труппы, то назад не вези, там их
и оставь, ведь они так любили север!»
Киноиллюстрация:
http://video.mail.ru/inbox/vs43s/6/14.html