В 1954 году мы переехали в Инту, т.к. моего папу назначили заместителем начальника комбината «Интауголь». Инту строили заключённые и обживали заключённые. Инта – это маленький шахтёрский городок на крайнем севере. Полярный Круг проходит всего в нескольких километрах от города. Правда, в ту пору назвать Инту городом можно было весьма условно. По сути городом объявили несколько разрозненных посёлков, каждый из которых примыкал к разбросанным по тундре шахтам.
И вот я на новом месте. Первым делом иду на разведку. Прямо за домом открытое пространство. Это тундра. Её девственный вид нарушают терриконы, горы породы извлечённой из под земли при строительстве шахт. Терриконы кажутся такими близкими, и я решаю пойти к ним напрямую. Минут двадцать иду почти по пояс в снегу, пока не осознаю глупость своего решения и поворачиваю назад. Спотыкаясь, падая, весь в снегу, добираюсь до дома. Во дворе несколько ребят возятся в снегу, идёт какая-то игра. Я как-то очень легко присоединяюсь к ним. Видимо моя фигура, извалянная в снегу, не вызывает у них сомнений в моей принадлежности к их стае. Кажется, никто даже имени не спросил. Довольные друг другом мы расстаёмся, пора обедать.
На другой день снова встречаюсь с этими ребятами, мы опять что-то творим, во что-то играем, где-то лазаем… Мы уже друзья. Я им безусловно нравлюсь: вместе с ними лезу на чердак, так же отчаянно прыгаю с крыши в сугроб и т.д. Когда запас приключений начал иссякать двое ребят (Лёшка и Виталька) обратились ко мне с предложением, суть которого заключалась в следующем: надо найти и поколотить одного «москвича» – сыночка нового большого начальника. (Слух о том, что из Москвы приехал сын нового зам.начальника комбината уже разнёсся по окрестным дворам.
Видимо, по интеллектуальному уровню я мало чем отличался от своих новых друзей, поэтому охотно согласился на их предложение.
Вообще-то, подобное отношение к «начальственным» отпрыскам было весьма характерно для тех послевоенных времён, причём особенно ярко оно проявлялось на периферии. А явно враждебное отношение к коренным москвичам со стороны жителей других регионов наблюдается и до сих пор. (Вот ведь парадокс: те, которые говорят, что не любят Москву, больше других стремятся в ней жить!)
Короче, – мы начали усердные поиски мальчишки-москвича, сыночка нового начальника. Подробности этих поисков я помню весьма приблизительно, зато их эмоциональную атмосферу помню отчётливо: мы, подражая сыщикам, ходили по каким-то дворам, кого-то расспрашивали, за кем-то следили… Так продолжалось несколько дней, и в процессе поиска общего врага мы конечно же крепко сдружились. Наверно тут был элемент игры, но одно мне ясно и теперь: если бы мы меня нашли, то я бы себя бы поколотил…
Конечно скоро всё встало на свои места. И всё-таки наше общее огорчение было очень велико, когда выяснилось, что объект поисков – это я, а стало быть искать больше некого и очередное приключение отменяется.
Остаётся только добавить, что с Лёшкой и Виталькой нас связала дружба на всю жизнь, теперь это можно утверждать точно, ведь с тех пор прошло более полувека. Алёша стал полярным лётчиком и до самой смерти летал на севере. Ему мы обязаны очень многим и в т.ч. незабываемыми чудесными путешествиями. Рискуя лётной книжкой (по сути – правом летать!) он брал нас на борт своего вертолёта и выбрасывал в самых недоступных местах приполярного Урала или в заполярной тундре. Он был настоящим профессионалом, чудесным человеком, верным другом. Он прожил бурную недлинную жизнь. Он навсегда остался на севере. Он похоронен в Инте…
А Виталик (это он с винтовкой на фотографии, - а фотографировал я) стал врачом-кардиохирургом, кандидатом медицинских наук и проработал в институте имени Вишневского четверть века. Но я заглянул в будущее только по праву рассказчика, а пока что мы ещё там – в пятидесятых годах двадцатого века, в маленьком лагерно-шахтёрском городке на Полярном Круге…
Кинорассказик об Инте:
http://video.mail.ru/inbox/vs43s/6/23.html