Селегею посвящается…
Иллюзия слова.
Иллюзия перевода…
Эпиграф: «Ни один человек на Земле не запретит мне нести
разную чушь, выдавая ее за свое собственное мнение…»
Ф.Остапенко.
1.
«…В Начале было Слово, и это Слово было Бог»… Красивое начало человеческой культуры в изложении мудрецов древности. Слово, Бог и Человек – что есть более неразрывно связанное, что есть более точно описывающее человеческий Разум, как нечто всеобъемлющее, космическое. Слово Бог – это космос, это бесконечность, это Истина, это непостижимость Разума, это непостижимость Космоса и самого себя, как микроскопической части Его...
Что может более божественнее Слова: Слова Сказанного, Слова Изображенного, Слова Осмысленного.
Вот ваш ребенок берет ручку и пишет первое свое слово, чаще всего его учат писать слово «мама» (мой сын сам захотел и написал первым слово «папа»). Да, для ребенка начало жизни связанно с матерью. Во многих ранних, да и существующих религиях мира главным божеством была богиня Ма, так часто мы называем свою мать и притом на многих языках мира. Ваш ребенок написал первое свое слово – это стало новым шагом его осмысления мира. Что в этом слове? Да поначалу все – с него мир начинается…
Время умиления изображением первого слова прошло, словарный запас увеличился, количество изображаемых слов символами алфавита также возросло, но неизмеримо большим стало мировоззрение, отражаемое словами, как вербально, так и письменно. Мы вошли в мир разума не знающего границ, посредством ограниченного множества символов речи, письменности.
Возьмите ручку или карандаш и напишите свое любимое слово, скорее всего это будет ваше имя или что-то связанное с ним. Вы отождествляете себя с миром и это важно. Но более фантастично выглядит сам процесс создания, изображения слова. Допустим, вы человек мира и написали слово «мир».
Во-первых, как это получается, что вы изображаете символы, которые имеют смысл? Ни один учебник нейрофизиологии, психологии и биохимии не ответит вам на этот вопрос. Ну, появились некие нейрогуморальные связи; ну, импульсы пошли, может даже и с подкорки, а может и от гипоталамуса или той загадочной души – кто его знает. Да, каким-то хитрым образом разложилась часть гликогена, пальчики зашевелились и изобразили слово. Просто слово, с трех букв – слово «мир», как вы понимаете.
Во-вторых, смысл слова, его привязка к некому значимому объекту, понятию, сущности. Что для вас «мир»? Для иракской матери, прячущего своего ребенка от американского бомбардировщика – это окончание непонятной войны. Для говорящего заученные слова какого-нибудь говоруна в ООН – это слово лишь очередная возможность покрасоваться перед телекамерами. Для нищенствующего философа – это его попытка вырваться с не понятного круга житейский проблем. Для блаженного – это все… У каждого свой мир, как и свой Бог.
Такое маленькое слово, а сколько неразрешенных вопросов оно порождает. И, опять же, вопросов, озвученных с помощью слов. Может мир – это очень сложно? Ну, тогда постарайтесь осознать смысл имени своего, смысл себя. И что получилось?...
Вы мыслите, а значит, существуете – все вам это говорят. И вы говорите. Да, чаще всего вы говорите, а не пишете. А еще чаще вы думаете молча и без букв – думаете, мыслите словами, наполняя их смыслом своего личного бытия. В осознанном виде своем, в ощущении жизни своей вы постоянно находитесь в речевом пространстве мысли, как синониме своей жизни.
Мысль, Слово, Информация – Разум. А может и по другому: Информация, Разум, Мысль – Слово. Озвученная информация о мире – мировоззрение. А без слов вы уже не имеете своего мировоззрения – вы уже не Человек.
Человек без информационного осмысления себя и среды своего обитания не может быть человеком - ибо речь, мысль, разум сие есть основная филогенетическая особенность его.
И что же человек озвучивает своим информативным аппаратом, что отражается в разуме его и посредством не понятых преобразований становится музыкой слов и информацией символов письменности? Да, все… Все, что составляет суть бытия человека в его осознанных и неосознанных формах.
Например, заумные психоаналитики, которые присваивают себе право все знать о человеке и его самых потаенных мотивах, утверждают, что в речи человека до 15% правды, все остальное ложь, фантазии. Более того, человек то говорит, звуки издавая всего-то приблизительно 5% своего говорильного времени – все остальное это, так называемая внутренняя речь (не путайте с внутренним голосом, как синонимом интуиции). Вот уж интересно послушать, что человек говорит там, внутри себя. (Хотя, ничего интересного – все одно и тоже…) Есть еще и письменность. Есть писатели, есть дневники, письма, заборы, да и так что-то, на чем можно писать, рисовать. Письменный символизм легко пролонгируется на объектовое изображение, на рисунок, картину или настенную живопись кроманьонца. Ну, а символизм звуков – есть музыка речи и так просто музыка, как нечто необходимо гармоничное в составе разума. Гармония, ритм речи сие есть одно из важнейших физических свойств ее, исходящим от всеобщей суперпозиции гармоник вселенной. Вся наша жизнь подчинена множеству ритмов, и речь, и мысль ритмична, гармонична, музыкальна. Музыка речи, наречия и языки – есть одно из важнейших отличий вербальных механизмов разума.
Итак: символы, гармония, информация, смысл, мировоззрение, разум – ну, пускай приблизительно такой будет иерархия сущностей, составляющих наполнение такой категории, как речь. Речь есть нечто схожее со светом звезд в темени вселенной. Символы – суть дискретности. Гармония – суть непрерывности. А все вместе составляет некий спектр знаний, как части света бесконечной истины. Света истины во тьме непознанного. Так что вполне приемлемо при моделировании речи вводить спектральные характеристики или характеристики квантования. О, я так думаю, что при создании модели речи можно применять любую теорию материального мира. Хотя бы потому, что все теории мира создаются при помощи … Естественно, речи.
Изображение речи в символах – это письменность. Письменность есть не только символ звука буквы – это может быть символ звука определенной тональности – ноты называется – это уже гармония в явном виде. А могут быть еще и пиктограммы, иероглифы или любимые многими формулы – это уже образец информации в «чистом виде». Мир символов также очень разнообразен и неоднозначен, как казалось бы.
Да уж, с помощью письменности мы можем выразить свою мысль об изображении, видении, восприятии ситуации или целой эпохе. Можем выразиться звуками речи, музыки или гармонией форм иероглифа, пиктограммы, картины. И мысль наша может сотворить что-то не реальное, выходящее за рамки нашей среды обитания. А может и упростить что-то, также до форм не реальных.
Мы даже можем сказать то, что хотел «выразить автор» - выразиться, так сказать, по любому поводу. При этом понятия не имея, что именно хотел выразить тот же автор. Пример, Саврасов и его картина «Грачи прилетели». Сколько сочинений писалось школьниками Советского Союза по его картине! Вот бы удивился Саврасов приписываемым ему мыслям. А он то, просто нарисовал грачей, которые прилетели.
Интересно, а что хотел выразить чешский математик Калуца, создавая многомерную модель вселенной. Или что думал или слышал Пуассон, изображая свое знаменитое дифференциальное уравнение.
М-да, символьность присуща не столь письменности, как живой речи – речевой образ также символ, да и какой. Еще Ерих Фромм, исследуя коммутативную часть речи на предмет оговорок, заметил, что речь человек в основном состоит из … лжи. Простим американцу его однозначность – ведь не все так просто. Ложь не есть простое искажение фактов, особенно человеческая ложь. В большей части своей речь человека есть фантазия, изобретение или конструирование символьного мира своего. Вспомните детские фантазии, детские страшилки и сказки о мире, в котором начинается наша жизнь. А потом эта жизнь усложняется, а мы ее желаем упростить, создавая, таким образом, свою, сказочную, фантастическую жизнь, которая так похожа на ложь. Но может быть лживым то, что существует физически? А ведь речь наша – объект физический, фиксируемый не только нашими органами слуха, но даже придуманными нами приборами, которым мы порой доверяем больше чем себе. И может ли образ создаваемый физически реальным объектом быть не реальным? Что смысл сказанного так уж однозначен?... А если применить метод «дешифровки» - менять тождественность отношений символа и объекта. Ведь легко ложь может стать истиной. Ложь, фантазия, как маскировочная сеть, прикрывают смысл сказанного, изображенного.
Мир человека довольно таки информационно сложен. И сложность эта предопределена многообразием форм борьбы за выживание, доминирование в информационно перенасыщенной среде вида. И, естественно, что речь, как часть инструментария Разума, становится оружием или инструментом в этой борьбе. Да, речь озвученная должна создавать некую иллюзию для противников своих. Вот почему древние мудрецы всегда говорили, что язык дан человеку, для того чтобы скрывать свои мысли. Да и внутренняя речь, вряд ли, может служить источником некой правдивости вербального отражения мысли – ведь внутренняя речь, это речь собственных, очень личностных иллюзий. Создавая образ свой в речах своих, человек создает себя, выделяет себя и при этом он не может не обогащать речь свою конструкциями сугубо индивидуальными, в символах своих специфических.
Информативность, символьность – основные признаки, а может и функции речи. Воздействие информативности среды, отражается в некой символьной структуре, при помощи которой человек моделирует свое отношение к среде обитания. И вот в этой функциональности речи скрывается ее главная особенность – индивидуальность. Да, именно, индивидуальность, хотя речи часто густо приписывают только одну функцию коммутативность. А я специально замалчиваю или вернее понижаю приоритетность коммутативной функции речи, не умаляя ее важности. Ибо в развитии индивидуальных, групповых особенностях речи скрывается ее развитие или по-модному, креативность. Сленги, жаргоны, слова-паразиты, акценты и прочее, что подчеркивает некую обособленность индивида, микрогруппы, группы – все это входит в понятие многообразия речи.
Мы все по разному относимся к смыслу сказанного слова, слов. Мы все по разному ставим информационные соответствия символу изображения слова. Если вам сказать «дерево», то вы представите что-то свое – каждый представит свое дерево: кто генеалогическое, кто дерево секвенции, кто дуб, а кто покрученный маленький саксаул. (Почему-то многие деревом называют своего шефа) Так что речи присущ еще очень важный признак – фазовость. То есть, изменения сущностного наполнения в зависимости от пространства, времени и носителя мысли, производителя слова. Как, где и когда слово сказанное – такой смысл оно и имеет.
Индивидуальность, фазовость определяют сущность многообразия речи, как части многообразия мира людей. И сие многообразие является главным источником моделирования иллюзий разума, расширяющих его внутреннюю энтропию, приближая ее к энтропии среды обитания, приближая его к Космосу, к Богу, к Истине…
В начале становления человека Человеком было Слово и это слово было Бог. Человек осознал себя частью чего-то великого и бесконечного. Бесконечность не постижима, но постижение ее дает власть над временем, продлевая дни наши в этой бесконечности. И так каждый из нас становится богом или частью Бога, частью безбрежности информационных потоков Космоса.
Многообразие бесконечного мира и есть его красота. В многообразии людей, их судеб – все многообразие вида, перспектива его развития. В многообразии речи отражается многообразие мыслительных форм, составляющих объектовую часть осмысления разумной деятельности людей.
2.
Да, есть слова, есть речь, есть языки мира. Много, очень много разных языков. Языков, как некой вербальной системы отражения смысла, осязания мира мыслью, языков несущих информацию о мире.
Но почему в мире так много разных языков? Мифы древних говорят, что Всевышний обиделся на людей, за то, что они хотели достичь высот Его. И разбил Он Вавилонскую башню, как символ достижения высшей сущности, распылив некогда единый народ, и дал осколкам его разные языки. Возможно, и был когда-то единый праязык, а может что-то наподобие праплемени – не знаю. Да, и вряд ли кто это когда узнает, и нужно ли это знать. Примем за исходную позицию мысль о том, что языковое многообразие, как суть многообразия мира людей, существует и с этим пока все мирятся и живут как-то. Но языки есть и порой довольно таки разные по звучанию и физиологии звукообразования, звукоизвлечения, гармонии речи. Раз так, то и существует проблема взаимопонимания – проблема перевода. Ну, вот та самая, вроде бы, коммутативная функция речи. Хотя, информационные связи людей, как часть взаимопонимания – намного шире нескольких фраз необходимых для выживания. На пример, типа, попросить поесть или указать место парковки.
Казалось, что здесь сложного: есть слово на одном языке, ставим ему в соответствие слово другого языка и получаем… Ничего не получаем. Только в лучшем случае некое подобие смыла, как говорила наша преподаватель английского Сухотская – «не литературный перевод» (а еще она нас называла баранами, это когда мы делали свой «литературный перевод»). Разные структуры, образующие гармоническую законченность мысли, воспринимаемых как предложение. Предложения же, на правилах суперпозиции, включены в другую, более расширенную гармоничную структуру – контекст. Контекст – скрывает где-то смысл или что-то еще более разумное. Добавим к этому различия в гармоническом звучании языка. Да, о чем мы говорим – перевод не есть простое сопоставление символов или групп символов. Перевод – процесс творческий, процесс созидательный. Перевод – это строительство нового здания из кирпичей-символов. Или не так?... А если переводить из древнего арамейского, которого никто и никогда не слышал, на современный сленг реперов Гарлема, которого никто не понимает, мудрые мысли Навуходороноса, то это уже не строительство – это уже акт самопожертвования в творческом акте (во, как я залупил).
Пример, так сказать, пореальнее - вы европеец романской языковой группы и вам с бухты-барахты придется изучать язык австралийских бушменов. Я думаю, что вы быстро поймете насколько ошибались в примитивности их языка. Интонация, мимика, жесты – все дополняют речь, создавая мир человека живущего в австралийской пустыне без компьютеров и политики в верхах, мир, в котором не нужны лишние слова.
Зачем так сложно. Пусть вы славянин, пусть русский и вам в лет так 48 (онтогенез индивидуального, физиологического, также очень важен для речи каждого отдельного индивида). И вот вам просто необходимо овладеть белорусским или украинским – очень сродненные языки. Возможно только после многолетнего, усиленного тренинга вы избавитесь от акцента. Вы избавитесь от акцента лишь изучаемого вами диалекта. К примеру, выучили полтавский диалект, как прообраз украинского, а поехали в Тернополь и тут же получили прозвище «москаль» - оказалось, что ваш совершенный украинский, уже и не украинский. Касательно Украины, так здесь принят закон о языке, в котором украинским языком считается язык эмигрантов (суржик всех языковых форм с жутким американским акцентом) – язык жены президента и тех, кого она с собой привезла из США. (Вот так в языке появилась функция или признак «политичность»).
Могу, в качестве примера, привести фразу львовского диалекта. «Ввыжай ны мешты». Знатоки украинского, наверное, меня дураком обзовут. А, между прочим, на львовском диалекте, в зависимости от ситуации это может быть и пожеланием счастливого пути и аналогом «пошел ты к черту» - вот такое богатство форм, как бы украинского языка.
Ну, и как же быть с точным переводом…
И так, имеем некое множество проблем перевода, как попытки взаимопонимания, как попытки отображения информативной и символьной сущности речи:
; Многообразие семантических форм
; Многообразие символьных форм, к примеру, те же омонимы или диалекты
; Многообразие контекстных форм
; Многообразие вербальных форм (механизмов звукоизвлечения)
; Многообразие гармонических построений, что становится очень важным при переводе поэтических, да и литературных текстов
; Индивидуальные или групповые особенности речи (фонетические, тембровые отличия, ударения и прочее)
И как тут быть? А не знаю. Конечно, очень хорошо издать некий фиксированный набор правил, что и сделано в современной грамматике, и навеки веков застолбить развитие речи, но для одного языка. А возможно ли хотя бы это? А что взять за основу, какой диалект того или иного языка, чью фонетическую особенность принять за основу, может косноязычного президента или короля? И что сделать, если появится новая сущность, а она точно появится, потому что разум развивается… Ведь странным было бы представить, что некий вождь первобытного племени взял да и ввел ограничения на развитие языка виде правил его применения. И кем бы мы были сейчас?...
Да, а как стыковать грамматические различия различных языков, которые не всегда вписываются в смысловые, тем паче в гармонические?
Семантический, контекстный перевод, а может концептуальный... Но это опять структура и нужно определять некое множество семантик, контекстов или концепт. Возможно ли определить их четко и однозначно? А учет региональных, социальных, групповых или индивидуальных особенностей – как здесь быть?
Интерактивный метод или итеративный, метод строгих соответствий или метод формирования нечетких отношений – что применять при переводах? Ох, как трудно быть толмачем. Вот именно, толмачем, толкователем текста чужеродного, а не простого такого себе транслятора. А если учесть выше утверждаемое об иллюзии речи, то можно сказать, что, переводя одну иллюзию, посредством инструмента создания иллюзий, иллюзию продуцируешь. (Об Иллюзиях подробнее в моих ранних произведениях)
Новые возможности открыли, так называемые, электронные словари, позволяющие переводчику относительно быстро найти и выбрать нужное соответствие, сообразуясь своему собственному пониманию смысла переводимого материала. Мало того, механизмы заложенные в электронные словари могут позволить быстро наращивать свою лексическую мощность, модифицировать структуру. Например, по желанию пользователя расширять множество семантик, контекстов, подстраивать под свои индивидуальные особенности лексографические группы. Да, субъективность, ну и что… Субъективность перевода как раз и отвечает требованиям принципа индивидуальности речи. А возможно ли перевести гармонию, музыкальный ряд речи, как часть зашифрованного смысла? Приходится конструировать, создавать, творить свой личный перевод, свое индивидуальное понимание чужой мысли. Возможно, переводчик не так раскроет смысл мысли автора, но таким образом он создаст свой смыл – а это уже развитие. Неизбежное развитие…
И вот. Электронные словари, как раз являются удобным инструментом для конструирования перевода, для создания своего маленького шедевра, который, как бы очень близок по тексту, а не по сути, к оригиналу. Так что: покупайте электронные слова LINGVO – самые лучшие электронные словари в мире!!! Хотя можно и не покупать, а стыбрить у кого-то, или крэкнуть – многие так делают, и шо…
Приступая к переводу или к созданию правил, методики перевода, можно задать еще вопрос: «А знает ли сам автор, что он хотел сказать?...» Конечно, если автор есть создатель технического справочника или описания некого технического объекта, то вполне возможно выбрать нужную семантику, контекст. А если автор философ или поэт с философским уклоном, да еще и выпимши чуть-чуть, что тогда… Тогда, наверное, нужно выделять некую семантику, связанную только с данным автором, с его образом мышления, образом жизни. Но только ли с автором, а может еще и с читателем…
Вот, например. Пишу я короткое письмо с текстом: «Тяжело быть благородным, когда молний нет полгода…» Шизовый текст, не правда ли? А если учесть личность респондента, которому этот текст предназначен и отношения его с корреспондентом. Прибавить к этому фактор времени, пространства и ситуации, в которой оба находятся – что тогда… Ну, какому переводчику в голову сбредет, что автор, то есть я, намекаю на стишки некого Басё, и что я действительно обеспокоен отсутствием молний, как предвестников дождя, которого давно не было. Да меня абсолютно не волнует древний японский поэт – мне вот ближе всего то, что картошки на зиму не будет. Но тот, кому я пишу, когда то, очень давно, в какой-то миг был слегка увлечен этим Басё. И я был с ним тогда знаком. И вот прошло много лет. И я намекаю ему, что был знаком с ним в период бесшабашной молодости. Просто так намекаю на нашу совместную молодость, его увлечением. И одновременно высказываю свои тревоги по поводу засухи, на которую ему наплевать, как мне на Басё. А почему Басё, а не Маяковский или более любимый мною Есенин? Да потому, что мы спорили или говорили тогда о каких-то чертовски высоких материях – я уже и не помню о каких. И мой респондент даже назвал мои мысли по поводу, может быть, совершенной мудрости Уставов или незыблемой красоты строевого шага остапенско-метафизическим софизмом. Я по это время не уверен – он нарывался на грубость или так просто выстебывался.
Конечно, моя засуха, мои проблемы ему по барабану, до лампочки, по фиг, не в нагрузку и прочее, что не подлежит простому сравнительному переводу на поэтичный японский. Но, у него день рождения. В общем-то, не столь значимый день, как кажется, но очередной символ наших иллюзий. И я отмечаю этот символ другим символом – приколом. Несколько страниц прикола… А что, я имею право на это. Кто мне может запретить поприкалываться – Басё? Да он сам приколист. Написал какую-то фигню, наш толмач ломал, ломал голову, а потом взял да и написал отсебячину:
Стократ благороднее тот,
кто не скажет в 48 лет :
«Ну, вот и моя жизнь –
Еще не конец…»
Сто лет тебе здравствовать Селегей. А главное, работать и еще раз работать, чтобы работа воспринималась, как праздник, как отдых. И ну их эти правила. Ты на верном пути!
Под всем этим я искренне подписываюсь.
Федор.
P.S. И пускай все это попробуют перевести на японский. Ха-ха.