Уже через сутки после инцидента я был на ногах. О случившемся было окончательно забыто, (я заметил, что на корвете было взято за правило предавать забвению различные, из ряда вон, происшествия), и жизнь на АНГЕЛЕ вновь потекла своим руслом. Наша миссия на Крайнем рубеже была успешно завершена и экипаж погрузился в напряженную работу по подготовке к возвращению в родную галактику. Больше всех доставалось Лью. Нестабильность пространства в зоне Рубежа и плавающие координаты мешали точно определить вектор для успешного осуществления гиперпрыжка. Даже помощи Мозга могло быть недостаточно, чтобы исключить возможность ошибки, которая могла бы стать роковой для корвета и всего его экипажа. Для меня же, регламенты сменялись вахтами, вахты - отдыхом, отдых - снова нескончаемыми регламентными работами. Свободные часы я посвящал откровенному безделью, иногда проводя приятные минуты под звездным пологом Купола в компании Норы, отношения с которой, к тому времени, стали более близкими.
Однажды, по окончании очередной вахты, я предавался расслабляющему отдыху в зале разгрузки, наслаждаясь запахами огромного океана, искусно созданного непостижимой по уровню технологии аппаратурой. Я распластался на теплом песчаном пляже и умиротворенно вдыхал влажный океанский воздух, наполненный множеством естественных ароматов. Высоко в небе парили птицы, пронзая его своими резкими криками, которые, кстати, совсем не раздражали. Прибой лизал серебристый песок, и его нежный шелест ласкал слух. Позади, убаюкивающе шептала что-то невидимая пальмовая роща. Идиллия рая казалась такой убедительной и реальной, что иногда я попросту забывал, что все это великолепие не более чем иллюзия, порожденная игрой моего воображения и воли, и мастерски воплощенная в осязаемую действительность.
Я посещал зал психологической разгрузки уже, пожалуй, в десятый раз или того больше и к настоящему моменту научился довольно сносно моделировать иллюзорную среду для релаксации. Теперь мне становилось смешно, когда в памяти вдруг всплывали воспоминания о моих первых нескладных попытках. К счастью этап откровенного примитивизма в моем творчестве был уже позади, хотя мой нынешний уровень по-прежнему оставался за планкой ниже среднего. Мы иногда делились друг с другом о своих сеансах психоразгрузки, описывая ощущения от восприятия собственных творений. Лью, например, была истинным ассом по части моделирования целых миров с непостижимыми ландшафтами и даже обитателями, которые, благодаря сложному специальному алгоритму, жили собственной жизнью, независимо от воли их создателя. Юджин, по его словам, предпочитал охоту за трофеями в ирреальных звездных системах, как будто он постоянно испытывал острый недостаток адреналина, которого, по моему разумению, было и так в избытке в реальной жизни, столько, что не было необходимости тратить на его поиски драгоценное время, выделяемое на отдых. Нора, во всем отличавшаяся сдержанностью и скромностью, никогда не мудрила в фантазиях, часто рисуя простые пейзажи свой прошлой жизни на Земле, с ее маленькими радостями и прелестями. Я полностью разделял ее подход к концепции полноценного отдыха и сам, как правило, выбирал близкие моему недавнему прошлому образы. Иногда я все же отступал от собственных принципов, испытывая на прочность плоды собственных умственных усилий. Песок был по-настоящему сыпучим, весомым и доставлял неприятные ощущения, когда попадал в глаза. Океан был мокрым и соленым, как и надлежало быть всякому нормальному океану. Я мог нырять и плыть по его волнам бесконечно, но утонуть или замерзнуть бы не смог. Компьютер, обслуживающий установку зала, был щедрым, но беспристрастным, бдительно следя за моими действиями и никогда не допуская, чтобы моя реальная жизнь, хотя бы на мгновение, подверглась опасности. Я несколько раз пытался испытать эту умную машину, стараясь провести ее искусственный интеллект, но, сколько бы я ни лукавил, все мои попытки заканчивались полным провалом, пресекаемые неусыпным разумом компьютера. Я попросту безжалостно вынимался из любой сколько-нибудь опасной ситуации и водворялся в реальный мир.
По воле моего воображения начался вечер. Красный диск безымянной звезды склонился к далекому горизонту на встречу своему мерцающему множеством искр трепетному отражению. Для пущего эффекта слегка изогнул линию горизонта, отчего фантастическая картина океанского заката стала еще объемнее. Крики птиц утонули в наступающих сумерках, отчего шум накатывавших на плоский берег волн стал отчетливее. Я даже попытался вплести в него незатейливый музыкальный мотив, но лишь остался недовольным от собственной затеи. Мне нравилось быть творцом, и я мысленно благодарил создателей такой великолепной машины за предоставленную возможность вершить чудеса. Я непринужденно играл ветром, гоняя стаи встревоженных птиц, заставлял останавливаться время, отчего соленые волны океана замирали в самых причудливых позах, нагонял на небо облака и затейливо лепил из них самые невероятные фигуры. Затем, когда это занятие наскучивало, я в одно мгновение разгонял облачность, стирал все, оставив лишь небо и гладь океана, заставляя их вливаться друг в друга, образуя при этом совершенно фантастическую стихию. Затем водворял все на свое место и затем начинал сначала.
Я с вожделением обозревал сгущавшиеся краски вечера, когда неожиданно для меня самого небеса разверзлись, образуя прямоугольный дверной проем, и сквозь нестерпимое сияние в мой рукотворный мир вошла вполне реальная Нора. Я был несказанно удивлен, так как у меня и в мыслях не было такого поворота в сценарии. Хотя групповые сеансы психоразгрузки были возможны (на моей памяти, к такому способу релаксации никто из членов экипажа доселе не прибегал), войти в зону чьих бы то ни было фантазий без ведома самого отдыхающего, было совершенно немыслимым делом. Однако Нора, словно молодая богиня, спустилась с небес и присела подле меня.
- Нора!? - изумился я, все еще не веря в происходящее.
Она кивнула. Без сомнения, это была она.
- Как тебе удалось пробраться в мой сеанс?
- Я просто попросила об этом компьютер, и он меня впустил.
- Неужели!? Я полагал, что машину нельзя уговорить.
- Как видишь, можно. Прекрасный вечер.
- Да, хотя изысканностью вкуса я никогда не отличался.
- У тебя отличный вкус, - улыбнулась она. - Это твоя планета?
Я смущенно кивнул. Мне стало немного стыдно за то, что Нора увидела, насколько неоригинален я был в своих фантазиях.
- На самом деле, на Бенеди все выглядит несколько не так, - стал оправдываться я. - Я лишь смог отразить то, что отложилось в памяти.
- Тоскуешь по своей родине?
- Немного. Бенеди - красивая планета. К тому же, я прожил на ней большую часть своей жизни.
- Тебе не нужно этого стыдиться. Ностальгия по прошлой жизни вполне естественна и даже полезна, так как сберегает рассудок. Я сама иногда грущу по своему земному дому и часто навещаю его в своих мечтах. К сожалению, мне не даются образы живых людей, моего таланта для этого, видимо, недостаточно. Поэтому мой дом кажется таким пустым и одиноким.
- Возьмешь меня, как-нибудь, к себе? В твой дом на Земле?
- Ты, действительно, хочешь?
Я искренне улыбнулся и кивнул. Она осмотрелась по сторонам, быстро скользнув взглядом по всей панораме моего незатейливого пейзажа.
- Можно, я кое-что подправлю? - спросила Нора, игриво прищурившись.
- Пожалуйста.
Она сжала двумя пальцами свой подбородок и нахмурилась, изображая творческие потуги, затем грациозно ткнула пальчиком поочередно в океан и небо. Из океанской пучины поднялся далекий скалистый остров, поросший пальмами, а вечернее светило стало больше и ярче. Меня посетила еще одна мысль, и тут же на ярком диске проступила улыбающаяся рожица, что вызвало восторг у моей гостьи.
- Ты, правда, рад меня видеть? Здесь, среди твоих грез. - Нора одарила меня ласковым взглядом.
- Если бы ты не пришла, я бы тебя выдумал. Мой мир так же пуст, как твой земной дом.
Ее руки легли мне на плечи, а я взглянул в ее глубокие глаза в обрамлении слегка подрагивающих ресниц. Их дрожь, казалось, передавалась всему телу, и я ощутил ее через прикосновения тонких и подвижных пальцев, заскользивших по моей шее и плечам. Ее дыхание участилось, влажный рот приоткрылся, обнажая кончики белоснежных зубов, ее губы приблизились к моим и замерли, словно в ожидании ответного порыва. Не в силах дольше сдерживать свои чувства, которые кипели во мне еще задолго до этого события, я привлек Нору к себе, и мы слились в долгом, страстном поцелуе, от которого все закружилось перед глазами. Наши тела сомкнулись в страстном объятии, которое становилось все крепче. Иллюзия моего мирка отразилась в моем порыве, закручиваясь в водовороте моей одержимости. Неуправляемые формы и краски исказились, и чем больше я терял над собой контроль, тем прекраснее становились их метаморфозы. На миг мы оторвались друг от друга. Пожирая меня своим полубезумным взглядом, Нора взяла мою руку и положила себе на грудь. Вздрагивая от волнения, я нащупал замок "молнии" и медленно потянул вниз. Девушка грациозно повела плечом, и одежда скользнула к нашим ногам. Океан взорвался огромной волной, океанский бриз всколыхнул ее невесомые волосы, и они оплели мои плечи. Следуя им, Нора прижалась ко мне, погружая меня в прохладу соленых брызг на своей шелковистой коже, и, в свете тающего океанского заката, мы опустились на песок.
Я проснулся оттого, что кто-то щекотал мое запястье. Коммуникатор едва слышно вибрировал на руке, напоминая о персональном графике. Приподнявшись на локтях, я окинул взглядом победителя поле недавнего "сражения". Одежда валялась повсюду: на полу, на креслах и даже на рожках настенного бра. На прикроватном столике стояли стакана в форме витых рогов королевской косули, в которых еще пузырилось недопитое легкое альберонское вино. Алкоголь не приветствовался на борту корвета, но Свод допускал редкие послабления подобного рода в жертву строгому порядку и во имя сохранения полноценности существования в космосе. Рядом с вином лежала початая плитка настоящего шоколада - восхитительного земного деликатеса, который изготавливался особым способом из неких тропических плодов на Земле и, по словам Норы, являлся довольно дорогим и редким удовольствием истинных ценителей сладостей. Должен признать, что, вкусив однажды подобное чудо, было весьма трудным удержаться в последствии от соблазна извести подчистую его (шоколада) запасы на АНГЕЛЕ, и я с немалым удовлетворением узнал, насколько мизерны они были.
Я повернул голову и увидел безмятежно спавшую Нору. Меня тут же охватил нежный трепет. Ее спокойное, с легким румянцем лицо излучало покой и красоту, а длинные волнистые волосы, раскинувшиеся по подушке, живописно выделялись на фиолетовом шелке. Я снова до безумия влюбился в это совершенный лик, игриво загнутые ресницы, тонкий чувственный рот и бьющуюся на шее жилку. Так случалось со мной всякий раз, когда я снова и снова встречал Нору, и я ничего не мог поделать с этим чувством. Так случилось и теперь, и я в очередной раз влюбился в нее, как в самый первый раз. И я молил Провидение, чтобы оно дарило мне это прекрасное чувство еще и еще, до скончания времен. Мне вдруг нестерпимо захотелось ее обнять, как если бы я смертельно боялся потерять свое внезапное счастье, но рука замерла на полпути. Мне показалось, что своим эгоистичным порывом я могу нарушить ее невинный сон, в котором она, возможно, видит свой дом, а может и меня. Вместо этого, я легонько провел кончиком пальца по изгибу ее лба, носа и губам, которые разомкнулись от моего прикосновения. У меня перехватило дыхание, но, вернув над собой контроль, я осторожно встал и направился в душ - одинокий и счастливый.
День тянулся томительно долго. Через несколько часов мне вновь предстояло заступить на вахту. Я уже успел выспаться, сделать всю необходимую работу и, теперь, заканчивал возиться с личным компьютером Юджина, который он попросил посмотреть. Каждая вахта стоила мне большого напряжения, и хотя за плечами их было уже достаточно много, я никак не мог приучить себя спокойно жить с осознанием серьезного груза ответственности, возлагаемого на несущего очередную вахтенную смену. Поэтому уже за несколько часов до нового шестичасового бдения я начинал ощущать нервозность, как атлет перед ответственным забегом. Волнительное ожидание нарастало, вместе с тем, как время замедляло свой бег, делая его невыносимой пыткой. И всякий раз, когда мой час наставал, я был уже во всеоружии, являясь на Пост, когда предыдущая смена еще не закончилась. Я хотел поговорить о своих переживаниях с Норой, но всякий раз откладывал, когда, по прошествии очередной вахты, проблема исчезала сама собой. До следующего раза.
Занятый собственными мыслями и оставшейся до заступления на вахту работой, я буквально подпрыгнул, напуганный пронзительной трелью звуковых сигналов, разразившейся в моей мастерской. Мне еще не доводилось быть слушателем такой безумной какофонии, поэтому я не сразу сообразил, в чем, собственно, была причина этих, без сомнения, тревожных сигналов. Оглушенный, я с добрую минуту озирался по сторонам, в поисках источника звуков, полагая, что могла сработать защита одного из моих многочисленных приборов или что-то в этом роде. Я даже не допускал мысли о чем-то более серьезном, нежели элементарная поломка какой-нибудь электроники, но посетившая, вдруг, мою голову мысль заставила меня выйти из мастерской, и тогда я сразу понял, что тревожные сигналы звучали по всему жилому сектору корвета. Я тут же бросился на Пост, прямо с плазменным паяльником в руке.
На пути к голове корабля я буквально столкнулся с Норой, которая на ходу одной рукой застегивала униформу, а другой придерживала неприбранные волосы. На лице ее было не меньшее удивление, но с вопросом о причине тревоги она оказалась расторопнее меня.
- Что случилось!?
- Хотел бы я знать. Думаю, сигнал подан кем-то на Посту. Кто сейчас на вахте?
- Лью. Она сменила меня около двух часов назад. Я только успела заснуть, когда это началось.
Когда мы вбежали в зал Центрального поста, там царило оживление. Несмотря на то, что на Посту находились только Лью и Юджин, были активированы все рабочие места экипажа - корвет поступал так в случае отработки маневра и подготовки к Прыжку, в то время как экипаж находился в анабиозе. Так или иначе, сомнения в том, что случай был экстренный, не было. Лью покинула место вахтенного, что не допускалось Правилами, и напряженно работала в своем рабочем кресле. Юджин склонился над ней, и, кивая, вслушивался в ее тихие комментарии. Оба казались спокойными, но их лица, то и дело, выдавали серьезное напряжение. Анжел еще не появилась, но эти двое, похоже, сами прекрасно ориентировались в ситуации и, при необходимости, могли принять самостоятельное решение. Я всегда поражался, насколько слаженно и эффективно работала эта пара - похожий на древнего бога супер пилот и умнейшая из красивейших женщин, которых я когда-либо встречал. Они были словно созданы вместе, как две руки одного человека, такие похожие и обреченные быть разделенными, находясь по разные стороны зеркала.
Заметив наше появление, Лью резко повернулась в своем огромном кресле.
- Хорошо, что вы уже здесь. Похоже, нам добавилось работенки.
- Что-то произошло с корветом?
- К счастью, нет. Я точно не знаю, пока, но снаружи происходит нечто необычное. - Она указала на большой вогнутый монитор прямо перед собой. - Видите эти изолинии? Они, будто, стянуты в этих координационных точках. Это искривления пространства в зоне Рубежа. И я бы сказала - крайне нетипичные.
- Может, это наш зонд возвращается?
- Поначалу я также подумала о зонде. Характер искривлений и динамика схожи… если бы только не одно - размеры.
Все молча обдумали только что услышанное.
- И еще одно, - добавила Лью. - Судя по относительному позиционированию, можно сделать вывод, что источник пространственных возмущений находится вне зоны периметра. Иными словами, нечто невероятно большое продавливает пространство из Абсолютной пустоты.
- Как такое может быть!? - не выдержал я. - Там ведь ничего нет. Совсем ничего.
- Теоретически, да. Зонды патрулируют периметр уже не одно тысячелетие, и ранее не было зафиксировано ни единого изменения состояния пустоты за Рубежом. Возможно, что…
Сигнал с основного сканирующего контура прервал ее слова. Бесшумно выросла за нашими спинами лиловая голосфера панорамной навигационной карты. С периферии к ее центру медленно двигалось бесформенное облако с неясными очертаниями. Было похоже, что оно состояло из множества точек, независимо передвигавшихся внутри скопления с темным и плотным ядром.
- Что это? - вполголоса произнесла Нора.
- Что бы это ни было - оно движется прямо к нам. - непроизвольно выдал я.
- Компьютер обрабатывает полученный сигнал, и вскоре, думаю, можно будет применить визуализацию. Да, есть. Подаю картинку на мониторы смотровых витражей.
Жужжа сервоприводами, опустились внутренние защитные экраны, на которых тут же появилось изображение. Сигнал, по-видимому, был слабым, или заглушался помехами, поэтому и картинка была весьма условной. Световые строчки быстро пробегали по экранам, на мгновения обозначая темные объекты, похожие, скорее, на пятна от фруктового сока.
- Похоже на мою первую видеостену. - съязвил Юджин.
- Пространственные аномалии прекратились, дистанция начинает сокращаться. - отрапортовала Лью. - Включаю навигационные огни. Похоже, мы вскоре сможем увидеть происходящее собственными глазами.
Экраны вновь скрылись в своих нишах, фильтры смотровых витражей растворились, открывая взору обнаженный космос. Ставшая привычной пустота внезапно ожила, возвращая, казалось бы навсегда утраченное чувство объема пространства. Дюжина небольших объектов стремительно ворвалась в освещенную АНГЕЛОМ зону, с каждым мгновением прибавляя в размерах. По форме они напоминали каменные глыбы с гладко обтесанными длительным трением боками. С виду похожие на метеориты, двигались они весьма странно. Траектория полета менялась по мере сближения с корветом, к которому они, без всякого сомнения направлялись. Каждый отдельный объект время от времени менял дистанцию и положение в группе, совершая при этом произвольное вращение, в котором также усматривался некий смысл.
Очевидно было одно - метеориты так не двигаются, и первым это понял Юджин, мгновенно оказавшийся в кресле пилота, тихо ругаясь на ходу и запуская программу экстренного маневра.
- Эти булыжники летят прямо нам в бок. Где командир!?
Я бросился к своему креслу, еще не зная, что должен предпринять со своей стороны.
- Включить силовое поле, - словно ответ прогремела в голове команда Анжел (ни один из нас в горячке не заметил ее присутствия). - Приготовиться к отражению вероятной атаки.
Жар охватил мой загривок, на ладонях проступил липкий пот. За все прожитые годы я никогда не чувствовал в себе особой отваги или азарта приключений, но сейчас испытал настоящий шок перед лицом реальной опасности. Я почувствовал себя безмерно одиноким, как в последние мгновения жизни, и позволил страху и отчаянию завладеть разумом, ввергавшим его в панику. Это продолжалось всего несколько мгновений, но я успел почувствовать жуткий стыд за малодушие, проявленное мной в такой сильной и отважной команде. Благо эти постыдные мгновения остались незамеченными остальными, но больно ударили по моему авторитету в собственных глазах. Я не был безрассудным героем, но и допустить иную крайность был не вправе. Хотя бы ради себя самого и ради тех, кто верил в меня и надеялся на мое плечо в трудную минуту.
Анжел взяла управление ситуацией и корветом в свои руки. Ее голос звучал спокойно, но жестко, заставляя нас выполнять ее быстрые и взвешенные команды четко и без сомнений.
- Юджин, отправляйтесь в резервный ангар. Вы знаете, что нужно делать. Управление я принимаю на себя.
Пилот незамедлительно оставил свое рабочее место и без единого слова покинул Пост.
- Нора, займите место в оборонительном комплексе. Сэнди, будьте рядом с ней. Одной ей не управиться.
Корвет едва заметно вздрогнул, когда генераторы закончили накопление энергии и выбросили ее через ячеистые щиты. Теперь АНГЕЛ был надежно окружен мощным заслоном, который отразит любой удар с силой, равной самому удару, подобно тому, как отталкиваются магниты с одинаковой полярностью. Зафиксировав статус силового поля, я с удовлетворением кивнул и последовал за Норой, которая уже ждала меня на пороге Поста.
Башня оборонного комплекса на самой вершине корпуса, до которой мы в несколько мгновений домчались на двухместном болиде - капсюле, удивила меня не меньше всего, что я видел прежде. К тому же, она почему-то не вошла в число достопримечательностей, которые были удостоены моего внимания во время первой обзорной экскурсии по корвету. Нора молча пожала плечами, будто извиняясь за допущенный пробел в моих познаниях об АНГЕЛЕ, и этого было достаточно, чтобы мой немой укор мгновенно сгинул.
Это было мощное стационарное орудие, состоявшее из двух тяжелых плазменных пушек в прозрачных тульях, венчавших вращающуюся платформу башни. Они располагались так, что каждый из стрелков мог видеть своего напарника и визуально координировать с ним свой огонь. Управление вращением тульи осуществлялось через интерактивный шлем с гироскопами, благодаря которому прицеливание велось простым движением головы за объектом, который фиксировался в прозрачном забрале шлема. Оставалось лишь поймать цель в перекрестье перед глазами и получив положительный сигнал начать стрельбу.
Я положил руки на гашетку и искоса посмотрел на Нору. Она махнула мне рукой и внезапно активировала свой плазмер, когда прямо перед нами возникли уже знакомые летающие объекты. От неожиданности я непроизвольно дал серию импульсов, угодив, что называется, пальцем в небо. Ответный огонь не заставил себя ждать, окончательно развеяв все сомнения относительно природы неожиданных визитеров из бездны Абсолютной пустоты. Несмотря на свои нелепые формы, эти управляемые космические валуны проявляли просто чудеса прыти: они проносились мимо меня так быстро, что я никак не мог прицелиться, паля, всякий раз, куда попало. С каждым новым заходом, они становились еще проворнее, а их огонь - прицельнее. Насколько мне удалось заметить, форма таинственных агрессоров не была уж такой безобразной, я смог узреть даже некую геометрию в, словно литых, корпусах, которая, однако, отличалась выраженной асимметрией и отсутствием целостности. К тому же, они сильно отличались друг от друга, будто не имели принадлежности к одному классу. Перед тем, как выстрелить, на той части корпуса, что, по большей части, находилась сверху, возникал ряд бирюзовых огней, которые, уже через мгновение, яркими звездами неслись по своим изогнутым траекториям к цели. Я стал наводить свой плазмер на эти огни, и вскоре мне удалось попасть в одного из нападавших. Вспышка расколола болид на несколько неровных осколков, разбившихся о поле корвета.
- Браво! - услышал я по радио голос Норы. - Меткий выстрел. Ты просто молодчина.
Я покосился в ее сторону, уловив посланный в мою сторону воздушный поцелуй, и, воодушевленный первой удачей и одобрением, почти сразу сбил еще одного из атаковавших. Быстрые корабли пришельцев рассеялись, когда вслед за мной один из них распылила и Нора, но уже через несколько секунд возобновили свою атаку с удвоенной силой. Если бы не поле, нам пришлось бы совсем плохо.
Помощь подоспела вовремя. В поредевших рой врагов врезался более крупный и стремительный корабль. Я был поражен - истребитель с борта АНГЕЛА, ведомый Юджином. Разгадки тайн корвета сыпались как из рога изобилия. Всего за несколько минут я, похоже, узнал больше, чем за все время моего пребывания на АНГЕЛЕ. Я мог понять наличие мощного оборонительного вооружения, необходимого в случаях нападения пиратов, охотников за живым белковым товаром или просто недружественных рас, ставших, к несчастью, нередкими. Но сам факт наличия на борту средств активного уничтожения, к коим относились и малые боевые корабли, автоматически ставил несущее их судно в разряд военных, так как в Галактике обладание боевыми аппаратами было дозволено только кораблям, входившим в состав флота Объединенных галактических сил.
Юджин прекрасно справлялся с задачей своей грозной машины. Ловко маневрируя среди деморализованного противника, он совершал головокружительные пируэты, совершенно расстраивая планы агрессивных пришельцев. Ему удалось распылить три или четыре вражеских корабля. Оставшиеся исчезли также внезапно, как и появились, спасаясь от смертоносных ударов Юджина. Оставив на потом все свои вопросы, я предался искренней радости, празднуя одержанную победу, первую в моей жизни. Внезапная атака была без потерь отражена, и, крайне возбужденные, мы возвращались на Пост, чувствуя себя настоящими героями.
На самом Посту также царило оживление: Анжел и Лью громко о чем-то беседовали, не скрывая восторга.
- Вы были на высоте. Поздравляю с победой! - Анжел будто ожила от бесконечного глубокого сна, словно недавняя встряска позволила ей окунуться в ее истинную стихию. И хотя липтрегонцы славились своим миролюбием, Анжел явно не соответствовала этому стереотипу. Но я мог просто заблуждаться на ее счет, ведь она могла просто радоваться за благоприятный исход опасной ситуации. И ко всему прочему, на АНГЕЛЕ было еще столько тайн, что я просто не брался делать какие-либо выводы.
Сзади послышались тяжелые шаги облаченного в летный скафандр Юджина.
- Ух! - восторженно воскликнул он, водрузив шлем поверх своего кресла. - Это было здорово. Я давно уже так не развлекался. А вы, ребята - прирожденные воины. Как вы их… И спасибо, что прикрыли меня. Эти штуковины на редкость резвые.
Он похлопал меня по плечу и широко улыбнулся Норе, которая гордо стояла подле меня.
- Откуда они только взялись!? Я раньше таких не видел.
- Думаю, мы сможем узнать больше, изучив запись в бортовом журнале, - сказала Анжел, еще раз окинув нас довольным взглядом.
- Что это!? - крик Лью заставил меня вздрогнуть.
Все мы мгновенно оказались возле смотровых витражей. Мертвая, прежде, пустота ожила, превратившись в отвратительно шевелящуюся клоаку. Все искривленное пространство Запределья буквально вскипело бесчисленным множеством движущихся объектов, быстро заполнивших зону, охватываемую навигационным светом АНГЕЛА. Плотной стеной, они надвигались из бездны прямо в нашем направлении.
- Какой ужас, - трепетно прошептала Лью.
Но это было не все; посреди неведомого полчища возникло нечто еще более чудовищное. Во много раз превышавшая размерами АНГЕЛ циклопическая конструкция, казалось, вырастала из вечного мрака, подобно громадному бесформенному рогатому насекомому в панцире из наростов и отверстий. Время от времени из его недр появлялись мелкие существа, присоединяясь к растущему рою уже знакомых нам аппаратов. Сам монстр постоянно трансформировался, выбрасывая из своего уродливого тела извивающиеся цепочками огней хлыщи, которые придавали своему хозяину устрашающий вид.
- Ой, ой. Это уже плохо. - в голосе Юджина отчетливо прозвучал легкий страх.
Все, включая Анжел были как будто парализованы пляской жутких огненных бичей. Как все уродливое, это зрелище странным образом притягивало наше внимание, не позволяя оторваться от смотровых витражей.
- Что это такое!? - Нора впилась в мое плечо.
- Темная армада. - величественно произнес Юджин. - Выходит, что колдун был прав…
- Что ты имеешь в виду? - спросила Лью, не в силах оторвать взгляд от происходившего за бортом.
- Однажды, на Скорне, мне довелось услышать пророчество о нашествии Темной армады, которая, как было предсказано, явится из Абсолютной пустоты и покроет мраком смерти Вселенную. Разум вступит в великое противостояние, и три галактики погибнут в страшной войне во имя жизни. Тогда я посмеялся над стариком, посчитав ее пророчество пьяным бредом, но теперь признаю свою самоуверенную тупость.
- Почему это появилось прямо возле нас? Неужели нам просто "повезло". - Лью потихоньку приходила в себя.
- Не имею ни малейшего представления. Знаю лишь одно - нужно убирать отсюда и как можно скорее. Эта свора проглотит нас даже не поперхнувшись.
- Нужно доставить эту весть командованию галактического флота, - очнулась Анжел, - каковы бы ни были намерения тех, кого мы сейчас наблюдаем.
- Черт! - вслух выругался я. Меня внезапно осенило. - Я все понял. Та штуковина, что Юджин привез с зонда, ни что иное как разведчик, прибор, а, быть может, и организм. С помощью хрупких отростков, одним из которых проделал во мне дырку, он соединялся с портами компьютеров, считывая нужную информацию, и передавал им. - Я ткнул пальцев в разраставшуюся Армаду. - Плохо то, что этот разведчик присосался и к нашей сети. Если ему удалось внедриться в корабельную систему, то я боюсь предположить, что наши секреты, равно как и уязвимые места АНГЕЛА могут стать известными врагу.
Мои слова оказались пророческими. Буквально в ту же секунду громадное сооружение впереди нас разверзлось собственной бездной, в которой, как в чудовищном черном зеркале отразился наш АНГЕЛ. Мы не увидели вспышки, но корвет содрогнулся от страшного удара, пронизавший его от головы до хвоста. Многоцветное сияние ослепило нас, затем световая феерия внезапно сменилась полной темнотой, которую разорвало слабое аварийное освещение.
Оцепенение вмиг спало. Я бросился к своему месту, на ходу подсчитывая многочисленные красные огоньки на технических дисплеях. Я обнаружил сразу несколько повреждений в энергетическом модуле, в сегментах ориентации и жизнеобеспечения. Уровень энергии стремительно падал, приближаясь к критическому.
- Что там, Сэнди? - услышал я голос Анжел.
- В силовом поле - брешь. Выбито несколько крупных секторов ячеистых щитов. Энергии недостаточно для обеспечения необходимого уровня защиты. К тому же уничтожен целый участок внешней энергетической магистрали. Мы лишились резерва. Но мощность основного реактора пока в норме. Разогрев двигателей почти завершен.
- Всем занять свои места, - скомандовала Анжел, сделав свои выводы из моей сводки. - Юджин?
- Программа экстренного маневра активирована, - доложил Юджин с места пилота, - мы готовы к прыжку.
- Сэнди, доложите о готовности фотонных двигателей. Лью, задействуйте программу реверсивного курса по текущей схеме. Гиперпрыжок - по общей готовности.
- Имеющейся энергии недостаточно для одновременного запуска гиперпривода и поддержания необходимого уровня защиты. Я не могу задействовать резервную схему.
- При активации контура гиперпривода - полностью выключите силовое поле.
- Это превратит нас в безоружную мишень. - Я сразу пожалел о своей дерзости, подвергнув сомнению приказ командира.
- У нас нет выбора, - отозвалась она, будто не заметив моего непозволительного выпада в ее адрес. - Просто будьте наготове.
Непростая задача. Я протянул руки, положив дрожащие пальцы на ребристые клавиши. Дальше все было как в полусне; следуя точным командам командира АНГЕЛ развернулся, подставив надвигавшейся Армаде корму, и мы все физически ощутили ее нараставший огненный натиск по мощным ударам о слабеющее силовое поле. На моей консоли щелкнули реле селекторов и бешено замелькавшие цифры на мониторах известили о стремительно растущей мощности фотонных двигателей. Энергия реактора с ревом наполняла рабочие резервуары, в то время, как контур гиперпривода раскрывал свои хищные клешни. Тоскливый сигнал оповестил о готовности систем. Юджин произвел несколько завершающих манипуляций, сжал полисигментную рукоять, которая выплыла из ниши в пилотском кресле и обернулся ко мне.
- Держись, Сэнди. Сейчас будет немного больно.
- Что!? - скривился я, не понимая значение его слов в неразберихе.
- Сейчас мы войдем в гиперпространство, - улыбнулся он. - Без наркоза. Скажи "А-а".
Я успел заметить улыбку на лице Лью, и буквально чудом отключил силовое поле, в то самое мгновение, когда Юджин рванул рукоять акселератора гипердрайва.
Последовала короткая и ослепительная вспышка, будто весь корвет полыхнул пламенем фотонной энергии. На мгновение, я испытал чудовищную перегрузку, которая, похоже, на какое-то время лишила меня сознания. Когда же я открыл глаза, все вокруг разительно изменилось, смешавшись в единый цветовой ком, в котором бешено вращались смутные силуэты. Череп мой, казалось, разбивали огромным молотом, и через трещины в меня вливались отрывки фраз, странная музыка и еще что-то. Глаза все глубже погружались в череп, язык мучительно втягивался в горло, а легкие наполнялись кипятком. Похоже, что наступала смерть, и, подчиняясь инстинкту самосохранения, я истошно закричал. Мой крик, на деле оказавшийся сиплым хрипом, заклокотал где-то в глубине желудка и выплеснулся из судорожно сжимавшегося горла, превратившись в громоподобный рев. Я собрался с силами и в отчаянии повернул голову; вместо Лью, Анжел и Юджина в креслах сидели жуткие создания с отвратительными клубками щупальцев вместо рук. Тела их напоминали неестественно красные куски обнаженного мяса, в недрах которых что-то беспрестанно шевелилось. Чудовища с фаршем вместо лиц медленно повернулись в мою сторону, будто обращаясь ко мне. В дополнение к моим страданиям, меня охватил животный ужас при виде незримых взглядов монстров. Мне показалось, что уродливые творения зловеще усмехаются надо мной и тем, что со мной происходило. Я попытался вырваться из железных пут сжимавшего меня кресла, как вдруг моя рука, выглядевшая самым жутким образом, оторвалась от остального тела и неторопливо поплыла прочь. Боли при этом я не почувствовал, но взвыл пуще прежнего. Мой кошмар продолжался. Я стал свидетелем того, как мое тело постепенно превратилось в студень, и, закипев, я начал медленно испаряться. Теперь я уже жаждал смерти, но она не приходила. Вместо этого, мои мучения становились все более и более невыносимыми. Жалкие останки моего несчастного тела уже покрывались жесткой коркой, которая трескалась, и сквозь раны на поверхность выползала зловонная жижа, тут же превращавшаяся в шипящую пену. Мозг увеличивался в размерах и распирал растрескавшийся, как высохшая земля череп. Я отчаянно пытался сдержать его рост руками, но едва я сдавил голову, пальцы раздавили тонкую корку черепа и погрузились во что-то горячее и липкое. Я судорожно вдохнул, и воздух с шипением вышел через щели в груди. Зубы, ставшие поразительно острыми, пережевывали остатки губ и носа.
Внезапно я, превратившись непонятно во что, почувствовал, что начинаю взлетать. Я понял, что долгожданное избавление от страданий, наконец, наступило. Последним беззвучным криком я выразил облегчение, когда вдруг перестал ощущать свое тел. Сумасшедший танец красок и звуков будто оборвался, и я стал стремительно падать в молчаливую темноту. Мой разум угасал, и это, почему-то, доставляло мне неописуемое наслаждение. Все закончилось также внезапно, как и началось. Я умер…