Дружок , на новый год, с загадочным видом пообещал мне сюрприз. "Сюрпрайз", - пропел он на иностранный манер и исчез в ночи. Да, так и не вернулся. Потом позвонил из дачи.
- Надо все подготовить и вообще… - оправдался коротко. И заглох, как рыбий малек, в непролазных зарослях морской капусты. Телефон не отвечал. «Вне зоны действия сети». Все.
Нет, думаю, - что-то здесь не так. А вдруг… - и воображению моему предстала ужасная картина. Два… а может быть и три, (кто его знает) – развратных создания восседают у него на коленях и развратно же улыбаются. Хихикают глупо и щиплют-тискают принадлежащее мне по праву тело. От этой, мысленно представленной картины, мне сразу стало нехорошо. Даже уверенно можно сказать – плохо мне стало. То есть поплохело мне, короче. Но, я не долго мучаюсь в таких случаях, ибо решительность и бескомпромиссность – качества присущие мне, можно сказать с детства. Сколь помню себя – такая и была, а потому, - простым нажатием на кнопки телефона, вскорости был вызван водитель.
- На дачу. - Коротко. Без лишних слов и рассусоливаний. – Нет, стоп! В магазин сначала. Небось, шаром покати на даче-то.
Мелькают за стеклом зимние пейзажи, сменяя один другой, я вся в ожидании и настроена решительно. По-боевому. Что бы нас не встретило по приезду, надо быть готовой ко всему. Вот жизнь пошла…
…
Потихоньку вылезаю из машины и пробираюсь к светящимся в темноте окнам. Привстаю на цыпочки – нет, не достать. Окна слишком высоко. Вон лестница, приставить, что ли…
Внезапно тишину прорезает звонкий собачий лай. – Пес… почуял – таки. Вылетел откуда-то из-за угла и уже прыгает, пытаясь лизнуть в лицо. Эффект неожиданности безнадежно утрачен.
Берусь за ручку двери, распахиваю – Дружок, стоит на пороге и встречает невозмутимой улыбкой.
– Привет!
От неожиданности вздрагиваю.
- Ты… ждал меня?
- А как же.
- Но, ведь я не собиралась и все такое… а почему телефон недоступен? Что поделываешь? Чем занят? – вопросы сыплются из меня, как шары в спорт лото. Главное – ошеломить и не дать опомнится. Прием известный, и уже тревожно втягиваю нос внутрь комнат, высматривая предполагаемые «события». Но, комнаты пусты, лишь где-то там, в глубине, просматривается нечто новое. То есть - непривычное глазу.
Кровать… новая кровать!
- Ты купил ее для меня?!
- О, да… - и потупил взор. Как говорится – скромно приосанился, ожидая похвал.
- Но, зачем надо было… впрочем, понимаю. Сюрприз. Да?
- Точно. – И смотрит как всегда хитро. С прищуром. С вечным своим ****ским прищуром. А мне это стоило всего лишь сорваться из Москвы, внезапно. Бросив все дела. Подумаешь…
- И точно ты один? – приглядываюсь, принюхиваюсь, недоверчиво водя лицом, заглядываю в котовий глаз.
- Как это один … вовсе даже не один.
- Кто еще?
- Где?
- Ну, кто тут, кроме тебя еще?
- Еще???- и растерянно смотрит назад, через плечо. – Никого. - Уставился на меня, - Ты только.
- Я?!
- А кто ж еще… - обиженно надувает губки. Отворачивается. Окидывает взглядом новую кровать. – Вот это еще… сконстролил.
- Сам?
- Ну, почти… добавил кое что… т ж меня знаешь…
Уффф… - плюхаюсь на диван. – Ну, раздевай меня, тогда. Раздевай и …наливай. И протягиваю ногу, обутую в сапог. – Напугал меня… вечно ты. "Сюрпрайз"…
Сброшены сапоги, шуба на вешалке, на столе закуски и шипящая сковородка. Шейка в сметане, и картофельные котлетки. По-простому, но вкусно. Свертывает трескучее пластмассовое горлышко кефирной бутылки. Поставив простой стакан, вопросительно смотрит на меня.
- Это что? – прищуриваю глаза.
- Кефир. Ты же любишь. – Вздыхая, лезу в сумку, вынимаю бутылку виски, бухаю на стол. - Давай…
Одобрительно крякнув, меняет посуду. – Це гарно. - (и где только нахватался…)
Светло-коричневая струйка, булькает в широкие, с толстым дном фужеры, слегка сужающиеся к верхней кромке.
- Ну! – рука зависает над столом, - за наши успехи и выставляет вперед острый кадык.
Мысленно прокручиваю сегодняшний день, пытаясь подвести итог. – Да в общем-то не так уж плохо. Все равно уже вечер, дела сделаны, можно и расслабиться. Опять же – новая кровать. И… пустая! Гы-гы-гы. (слава те господи)
- Ну, пойдем посмотрим, что ты там «сконстролил».
Светлая сосна, матрац достаточно мягкий, да и общий вид, - вроде бы ничего. Осторожно ложусь, примеряясь головой к спинке.
- Нет. Вот спинка не очень. Не так, как-то… может пониже… а? - Чешет нос, - можно…
На полу инструменты, дрель, тиски, провода. - Сопя, переделывает спинку.
- Надо бы мусор сжечь в бочке. Полная с верхом, давно хотел, но – видишь, не успеваю, и продолжает увлеченно сверлить, отрезать и прикручивать. - Сделаешь? Мусор-то?
- Сделаю. – Со вздохом одеваю куртку. Мусор…
Мусор никак не хочет гореть. Снег, все отсырело, пес крутится под ногами. Черт бы побрал это мусор…- не горит.
Встаю на пороге, в дачных перчатках и с усталым лицом, - помогай.
- Бензинчику надо, или солярки, - говорит рассеянно, - щас помогу.
Потащила пучками сухую траву, напихала побольше, сверху надрала картон от кроваточной коробки.
- Как?
- Нормально.
Плеснул из двух канистр. Сначала бензин, потом солярку. – Отходи.
Попятилась, придерживая собаку.
Бабахнуло так, что могли бы позавидовать и шахиды. Пламя взметнулось до небес. Из бочки повалил черный дым. Пес метнулся в ночь. На ботинках дружочка загорелся пролитый бензин, а я схватилась за левый глаз, - ты что??? Сдурел???
Пытаюсь содрать с глаза какой-то ошметок. Дружок заколотил по земле ногами, сбивая пламя. То там, то здесь позажигались темные окна. Высунулись тревожные лица. Пес завыл…
- Эй! Что там у вас!? Горите, что ли?
- Нормально! Мусор жжем! - луплю по ногам дружочка сорванной курткой. – Нормально все… а сама клацаю зубами, - сюрприз…
Через двадцать минут, в саже и провонявшие гарью, все в сборе за столом. Я изучаю в зеркале покрасневший левый глаз, Он потирает обожженную ногу, пес тревожно вглядывась в лица, на всякий случай ложится у порога - что еще им (нам) придет в голову…
- Сидела бы дома, - Дружок хмуро сдвигает фужеры, берясь за бутылку, - сказал же сюрприз на новый год. Рано приехала…
- Рано, рано, - передразниваю я. Знаю вас. Котов. Отпусти только… и, примирительно подвигаю котлетки поближе. – Давай.
Мерно льется в широкое отверстие благодатная жидкость. Поблескивает в глубине отшлифованной, переделанной спинкой, новая кровать, пес, облегченно вздыхая, укладывает ушастую голову на лапы. Вздыхаю и я, поднимая толстый фужер.
- Ну, давай… за сюрприз.