Результаты постмодернистского конкурса «Выход носа в непрервыность культурной традиции»
Первое место - Параной Вильгельм
Второе место - Зураб Нуридзе
Третье место - Юрий Тубольцев «Девочка по имени Ноздрепучка»
С уважением, Рома Медный Век
Параной Вильгельм
Каскадерство.
Евлампий Шолподногин рылся в носу некоторое время молча, потом начал урчать, рыча и подвывая иссякая потовыми астрами внутри, но все таки выковырять засохшего козла из раскрасневшегося карт-шнобеля ему несмоглось. Засевшая, однобоко-полая навязка-набалдЕжник, не разрешала гулкому шуршащему по тратуарной плитке каскадеру Евлампию Шолподногину свободно неувязать и невляпываться во встречающиеся выбросы смелых домашних животных. Итак. Взъерошенная принудительным желанием избавиться от засевшей - засеревшей надоедливой козлятины, Шолподногинская натура превращалась в зависимое существо, которое в свою очередь из оглаской потреб души плескающихся слез, выуживала непременно с волосинами, черными и длинными да еще к тому же вместе со скатами на поистине вздернутый крючок ногтя. И что только прискакав в свою однокомнатную квартирку он не делал, и одевал на голову мусорное ведро, разрываясь орал в него гимн великий, и трамбовал туалетной бумагой уши, сказочно отзываясь на свое шпинатство ласковостью дурня, и ловил под водой в ванной непонятливость к неприспособленности, выдувая бульками в надежде отвязаться таки, все как тапком новым по небритому лицу, палец как торчал в носу так и врос в него могучестью притяжения носовых дверных проемов. Оттягивая вместе с пипкой гулко протрезвляя свой неоднократный мозг, Евлампий дышал полной грудью, определяясь с дальнейшей судьбой хобота, а она-судьба в свою очередь, как и многое другое, ему была неизвестна. Каскадерством, получив статус гонщика и мотто-шлем, Лампаша, как его обзывала сожительница Кира, занимался с пяти лет. Кира Патрикеевна ласкала обворожительностью багиры очень выразительное табло ничего не говорящего лица Лампаши и они вливались в друг друга энергетикой Гонзы потребляя кусачками зубов хрустящее вкусное блюдо из Востока. Скоротечное засыпание обоих звезд, оставило несмывающийся след в виде заткнутого пальца в носовом проходе каскадера и до запуда набитый рот Киры хрустящим вкусным блюдом из Востока. Ночь легла спонтанно роясь снами в остервенелых померанцевых героях, в их доме и выкатила за окно на радость луны луну.Что было.
В.Параной
Зураб Нуридзе
Папин нос.
Не помню, что я видел в первые мгновения своей жизни, не помню запахов и ощущений, не помню эмоции женщины, которая показала мне этот мир, открыла створки своего организма и выпустила меня наружу, разделив нас навсегда. Нет, я не наскучил ей, не надоел, мама любила меня. Еще тогда, когда я был внутри, когда мы были одним неразделимым целым, делили тошноту ее взбунтовавшихся против меня органов, набухание красивых грудей, которые в последствии поили меня соком жизни, рост под моим весом живота, мы на двоих делили радость и грусть, сон и бодрствование, и она любила меня, пела мне, танцевала со мной, гладила.… И вот когда я родился, мы впервые смогли посмотреть друг на друга, глаза в глаза. И очень обидно, что я этого не помню.
Единственное четкое воспоминание из моего самого раннего этапа жизни – это НОС. Огромный мужской нос. Мои еще не совсем разработанные мышцы хрусталика мешали сфокусировать взгляд на этом предмете папиного лица, но мои руки и рот исследовали его досконально. Впервые я ощутил его, когда пап приблизил свое лицо к моему, внимательно осмотрел меня и хотел потереться щекой, а мама громко закричала «Ты что, порежешь щетиной!». Тогда папа, своим холодным с мороза носом погладил мой нос, почесал щечку, разгладил детские морщинки на лбу и прикоснулся к губам. По своему незнанию, в силу бродивших во мне первобытных инстинктов сосания, желания покушать и почти не видящих с близкого расстояния глаз, я резко открыл рот и засосал кончик папиного носа. Он был не таким вкусным как мамин сосок, совсем не мягкий и нежный, а чуть колючий и шероховатый. Но я сосал и сосал, ожидая опять почувствовать сладость материнского молока, такого вкусного, питательного, родного. Но молоко не бежало, я выплюнул нос и заплакал. Требовательно и истерично. К маме! К груди, быстро! Папа отдал меня в женские руки, сел на краю больничной койки и смотрел, как я жадно втягивал в рот мамин сосок, хрюкал, урчал и улыбался.
Чуть попозже, уже привезенный домой и облюбованный толпой неизвестных родственников, я с интересом разглядывал огромный мир двухкомнатной квартиры. Меня носили на руках, показывали разные предметы, купали, кормили, укладывали спать, давали подержать в руках разные игрушки. Самой моей любимой был тот самый папин нос. Папа нависал надо мной или садил на руку, придерживая слабый позвоночник и шею, и подставлял свое лицо. Я хватался руками за его нос, дергал, щипал, щупал. Папа морщил нос, и я запихивал пальцы в ноздри, то просто держась за кончик, то засовывал ради интереса как можно дальше, исследуя таинственные глубины. Папа кривился от боли, корчил рожицу, что мне очень нравилось. Я издавал звуки, отдаленно напоминающие смех, и улыбался. Папа был этим так доволен, что терпел муки и издевательства снова и снова.
Даже когда я засыпал, то хотел, чтобы всегда возле меня были эти двое, мои родители. Мама, самое родное существо на земле, давшая мне жизнь, свою любовь и заботу, мама, которую я мог узнать из тысячи таких похожих одна на других женщин, мама, без которой я не мог провести и дня, мама, которую я всегда буду любить, уважать и оберегать, и папа. Мужчина, обладающий самым дорогим и любимым, моим носом.
12.12.2007
(с) Зураб Нуридзе
Юрий Тубольцев
Девочка по имени Ноздрепучка
- все пучком, хрюша! – сказала девочка по имени Ноздрепучка и щелкнула по носу розетку. А за стеной жили обладатели хвостика. Девочка по имени Ноздрепучка любила везде совать нос и щелкать всех по носу.
А вокруг ходили пучки носов. Не понятно, зачем носы кучковались пучками, но девочку по имени Ноздрепучка это даже радовало.
Пучки носов иногда вели себя странно – они зачем-то пучковались. А девочка по имени Ноздрепучка пучковаться не умела.
А однажды носастый пучок тоже захотел стать девочкой.
- давай поменяемся, - предложил он.
А девочка по имени Ноздрепучка просто щелкнула его по носу. Ей не хотелось быть носастым пучком.
05.02.07
(с) Юрий Тубольцев