Твое предназначение, дчерь - жить среди мирских людей
Сейчас очень модно, да и актуально, стало говорить о предназначении в этой жизни каждого человека. Мне очень нравится анекдотичный афоризм, который дочке на сотовый телефон прислали года три назад: «Если ты не посадил дерево, не родил сына и не построил дом, то ты – безрукий импотент, не любящий природу». Я его занесла на страницу афоризмов, моих и не моих. Это утверждение, вроде, больше к мужчинам относится? Впрочем, наверное, и женщинам подходит? Мы рожаем детей, строим дома, лошадей на скаку тормозим.
Но это, в общих чертах. А, если конкретно, то, как же понять, в чем еще, то самое предназначение? Наверное, каждый человек, кто не зомби, задает себе такой вопрос и ищет на него ответ. Иногда, всю жизнь его ищет и не находит.
Я тоже, не исключение. С детства понимала, что, коль девочкой родилась, то, когда-то, когда выйду замуж, должна стать матерью. Помню, училась на третьем курсе. Головные боли стали мучить ни с того, ни с сего. Это сейчас говорят: как, кто сглазил. Возможно, и от мнительности, а больше, конечно, хотелось от них избавиться. Пошла по врачам: они ничего не находят. А голова болит. Дошла до военного госпиталя. Там работала женщина, нейрохирург, знаменитый у нас доктор, профессор. Она еще на фронте оперировала раненых и многих спасла. Ухитрилась попасть к ней на прием сама, без связей. Обследовала меня по полной программе и подтвердила диагноз рядовых врачей: ничего страшного. Это, мол, тебе надо замуж выходить и рожать детей: все пройдет.
- Да какой замуж? Мне только 20 лет. Мне еще учиться и учиться.
Естественно, я ее не послушала. Но успокоилась, что это не смертельно. Немного даже головные боли, вроде, меньше стали терзать мои девичьи еще мозги. А совсем исчезли, действительно, когда дочку родила, через 9 лет.
При советской власти редко, какая семья могла позволить себе, чтобы женщина не работала, а занималась только воспитанием детей. То есть, вопрос о приобретении профессии после школы стоял практически перед каждой девушкой. Работа – это тоже часть предназначения, наверное, и для нас, дамс?
Была у меня одноклассница. Добрая, не вредная. Красивая девчонка. Огромные карие глаза. По цвету волос не блондинка, но вот, по «дружбе» с математикой, она та самая, "блондинка" (как бытует в народе навязанное мнение, что, если блондинка, то того, дура, мол). Сидит на уроке и смотрит потусторонним взглядом в окно и о чем-то там мечтает. Уж кого она там высматривала: или летчика, или принца под алыми парусами? Но, сразу после школы, выскочила таки замуж за…офицера. Надеюсь, что все у нее сложилось хорошо, как и предназначалось свыше?
Задумываться я задумывалась, но, не глядя в потолок, ожидая, что кто-то там напишет мне крупными буквами про то самое, конкретное предназначение, а попутно, в процессе жизни думала.
Занесла меня жизнь из Владивостока в Киев, в очную аспирантуру. Там и произошел тот эпизод, о котором говорит заголовок этого рассказа. Отучилась год. Работала над диссертацией по прикладной термодинамике. Хотя я очкарик с десяти лет, но никто меня не называл синим чулком или «ботаником». Или что там еще про женщин научных любят мужики злословить? Маникюр, педикюр, косметолог – мне не были чужды. Хотя, из-за аллергии не пользовалась химической косметикой, так слегка, только веки и ресницы подкрашивала. Видимо, поэтому первые морщины на лице и появились после 45 лет. Не очень, правда, любила частые шумные вечеринки. Но, если в «общество» выбиралась, то отплясывала от всей души. Кавалеры еще со школы доставали. К 27 годам успела получить 7 конкретных предложений о замужестве. Но и 7 раз подвергнуться попыткам к изнасилованию.
Надоело все это. Если замуж зовут, то сразу, не давая мне времени присмотреться и полюбить. Типа того, что, якобы, достаточно, что он любит. А те, кто из извращенцев, так пугали, что после каждого случая приходила в себя, да не один день.
Уже стала подумывать: Может быть, я какая-то грязная, раз такое дерьмо ко мне липнет?
От религий я была далека. О такой науке, как психология мы и не знали. А тем более, о других духовных школах почти и не слышали: от нас эта информация пряталась за семью замками. И поговорить то было не с кем об этом.
Но в 27 лет, в августе, случайно покрестилась в православной христианской церкви. Почему случайно? На первые каникулы на Дальний Восток я не полетела. Приехала моя мать своих сестер и теток навестить, на свою родину во Владимирскую область. Встретила я ее в Москве, и вместе с ней поехали к нашей родне. Я многих и не видела ни разу. В том числе и брата двоюродного, на года 4 меня старше. Он в то время жил в Казахстане. Приехал к матери в гости с женой и двумя сыновьями. Решил младшего по крестить, которому годик. Жена его, немка, хотела в крестные взять свою подругу, тоже немку. Брат же за командовал: нет, пусть будет крестной моя сестра. Ему пыталась жена про то, что вы разъедитесь. Но очень ему хотелось, чтобы у его сына бала крестная ученый. Сам он так и не смог получить высшее образование. Впрочем, и его мать тоже: всю жизнь она проработала на тяжелой работе возле стеклоплавильной печи в Гусь-Хрустальном. Хотя, в их семье мать, моя бабушка, сама никогда не работала, да и раньше, женщины в их роду занимались только воспитанием детей. Из 4-х дочерей моего деда только моя мать получила в войну высшее образование, а старшая сестра уже после войны, когда вернулась с фронта. Две младших так и не смогли выучиться. Не потому, что были глупые, а просто, не было уже у них материальных возможностей. Деньги и землю в семнадцатом году наш прадед отдал добровольно, чтобы сохранить в живых семью. Я не знаю, почему он не уехал за границу: или не смог или не захотел? Но долго сам не прожил после революции. А я застала на том месте, где когда-то цвели сады, посаженные моим прадедом, только старую уже засохшую грушу посреди огромного заросшего бурьяном пустыря. Видимо, сердце и не выдержало, когда вырубались те сады. Кому они помешали? Ведь, и детям рабочих и крестьян, я думаю, фрукты были бы на пользу?
Опять отвлеклась. Про крещение. Стала я отказываться быть крестной. Мотивируя тем, что мать моя коммунистка и атеистка: боюсь, что она не одобрит и расстроится. Да и я, вроде, не верующая. Правда, после слов деда по линии отца еще в детстве: «Не играй с силами, которых ты не понимаешь и не умеешь контролировать», да и после других случаев, как-то про Бога так категорично больше не высказывалась.
Решили, что моей матери ничего говорить не будем. Мол, просто еду вместе со всеми посмотреть на обряд крещения. Уже в церкви выясняется, что крестным у крестника может быть только человек, сам крещенный по христианскому обряду. Обряд застопорился. Брат со священником минут двадцать пошептался. По крестили вначале меня индивидуально, потом мальца в руки дали, как и положено. Так я в 27 лет приняла обряд крещения в христианской церкви. Стала ли я после этого верующей? Да нет. И в церковь уже в Киеве на какой-то праздник пыталась попасть. А там надо было всю ночь простоять в духоте. Выдержала только часа два: упала в обморок. Вынесли на улицу, привели в чувство, и уехала я на троллейбусе в свою, научную среду.
Проводила мать в Приморье. Приехала в Киев. Осень. Готовлюсь пересдавать кандидатский минимум по марксистско-ленинской философии. Весной получила тройку. А преподаватель высшей школы такие «важные» науки даже в техническом вузе обязан был знать хотя бы на четыре. Это в школе и в студенчестве я по ним только пятерки получала, когда верила в коммунизм, как в религию верили люди. Первое время задавала родителям «глупые» вопросы типа того, почему тот коммунист говорит одно, а ведет себя совсем не так, как призывает? Конечно, как вели себя высшие партийные деятели в жизни, мы не знали в своей глубинке. Я про местных, которые были на виду, спрашивала. Родители отмахивались. Да и сами, видимо, еще верили, что коммунизм – это хорошо, а отдельные личности – это не показатель. После какого-то вопроса мать на меня накричала: «И в кого ты только такая? Только черное и видишь?» Я замолчала надолго. И про Павлика Морозова уже не спрашивала: почему он герой? Только про себя подумала. Если бы отец наш спрятал картошку, например, которой мы зимой питались, и не сдал бы ее по требованию властей, то стала бы я его выдавать? Не помню, до чего я додумалась? Но язык стала по придерживать. Это помню. Здесь же, на Украине, поближе к западу, информация крамольная более свободно гуляла, чем в нашей среде, в Приморье. Здесь я и узнала впервые о голоде на Украине в 30-х годах. И о том, как люди выживали. Одна женщина рассказывала, как ее в деревне ребенком чуть не съели дальние соседи. Про Ленина тоже нашептали. Я, правда, не очень поверила про Ленина. Но про голод не один говорил человек, хотя и шепотом. Волосы просто дыбом от ужаса встали. Вера пропала. А учить наизусть у меня не получается. Вот и схлопотала ту тройку.
Готовлюсь к пересдаче. А мысли в голову крамольные так и лезут. Никак те законы коммунизма не доходят и не запоминаются: читаю книгу, а вижу – фигу. Еще свои неудачи в личной жизни покоя не дают. Вроде, поклонников и море. В институте все девчонки завидовали: у тебя одной поклонников раз в 10 больше, чем у нас, шестерых, вместе взятых.
- Да, какие то поклонники? То с горизонтального положения хотят начинать знакомство. Другие, раз увидел и сразу в ЗАГС: типа того, или он, или институт, или он или аспирантура? А то и насильники. Не вижу я, чтобы очередь была из настоящих женихов.
Это я в институте смеялась по молодости над их подколами.
А через несколько лет сижу на лавочке в Киеве с книжкой по философии и себя жалею. Не хочу, чтобы меня насиловали ни физически, ни морально. Вроде как, я же личность?
Ну и что, что не уродка, так что, с каждым желающим в кровать или в подворотню? Вроде, и не дура? Вон, сама в аспирантуру поступила, своей головой, а не передним же местом. Но ничего не понимаю? Потом про общественную и политическую жизнь опять мысли полезли. Что-то ложь эта партийная болезненно стала восприниматься. Трубят со всех трибун о самом гуманном строе, а почему допустили тот искусственный голод и смерть многих миллионов своих же граждан? Надоело так жить. Похоже, что душа моя никому не нужна. Ни поклонникам, которые только тело и видят. Ни государству, которое нам врет, что оно народное, а народ за рабов держит. А не уйти ли мне в монастырь? Вон, настоящие верующие, вроде, всем довольны? Да и там не будут доставать меня всякие извращенцы. Может быть, я сама какая-нибудь грешница?
К тому времени Библию я еще не читала. Но несколько брошюр о христианской религии уже осилила.
Мысль появилась, - надо действовать. Поехала во Владимирский Собор. Подхожу к дькону. Так и так. Хочу исповедоваться. Я крещенная. Пока еще комсомолка. Но через два месяца выхожу по возрасту из комсомола. Да и в последние годы я пассивная комсомолка: только взносы и платила. Антирелигиозной пропагандой не занимаюсь. Хочу уйти в монастырь.
- Это Вам надо к главному настоятелю Собора. Я такие вопросы не решаю.
Назвал мне время и дату, когда он принимает прихожан.
Подготовилась: юбку ниже колен надела, черную водолазку, голову прикрыла капроновым шарфиком. Уже знала, что женщинам запрещено в храм входить с непокрытой головой. И волосы заплела в косу. Тогда она у меня была ниже…почти до колен. Пришла в будний день. В храме пара бабулек тихонько себе молятся и крестятся. Настоятель еще не старый мужчина, но где-то 45-50 лет. Исповедуюсь: рассказываю про себя. С эмоциями, но стараюсь в сжатой форме: занят же, наверное, святой отец? О причинах, хотя и не приятных, из-за которых хочу спрятаться в монастырских стенах. Он мне про трудности физические, про какие-то и там соблазны.
- Да трудности физические меня не особо пугают: учились в школе и в огороде работали, чтобы самих себя прокормить.
- Хорошо, дчерь, я сейчас буду молиться Богу о тебе. Жди.
Окинул мою фигуру мужским взглядом. Правда, похоти я не заметила в нем. Такая скромная девушка перед ним стоит. Правда, я и так скромно одевалась: не носила открытые сарафаны, оголялась только на пляже.
Минут через двадцать, окинув мою фигуру Дюймовочки уже каким-то другим, удивленным взглядом, и говорит:
- Я поговорил с Богом. Дчерь, христианская монастырская обитель – это не твое предназначение. Твое предназначение – жить среди мирских людей.
А я же, как научный работник, да еще и прикладник, и здесь не утерпела, но с почтением задаю ему вопрос:
- Святой Отец, а в чем конкретно, то мое предназначение?
Он снова минут 20 молится и отвечает:
- Жди, тебе будет дан Знак.
Но все-таки про адрес монастыря спросила и поехала к нему. Там возле стены в скверике на лавочке присела и опять стала думать: постучать или не постучать в дверь?
Так где-то час просидела. Наверное, священник что-то знает, но не договаривает, раз так говорит? Вон, наш дед, тоже что-то знал, но так и не успел нам сказать. Конечно, он не придерживался этой религии, но, наверняка, про Бога что-то знал. Я теперь понимаю, почему он был такой грустный: им было запрещено о том нам говорить, что они знали. Стал бы нам рассказывать, так навлек бы беду на семью в то время.
Пожалуй, послушаюсь и на этот раз, как и своего деда. Авось, со временем разберусь, что к чему и увижу тот Знак?
А пока пойду на экзамен с книгой. Никогда не списывала, а сейчас попробую: или четверку получу, или попрут меня из аспирантуры? Вот тогда и буду думать: как его дальше жить?
За год до смерти Леонида Ильича это было.