Вот, положим, граждане, мучает меня один вопрос: отчего у нас, в России, любят все раздуть в то время, как на Западе, наоборот, стараются все замять и сгладить. Из-за чего такая мировая несправедливость случается? Нет, мы совсем не злые и лишь отчасти нервные и уж совсем чуток невоспитанные - словом, нет повода поставить себя в более невыгодное положение по сравнению с нашими высокоморализированными собратьями по планете. Нет и вряд ли предвидется в обозримом будущем. Казалось бы, неразрешимая загадка русского менталитета вкупе с особенностями национального характера. Ан, нет! Разгадка-то имеется, если вдуматься. Просто невыгодно нашему брату обнаруживать эту разгадку, ибо она в сентиментальности кроется. То есть так уж исторически сложилось, что мы сами позволяем себя обманывать, почитаем за честь.
Русский человек, скажу я вам - тонкая душевная материя, нанизанная на прочный остов. То, что для иного западного человека закон, для нас - возможность импровизации. Впрочем, не дело это на пустом месте полемику разводить. Постойте-ка, граждане любезные, я вам сейчас сюжетец для размышления подкину!
Значит так, поскольку вы уже поняли из названия, что речь пойдет о еде, то сравнивать будем общепиты. Согласитесь, нет ничего приятнее, чем помурчать над тарелочкой наваристого супа на голодное брюхо. Иные может на суп и не согласятся, все-таки в эпоху расцвета фаст-фуда живем. Ну, тогда я, допустим, так свою мысль выдам: соглашайтесь вы на то или нет, а лучше супа ничем червячка не заморишь. И вкусно, и с пользой для пищеварения!
Вот и мой старый знакомый, Игорь Виссарионович Потапов (главный инженер нашего завода, между прочим), взял себе за правило на всякие суповые темы философствовать. Пойдешь с ним, бывало, в заводскую столовку обедать, так приходится всенепременно супа откушать, иначе никак. Он тебе и лекцию на данную тему прочитает, пока в очереди в кассу будешь стоять. "Питательнее, - говорит, - супа еще никакой еды на белом свете не придумано, Манюня. А все потому, что тарелкой супа сразу две проблемы решаются: тут тебе и гуща для мышечного тонуса, тут тебе и жидкость для поддержания водного баланса в организме. Ну, что ты мне на это возразишь?"
Возражать было нечего, поскольку Игорь Виссарионович слыл знатоком в этом деле, супов за свои сорок восемь неполных лет откушал превеликое множество. Он и в заграничных командировках только их и дегустировал и много занятных заграничных премудростей мне пересказал.
Довелось, значит, ему как-то поехать в Германию, договариваться насчет труб. Вернулся без труб, но с тяжелым брюхом. Думала, на пивной фестиваль нелегкая занесла, оказалось все гораздо обыденнее: мой товарищ Игорь Виссарионович немецкого супа наелся так, что аж неделю потом рыгал клецками. Ну, следовательно, и начал он пополнять мой ликбез относительно немецкой кухни.
"Хочешь верь, Манюня, хочешь - нет, а я там их знаменитый "Айнтопф" откушал. Увидел на картинке в ресторане - аж слюнки потекли: наваристый такой, с разомлевшим картофелем, баварскими сосисками, бараньим жиром и копченостями по самое некуда. И вся эта вкуснотища заливается сверху ароматным соусом, пичкается пряностями и подается в красивом глиняном горшочке. Я как увидел всю эту красоту, так никаким кнёдлем меня уже было не заманить! То есть полюбил их айнтопф заочно всем своим оголодавшим нутром."
Тут мой Игорь Виссарионович прервал свои диковинные речи и сглотнул обильную слюну. Вместе с ним сглотнула и я, но менее профессионально, нечаянно закашлявшись. Игорь Виссарионович сочувственно покрутил головой и незамедлил продолжить.
"Но я тебе, Манюня, должен сказать, что их буржуйским подхалимским сервисом в том ресторане, куда меня занесло откушать супа, я был удивлен в сто раз больше, чем самим блюдом. Да-с..."
Вижу, отчего-то мой старый приятель погрустнел во взоре, задумался, но перебивать вопросами не смею, жду продолжения истории с айнтопфом.
"И знаешь, чего обида-то меня гложет, Манюня? У нас, в Расеи-матушке, супов-то этих тьма-тьмущая, кулинарные рецепты со всего света прижились, а что до сервиса, то мы, пожалуй, изрядно приотстали. Да-с... Разве что столовыми приборами научились пользоваться не хуже немцев, и то другой наш человек себе рукой в этом деле помогает."
И опять закручинился на пять минут. И так после каждой реплики.
"В общем, захожу я в их ресторан (а с виду-то домишко никакохонький, комнатушки крохотные), меня розовощекая девица у входа встречает, меню с картинками разворачивает - словом, завлекает, значит, пройти. Я по домишке не сразу-то понял, куда попал, думал, в пивоварню, там мужики наряженные в раков на входе стояли. А девица тем временем не дает мне с мыслями собраться, что-то там себе трещит на немецком (на немку-то она, кстати, мало чем смахивает при всей своей румяной внешности; напомнила мне Верку, дочку одного моего знакомого гастрабайтера из Беларуси). Ну, а что за нос-то меня водить? Я ей прямиком говорю, чтоб супы мне демонстрировала.
Открыл заветную страничку в меню - и ахнул! Чего там только не было! Выбрал самый сытный из длинного списка супов, а девица не будь дурой, еще сытнее мне его сделать предлагает. Ну, тут тебе и первое, и второе, и третье в одной порции.
Сделал заказ. Сижу, жду. А немецкая Верка так и крутится подле, все интересуется, не надо ли чего еще. Подхалимка. Я хоть и не чувствовал себя стесненным в казенных средствах, но вежливо отказался. Ушла.
Возвращается через двадцать минут - рот до ушей. Баранину, говорит, обжаривали, хотели как вкуснее, а она подгорела с одного бока. Вам, говорит, этот бок срезать или как есть подгоревшую класть или мы сейчас быстренько свежий кусочек на сковородку бросим?
Я, признаться, обомлел от такого искреннего самоуличения и разнообразия вариантов компенсации. Давайте, отвечаю, по новой, я во времени не стеснен.
Она, конечно, рассыпается в извинениях и через минуту приносит мне минзурку пива в качестве заглаживания вины. Рюмка с виду малышка - а приятно во всех отношениях!
Ну, принялся я, значит, опять ждать-выжидать, когда суп поднесут. А домишко ресторанный хоть и махонький, но уж очень уютный изнутри, прямо как исторический музей со всеми интересностями немецкого средневекового быта. Для пущей убедительности и довершения, так сказать, впечатления они перед окном виолончелистку посадили. Вот сидит себе эта златовласая дева в короткий сарафан и чепчик одетая, да национальные мотивы тренькает. Живая музыка-с!
Вижу - несут мой трофей, слюнями уже заранее на стол капаю. Пока несли, мне издали горшочек большим казался, а как под нос поставили, так он как-то сильно в размере-то и уменьшился. Тут еще их немецкая Верка чуток супа на скатерть пролила, пока на стол ставила - и ну опять извиняться, что-то там по-своему лепетать. Скатерку промокнула кружевной салфеткой и убежала обратно в недра кухни.
А передо мной тут уже все шкварчит, ароматными парами обдает. Из-за пара-то и не заметил как Верка-официантка перед моим столом откуда ни возмись вдруг выросла. Стоит, на меня зыркает, белыми зубами опять во весь рот сверкает. Еще одну рюмку пива в знак компенсации за пролитый суп мне принесла. Подивился я такому приятному во всех отношениях сервису, но от пива, само собой, отказываться не стал.
Суп был хорош, да уж больно горшочек-то маленький. Я, разумеется, его повторил, еще одну порцию заказал. Немецкая Верка черканула заказ в блокнотик - и третью рюмашку пивка мне поднесла. Сижу я, Манюня, млею и понимаю, что аппетит у меня еще больше разыгрался.
В общем, три горшочка супа за раз у них отведал, а сколько пива на халяву выпил, даже не помню. Помню только, что эта Верка один раз опрокинула стул мне на ногу, два раза проливала суп на скатерть и напоследок перепутала нам с соседом блюда, то есть принесла мне соседский рольмопс с селедкой вместо моего заключительного горшочка. Но все эти ее оплошности, как положено, каждый раз компенсировались халявным пивом. Я потом счет для пущей убедительности проверил - не было упоминания о пиве, ни-ни. А все говорят, что немцы скупые.
Так что я, Манюня, доволен немцами остался, интеллигентная нация, что ни говори. Вот только обида за нашего брата гложет: у нас бы заместо пива на халяву обругали бы в три этажа так, что сам себя кругом виноватым почувствовал".
Вижу, сник Игорь Виссарионович совсем, разочаровался в собственной нации. А тут еще немецкими суповыми копченостями ему бесконечно рыгается, аж до икоты дело дошло! Видно, правду человек говорит, не лукавит, что ему вкусно и эстетически приятственно во всех отношениях было за границей.
"Послушай, друг мой сердечный, - беру я инициативу в свои руки. - Да это ты потому такого негативного мнения о нашем отечественном общепите, что мы с тобой только в заводскую столовку и ходим. На ту сумму, что ты в немецком ресторане спустил, можно и у себя на родине с тем же шиком отобедать. Давай-ка для объективности суждений в местный ресторан за углом завернем, снимем там пробу".
Только крутит головой Игорь Виссарионович в знак отрицания, не верит мне.
"Я, Манюня, куда более чем объективен, - молвит, - потому что я на своем веку много раз в наших ресторанах отобедовал. Бьюсь об заклад, что тот, за углом, ничем от других не разнится. Тут все-таки национальный менталитет гораздо большую роль играет. Нету у нас того, что в заграницах испокон веку практикуется, а именно: клиент всегда прав. У нас тебе такой сентиментальностью за доставленные неудобства компенсируют, что сам откажешься брать да еще им доплачивать добровольно согласишься".
Сказал так - и еще больше меня озадачил. Но любопытством мой компаньон загорелся и даже как истинный джентельмент предложил заплатить за меня в ресторане. Ударили мы по рукам, договорились встретиться в назначенном месте отведать супа. Я хоть и не привыкшая супом злоупотреблять в неограниченных количествах, но что только ни сделаешь, граждане, ради такого душевного человека, каким был наш главный инженер.
Заходим, значит, в обеденный перерыв в условленный ресторан, переступаем порог - и оказываемся в комнатушках ничуть не больших, чем те немецкие, судя по рассказам Игоря Виссарионовича. Разве что ребят в костюмах раков у входа не было, зато стоял деревянный макет матрешки с меню на пузе. Следовательно, мы сделали выводы, что откушивать будем отечественные блюда.
Мы еще больше убедились в своих предположениях, когда обнаружили себя в роскошных интерьерах, стилизованных под средневековую Русь-матушку. "Вот видишь, - подмигнула я Игорю Виссарионовичу, - у нас-то, оказывается ничуть не хуже!" Мой товарищ, однако, предпочел остаться невозмутимым.
Откуда ни возмись из-за бревенчатой перегородки вышла к нам длинноногая белокурая пава в длинном сарафане и кокошнике. Дева пригласила нас жестом пройти к столику и, по-моему, Игорь Виссарионович остался доволен первым впечатлением, хотя и не хотел в этом сознаваться.
С видом знатока наш главный инженер стал внимательно изучать меню. Блюда в меню были без картинок, но прелестно описанные во всех мельчайших деталях, по прочтении которых наши желудки незамедлительно издали протяжное урчание в унисон. "А подайте-ка нам вот этот, гороховый, - вступил Игорь Виссарионович. - Он у вас с мясом ягненка, должно быть, наваристый". "Горохового нет, - последовал ответ. - Если хотите с бараниной, закажите "Айнтопф". Между прочим, готовим его по лучшим немецким рецептам".
Игорь Виссарионович аж крякнул от неожиданности. "Помилуйте, девушка, - вскинул брови мой компаньон, - у нас создалось впечатление, что вы русской кухней клиентов зазываете. Да и меню у вас исключительно из отечественных блюд состоит". "Ах, по меню мы давно уже ничего не готовим. Не идет клиент на отечественные блюда, - покачала головой официантка. - Вы лучше меня спросите, я вам назову то, что у нас можно заказать сегодня". "Извольте! - Тут уже не выдержала я. - Извольте, но зачем же вы нам тогда меню дали, если из него ничего заказать нельзя?"
Видно было, что мой вопрос поставил девушку в затруднение, но лишь на мгновение. "Новое меню печатается", - невозмутимо ответила она. "Ага, оно у них уже полгода печатается", - раздалось из-за соседнего столика, где сидел седовласый старец в дорогом костюме, что-то без настроения ковыряющий вилкой в своей тарелке.
"Ну-с, если настаиваете, что "Айтропф" у вас по настоящим немецким рецептам, тогда подавайте его. - Согласился Игорь Виссарионович. - Имеешь шанс, Манюня, отведать и оценить". Так мы и заказали себе по порции. Сидим. Выжидаем. Коротаем время разговорами. Старичок в дорогом костюме тем временем изволил ретироваться, звякнув какой-то мелочью по столу. "Вот жмот богатый! - Нарочито громко прокомментировала официантка. - Всегда 50 копеек чаевых оставляет". Старичок было приостановился, обернулся и хотел что-то возразить, но лишь в сердцах махнул рукой и поспешил к выходу.
Девушка, видимо, сильно расстроилась, потому что где-то полчаса из-за бревенчатой перегородки не показывалась. Мы уже по третьему кругу на всякие суповые темы с Игорем Виссарионовичем философствовали, то и дело поглядывая на часы. Начали уж было волноваться, что не управимся за обеденный перерыв.
Наконец, случилось! Видим, несут наши заказы, но только почему-то не в традиционных горшочках, а в тарелках размером с пиалу. Мы, не сговариваясь, настороженно переглянулись. Как только девушка в сарафане подплыла поближе, даже мне, не знающей толк в супах, стало понятно, что данное блюдо никак не соответствует картинно описанному когда-то Игорем Виссарионовичем. Уж очень оно, как бы это помягче выразиться, казалось водянистым и отдавало болотной тиной.
Я примолкла, вспоминая свои горячие заверения о том, что наши рестораны ничем не хуже заграничных. Игорь Виссарионович тоже как-то заметно сник, равнодушно опуская ложку в недра тарелки. Лишь официантка продолжала излучать хорошее настроение в предвкушении чаевых.
Но тут случилось страшное! Запустив ложку поглубже, отхлебнув из нее и запустив еще раз, Игорь Виссарионович выловил маленький нежный трупик насекомого, с виду никак не походившего ни на одну из частей тушки барашка. "ЧТО ЭТО??? - Заорал мой всегда выдержанный интеллигентный товарищ. - Я Вас, девушка, спрашиваю: что это такое???" Официантка проявила заметную осведомленность, ответив: "Я не знаю". Она быстро нырнула за бревенчатую перегородку, из-за которой вскоре до нас стали доноситься громкие звуки перебранки.
Наконец, девушка вернулась. Разгневанный главный инженер откинулся на стуле. На его лице было написано, что он ожидал объяснений и материальной компенсации.
"Вы, гражданин, сначала сами заказываете тайский суп, а потом ждете от меня каких-то объяснений", - без тени смущения отчиталась девушка.
"Тайский? Я заказывал тайский?" - Снова сорвался на крик мой коллега.
"Ну, не я же", - невозмутимо продолжила девушка.
Игорь Виссарионович, сраженный наповал такой наглой ложью и невозмутимостью официантки, беспомощно развел руками. "Покажите нам, пожалуйста, листок, на котором Вы записали наши заказы", - быстро нашлась я. "И... главного менеджера нам сюда!" - Добавил мой расстроенный друг. Пожав плечами, девушка снова скрылась за знакомой перегородкой.
По прошествии десяти минут, к нам вышли менеджер, повар и какая-то тетя Дуся с тряпкой, очевидно, уборщица. Они по очереди заглядывали в тарелку к Игорю Виссарионовичу, вылавливали ложкой насекомое, вздыхали и сочувственно хлопали моего товарища по плечу. Повар понимал, что его положение самое незавидное, хотя, видимо, старался, приготовил суп по настоящему тайскому рецепту.
Появление официантки с листком в руке предполагало разрешение всех имеющихся сомнений. Она молча положила его перед нами на стол и также молча ткнула пальцем в выведенное каллиграфическим девичьим почерком слово "Суп тайский" - 2 порции. На минуту воцарилось молчание.
"Смотрите! Смотрите же! - Завизжал Игорь Виссарионович, продолжавший все это время внимательно изучать клочок бумаги. - На заказе ВЧЕРАШНЯЯ дата!" Шесть голов снова склонились над листком. Действительно, заказ был датирован вчерашним числом. Четыре головы дружно повернули шеи в сторону официантки. Пятой голове, принадлежащей менеджеру, кто-то позвонил по мобильному, поэтому она вместе с телом поспешно удалилась в сторону бревенчатой перегородки.
Повар облегченно вздохнул, что не ему теперь придется за все отдуваться, и вернулся на кухню. Уборщица сделала вид, что потеряла всякий интерес к предмету разговора, и принялась за мытье окон.
"Ах, - зашептала девушка, снимая с себя тяжелый кокошник и утирая расшитым бисером руковом густую слезу с глаз, - не подумайте, что я перепутала заказы несмотря на того старого пенька, расстроившего меня 50-ю копейками чаевых. Я поскольку вижу, что вы люди интеллигентные, уважающие иностранную кухню, и, должно быть, не жадные, решила проявить инициативу. Барашек-то у нас не свежий, а других блюд кроме тайского супа не было. Вы же непременно суп желали?"
"В общем, не вижу тут никакой проблемы, - сказал вернувшийся менеджер. - Сейчас мы приготовим Ваш заказ".
"Позвольте! - Привстал из-за стола Игорь Виссарионович. - У нас обеденный перерыв закончился еще 10 минут назад. Извольте, так сказать, компенсировать мне моральный урон".
Но менеджер не производил впечатление человека, которого легко сбить с толку. Он подбоченился, на всякий случай прегородил нам дорогу к выходу своим широким торсом и заметил: "О какой компенсации может быть речь, если, как мне известно, Вы уже успели откушать супа. А раз откушали - извольте оплатить!"
"Я когда откушивал, то еще не был уверен, что откушиваю не свой заказ!" - Не сдавался Игорь Виссарионович.
"А мне как-то все равно, были ли Вы или не были уверены, что откушиваете не свой заказ! Я, видите ли, вовсе не принимал у Вас этот заказ," - парировал менеджер.
Официантка, чувствовавшая куда клонится дело, зарыдала в голос. Игорь Виссарионович хотя и осознавал свою правоту, но слыл человеком мнительным и жалостливым, поэтому было видно, что он вот-вот сдастся и уйдет несолоно хлебавши. С одной стороны, надо бы наказать девушку за проявленную самодеятельность, а с другой, она спасла нас от мяса несвежего барашка и за это ее, напротив, даже следовало бы поощрить. Чудеса отечественного менталитета!
Как ни пыжился Игорь Виссарионович, а мужское начало побороло в нем мещанские пережитки. Пожалел он девушку-официантку, проявившую к нам гуманность, и, как и обещал мне перед походом в ресторан, заплатил за обе наши порции. Правда, как оказалось, тайский суп был на двести рублей дороже, но сентименты всех сторон были удовлетворены: менеджер получил денежную компенсацию за откушанный суп, официантка избежала наказания, Игорь Виссарионович чувствовал себя джентельменом, я в принципе обрадовалась разрешению конфликта, который не сулил ничего хорошего, а повар и вовсе оказался тут не при чем.
И только тетя Дуся, все это время внимательно следившая за развитием событий, в конце концов не выдержала и произнесла в сердцах: "Тьфу, ты! Тьфу, ты гурманы хреновы! Обманула вас эта пройдоха в сарафане, в сговоре она с начальником-то. Неужели не понятно?" Она бросила тряпку в ведро, вытерла руки о подол цветастой юбки и с чувством выполненного долга направилась к выходу.
***
Вот с тех самых пор, граждане хорошие, мы с Игорем Виссарионовичем так больше и не ходим по нашим ресторанам. Совсем разочаровались. Получается, тетя Дуся подорвала наше доверие к отечественному производителю. А так бы может и ходили бы, верили бы во всю эту импровизацию и распускали сентименты.