Королева Фана пребывала в тоске. И это ее очень терзало. Во-первых, будучи правительницей государства Смехляндия, она не могла позволить себе подобную роскошь, во-вторых, королева очень хорошо помнила историю, не раз рассказанную ей бабушкой.
Давным-давно, прадедушка - король Фан XX проснулся в плохом настроении, которое усилилось неведомой печалью. Он до того расстроился, что заплакал, чем разозлил небеса. Начался ужасный ливень. Дождь шел три дня и три ночи. От этого все жители королевства, не привыкшие к подобным природным катаклизмам, тоже разревелись и устроили бунт. Случился государственный переворот, дедушку сбросили прямо из окна замка, а спустя пару часов, на небосклоне опять засияло радостное солнце, на чем инцидент был исчерпан.
Во главе страны встала жена казненного. С этого момента вся власть в государстве переходила по женской линии, и Смехляндией правили королевы.
Королева Фана была немолода, но никак не могла остепениться. Мужа у нее не было, точнее, пять раз она носила статус жены, но сейчас в очередной раз ходила невестой. Женщиной королева была видной, правда, с возрастом на голове осталось совсем мало волос, которые она собирала в жиденький хвостик, лоб разрезали глубокие морщины, а тело становилось пышнее и пышнее.
Правительница подошла к зеркалу.
- Ты прекрасна, спо…
- Ну чего ты с утра пораньше заголосило то, а? - оборвала Фана. - Не надоело еще льстить, тебе уже сколько годков?
- Тысяча два.
- Вот! Некоторые мудрее с годами становятся, а ты тупеешь тут взаперти. Может тебя на солнышко в сад вынести?
- Нельзя госпожа, мне солнечные ванны противопоказаны, голос могу потерять.
- Тогда, если всякую ерунду не перестанешь балаболить, в сад вынесу, понятно? Да и вообще, ты же средний род, не мужчина, не женщина, откуда такие глубокие познания в модных тенденциях? Одни врали меня окружают!
Зеркало молчало, а королева еще больше расстроилась. Она начала судорожно придумывать, чем бы себя развеселить.
«Дон Жуана что ли позвать? Он забавный», - улыбнулась про себя Фана, вспоминая пылкость возлюбленного. Королева была падка на юных и веселых юношей, и поскольку ей было наплевать на их происхождение, то ее высочество без промедления приближала таких самородков к себе для пользы души и тела.
«Жигало проклятый!» - от чего-то резко передумала Фана.
В голову больше ничего не приходило. Королева взяла колокольчик и отчаянно затрясла им в воздухе.
- Эй, Симпер, где ты шляешься?!
Из воздуха материализовалась длинная, худая фигура дворецкого. Жердь во фраке, при бабочке, в лакированных туфлях бесшумно подплыла к Фане.
- Что там с погодой?
- Хмурится, моя королева.
- Я изволю сейчас идти гулять.
- Госпожа, сегодня четверг.
- Что опять ссудный день? Я без меня никак нельзя посудить?
Симпер сделал вид, что не слышал вопросы. Не мигая, он смотрел совьими глазами на королеву, немного укоризненно и в тоже время безучастно.
«Чурбан!» - злобно подумала про себя Фана.
- Сейчас оденусь, выйду. Собирай присяжных.
Через двадцать минут королева при полном параде, в златокудром парике, затянутая корсетом и напудренная до неузнаваемости, вышагивала в тронную залу. Присяжные встали, королева величественно опустилась на трон, и легким поклоном пригласила сесть остальных.
В центре зала на пурпурном ковре стоял великан Степка и теребил в руках шапку. Вид у него был абсолютно несчастный, а глаза красные, видимо, он не спал всю ночь.
Симпер глухим голосом начал заседание.
- Уважаемые господа, прошу тишины. Сегодня рассматривается дело великана Степана Степановича Степанова, застуканного плачущим у себя дома. Нарушен главный, я бы сказал, стержневой закон нашего великого государства Смехляндии, говорящий о том, что никому, даже королеве, не разрешается плакать. Наш долг всегда быть в хорошем настроении и смеяться, а этот человек своим поведением нарушил закон. Он заслуживает самой жестокой казни.
Степка безуспешно попытался сжаться в маленький комочек, а присяжные осуждающе закачали головами.
Королева решила ускорить процесс.
- Симпер, а откуда вы узнали, что Степка плакал.
- Ваше величество, мы получили донос от уважаемого всеми анонима Портняжки, и поспешили ворваться к Степану с орденом на арест, - отрапортовал дворецкий.
Фана, с сочувствием обратилась к великану.
- Степ, чего плакал?
- Зуб болел… сильно, - признался Степка и всхлипнул.
- А чего к Айболиту не пошел?
- Я врачей боюсь. Он бы мне зуб выдирать стал, а это больно. Думал, потерплю маленько, зуб сам и пройдет.
- Ты, как дите малое, Степан. Конечно, ты виноват, закон нельзя нарушать. Но в связи с тем, что ты уже вдоволь намучился, назначаю в качестве наказания поход к доктору. Стража, доставьте его по месту исправительных работ, и не уходите до тех пор, пока зуб не вылечат. Все свободны, а Портняжку ко мне. Быстро!
Королева удалилась к себе в покои. Там она велела соловью спеть для нее что-нибудь веселое. Птаха с энтузиазмом взялась за дело, но тоска продолжала терзать Фану. Она подошла к окну. Во дворе играли в салки семеро козлят, сбивая с ног проходящих мимо. За это мама Коза, смеясь, прикрикивала на них. Конек Горбунок, обходя вверенные ему стойла, перебрасывался шутками с Белоснежкой, которая сидела на крылечке и штопала носки своим гномам. Сплошная идиллия. Всем было весело, хорошо. Одна лишь королева страдала грустью.
«Детишек не удосужилась родить. Сейчас бы было с кем поговорить по душам, устроить большой семейный праздник. Хотелось беззаботной жизни, и вот теперь уже старость близко, а я совсем одинока».
Тут у Фаны в голове зародилась смутная идея, но она решила сначала разобраться в Степкиной истории до конца.
- Хорош надрываться! - грубо оборвала соловья королева. Она села в кресло, взяла книгу, но читать было лень.
Ее путаные мысли прервал далекий вопль великана Степки.
- Вырвали, - задумчиво констатировала факт Фана.
В дверь постучались.
- Кто там?
- Привели Портняжку по вашему указанию.
- Пусть войдет.
Дверь со скрипом отворилась, и в комнату вошел улыбающийся Портняжка. Он низко поклонился и лилейно посмотрел на государыню.
- Ты зачем анонимки строчишь? Да еще на своих друзей?
- Я - законопослушный гражданин. Положено, вот и пишу.
- Кем положено?
- Велением совести и законом.
- Значит для тебя закон дороже дружбы?
- Нет, не дороже, но главнее. Ваше величество, если бы я не сказал, что видел, как плакал Степа, так меня бы тоже того самого… наказали за покрытие преступника.
- А если б не узнали?
- А если бы узнали?
Королева оказалась в тупике. Логика Портняжки была проста и одновременно несгибаема.
- Ладно, иди. А вообще, ябедничать нехорошо! Понятно?!
Портняжка кивнул, поклонился и, улыбаясь, исчез за дверью.
Королева решила заняться воплощением пришедшей ей ранее в голову идеи.
Она переоделась в дорожный костюм и приказала Симперу подать карету к выходу.
Выйдя на крыльцо, Фана заметила на горизонте черную тучу, сердце кольнуло в предчувствии беды. Да и дворовые переглядывались, они улыбались и смеялись, как положено подданным королевства Смехляндии, но тень тревоги уже присутствовала на их лицах.
Королева нашла в себе силы широко улыбнуться и смехом приветствовать челядь. Затем села в карету и звонким веселым голосом скомандовала:
- В деревню!
Карета скрылась за облаком пыли.
Через пять минут Фана стояла во дворе бабки-повитухи. Королева вошла в дом. Ее встретила Снегурочка. Молодая красивая девушка очень напоминала Фану в молодости: серьезные серые глаза, толстая русая коса, высокая грудь и белая кожа.
- Здравствуй, хорошая, - поздоровалась королева с девушкой. - А где твои бабушка с дедом?
- В огороде.
- Позови-ка ко мне Клавдию Тимофеевну.
Девушка вышла, а королева, провожая ее взглядом, подумала: «Такой красавице в хоромах бы жить».
Девушка вернулась вместе с Клавдией Тимофеевной.
- Снегурочка, выйди, нам с бабушкой поговорить надо.
…
- Здравствуй, многоуважаемая Клавдия Тимофеевна. Дело у меня к тебе есть.
- Здравствуйте, ваше высочество. Может чаю?
- Некогда мне рассиживаться. Вон смотрю, внучка то у тебя какая красавица выросла, прям залюбуешься. Молодцы вы с дедом, подсуетились, хорошую внучку слепили. Только это все сказки, правда?
Старушка изобразила удивление.
- О чем это вы, государыня? Не пойму я никак.
- А о том, что если для себя смогли, то и для меня сможете. Приказываю вам с дедом слепить мне дочку. Будет и у меня радость. Иначе, казню, за покрытие внебрачных детей и несанкционированные аборты.
Клавдия Тимофеевна пригорюнилась. А королева, попрощавшись, поехала домой.
Отужинав в компании Дон Жуана, который без умолку тараторил и передразнивал всех местных знаменитостей, государыня заперлась в своей комнате.
Неожиданно появился Симпер с новостью, что начался дождь.
- Моя королева, я не хочу Вас огорчать, но это очень опасное явление. Народ может взбунтоваться. И пока вы находитесь в столь подавленном состоянии, никакая сила не способна остановить дождь. Только смерть…
- Поди вон! - приказала королева и заплакала. Теперь не имело смысла скрывать свое душевное состояние. Поплакав, она решила лечь спать с мыслью: «Будь, что будет».
Проснулась королева с тяжелым сердцем и испариной на лбу. Она встала с кровати и подошла к окну. Медленно падал снег. Во дворе, немного понурившись, стояли слепленные вчера внуками снеговики.
В дверь с радостным смехом вбежала дочка Фаны.
- Мамочка, доброе утро! Сегодня же последний день уходящего года! А ты спишь… Вся семья уже начала готовиться к празднику. Нам не хватает только тебя!
Фана улыбнулась, на душе потеплело. Она обняла свое сокровище, а в голове пронеслась мысль: «Это был сон, всего лишь сон».