В этот день работа явно не клеилась. У меня все буквально валилось из рук. Сначала я около получаса настраивал компьютерный тестер, вяло и неровно отвечая на его глупые и нудные вопросы, затем долго и задумчиво созерцал хитросплетения тончайших волокон ЧИПа, который мне предстояло выпаять, и в итоге я случайно прижег палец плазменным паяльником, отчего невольно вскрикнул, и что вызвало издевательские смешки моих коллег, работавших рядом.
- Можно подумать, что эта штуковина здорово тебе досадила, раз ты кидаешься на нее с таким остервенением, - сказал один из механиков. – Смотри, не отхвати чего-нибудь лишнего, иначе мы застрянем здесь надолго.
Я ответил на эту колкость неким подобием улыбки, размял затекшие пальцы и вновь углубился в электронные недра компьютера. Но как ни пытался я в этот день сосредоточиться на работе, мысли мои были где-то далеко.
К концу рабочего дня я окончательно вымотался. За шесть часов я ничего толком не сделал, тем не менее голова трещала, глаза болели, а суставы ныли так, будто незадолго до этого их выворачивали особо зверским способом.
Когда я неуверенно шел по коридорам Терминала, кто-то похлопал меня по плечу.
- О-о, приятель, да ты совсем плохой – того глядишь, до конца и не дотянешь. Возьми-ка выходной и развейся малость. Еще вся работа впереди и раскисать не стоит.
Я снова выдавил из себя жалкую улыбку, отрешенно кивнул и угрюмо побрел к себе.
Вняв совету своего коллеги, на следующий день, я попросил выходной и решил провести время в отдыхе на природе. В бюро экскурсий я взял слайдер, чтобы предпринять вылазку по окрестностям. После некоторых формальностей, сотрудник спросил меня о планах предстоящей поездки и составил электронный маршрут. Я получил картридж, вложил его в слот борт компьютера слайдера и самозабвенно откинулся в кресле. Человек из бюро пожелал мне приятного отдыха, и, словно по команде, слайдер плавно оторвался от площадки, быстро заскользив над землей.
День прошел незаметно и довольно неплохо. Мой слайдер пронес меня над гладью океана, один раз даже задев воду днищем, отчего меня обдало холодными брызгами. Это, по все видимости, было нечто вроде шутки компьютера. К чести сказать, он оказался на удивление вежливым и учтивым малым. Всю дорогу он рассказывал мне что-то о живописности здешних мест, цитировал великих, даже напевал что-то своим гнусавым голосом. Он даже удостоил меня привилегии целых пять минут вести слайдер на ручном управлении, предварительно тщательно объяснив, что и как нужно делать. Он, видимо, наивно полагал, что я отношусь к тем болванам, которые ничего не смыслят в элементарнейшей технике. Но после пару головокружительных финтов, которые я коварно учинил со слайдером, он даже присвистнул от восхищения и впоследствии стал более избирательным в выражениях. Но когда он прослышал о моей профессии, то и вовсе умолк и усиленно размышлял о чем-то до тех пор, пока в нем что-то не перегрелось. Когда же я шутя предложил свою помощь, он отвесил некую шутку, кажется что-то о старой электронной рухляди, и не прошло и мгновения, как он снова щебетал о красоте здешних мест.
Места же было воистину прекрасны. Я посетил прибрежное плато, долетев почти до края остроконечных скал, высящихся вдалеке, пронесся как ураган над влажным тропическим лесом, поднимался на предельно допустимую высоту, откуда можно было лицезреть всю панораму местности, где расположился Терминал.
Скиверс уже клонился к горизонту, когда я вернулся обратно. Теперь я развлекал компьютер, рассказывая не то ему, не то самому себе анекдоты, многие из которых еще пару лет назад в нашем «гараже» считались бородатыми. Но мой электронный собеседник слушал внимательно, то и дело поскрипывая в динамик и в конце, там где было нужно смеяться, он долго тужился, усиленно соображая, и лишь после двух-трех намеков, он с чувством осознания сути вытягивал несуразное междометие и после долго кряхтел, попискивая, старательно изображая более или менее приличное подобие смеха. Когда возникала пауза, он вдруг спохватывался и заводился снова. Все это немного меня забавляло. Даже прибыв на стоянку, компьютер долго не отключался, все вздыхал, и было очевидно, что ему не хотелось расставаться. Странно, что у машины могла возникнуть такая реакция. Он все повторял, что для него я оказался самым приятным собеседником за все время его службы, и мне даже показалось, что при этом он еле слышно пошмыгивал носом.
Я пообещал компьютеру, что запишу программу с анекдотами, на что он был несказанно польщен, и уходя, я долго слышал слова благодарности и еще какое-то невнятное бормотание. И лишь когда механик из Бюро подошел к слайдеру, тот недовольно заворчал и нехотя отключился.
Так я приобрел нового знакомого. По правде говоря, и среди компьютеров встречаются неплохие парни, что с моим опытом общения с машинами было полным правом считать таковым.
К ночи я почувствовал, что отдых принес свои плоды; я немного устал, но силы восстановились почти полностью. Приняв душ и поужинав, я немедленно завалился на кровать. На утро вновь предстояло явиться на работу. Заснув мгновенно, я спал этой ночью без единого сна.