Слоник: Слушай, а как ты думаешь, вот если много людей,
скажем, тысяча... без подручных средств...
Колезев: Чувствую, сейчас будет очень тупой вопрос. Даже боюсь
представить.
Слоник: Смогут ли они отм***хать бегемота?
bash.org.ru
Святой Больц сидел в кресле и, механически щёлкая чётками, отчитывал Большую Полудневную. День был жаркий и ясный, солнце весело играло на полировке алтаря, позолоте Кубка и подсвечников. Старые ореховые чётки равномерно отсчитывали "Отчинаши". На душе у святого Больца было покойно и легко.
Неожиданно сияние померкло, что-то загородило свет. Святой повернулся к окну и увидел лошадь.
"Надо же, - подумал он, - Лошадь. А ведь верно - в степи живу"
Прерывать Полудневную было грешно, но Больц рассудил, что появление лошади есть некий знак и нуждается, следовательно, в тщательном расследовании. На самом деле ему просто было скучно - почти никто не заходил в скит этим летом. Святой пошёл в прихожую и, надев тапочки, открыл входную дверь. Лошадь стояла теперь прямо перед крыльцом.
"Надо же, - подумал, чуть напугавшись, святой Больц. - Умная какая. Ловко она меня"
Лошадь была большая, светло серая, с большими черными глазами. Она грустно смотрела Больцу прямо в глаза, словно чего-то ждала. Святой сталкивался с лошадьми всего пару раз в жизни и почти ничего о них не знал.
- Здравствуй, лошадь, - сказал он и сразу почувствовал, как глупо это звучит.
Нужен был какой-то повод для серьёзного общения.
"Лошади едят сахар, - вспомнил Больц. - Это хорошо. Сахар у меня где-то был"
- Погоди, я сейчас, - попросил он у лошади.
Лошадь в ответ одобрительно фыркнула. Святой Больц не стал закрывать дверь и отправился в кладовку. Сам он сахара не потреблял, но держал запас на случай гостей.
"Вот и пригодится," - думал он, раздвигая всевозможные баночки, ящички и пакетики с провиантом. Мешок с этикеткой "Сахар" закономерно нашёлся на самом дне. Больц развязал его и зачерпнул полную сахарницу. Тут он вдруг сообразил, что лошади едят сахар в виде кубиков. Кубиков у него не было.
"Вот незадача, - огорчился святой. - Интересно, станет ли лошадь есть сахар с ложки?"
Это казалось маловероятным, но попробовать стоило. Всё-таки, хоть какой-то, но повод…
Больц вернулся с сахарницей в прихожую, но лошади за дверью уже не было.
"Хитрит," - подумал он и вышел на порог.
Вся степь до горизонта была заполнена лошадьми. Лошади стояли плотно друг к другу, переминались с ноги ногу, поводили головами и фыркали.
Святой Больц аккуратно поставил сахарницу на пол, медленно встал, зажмурился и перекрестился. Лошади никуда не исчезли.
"Господи, сколько их тут? Тысяча? Миллион? - думал Больц. - Никакого сахара не хватит, хоть так, хоть кубиками"
Лошади стояли спокойно, но было их так много, что над всею землёй витал смешанный животный звук всхрапываний, ударов хвостами о ноги, топотания копыт. Несколько лошадей, из тех, что поближе, смотрели на Больца, остальные не обращали на него никакого внимания - глядели в небо, под ноги или на соседей.
"Чего они хотят? - размышлял святой. - Чего ждут?"
Идти к ним было боязно, возвращаться в дом - тоже.
Тут в воздухе повеяло свежестью. Края неба начал темнеть.
"Буря начинается," - решил Больц.
И правда, ветер усилился, стало холодней. От лошадей стали долетать их загадочные лошадиные запахи.
- Буря начинается, - робко повторил он вслух.
Но лошадей это, похоже, не сильно волновало. Они никуда не собирались уходить.
На горизонте неожиданно выросла какая-то титаническая черная фигура. Это была не туча. Больц вынул из кармана очки и нацепил их на нос. Картинка прояснилась.
Где-то у самого края огромного табуна, возвышаясь над миром горой, стоял гигантский чёрный мужик в тулупе и валенках. Сумрачное лицо его было сонным и глупым. Мужик лениво почесал ухо, потянулся и закурил огромную цигару.
Лошади беспокойно зафыркали, но остались на месте.
"Пастух! Это ведь пастух! - понял Больц. - Вот кто их сюда пригнал"
Словно в подтверждение, мужик достал из-за пояса циклопический кнут. Он медленно оттянул его, примерился глазом и вдруг резко стеганул воздух. Совершенно беззвучно.
"Почему так тихо?"
Лошади замерли и даже, кажется, перестали дышать. Ветер остановился. Больц ясно услышал как в груди бьётся сердце.
И тут пришёл звук. Словно все ураганы мира заревели разом, словно затрубили в унисон мировые слоны, словно вся Земля обратилась в рвущийся вулкан, словно Небесный купол разбился и рухнул вниз. Больц зажал уши руками, но это не помогало. Рёв проникал сквозь кости, раскалывал череп, выкручивал душу на изнанку. Больц чудом держался на ногах, когда звук внезапно исчез. В мире стояла абсолютная, неимоверная тишина.
В этой абсолютной тишине на Больца бежали лошади. Весь табун стронулся разом и шёл теперь прямо на скит, вздымая пыль миллионами копыт. Больц чувствовал ступнями содрогания земли, штормовой ветер яростно бил в грудь. Тишина однако не рассеивалась. Нескончаемые волны лошадиных крупов захлестнули его. Движение было повсюду, впереди, по сторонам и, кажется, даже сверху. Больц обернулся. Дом исчез - не то унесло ураганом, не то втоптали в пыль копыта.
"Как же я теперь? - удивился Больц - Как же моё кресло, пакетики со специями, новая зелёная подушка? Как же, наконец, Кубок?"
Небо закрыла тень. Титанический чёрный мужик, изрыгая дым и пламя, шагал прямо на святого. Земля молча сотрясалась.
"Вот, значит, как Это случается!" - подумал Больц и проснулся.
В доме было тихо. Где-то жужжала, стукаясь о стекло, муха. Капал на кухне сорванный кран. Мерно тикали старые настенные часы.
"Приснится же, - сказал себе Больц, - Наверное погода меняется. Но всё-таки интересно, стала бы та лошадь есть с ложки?"
Кубиков у него и вправду не было.