Дружеский шарж!
Однажды бригадир группы предложила нарисовать дружеские шаржи на хозяина предприятия и директора. Обратилась она так «Ты замечательно пишешь портреты. А не смогла бы нарисовать просто дружеский шарж» И в первое мгновение я согласилась, поблагодарив за удивительную идею, но тут же в памяти промелькнула история, давно минувших лет и пришлось отказаться от этой идеи. Но, что бы ни обидеть руководителя, я сказала, что имела плохой опыт, и большие неприятности.
А было дело так. Меня, как третьего секретаря райкома комсомола, или вернее зав школьным отделом направили в зимний санаторий в горах, недалеко от г. Алма-Аты. С собой я должна была взять 15 комсомольских активистов из школ нашего района. А в обкоме, города Арка лык, мне добавили ещё троих друзей, которым было по 14 лет и дедушка генерал одного жил в Алма-Ате. Все трое были дети уважаемых родителей. И так 18 юношей и девушек поехали далеко от дома, к месту, рядом со стадионом ДИНАМО.
Приключения не кончались. Только пережили падение одного мальчишки с полки, как другой мальчик подозвал меня в туалет и спросил, а как ему умыться, очень не удобно. Он пытался умыться из унитаза, ловя воду. Вернулась. Собрала всех, спросив, кто ездил раньше, знают ли как работает кран и туалет, как закрыть за собой дверь и другие вопросы, касающиеся только девочек. Посекретничали и, наконец-то, добрались до Алма-Аты. Естественно ни кто не встречал.
А три мальчика, которые были уважаемых родителей и за которых мне сказали, я отвечаю головой, умоляли почти на коленях разрешить навестить дедушку, и что до 10 вечера они вернутся в санаторий. Адрес они знали. Глядя в глаза, уведомили, что один из них жил и вырос здесь и знает всё. Он же довёл нас всех до автобусной остановки и ещё раз, уверяя, что вернутся к назначенному времени, попробовал уговорить. Поколебали моё нежелание отпускать их. Но, положившись на интуицию, и, надо же когда-то доверять молодёжи, согласилась. И тотчас начала волноваться. Но, не показывая детям волнения, доехала до санатория. 31 декабря. Зал украшен. Нас разместили всех, разбросав по домикам. А те трое, получили домик на троих. Мы стали собираться к ёлке и, наконец-то, сели за праздничный стол. Руководители групп, кто-то, как и я из райкома, а кто-то учитель из школы были в карнавальных костюмах. Я, ничего не знавшая о предстоящем празднике, приехавшая с группой позже всех (потому что учитель, который должен был вести, заболел) просто влилась в коллектив, беспрестанно думая о тех троих.
Вот уже двенадцать. Влетел в зал и давай кружиться вокруг ёлки чёрт. Это был щуплый учитель. Рожки и длинный хвост ему так подходили. Другие учителя, отличились тоже. А я всё думала о мальчишках, которые обещали приехать к 10 вечера. И вот уже вечер закончился. В комнате с пятью девочками я легла на свободную кровать и думала, думала, представляла страшные картины с ребятами, помогая им в моём воображении, как бы ведя к санаторию (то они заблудились, то их обидели пьяные) Чтобы девочки не видели моего волнения, закрыла глаза. Но дети, лучшие психологи и ни чего не укрывается от их внимания. Они могут лишь подыграть, и показать руководителю группы, что они ничего не замечают.
И вот я слышу своё имя и отчество. «Мальчики пришли!» сказала одна радостно. Я встала и, не веря своему счастью, увидев их довольными и гордыми, уже не слышала, как они говорили, мы обещали и приехали. Не слышала и их извинений. В это самое время упала в обморок. Это был единственный обморок в моей жизни. Очнулась, мальчики сидели на корточках, подложив подушку мне под голову. Они повторили свои извинения, Сказали, что дедушка генерал хотел их оставить ночевать и позвонить, но что они обещали и сдержали слово. Они же помогли подняться. Но счастливая их возвращением, я не напомнила им об этом случае. Они не принимали участие в наших праздниках. Кто-то другой следил за их отдыхом. Я так никогда и не узнала, кто их родители. Мои дети были расформированы по другим группам, и я получила смешанную, с детьми других районов и областей. Дети мгновенно перезнакомились и подружились, и только я чувствовала себя одиноко.
Но план на отдых с обширной программой отвлёк от переживаний и неустроенности.
Выяснилось, что многое из необходимого забыто дома. Но на следующий день открыли аптеку для девочек, и всё, в чём они нуждались из медицины, было в ней. Всё было бесплатным для детей. А третий секретарь обкома комсомола города Алма-Ата, собрав вечером нас всех, руководителей групп, спросила о талантах каждого, узнав, что могу только рисовать, предложила сделать дружеские шаржи. А, слова из песен подобрать к шаржам поручила другой, знающей много песен. Вот мы и взялись рьяно за дело. Выставка должна будет открыться в предпоследнее утро. Вечером мы развесили картины в специальном зале. Сама третий секретарь была нарисована с перевязанной шеей, этакой, заморенной и уставшей. Она была на самом деле простужена с перевязанным горлом. Да и приступы с желудком от напряжения, мучили ей в то время. Один красавец военный был хорош в шарже, и слова из песни как нельзя подходили к шаржу «Зачем, вы, девушки, красивых любите?». А, учитель, бегавший в костюме чёрта, и без костюма был похож на него и на себя, что осталось приписать, каким ты был, таким ты и остался. Мы веселились. Да и почему не веселиться, когда всё так хорошо складывается. Но кто же знал, что для мужчин это так болезненно, рога на голове. Я тогда не придала этому значения, просто использовала его образ у ёлки.
Но увидев дружеский шарж на себя через дверное стекло и узнав себя, он, пришёл поздно вечером, дрожащий от злобы (казахи народ горячий, если задета из честь), и сказал, что если бы я была мужчиной, то он ударил бы меня по лицу. И что завтра он пойдёт к 3 секретарю с жалобой на меня. За что, не поняла я его гнева. «Зачем ты нарисовала мне рога. Откуда ты знаешь, что моя жена изменяет? Завтра мы прощались за длинным столом. Меня посадили вместе с ним, после беседы с секретарём. Что уж она ему наговорила, но он успокоился до определенного момента. И вдруг встал и прокричал « А она уверена, что я рогоносец?» Ну, все стали объяснять ему, что это искусство. «Нет» распалялся он ещё больше, и секретарь увела его в другую комнату. Вернулся другим человеком. Вернулось прежнее выражение лица не глупого человека. Он присмиревший и притихший, попросил извинение и мы с ним, по просьбе секретаря миротворца, выпили на мировую, скрестив руки.
Утром подошли автобусы. Его автобус подъехал первым. Когда все уселись в автобус, то он выскочил из него, и, подбежав ко мне, неловко обнял и ещё раз попросил прощения, сказав что, был не прав. Все, ждавшие автобус и дети, которые знали все и про всех и руководители, зааплодировали. Мы расстались друзьями и я даже приглашение получила приехать с семьёй и погостить ( надо сказать казахи народ очень гостеприимный). Но с тех пор я не рисовала дружеские шаржи никогда.