6. ВАЛЕНТИН
После этого разговора Галина довольно долго (неделю!) не встречалась ни с Риткой, ни с Крепкогорским. Откладывала до последнего свой визит в Марианнину консультацию, где ее звонка давно ждала ангажированная на интервью Татьяна, которая уже вернулась из командировки и готова была рассказать Галине о неожиданно быстром разрешении спора по коллективному иску группы граждан, неудачно вложившихся в долевое строительство. Галине самой не терпелось получить этот интереснейший материал, но она совсем не хотела идти туда, где наверняка могла увидеться с Николаем, все же надеясь, что следующая встреча их состоится не в деловой обстановке.
Но он не звонил. И Галине от этого с каждым днем становилось все тяжелее. «Неужели Ритка права, - думала она с ужасом, - неужели эта история без продолжения?» Как же они теперь будут встречаться, в глаза друг другу смотреть? «Привет. Спасибо за незабываемый вечер?» Смешно. И страшно одновременно. Хотя что-то подобное, конечно же, уже было с Галиной, и наверняка - с Николаем. Просто она ошиблась, а он, между прочим, повода ей будто бы не давал…
Видно, она действительно изголодалась по полноценным, и, что важнее, - просто другим отношениям, чем были у нее прежде. Ей теперь любовь подавай! Не особенно хорошо ей, видимо, все-таки было с тем бизнесменом первой волны, неактуальным, увы, в теперешней постперестроечной жизни…
Его звали Юрий. И для него она в самом деле была светом в окошке: самостоятельная, независимая, работу любит, даже карьеру делает потихоньку. Юра, конечно, был неплохим: обходительным, обаятельным и, что важно, - не унывал в любой ситуации. Но Галина с ним все же рассталась. Сама не понимала поначалу, что к этому привело -просто перестала отвечать согласием на его предложения куда-то поехать или пойти. Он стал звонить реже, но звонить тем не менее не переставал.
Но со временем она все-таки осознала, что именно в нем не понравилось. Ей надоело быть его любимой игрушкой. Конечно, периодически с кем-то встречаться никому никогда не вредит, и общество Юры Галине отлично для этого подходило. Опять же, было приятно, когда тебя ждут, трепетно берут за руку при встрече, и весь вечер сдувают с тебя пылинки. Но в этом во всем - она чувствовала - кроме искренности была и какая-то непонятная искусственность отношений. Позже, потом, Галина однажды вдруг осознала: Юра всегда словно бы позволял себе только играться в нее. Как в любимую куклу: взять в руки, погладить, самому себе позавидовать, - и положить на место. На ту же самую полочку. В - магазине. Улыбнется ей на прощание, поймает машину, прощаясь в окошко, тут же начнет договариваться о новой встрече, а потом эту договоренность не соблюдет. Но обязательно позвонит снова, словно обрадуется, что она еще отвечает по этому номеру, говорит с ним, и даже согласна увидеться! Как будто не веря, что она еще может быть с ним, а не с кем-то другим («не купили еще»), - а значит, снова получиться гладить и любоваться, чтоб после, - опять "на прилавок"…
Слушая откровения Юрия о своих дочерях, которых он очень любил и с которыми обязательно виделся по выходным, Галина понимала совсем другое: в них он не играет, он ими живет. Пусть и в разных домах, но они у него – всерьез, они присутствуют в его жизни, изменяют ее, определяя какие-то новые векторы... А она, отношения с нею, – не изменяются, не развиваются. Гладкие, (ни одной ссоры за три года, - только подумать!) всегда очень теплые и поднимающие настроение ей и ему. Одно слово – приятные, но – совершенно ненастоящие... Хотя что, собственно, обижаться: Юрий – купец, бизнесмен, а значит, всему цену знает. Вот и ей, видно – приценился – и определил безошибочно: ей не место в его собственной жизни. Сам, наверное, понял, что замуж она за него не пойдет, а тогда значит, что? Надо жить сегодняшним днем, а там будь что будет. По крайней мере, упрекнуть его будто бы не в чем, да и воспоминаний о поездках и ресторанах, в которых она за три года с ним перебывала – не счесть. Как говорится, есть о чем вспомнить в старости.
Нет, она на него не обижалась, но просто в какой-то момент перестала принимать любые его предложения, тем самым давая понять, что видеться с ним она больше не будет. Но Юра звонил все равно. На звонки она отвечала: («Ты пообщаться хочешь со мной? Это пожалуйста»). Так постепенно их общение полностью свелось к телефонному. «Ну, хоть что-нибудь в нашей общем пространстве истории мне удалось изменить» - думала удовлетворенно Галина. И с радостью посвящала Юрию часа полтора болтания по телефону где-то раз в месяц.
…Не дожидаясь, пока шеф (а что хуже – «шефиня», - его жена и Галинин редактор), поинтересуется, как у нее обстоят дела с обещанным материалом. Галина решилась и все же назначила встречу Татьяне. Конечно же, в консультации. Втайне надеясь не встретить там Николая, она все равно летела туда как на крыльях, совершенно не представляя себе, что она будет делать, если он, правда, уехал в свою эту длительную командировку…
Господи! Он же уедет скоро! Ну – все, Ритка права, как всегда: он просто развлекся тогда напоследок, потому что эта история его ни к чему не обязывает. От этой мысли Галина вдруг замерла на пороге бюро, открывая тяжелую дверь подъезда. Но тут же почувствовала, как кто-то сзади обнял ее и помог оттолкнуть от себя этого деревянного монстра, лучше всякой охраны препятствующего хрупким девушкам попадать внутрь подъезда солидной конторы.
- Разрешите помочь – мягко-вкрадчиво промурлыкал на ухо ей Николай и очень быстро чмокнул Галину в самое ухо, в котором тут же повис колокольчиковый звук поцелуя.
Галина нахмурилась. Шутка ее не порадовала. К тому же, она не знала теперь, как себя ей вести. Особенно после того, как минуту назад на самом пороге подъезда невеселая мысль пронзила ее до пят.
- Привет – монотонно проговорила она. - Как дела? Ты сюда или отсюда?
Николай вошел вслед за нею в подъезд и, обогнав ее на лестнице, загородил путь к двери. Потом приподнял и попытался поцеловать. Галина высвободилась из его рук и, бросив небрежно «Увидят, смотри!», впорхнула в контору, огласив ее звонким: «Татьяна! я не опоздала?» Досадно кашлянув в кулак, Николай постоял недолго один, а потом улыбнулся в усы и проследовал за Галиной в контору.
Когда он возник на пороге их общего кабинета-приемной, он только увидел, как Галинина рука закрывала за собой дверь кабинета переговоров, в котором две грации – Галина и адвокатесса Татьяна - не замедлили уединиться.
- Наконец-то – проговорила Галина, устраиваясь напротив Татьяны и включая свой диктофон. – Татьян, мне не терпится услышать эту историю с «XXI веком»! Я так поняла, она недавно закончилась. Очень странно, вообще говоря, для гражданского дела. Когда я приходила в последний раз к Марианне, вы только документы готовили в суд. Мировое, что ли, подписать удалось?
- Да, мы договорились. Хотя документы в суд я действительно подготовила. Дело в том, что клиенты этой компании начали приходить ко мне уже после того, как они сами пытались обращаться в суд и их уговорили там заключить с ФСК «XXI век» мировое на очень невыгодных для них условиях. Они поняли это потом и пришли ко мне. Один, два человека, потом они сообщили другими обо мне, в результате чего истцов набралось порядка тридцати пяти человек. Я объединила все эти иски в один коллективный, с которым мы и пошли в суд.
- Так суд все-таки был?
- Слушай. В суде, уже после того, как мы начали этот процесс, на второе заседание пришел адвокат ответчика и согласился заключить мировое, но - на наших условиях. Это все по процессу. Ты, когда будешь писать, - это учти, а то, получится не совсем точно, ведь мировых было два.
Хорошо. Спасибо, что предупредила. – Галина выключила диктофон на минутку. – Тань, что у вас там за шум? Когда буду расшифровывать, я боюсь, гул мне мешать будет. Стены здесь вроде бы, толстые, но все равно.
На самом деле в последние несколько минут именно то, что творилось там, за стеной, больше всего занимало внимание Галины. Какие-то люди, громкие голоса, почти все адвокаты сегодня в конторе…
- Я сейчас выйду и попрошу тишины – сказала, вставая, Татьяна - Это опять Валентин зажигает: как к нам придет, так начинается. Тоже мне, человек-праздник.
Она приоткрыла дверь и высунулась в проем. После нескольких фраз, сказанных Таней в другую комнату, там стало тише, и Галина отчетливо слышала, как к ней обратился незнакомый мужской баритон: «А вы долго еще там будете, Таня? Мы ждем. И собеседницу вашу предупредите. Все же раз в жизни бывает такое событие!
- Ну, как сказать! – кокетливо и уже громче проговорила Татьяна. – У кого-то такого вообще не бывает. …Ладно, предупрежу. – И она снова вся появилась в комнате.
- Валентин там застолье устраивает – поделилась Татьяна.
- А-а, - без интонаций проговорила Галина, - так я наверно не вовремя?
- Это он не вовремя. Никогда не предупреждает, - пыталась ворчать Татьяна, но было видно, что она вовсе не сердится на него, – а как придет, так застолье. Дитя гор, что поделаешь! Теперь вот развод его обмываем. Тебя он тоже приглашает. Кстати, ты расспроси его, он тебе много интересного из своей адвокатской жизни расскажет. Что не история – то детектив с мелодрамой!
- Ну, раз так, то конечно останусь, - ответила ей Галина. - Но давай, Татьян, все-таки ты мне договоришь. Лады?
- В общем, тогда такая ситуация сложилась… Тогда к ним было очень много претензий… Сейчас все вроде бы все благополучно пошло… После кризиса это случилось, ты знаешь, я говорила… А может быть, и до кризиса…
Татьяна замялась, не зная, как подступиться опять к этой теме. «Да, - подумала Галина про себя - все же неважные вы иногда рассказчики, господа адвокаты. Стоит только заставить вас говорить не на привычном юридическом диалекте, вы начинаете каждое слово свое мучительно подбирать. Вот послевоенное поколение фору вам даст очков в десять, ей богу! Они почти все умеют неплохо писать и рассказывать».
Это свое наблюдение Галина сделала очень давно. Не раз она замечала, что люди профессиональной среды страдают некоторым косноязычием и зачастую не могут изложить предмет своей деятельности так, чтобы их понимали не только коллеги. Она же старалась работать так, чтобы каждый ее материал был понятен и непрофессионалу.
- …Там они что-то не поделили со своим субподрядчиком, – продолжала Татьяна, снова перескочив на привычный профессиональный язык. – В результате две трети квартир, которые должны были достаться жильцам и которые были уже частично оплачены частными инвесторами…
- То есть гражданами?
- ...Да, - перешли к субподрядчику «XXI века» по решению арбитражного суда, то есть к организации, которая строила, или, может, не строила, проектировала, точно не знаю, какие были там у них отношения… В общем, как-то участвовала в строительстве этого дома в Текстильщиках.
Вот тогда лом народу кинулся к нам. Самое ужасное, что я не могла их защищать по закону «О защите» («…прав потребителей – прим. авт.), но понимала, что делать-то что-то надо. Тут налицо нарушение гражданского права, права собственности, наконец. Ведь деньги, которые люди потратили на квартиры, – им принадлежали, кто-то продал свое жилье, чтобы вложить деньги в другое. А раз их квартиры «ушли» как оплата долгов «XXI века», значит, им их уже не видать, (им так сказали). Деньги вернуть предлагали по курсу в рублях, и то частями, да еще по тому курсу, по которому они их когда-то вносили… Когда я посчитала: они теряли, - ежели, скажем, рассчитывали на «трешку» (трехкомнатную квартиру – прим. авт.), - порядка трети уплаченного. И не смели надеяться на покупку такого же точно жилья в случае получения денег от «XXI века».
Ситуация осложнялась тем, что суд признавал договор граждан с компанией договором простого товарищества, а не договором долевого участия, и наотрез отказывался признать этот договор подпадающим под действие закона РФ «О защите прав потребителей».
- Они проходили к тебе сразу же после заключения первого мирового соглашения?
- Кто как. Ведь, чтобы подавать в суд, надо было пошлину еще заплатить…
- Чем суд мотивировал свой отказ?
- Ответчики ссылались на то, что поскольку тут договор о совместной деятельности, значит, каждый, - и «XXI век», и граждане, - отвечает солидарно внесенному вкладу, и говорили: «Будьте счастливы, что мы вам вообще что-либо отдаем. Не только ведь вы теряете, мы ведь тоже теряем!»
Пока я думала, что с ними делать. выяснилась про ответчика одна подробность. В базе в интернете я увидела: оказывается, этому конфликту с гражданами предшествовал процесс в арбитраже по иску субподрядчика к «XXI веку», по которому стороны заключили мировое соглашение, в результате чего субподрядчику отходила какая-то часть квартир, в том числе оплаченных гражданами. Я целый день просидела над арбитражной практикой, и нашла-таки постановления Высшего Арбитражного Суда РФ, отменяющие подобные мировые соглашения. Все дело в том, что договор - а ВАС, в отличие от суда первой инстанции, признавал договоры с гражданами договорами о долевом участии в строительстве - был составлен с привлечением средств инвесторов. Значит, к этой «разборке» подрядчика с субподрядчиком граждане должны были привлекаться в качестве третьих лиц.
- А они, мимо граждан, в данном случае все поделили в тихую?
- Естественно! Каким-то образом договорились с подрядчиком, иначе судебное решение было бы, а не мировое. Ты понимаешь! Безусловно, никакие свои документы об отношениях с подрядчиком ответчики нам показывать не хотели. Но когда я узнала то, что узнала, пришла в юридический отдел «XXI века», кинула им на стол постановления Высшего Арбитражного Суда и сказала: "Либо мы с вами договариваемся, либо я пишу в ВАС РФ, и он отменяет ваше первое мировое". А поскольку у меня не один клиент, то ты понимаешь, шуму мы бы наделали много. Они подумали и согласились со всеми моими требованиями.
- Каковы были требования твоих подзащитных?
- Хотели они немного. Поскольку квартиры в тот момент нам не нужны были – у меня подобрались клиенты, которые за время этого переполоха успели решить свой квартирный вопрос – мы потребовали назад деньги, но - по курсу на день вынесения соглашения, чтобы хотя бы вернуть, то, что внесли. Проценты - бог с ними, - этого не просили, но хотели вернуть расходы на адвоката и госпошлину, которая в этом иске была оч-чень немаленькая.
- Все. Я все поняла. Напишу – будем читать. Если будут вопросы, я позвоню.
- Вот и отлично. – Татьяна начала складывать свои бумаги. – Тебе, может быть, дать с собой документы по делу? Я сейчас сделаю ксерокопии.
И она вышла из кабинета, плавно покачивая в такт шагам невозможно модной юбкой.
Галина проводила Татьяну взглядом. Ей всегда нравилось наблюдать за нею, - пожалуй, самой выдержанной (Марианна – не в счет), спокойной и женственной представительницей прекрасного пола в этой конторе. Ее движения были выверены до мелочей, никакой суеты и излишества. В общении с посетителями она была немногословна и терпелива, Галина не помнила Таню кричащей кому-либо что-либо: ей проще всегда было встать и обратиться. Если бы Галине пришлось выполнять творческое задание, описывая настоящую леди, она непременно бы стала писать этот образ с Татьяны.
Достойным последним штрихом в завершение этой картины вполне мог бы стать эпизод, который Галина всегда вспоминала, перебирая свои впечатления, связанные с Татьяной. Как-то однажды она, Татьяна и Влада чаевничали и разговаривали о мотивах, которыми руководствуется адвокат, принимаясь вести дело. Таня сказала, что прежде, чем взять на себя представительство, она оценивает шансы клиента на выигрыш. И если их мало, предупреждает клиента об этом сразу. «Если он все-таки хочет судиться, я предлагаю ему оплачивать мою консультацию перед процессом и составление документов - это дешевле. А брать, как иногда у нас любят некоторые адвокаты, за гиблое дело по полной программе - я это считаю простым мошенничеством. Ведь, проиграв процесс, клиент станет грешить на меня. Еще, чего доброго, в коллегию жаловаться начнет, деньги, потраченные на тяжбу, будет пытаться вернуть! И, поди потом, докажи, что я его предупреждала!»
Через минуту Татьяна вернулась с бумагами и пригласила ее в приемную. Гул голосов заглушил их приветственные слова. Все были заняты общением, и лишь один человек обратил внимание на присоединившихся обществу дам. Достал пластиковые стаканы, взял бутылки с вином и водой и направился к ним. Это был Валентин.
Краем глаза Галина заметила его приближение и приготовилась к новому знакомству. Пока он подходил к ним, Галина успела заметить в углу у стены Николая, разговаривающего с коллегами и не видящего ее просто в упор. Она опустила глаза и нахмурилась.
- Наконец-то. Я счастлив вас видеть. Татьяна, представь меня милой даме, а то я стесняюсь ей предлагать спиртное, - бодро проговорил Валентин, протягивая Галине и Тане стаканы с водой. И, не дожидаясь ответа, продолжил: - Хотите, я научу вас готовить напиток, который любили древние греки, а после - и римляне? В воду в пропорции один к одному или два к одному добавляете красное вино, можно любое, и пьете. Вот вам вода, а вот и вино. Пробуйте на здоровье.
- Валик, ты бесцеремонен, как, впрочем, всегда – засмеялась Татьяна. Спасибо за вечер, знакомься: Галина Ковальчик, сотрудник журнала «Юриспруденция», частый гость и давний друг нашей конторы. Любит описывать наши тяжбы. Если ты ей понравишься, она, возможно, напишет и о твоем деле каком-нибудь. Так что не медли.
С этими словами Татьяна присоединилась к беседе компании Николая. Галина, смущенная ее неожиданным реверансом, буквально застыла, во все глаза уставившись на Валентина.
- Валентин предложил стул, и Галина присела. По-прежнему молча она смотрела перед собой и ждала хоть какой-нибудь реплики Валентина.
- Вы устали, я вижу – сказал он, внимательно глядя на Галю, - что ж, я понимаю, такая работа, все нужные слова сказаны, а пустые могут и не произноситься. Знаете, у Щербакова есть песня такая «Частушки»? Как раз про слова, нужные, важные, пустые, - разные, в общем. Была б здесь гитара, я бы спел обязательно.
- Вы поете? – ответствовала Галина.
- Пою. Иногда. Сейчас уже мало, больше пишу и говорю.
- О-о, да вы – журналист! – попыталась она пошутить.
- Я адвокат. Тоже, между прочим, работа весьма многословная.
- Знаете, Валентин, я сейчас, если б могла, обязательно расспросила бы вас о работе. Но я, правда, устала. Надеюсь, вы не рассердитесь, если я попрошу телефон и когда-нибудь позвоню…
- Телефоны я девушкам не даю. – Отрезал вдруг Валентин. И усмехнувшись, добавил: - Я их беру сам. И ваш обязательно попрошу. Не волнуйтесь, я не обижен и все понимаю. Говорить вы сегодня устали. Можно тогда, говорить буду я? Вы просто слушайте, а если устанете, сделайте знак, и я тут же замолкну.
Галина ответила благодарной улыбкой. Она не помнила, сколько времени после этого слушала, слушала, слушала Валентина. Смотрела ему в глаза, не замечая более ничего из того, что происходит вокруг. Ее собеседник говорил о себе: о прежней учебе, где он познакомился с Марианной и Таней, о том, как появилась эта контора и как он ушел после этого с головой в арбитражные споры, потом открыл свою фирму, из гражданских оставив за собою лишь некоторые незавершенные дела в суде. О появлении здесь Николая и Влады, (он, их, оказывается, знает сто лет!), о женитьбе и о разводе.
А еще – о последнем деле, решения по которому он ожидает в ближайшие дни. Галину с первых слов его зацепила история о семьях, живущих в Москве в доме без света и газа, списанном из жилого фонда после объявления его непригодным для проживания несколько лет назад. Этим жильцам, предоставить квартиры просто забыли, наскоро отрапортовав, что никто там уже не живет.
Но, тем не менее, обычная бытовая людская жизнь много лет теплилась в этом заброшенном доме, жителей которого бросили на произвол судьбы в помещении, которое по документам уже несколько лет проходило как нежилое. Какой-то умный чиновник, чтобы не иметь головную боль с капитальным ремонтом этого обветшавшего дома, износ которого к моменту возникновения данного дела составлял - ни много ни мало - 90 процентов, росчерком пера перевел этот дом из жилого фонда в нежилой. (В материалах дела, когда Валентин его взял и начал «раскапывать» доказательства, всплыла замечательная бумага. По ней некая организация арендует у балансодержателя дома – одного обанкротившегося завода, - все имущество, которым к тому времени он был богат. Так вот, среди прочего хлама в виде шкафов и бункеров в этой бумаге был указан также жилой дом по Ленинградскому шоссе. То есть, вместе с людьми, которые в нем еще проживали и с надеждою ждали запаздывающего новоселья, дом этот сдали в аренду! Умница Валентин с помощью этого документа убедительно доказал, что раз дом-таки признан нежилым фондом, то жить в нем нельзя, поэтому его подзащитные имеют право на первоочередное получение квартир. Странно, конечно, но чтобы как-нибудь «разрулить» эту ситуацию, в процессе пришлось доказывать очевидное. Ответчик же рассуждал так: раз там до сих пор люди живут, вроде как получается, что это само по себе доказывает наличие условий для проживания. А раз им есть, где жить, пусть и живут себе а не пытаются у государства квартиры пристойные требовать!).
- Знаете, что, Валентин, дослушав, сказала Галина, - я историю эту опишу обязательно. Скажите мне, где и когда будет последнее заседание суда, я приду, побеседую с истцами. Если решат в вашу пользу – будет замечательный материал о торжестве правосудия и восстановлении права граждан на жилье, если откажут – будет проблемный материал, и уж тогда этим делом точно заинтересуются те, кому следует. Я даже знаю уже, как он будет называться: «Бомжи с московской пропиской». Как?
- Отлично. Но заметьте: не я это предложил. Но если бы вы знали, Галина, как мне надоело уже это дело!
- Не надо бояться. Все будет хорошо и завершится торжеством правосудия.
- Ваши слова да богу бы в уши. – Валентин, очень довольный собой, начал искать свою записную книжку, чтобы записать телефон Галины. Тут только она заметила, что все уже собираются. Адвокатессы сгрудились около зеркала, мужчины договаривали на ходу, выходя парами их приемной, Посреди комнаты стоял Николай с ее сумкой через плечо и буравил Галину взглядом. «Интересно, он там долго стоит?» - подумала Галина, вполне довольная своим неожиданным флиртом, и с благодарностью посмотрела на своего нового знакомого.
Галина продиктовала Валентину свой телефон, после чего они втроем вышли из конторы. На улице Галина простилась со всеми присутствующими, поблагодарила Марианну и собиралась уже уходить. Но тут Валентин неожиданно окликнул всех еще не ушедших от двери конторы и произнес торжественно:
- Господа! А не пойти ли нам всем сейчас в казино? Там сегодня моя знакомая смена, - и обернувшись к Галине, посмотрел ей в глаза и спросил полушепотом, - Сударыня, как вы относитесь к такому варианту продолжения банкета?
- Я пас. – Успела только ему на ходу бросить Галина, и скрылась из виду, перебежав неожиданно через дорогу. Она, как, в общем, и все, догадалась, что это предложение Валентина, прежде всего адресовано ей.
Но, как только она начала растворяться в толкучке у входа в метро, перед нею возник Николай.