И вот же, пришла в голову такая дурь, - дрова. Элементарно, - напилить, порубить, перевезти, уложить. Все. Как просто! Языком и в мыслях.
Вспоминается совсем старый анекдот. Ночью стучат в дверь: - Дрова нужны? - Нет. - Утром просыпаются - дров нет. Ха ха ха, очень смешно...
Встал затемно. Подошёл к аккуратно уложенной пачечке, года три как лежащей на заднем дворе. Ну, лежала себе и лежала. И пусть бы ещё лежала, так нет же, -
привиделось, показалось, придумалось, что портит ландшафт. Смерил взглядом - выше меня и в длину, шагов семь будет. Точно. Сплюнул, лениво побрёл за колуном и пилой. Отодрав планку и откинув покрытие, долго прикидывал, во что это всё выльется. Так ничего и не надумав, уцепился за верхнее бревно. Кряхтя и надсаживаясь вывернул, пхнул, отскочил. Покатилось с глухим тупым буханьем, подскакивая на нижних собратьях. Жалобно вскликнула и тут же замолчала какая-то птица. Всё вокруг затихло, предчувствуя недоброе. Обняв в охапку, поволок на брусья. Уложил. Заправил пилу. Нажал гашетку. И, - первая древесная пыль в нос, глаза.
Честно скажу так. С вечера абсолютно был уверен в том, что нехилый я мужичок. Ну есть мышца, есть, чего уж тут. Спустя два часа, зародилось первое лёгкое сомнение. Следующие три, уверенно сбили с меня спесь, а к обеду, заплетающиеся ножки едва держали, в голове, от бесконечных поклонов, - туман, пальчики скрючились. Ближе к вечеру, я уже просто ползал, как жалкий червяк. Правда, гора напиленного и переколотого, заметно выросла. Это радовало и огорчало одновременно - ведь всё это нужно ещё перевезти и уложить. Сидя тощей жопкой на очередном бревне, курил и размышлял.
Вспомнился рассказ знакомца из бывших зеков. - Уголёк. Семь кубов за смену. Кто не выполняет - без пайки. Просто. Сурово. Жизненно. И так - семь лет. Изо дня в день. Когда здоровался с ним за руку, было ощущение, что держусь за согнутый, деревянный ковш, который уже никогда не разогнуть. И дальше мысль - вот зачем люди ходят в ''качалки», тягают часами это идиотское железо, да ещё и платят? Дрова! Только дрова. Этак вот, каждый день, хоть месяцок, - а ? СлабО? Хе хе, как говорил незабвенный Витёк – пианист, - «А ты пойди, покопай!» Да...
Уже почти ночью, вытащив переноску, сидя на карачках, тупо прилаживал деревяшки аккуратной горкой под навес.
Итог: - За шестнадцать часов скотской работы - полное понимание бесполезности искусственных мышц, в сравнении с деревенской сноровкой тощих, деревенских же мужичков, жующих по жизни картошку с огурцами и, изо дня в день, пашущих, как волы.
Бросил работу, только, когда что-то щелкнуло, бабахнуло, искрануло и погас уличный фонарь, при тусклом свете которого, ближе к вечеру, я собственно и исполнял свои натужные экзерсисы. И вот, в полной темноте, в сбитой на ухо шапке и с заткнувшейся пилой в руках, крадусь к ближайшей преграде на пути, что бы, хоть как-то сориентироваться в окружающем пространстве, так сказать. А пространство, блин, сплошь утыкано бог весть чем и, подозреваю, совсем не радо тому обстоятельству, что я поминутно натыкаюсь на его законные атрибуты – как-то: - стены, углы и кошмарные, утыканные ржавыми гвоздями доски, тем самым, нарушая его собственный пространственный покой.
- Sorry! И очередной удар башкой, об какой - то угол. - Уй, бл... и пропашка носом, по шикарному ковру из листьев. Мучительно выпутываюсь из немыслимых петель шнура, который тянется за мной. Вообще, все веревки и шнуры – живут, как я заметил, собственной жизнью, - переплетаются в узлы, исключительно, когда им это заблагорассудится, и никак не иначе. А попробуйте - ка, завязать их, когда надо вам - опплюетесь. Дасс… Параллельно, какой -то железный грохот - корыто что ли... Рабочий день - is over. Нормально.
Шарю по щитку в поисках тумблера. Щелк! Наконец-то. Вздох облегченья. Нет, поистине мы дети солнца! И темнота для нас неестественна и опасна. А в зеркале, какое-то чучело, в сбитой на ухо шапке, опилках, с потным небритым и осунувшемся лицом.
Всё. Хорош. Пора и честь знать. Вода, шампунь, мочалка - благостные атрибуты цивилизации.
Как говорил один из моих бывших шефов: - На сегодняшний день, план по берёзовому соку мы выполнили.
Да уж...
Позишн number one - я по обычаю в кресле. Благодушно щурюсь на чуть перекошенный абажур настольной лампы. Рядом дымящаяся чашка, пепельница, щипцы для орехов.
Позишн number tow - неизменный мышь, у блюдца с ломтиком ветчины.
- А ты где шлялся, бездельник, когда я валялся в листьях опутанный шнуром в полной темноте, а? И ты совсем, совсем не пришёл мне на помощь, о коварный!? Променял меня на кусок, пусть даже очень хорошей, но всё же ветчины? - Молчание ягнят... или мышей. Лишь частое подёргивание усатых щечек и глазки-бусинки. Точно бездельник. Только бы пожрать. Как-то, проезжая, видел растяжку. Написано: '' Мы дали им имена, но этого мало'', и какая-то лошадь. Нормальная речёвка. Главное понятная, очень даже. Что ж ещё дать - то? Жратвы, что ли? - Так вот даю.
Лошадь, правда не достать, но хотя бы мышь - вот. Рядом. И слегка успокоившись, выпускаю сизую струйку дыма. Напишут же...
Сон подкрадывается исподволь.
....Скулит зевок подавленный,
От недосыпа давнего,
Подъезда дверь продавлена,
Приплюснутым снежком...
Вот - вот будут и снежки, да? - И обращаю свой сонный взор на него, этакого серенького и беззащитного.
- Ну да, очень мне нужны твои снежки, - попискивает он. - Нас и здесь не плохо кормят. - И уползает неспешно куда-то, по своим мышиным делам...
Я в кровати. Ладошка под щекой. Свет погашен - позишн number thre.
The end.