СИЛА ЛЮБВИ
сказка
Г л а в а п е р в а я
В самом дальнем конце болота, среди зарослей болотных трав, увитый со всех сторон зелеными побегами сон-травы, горечавки, мать-мачехи, тысячелистника, стрелолиста, колокольчиков и прекрасных распустившихся анемонов, укрытый пучками осоки и большими, похожими на уши индийских слонов, листьями лопухов, стоял дворец Болотной Феи. В этот дальний конец болота редко забредал кто-либо из людей, но даже если бы это и случилось, он не смог бы увидеть чудесный дворец Болотной Феи, так как тот был волшебным, и его можно было увидеть только лишь ночью, при ясной и тихой луне. В это время он был ярко освещен изнутри блуждающими огнями и болотными гнилушками, в нем весело играла музыка, и до самого утра проходили веселые пиры с танцами и разными розыгрышами, а в высокой дворцовой зале кружились в вальсе эльфы и гномы. Музыкантами во дворце были полевые мыши и слепые кроты, которые искусно играли на маленьких скрипках и дудочках, а большие болотные стрекозы кружили под потолком с подносами в цепких лапках, уставленных различными прохладительными напитками. В глубине дворцовой залы, на высоком троне, сидела важная Болотная Фея, владетельница всего обширного и богатого царства. Она была похожа на маленькую сухонькую старушку, но при желании могла превращаться в кого угодно, например, в красивую бабочку, в стрекозу, или в маленького болотного зверька. Злые языки утверждали, что старушка эта по виду была очень злой, но на самом деле это было не так! Просто Болотная Фея была очень старая, ей было уже почти тысяча лет, а правила она во дворце уже пятьсот лет, и до сих пор ей не было никакой замены. Она бы уже давно могла уйти на покой и передать свои дела преемнице, но, к сожалению, преемницы у нее не было, и от этого Болотная Фея иногда раздра¬жалась и даже стучала о мраморный пол своими волшебными туфельками, а ее придворные дрожали от страха и шептались по углам, что их повелительница злая и черствая. Но стоит ли обращать внимание на таких шептунов? Они-то сами ничем не могли помочь Болотной Фее, которая день ото дня все больше и больше старела, и неотступно думала о том, где найти преемницу, которая заменила бы ее на болотном троне.
В этот вечер во дворце было особенно шумно и весело. Веселые эльфы и гномы кружились в танцах посередине огромной, выложенной драгоценными мраморными плитами, дворцовой зале, одетые в цветные мантии и накидки, а также колпаки с бубенчиками, которые красовались у них на голове. Временами, кто-нибудь из танцующих, утомленный жарой и весельем, делал знак официантам-стрекозам, и тогда одна из них спускалась к нему, и подавала стакан шипящего прохладительного напитка. На зеленых лужайках, окружавших дворец, были расставлены столы со всевозможными волшебными кушаньями, сделанными в основном из болотных трав, и предназначенных для пира, который всегда заканчивал веселье во дворце. Сегодня особенно ярко светила луна, поскольку было время полнолуния, а в такие дня и танцы, и веселые пиры проходили на редкость удачно. Болотная Фея как раз собиралась хлопнуть в ладоши, и объявить, что танцы заканчиваются, и пора всем переходить на лужайку к накрытым столам, как неожиданно к ней подошел главный распорядитель бала, важный и осанистый гном по имени Репетитор, и, низко поклонившись, сказал:
– Ваше величество, кажется, я принес вам хорошую новость.
– Мне уже никто не приносил хороших новостей, Репетитор. Последние сто лет, как ты знаешь, я все думаю об одном и том же: где найти новую царицу, которая заменила бы меня на этом троне? Для меня такая находка была бы самой хорошей новостью на свете. Не думаю, что ты меня чем-то порадуешь, скорее всего, ты сейчас скажешь о каком-нибудь новом чудесном блюде, о новом хмельном напитке, сваренном из болотной травы; к сожалению, такие новости меня уже давно не интересуют; порадуй ими лучше моих подданных эльфов, или своих сородичей – гномов.
– Напротив, ваше величество, я хочу сказать вам именно о вашей преемнице, которую, возможно, в скором времени вы сможете найти, – еще раз низко поклонился гном Репетитор.
– И где же я смогу ее найти, мой верный церемониймейстер? – Саркастически скривила губы старушка Болотная Фея. – Уж, не у тебя ли в хижине, устроенной внутри болотной тыквы, которая находится позади моего дворца? Уж не предлагаешь ли ты избрать очередной царицей одну из своих многочисленных дочерей? Это было бы забавно, клянусь моим царским скипетром! – и она ударяла о мраморный пол тяжелым скипетром, отчего в разные стороны полетели разноцветные искры.
– Нет, ваше величество, – с достоинством отвечал Репетитор, – я не предлагаю в царицы ни одну из своих восемнадцати дочерей, ибо знаю, что закон болотного царства не разрешает гномам занимать трон правителя. Я говорю о совершенно другом. Помните ли вы, ваше величество, старинное пророчество о царице, лишенной наследников, и о том, что в этом случае ее место займет безумная девушка, живущая в городе, который лежит за дальним концом болота?
– Конечно, помню! – воскликнула Болотная Фея, у которой действительно не было наследников, так как ее муж трагически погиб пятьсот лет назад, охотясь на болоте за злой водяной крысой, которая утащила его на глубину, где он захлебнулся, не сумев выплыть наверх. – Конечно, я помню это старинное пророчество, и уже начинаю волноваться, так как чувствую, что оно неожиданно начинает сбываться. Но скажи, добрый мой Репетитор, неужели в городе, лежащем за дальним концом болота, действительно нашлась такая безумная девушка? Помнится, в пророчестве сказано, чтобы ее обязательно звали Вероника, и чтобы ее безжалостно бросил жестокий юноша, и чтобы она была безнадежно больна, настолько сильно, чтобы от нее отказались уже все врачи, считая безнадежной сумасшедшей?
– Да, ваше величество, – отвечал церемониймейстер Репетитор, – все именно так: девушку зовут Вероника, ее бросил жених, жестокий и расчетливый юноша, и от нее давно уже отказались врачи, считая абсолютно неизлечимой. Как видите, совпадают все три условия. Эту новость сегодня утром принесла мне одна знакомая ласточка, но я все медлил, не зная, как отразится она на вашем здоровье.
– Ах, несносный гном! – воскликнула в сердцах Болотная Фея. – Моего здоровья хватит еще на пятьсот лет, лишь бы найти ту единственную, которая станет царицей после меня! Объяви немедленно, что танцы заканчиваются, и что пиршества во дворце продолжатся лишь тогда, когда на трон Болотного Царства взойдет другая царица! Приготовь все необходимое для дальней дороги: завтра утром я отправлюсь инкогнито в город на поиски своей возможной преемницы. Надеюсь, что знакомая ласточка не обманула тебя.
– Слушаюсь, царица, – согнулся в поклоне гном Репетитор.
Г л а в а в т о р а я
На следующее утро в сторону города через все болото полетели две красивые бабочки, которым все остальные обитателя Болотного Царства почтительно уступали дорогу. Это были: Болотная Фея и ее церемониймейстер, гном Репетитор. Стрекозы, летевшие им навстречу, вежливо сворачивали в сторону, а гномы и эльфы, сидевшие внизу на болотных кочках, почтительно махали в воздухе своими игрушечными шапочками и колпаками. Чем ближе подлетали бабочки к городу, тем беднее становилось болото, тем меньше встречалось внизу болотных ягод и трав. У самого же города, на краю которого работал большой завод, отравлявший все вокруг ядовитыми веществами, местность вокруг была совсем безжизненная, и на ней, раскинув в стороны мертвые ветви, стояли, как мертвецы, мертвые деревья. Они назывались Мертвым Лесом, и лететь над ними нашим путешественникам было особенно неприятно.
Сразу же за Мертвым Лесом начиналась окраина города, и обе бабочки, пролетев через нее, углубились в переплетение улиц, пока не достигли цели своего путешествия – это было двухэтажное угрюмое здание, над входом которого висела надпись, сообщавшая, что здесь находится психиатрическая больница. Здесь обе бабочки разделились: одна уселась на карниз больницы и стала терпеливо ждать, другая опустилась на землю, и неожиданно обернулась небольшой, опрятно одетой старушкой, которая, потянув за ручку, открыла дверь, и вошла внутрь. Это была Болотная Фея, пришедшая в больницу для того, чтобы проверить правдивость слов, сказанных залетной ласточкой. Старушка нашла в больнице дежурную медсестру, и отрекомендовалась ей, как дальняя родственница несчастной Вероники, которую долго не видела, и не знала ее историю.
– Ее история очень грустная, – ответила старушке дежурная медсестра, – и многие мои коллеги плачут, когда рассказывают ее. Извините, если я буду плакать, рассказывая вам эту историю. Ваша дальняя родственница Вероника, к которой я вас сейчас отведу, должна была выйти замуж за юношу из нашего города. У них был назначен день свадьбы, и Вероника, ожидая этого дня, начала даже вязать из шерсти вещи для малыша, который, как она надеялась, родится у них в будущем, и который, конечно же, будет не единственным их ребенком. Она успела связать немало детских чепчиков и распашонок, ожидая дня свадьбы, но, когда этот день наступил, выяснилось, что жених покинул ее, уехав в столицу с другой избранницей, на которой тоже обещал жениться. Бедная Вероника не выдержала такого предательства, в голове ее все помутилось, и она от горя сошла с ума, попытавшись даже утопиться в пруду. Ее вовремя вытащили из воды, но разум так и не вернулся к несчастной девушке; ее поместили к нам, в психиатрическую больницу, и она теперь с утра до вечера вяжет из мотков разноцветной шерсти свои бесконечные чепчики и распашонки, искренне считая, что скоро родит ребенка. Родственники вытаскивают у нее эти распашонки даже из-под матраца, распускают их, и снова незаметно подсовывают несчастной. Она неизлечима, и врачи давно отказались от девушки, не в силах вернуть ее разум.
– Она – Вероника, ее бросил жених, я врачи опустили руки, не в силах помочь несчастной? – радостно воскликнула старушка. – Прекрасно, милочка, прекрасно, ведите меня к ней немедленно, я хочу увидеть свою родственницу!
Медсестра испуганно посмотрела на посетительницу, раздумывая, не сошла ли и та с ума, но потом все же отвела ее наверх, в палату Вероники, и оставила их наедине друг с другом. Все оказалось с точностью так, как и говорил гном Репетитор: на кровати спиной к окну сидела очень грустная и очень красивая девушка, молча вязала спицами какую-то детскую распашонку.
– Как звать тебя, милая? – спросила Болотная Фея.
– Вероника, – ответила после длительного молчания девушка, не переставая быстро работать спицами.
– А это правда, что ты сумасшедшая?
– Правда. Только скоро все это закончится, за мной приедет прекрасный принц, мы поженимся, и я опять стану нормальной. Не правда-ли, хорошенькая распашонка для нашего малыша? – засмеялась больная девушка, и протянула Болотной Фее вязаную детскую вещицу.
– Фу, какая гадость! – закричала Болотная Фея, которая сама не имела детей, и поэтому не любила слюнтяйничать и умиляться. – Оставь эти иллюзии, деточка, твой принц никогда к тебе не вернется. Ты вообще утонула, когда с горя бросилась в пруд, и сейчас все равно, что мертвая, хоть и кажется, что живая.
– Я тоже иногда так думаю, – опять после долгого молчания ответила девушка.
– Слушай, милочка, что я тебе скажу, – зашептала ей на ухо Болотная Фея. – У тебя два выбора: или навек остаться утопленницей, или согласиться на мои условия, и жить тысячу лет в прекрасном дворце. Я вовсе не старушка, а Болотная Фея, и живу на болоте в окружении подданных. Мне нужна преемница, потому что я уже старая, и ты идеально подходишь на эту роль. Ты вообще единственная, кто способен меня заменить, потому что о тебе сообщает пророчество, записанное много веков назад. Мне некогда здесь подробно распространяться, но если хочешь, я превращу тебя сначала в бабочку, а потом в настоящую фею, царицу всех болотных существ. Соглашайся, потому что иного выхода у тебя нет. Между прочим, став феей, ты и своему прекрасному принцу сможешь отомстить, как следует.
– Хорошо, – после еще более продолжительного молчания сказала Вероника, откладывая в сторону спицы. – Я и сама знаю, что я утонула, и что от меня отказались врачи. Лучше быть бабочкой и феей, чем несчастной дурочкой. Летим в ваш прекрасный дворец!
– Вот и правильно! – обрадовано воскликнула Болотная Фея, и коснулась плеча Вероники своей волшебной палочкой, которую вынула из кармана.
В тот же миг Вероника упала на пол без чувств, а в окно выпорхнули две красивые бабочки, к которым тут же присоединилась и третья. Встревоженная медсестра, долго ждавшая внизу посетительницу, наконец, поднялась наверх, и нашла там только лежавшую на полу пациентку. Прибежавшие на крик врачи тут же установили, что Вероника умерла. Через несколько дней, родители похоронили ее.
Г л а в а т р е т ь я
Очутившись во дворце Болотной Феи, Вероника из бабочки превратилась в девушку-эльфа, и долго стояла перед зеркалом, рассматривая свое новое тело. Все у эльфов было не так, как у людей, и ей теперь надо было привыкать к этому.
– Через три дня мне исполнится тысяча лет, и я умру, – сказала Веронике Болотная Фея. – Эльфы не могут жить больше, и я счастлива, что в самом конце жизни наконец-то нашла себе замену. Страшно подумать, что было, если бы ты не сошла с ума и не бросилась в пруд, или, что еще хуже, если бы родители назвали тебя не Вероникой, а, допустим, Розой, или Маргаритой.
– А что было бы в этом случае! – наивно спросила Вероника, продолжая разглядывать в зеркале свое новое тело, которое ей нравилось все больше и больше.
– Это была бы полная катастрофа! – воскликнула Болотная Фея. – В Болотном Царстве воцарился бы хаос, и на трон, чего доброго взошел бы какой-нибудь гном, чего еще никогда не бывало!
– А что это за пророчество, о котором вы мне говорили? – опять поинтересовалась Вероника.
– Во время вступления на престол каждой новой царицы составляется пророчество, в котором подробно описываются последние дни ее царствования, и называется имя преемницы. Если следующей царицей должна стать, к примеру, Матильда, то подданные должны разыскивать именно Матильду, и никого другого. Такие пророчества делают обычно ученые гномы, и записывают их на пергаменте, который хранят в крепком потайном сундучке. Для тебя тоже будет составлено такое пророчество, мой верный Репетитор уже занимается этим.
– Неужели все эльфы такие маленькие и изящные? – воскликнула Вероника, которая уже позабыла и про свое недавнее сумасшествие, и про то, что она топилась в пруду, и продолжала крутиться перед зеркалом, то, вытягивая вперед своя тонкие изящные ручки, то, притопывая маленькой изящной ножкой, обутой в маленький хрустальный башмачок.
– Разумеется, изящные! – ответила Болотная Фея. – На то они и эльфы, чтобы быть маленькими и изящными и жить тысячу лет, порхая среди болотных цветов, и питаясь их чудесным нектаром. Погоди немного, скоро и ты полностью освоишься с жизнью эльфа, и тебе будут смешны те заботы, которые считаются важными у людей.
– А когда произойдет моя коронация? – спросила Вероника.
– Коронация произойдет через три дня, и за это время я должна ввести тебя в курс всей болотной жизни. Хозяйство у меня немалое, поэтому давай, превращайся опять в бабочку, и полетим на болото, будешь принимать от меня все, что здесь живет и растет.
Вероника хотела ответить, что она не умеет превращаться в бабочку, но как только она подумала об этом, за спиной у нее выросли чудесные, расцвеченные ярким узором крылья, и ока стала настоящей бабочкой.
– Это моя сила царицы постепенно переходит к тебе, – объясняла ей Болотная Фея. – Ты и не то еще скоро сможешь делать. Царице эльфов и гномов под силу любое волшебство и любое превращение. Впрочем, все это у тебя еще впереди, а теперь скорее летим, времени у нас осталось немного.
И они полетели над болотом, терпеливо осматривая каждую кочку и каждый кустик, каждую болотную травку и каждую ягоду, а Болотная Фея терпеливо втолковывала Веронике, что это такое, и для чего оно нужно. За целый день, во время которого они летали над болотом, Вероника узнала много важных и полезных вещей, о которых раньше даже и не подозревала, и познакомилась со всем болотным народцем, которым управляла Болотная Фея. Эльфы подлетали к ним на своих маленьких крылышках, и отвешивали в воздухе поклоны, гномы выходили из своих домиков, построенных внутри больших желтых тыкв, и кланялись, снимая с головы большие разноцветные колпаки; полевые мыши, при виде них, приседая, делая реверанс, слепые кроты хлопали в ладоши, суслики от счастья свистели, лягушки квакали, а ласточки летали на бреющем полете так низко, что чуть не касались крыльями воды. Наконец к вечеру осмотр Болотного Царства был закончен, наши путешественницы возвратились домой, и после легкого ужина крепко уснули. Впрочем, крепко спала одна лишь Вероника, а Болотная Фея, которой осталось жить теперь уже два дня, не спала вовсе, а думала о том, что станет с Болотным Царством после ее смерти? Как было бы хорошо, если бы Вероника справилась, и стала настоящей царицей!
Следующие два дня были наполнены лихорадочными приготовлениями к предстоящей коронации Вероники, и вот, наконец, торжественный день наступил! Вечером во дворце Болотной Феи собрался весь болотный народец, дворцовая зала была переполнена эльфами, гномами и маленькими зверушками, во всех углах вместо свечей горели гнилушки, а за окнами то тут, то там, вспыхивали блуждающие болотные огни. Болотная Фея торжественно сняла со своей головы корону и возложила ее на голову Вероники, а потом за руку подвела ее к высокому трону в конце залы, и усадила ее туда.
– Теперь ты настоящая царица! – сказала она Веронике. – Ты будешь царствовать тысячу лет, и твои волшебные чары будут охранять Болотное Царство от разных напастей. Правь справедливо и мудро, решай все по своему разумению, и не делай только одного – не летай к дальнему краю болота, которое зовется Мертвым Лесом. Тайна, которая спрятана там, способна погубить и тебя, и твое Болотное Царство.
Это были последние слова Болотной Феи. После них она постепенно растаяла в воздухе, превратившись в облачко белого дыма, которого очень быстро не стало. Именно так умирают легкие воздушные эльфы. Вероника, которая теперь была полноправной царицей, смахнула с глаз непрошеные слезы, и приказала продолжать веселье, потому что так велит болотный закон, с которым она уже успела познакомиться. Умершие эльфы, в отличие от людей и от гномов, превращаются в облачко белого дыма, и на их похоронах родственники и знакомые не плачут, а вселятся, зная, что жизнь умершего прошла весело и беспечно, и не стоит ее омрачать слезами и причитаниями. Поэтому веселье во дворце продолжалось еще три дня, а потом болотный народец разошелся по своим домам, и каждый занялся своим привычным делом. Эльфы порхали в воздухе и устраивали веселые проказы, гномы искали клады и делали на листах пергамента сложные математические расчеты, лягушки квакали, суслики свистели, кроты рыли землю, болотные ягоды спели на солнце и наливались волшебной силой, а Вероника, ставшая Болотной Феей, мудро правила у себя во дворце.
Г л а в а ч е т в е р т а я
Когда Вероника вместе с Болотной Феей летала над болотом и осматривала разные болотные чудеса, она, только лишь издали, видела страшный Мертвый Лес, но что это такое на самом деле толком не знала. Теперь же, сама став полноправной Болотной Феей, она все чаще думала о том, что негоже царице находиться в неведении и бояться неизвестно чего. Жизнь во дворце текла своим чередом, здесь так же, как и раньше, с вечера до утра закатывались веселые балы, и болотный народец, не жалея своих башмаков, плясал на мраморных плитах дворцовой залы, а Вероника все думала о предупреждении. Наконец, не выдержав неопределенности, она призвала к себе гнома Репетитора, который, как известно, был церемониймейстером, и, кроме того, ведал во дворце разными крепкими сундучками с сокровищами и важными бумагами. Гном долго отпирался, говорил, что про Мертвый Лес он решительно ничего не знает, что пусть лучше царица ему уши отрежет, чем будет спрашивать про это странное место, но, наконец, припертый к стенке, во всем признался. Он поведал Веронике, что Мертвый Лес, состоящий из страшных мертвых деревьев, которые стоят на болоте, как мертвецы, раскинув в стороны мертвые ветки-руки, есть на самом деле то место, куда из города после смерти переселяются души людей. В каждом мертвом дереве заключена чья-то душа, и если внимательно приглядеться, можно увидеть внутри деревьев лица живых когда-то людей.
– Как интересно! – воскликнула Вероника. – Значит, я когда-нибудь смогу увидеть внутри одного из этих деревьев лицо моего прекрасного принца, так подло бросившего меня, и бежавшего из города с новой подружкой! Кажется, его звали Владимиром? Как странно, что я позабыла его имя, а ведь в свое время из-за него меня еле-еле смогли вытащить из пруда!
– В том, что вы позабыли его имя, моя царица, нет ничего странного. С тех пор, как вы прыгали в пруд, прошло уже больше ста лет, и ваш Владимир давным-давно умер. За сто лет немудрено забыть чье-либо имя!
– Как так прошло уже больше ста лет? – воскликнула пораженная этой новостью Вероника. – Что же ты мелешь, несчастный гном, наверняка ты объелся каких-нибудь веселящих болотных грибов, и теперь просто-напросто разыгрываешь здесь нелепый спектакль?!
– Нет, царица, – с достоинством поклонился церемониймейстер, – я не ел сегодня веселящих грибов, ибо вообще не имею привычки их есть, в отличие от других здешних гномов. Все дело в том, царица, что время в городе и во дворце течет по-разному. Для вас прошло всего лишь несколько дней, а в городе минуло больше века. Не забывайте, моя госпожа, что вы живете в волшебном царстве.
– Вот оно что! – ахнула, прикрыв рот рукой, Вероника. – Как же я раньше не подумала об этом? Вот, что значит жить тысячу лет и быть главой Болотного Царства! Так значит, мой прекрасный Владимир давно уже умер, и я смогу увидеть его лицо внутри одного из этих страшных деревьев! Решено, Репетитор, немедленно превращаемся в бабочек, и летим в сторону Мертвого Леса!
– Не делайте этого, госпожа! – взмолился гном Репетитор. – Нет ничего более страшного, чем увидеть лицо того, кого когда-то любил! Это может привести к самым печальным последствиям!
Но Веронику уже нельзя было остановить ничем!
– Молчи, несчастный гном, – закричала она, и затопала о мраморный пол хрустальными башмачками. – Молчи, и выполняй то, что тебе приказывают, а не то превращу тебя в слепого крота, и ты до конца своих дней, а срок этот немалый, будешь жить под землей, не видя дневного света!
Пришлось несчастному гному выполнять приказание царицы, ведь он так не хотел превратиться в слепого крота! Вероника дотронулась до него своей волшебной палочкой, и в ту же секунду из окна в сторону Мертвого Леса выпорхнули две неприметные бабочки.
К концу дня они подлетели к Мертвому Лесу. Это было действительно страшное зрелище! Среди мертвой растрескавшейся земли стояли остовы мертвых деревьев, расставивших в стороны, как мертвецы, свои изломанные руки-ветви, и внутри ствола каждого дерева легко угадывалось чье-то лицо. То были люди, жившие когда-то в родном городе Вероники! Впрочем, как много времени прошло с тех пор, да и было ли это на самом деле? Лица внутри деревьев шевелили губами, и силились что-то прошептать двум непрошеным гостям, которые из бабочек опять стали гномом и молодой женщиной-эльфом. Над всем Мертвым Лесом стоял из-за этого непрерывный шепот сотен и тысяч губ, из-за которого ничего невозможно было разобрать. Кроме того, мертвые деревья шевелили своими изломанными ветвями, и казалось, что это мертвецы тянут к посетителям свои мертвые руки. И Вероника, и гном были страшно напуганы, но все же упорно переходили от одного дерева к другому и вглядывались в лица умерших людей. Кого здесь только не было! Кажется, вся история человечества прошла перед ними за те несколько часов, что ходили они по мертвой земле. А ведь это были всего-навсего души одного города! Наконец, Вероника остановилась около одного из мертвых деревьев и стала пристально вглядываться в лицо человека, которое проглядывало сквозь его мертвую древесину. Сомнений не было, перед ней была душа Владимира!
Долго Вероника и Владимир смотрели друг на друга, долго что-то шептали один другому и протягивали вперед руки: одна – живые, а другой – мертвые, изломанные, лишенные коры, отполированные дождями и временем. Наконец, Вероника не выдержала и упала в обморок. Верный гном Репетитор вынул у нее из кармана волшебную палочку, превратил и себя, и свою госпожу в бабочек, и они кое-как к утру добрались до дворца. Только теперь Веронике стало ясно, отчего предостерегала ее Болотная Фея: встреча с былой любовью, от которой тебя отделяет уже сто лет, не может закончиться просто так. Она может превратиться в вечную муку.
Г л а в а п я т а я
Трудные времена настали для Вероники. В ее силах было воскресить умершего более ста лет назад Владимира, и вновь сделать его живым, но... Но она вдруг отчетливо вспомнила, как он когда-то предал ее, и она в белом наряде невесты бросилась с горя в глубокий пруд, а потом долгие годы провела в сумасшедшем доме, где из мотков разноцветной шерсти вяза¬ла свои дурацкие детские вещи. Она не могла простить Владимиру ни его предательства, ни своего сумасшествия, ни своих наивных детских вещей, которые она бы вязала до конца своих дней, если бы Болотная Фея не освободила ее. Но вправе ли она освобождать Владимира? Этот вопрос мучил ее ежедневно, с утра и до вечера, и она не могла заниматься государственными делами, и думала лишь об одном. Все в Болотном Царстве ходили унылые и подавленные, так как видели уныние царицы, и ничем не могли ей помочь. Веселые балы во дворце временно прекратились, и все вокруг, казалось, вот-вот развалится на куски. Права была Болотная Фея, когда запрещали Веронике наведываться в Мертвый Лес!
Вероника пыталась проанализировать свои чувства к Владимиру, и, наконец, поняла, что по-прежнему любит его. Она любила его несмотря ни на что, несмотря даже на его предательство, на свое былое сумасшествие и желание утопиться в пруду. Она любила своего прекрасного принца, и с каждым днем любовь эта становилась все сильнее и сильнее. Наконец, не выдержав, она призвала к себе придворных, в том числе и гнома Репетитора, и объявила свое решение:
– Я приняла решение, – сказала она, – оживить своего былого возлюбленного, которого, как вы, очевидно, знаете, ибо сплетни во дворце распространяются быстро, зовут Владимиром, и сделать его своим мужем. Быть может, такое решение покажется кому-то излишне мягкосердечным, ибо он когда-то, как вы знаете, предал меня, из-за него я стала несчастной дурочкой, которая была обречена всю жизнь провести в сумасшедшем доме. Но не следует забывать, что именно из-за этого предательства и этого сумасшествия я в конце-концов стала вашей царицей. Нет худа без добра, мои дорогие, и не было бы счастья, да несчастье помогло! Таким образом, мы все убиваем двух, и даже трех зайцев: в государстве прекращается хаос, вы получаете вместо одного двух правителей и возможность по этому случаю веселиться целый год, а заблудшая душа, наконец-то, получает прощение. Надеюсь, никто не возражает против такого решения?
– О, мудрая царица! – припал к ее руке гном Репетитор. – Поистине, твоя мудрость и твое великодушие не знают пределов! Твое решение самое мудрое и самое верное из всех, что когда-либо рождались в этом дворце! Давай же, не медля ни секунды, осуществим задуманное, и освободим несчастную душу из страшных объятий Мертвого Леса!
– Да будет так! – воскликнула Вероника, взмахнула волшебной палочкой, и вот уже вновь две быстрые бабочки вылетели из окна, и полетели за дальний конец болота.
Надо ли рассказывать о том, что дальше все происходило так, как происходит в волшебном сне? Вероника освободила душу Владимира, двести пятьдесят лет (а прошло уже столько времени!) томившуюся внутри мертвого дерева. Он вновь стал живым, только на этот раз эльфом, и, упав на колени и обливаясь горячими слезами, умолял Веронику простить его. Разумеется, она его простила, и через неделю во дворце состоялась роскошная свадьба. Владимир стал мужем Вероники и по совместительству царем Болотного Царства. Теперь здесь было два правителя, и они управляли своим народом мудро и справедливо. Торжества по этому поводу, как и обещала Вероника, длились целый год (в городе за это время успело пройти тысячу лет!), и на них было выпито столько сладкого ягодного вина, приготовленного из спелых болотных ягод, что все гномы потеряли свои волшебные разноцветные колпаки, и потом несколько лет не могли их разыскать. У Вероники и Владимира родилось много детей, и они правили Болотным Царством мудро и справедливо до самой своей смерти, которая наступила в один день и в один час. А после этого править болотным народом стали их дети.