18. Инопланетная похлёбка
Когда стало модно собирать митинги, Данила кликнул своих среди чужих и тех ещё среди наших. На его зов из подворотен Обэриутова стали подтягиваться огольцы: один, два, три, четыре, и четырежды четыре и четыре на четыре... В итоге под его ду-ду маршировало пол-лимона мальчиков и сорок сороков девочек. Отряд грозил кулаками ошеломлённой публики и делал тепель-тапель всем встречным буржуинам.
Празднуя победу, Колдун собрал на полной луне Кузьмичёву траву и сварил её с красным фосфором и лягушачьими лапками. Приняв снадобье, он трое суток не спал, не пил, не ел, а всё вперёд смотрел. Там Ювачёв увидел, что под морем-океаном часовой стоит с ружьём и испугался. Он побежал на Мальцевский рынок и украл у слепого верёвку, у немого – мешок, а у глухого вязаную шаль. Данила укутал ей голову, и в дальний путь, и в дальний путь отправился пешком с верёвкой и мешком.
На заре он вошёл в тёмный лес и исчез. Появившись в полдень, Колдун показал язык любопытным старухам и снова скрылся, но к ночи возник опять, а потом пропал навсегда. Власти объявили Ювачёва во всесоюзный розыск, пообещав за его голову почётную грамоту. Охотники до наград прочесали всю чащу, но не смогли отыскать пропащего.
Бродя по лесу, Ляля нашла верёвку, мешок с маркировкой: «Мальцевский рынок» и свой секретик. Откопав водку, она аукнула товарок и они принялись пересчитывать добычу. Первый раз вышло 20 четвертей, второй – 22, но потом три раза подряд получилось очко. Такое количество посадской, представляет интерес даже в наш, На-На продвинутый Интернетом, век, не говоря уже за тёмное прошлое.
Троица распила бутыль и сочла не разумным делить море водки с Бароном Бадулаем. Придерживающий прокоммунистических взглядов, тиран недавно опять испортил девочкам настроение. Он ввёл по субботам бесплатное обслуживание нужных людей и крышующих организаций.
Роза, крутившая с ним шуры-муры, дезавуировала приказ, а Джага купила бюллетень и, сказавшись больной, коварно вырубила мобилу. Бедной Ляле пришлось отдуваться за весь коллектив. Зато коллеги со всего света стали называть такое мероприятие в её честь: «Ленинский* субботник».
*Это погоняло прилипло ко многим улицам, проспектам и площадям, а так же к заводам и пароходам. Один человеконенавистник поставил ракушку в центре и пришпилил к её заднему фасаду табличку: «Тент им. Ленина. За осквернение штраф – 50 МРОТ». Добрые люди стали мочиться там с опаской, пока Управа не нашла на мизантропа управу и не снесла самострой. – Прим. Москвоведа.
Выпив, Роза и Зара начали мечтать, как прогуляют ночную выручку, но толковая Ручка знала, куда вложить нажитое. Мудрость снизошла к ней во время бессонных ночей в таборной библиотеке. Там она часто пряталась от побоев пьяных бой френдов, которых меняла, как перчатки, пока её сожителем не стал степенный медведь.
В академической тиши Синий Чулок довольно быстро натаскался работать с книгой. Ляля бегло писала на страницах матерные тирады в адрес авторов, и лихо выдирала иллюстрации с голыми туземцами из этнографических атласов. Их она демонстрировала слюнявым старикам и любопытным детям за деньги. Когда срамные картинки затаскивались, прирождённая бизнес вуман рвала их и продавала по частям на самокрутки.
Если за цветные литографии из Брокгауза & Ефрона сразу давали хорошие деньги, она их продавала. Даже жадная Джага, сторговав скидку, купила «Омовение Сиамского принца четырьмя наложницами из Заира». Повесив фотку в изголовье, Зара по ночам крепко завидовала принцу и нижней наложнице, а трём другим – не очень.
Однажды в библиотеку завезли заграничный бестселлер Карлы с Марса*: «Как сварить похлёбку Румфорда и сколотить капитал, чтоб не посадили».
*Моисей Мордехай Леви по кличке Чёрная Борода. Его предки с тёмной стороны милитаристской планеты прибыли на Землю после потопа. Лишив людей третьего глаза, антигуманойды купили за алхимическое золото доходную должность раввина. Передавая её по наследству, они в течение многих поколений продавали народу опиум, пока не продули тёплое место в покер племяннику фараона Ментухотепа. Обнищав, Карла занял деньги на издание своей книги и не вернул. – Прим. уфолога.
Ляля проглотила захватывающий талмуд и пометила его снаружи вином, а внутри помарками и ремарками. Красными чернилами из клюквы на крови жертв текущего момента, она нотабенила и сикала на полюбившиеся абзацы: «Архиважная мысль SIC*! Ай да, эко выкрутил! NB**!! Какой грандиозный человечища! SIC! Божественный нечеловеческий ум, готова внимать ему с утра и до вечера. NB! SIC!».
* В натуре! (лат.).
** Note bene! (Нотабена). — Клево, слушай сюда (лат.).
Цыганка пересказала Розе и Заре инструкции из книги Карлы и назначила себя главарём революции. Как физически пострадавшая за общее дело, она потребовала вложить общественную водку в свою политику. В сплочённых рядах проституток начался либеральный разброд и демократическое шатание. Ляля посулила Розе пост Председателя правительства, а Заре должность Генсека в правящей партии и подчинила ренегаток своей не доброй воле.
19. Марципановая революция
Заговорщицы обкашлили план переворота и не стали его откладывать в долгий ящик Пандоры. Спрятав полдобычи обратно в схрон, они начали движуху за справедливость двумя автономными группировками.
В наступающих сумерках расфуфыренная Роза поскакала в главный шатёр. С собой она взяла верёвку, пузырь водки и фуфырик сонного зелья, чтобы обездвижить законно избранного Барона. Более многочисленный отряд в составе: атамана, Зары и мешка с девятью бутылями, направился аккумулировать толпу у центрового костра.
В отблесках пламени Заремба наливала водку без меры каждому встречному и поперечному. Спаивая народ, она подстрекала его к бунту. Когда цыган собралось достаточно, Ляля вскочила на пень и открыла предвыборную гонку на опережение сознания. Она взяла доверчивых Чавэл, Ромалэ и Люли за развесистые уши и повела в светлое завтра. Там каждого уже ждал вороной жеребец, арабских кровей, кибитка на резиновом ходу и нейлоновый шатёр с колышками из нержавеющей стали.
Дав народу насладиться мечтой, свежеиспечённая политиканша пообещала выпустить в свет декрет: «О предоставление народу табора права пахать, есть хлеб, и смотреть разрешённые зрелища» и добавила:
– Ещё при жизни нонешного поколения, все наши получат по деревеньке в протекторатное управление. Особо отличившиеся смогут в дальнейшем их приватизировать в беспредельную собственность с правом наследование и переуступки прав, как физическим, так и химическим* лицам.
*Клонам. – Прим. микробиолога.
Закругляя агитацию, Ручка-Освободительница кинула толпе тезисы:
– Отныне женщины могут беспошлинно торговать цыганской косметикой!
– Любовь больше не продаётся по часам и ночам! Мужчины имеют право пользоваться ей круглосуточно и без всякой тарификации!
– Всем детям, вне зависимости от их возраста и вероисповедания, бесплатно предоставляется работа на свежем воздухе по сбору средств на таборные нужды.
– Паразитические классы дворян и пенсионеров упраздняются!
– Вместо всех дурацких месяцев будет вечный май, рабочая неделя станет трёхдневной, а часы переводятся на академические.
Цыганки выпучили восторженные от водки глаза и, пустившись в пляс, запели хабанеру:
– Ай да братка Васт Сумнакай,
Ай да Конавэлла, гран-традела,
Ай да йорысака палалховела,
Ай-нэ-нэ Ромалэ-чавалэ!
На радости, они задрали от счастья юбки и начали сигать через костёр. Одна пьяная толстуха, так вошла в раж, что свалилась в огонь и стала молить воды. Женщины опомнись, и со всех ног бросились варить свежую французскую тушь из старой сапожной ваксы.
Их мужья отнеслись к предвыборным речам более сдержанно. Выпив на славу, они достали стирки и сели биться в Стос, Рамс и Диберц. Катая друг друга, мужчины ставили на кон свою будущую недвижимость и права на обещанную приватизацию. Игра привела их дружную компанию к расслоению на богатых и бедных, а затем к скандалам, дракам и поножовщине.
Пока всё шло гладко и по намеченному плану, Ляля и Зара решили проведать соратницу. Взяв с собой мешок, они оставили на розливе цыганёнка Яшку по клички Шакал. Он с рожденья хворал падучей и оттого был не сильно пьющий. Революционерки ему доверились, но на всякий случай, Зара посулила малому:
– Стручок оторву, ежели чо,– а Ляля обещала ему принести курево и немецкий велик со звонком, фонариком и дисковыми тормозами.
По дороге девчонки стащили с бельевых прищепок прорезиненный фартук таборного мясника. Мило щебеча, они впорхнули в центровой шатёр и чуть было не споткнулись о Бадулая. Он лежал на старинном иранском ковре в скрюченной позе «Замкнутого Лотоса». Рядом валялся, вырванный с корнем, Кундалини эксплуататора трудового цыганства. Вокруг были разбросаны розовые лепестки, а сквозь орнамент ковра проступали следы многочисленных концумаций и мастурбаций.
Голый диктатор, лишенный астрального и ментального тела, представлял собой жалкое зрелище. После воздействия «Веток персика», Камасутры и «Мандала медитаций у него отключилось сознание, и работали только три чакры, причём одна* с перебоями.
*Муладхара. – Прим. Йоги.
Безукоризненно выполненная работа на тонком уровне, красноречиво свидетельствовала о глубоком знании Розы Чёрных упанишад Атхарведы*. Это вызывало безоговорочное уважение и доказывало всем неучам, что наука – страшная сила.
*Мундака «о перевоплощениях» состоит из лечебного направления – Атхарвана и враждебного – Ангираса, практикующем колдовство. – Прим. востоковеда.
Женщины сдвинули бывшего Барона в красный угол, а в синим откинули ковёр и встали на колени. Тройка голыми руками долго и судорожно рыла земляной пол, пока не откопала железный ларчик, наполненный драгоценностями.
Делёж таборного общака сопровождался препирательствами и оскорблениями, которые чуть было не перешли врукопашную. Ляля пригрозила плюнуть в чёрные очи соратниц и под угрозой инфицированной слюны, они пришли к консенсусу: одна дама взяла половину, а две другие поделили остаток пополам*.
*Поскольку заглядывать в чужой карман не этично на людях, то кто хапнул половину, останется загадкой. Тот, кто не догадался, пусть будет мучиться сомнениями до самого конца, которого, как известно, нет. – Прим. примечателя.
Продолжение: http://www.proza.ru/2008/12/09/107