Девочка спала, свернувшись калачиком на заднем сидении. Свой объемистый рюкзак она положила под голову, обхватив его руками, словно любимую подушку.
Мик время от времени поворачивал голову, при этом теряя из виду дорогу, и проверял, все ли с ней в порядке. В конце концов, у него «додж», а не «феррари» - скорость не такая уж большая, можно и отвлечься ненадолго.
Хорошо, что она спит. Это для нее сейчас – лучшее успокоительное. Проспится, успокоится – и станет ей легче. Вон, как дергается во сне. Досталось ей…Ну ничего – пройдет.
Мик помнил себя после того, как впервые убил человека. Сколько его тогда трясло? Неделю? Да нет, пожалуй, больше. И все это время стояло перед глазами…оно…то, как все было. Мерзко, если честно. И противно.
А потом привык. Пришлось привыкнуть. Но тот, первый…Один знакомый Мика сказал как-то: «Первый труп, как первая любовь. Потом бывает и круче, но первый всегда помнится».
Ничего. Она сильная. Во всяком случае, Мику так казалось. Она справится. А он, как умеет, поможет ей. Обязательно.
Дорога тянулась на запад, уходила прямиком в красный полукруг заходящего солнца. Тускло поблескивающая лента вылизанного ветром асфальта, перечеркнувшая прямой чертой плоскую пыльную пустошь, а пустоши той – от горизонта до горизонта и дальше. Бескрайнее море пыли, песка, кактусов, колючих кустов. Кое-где, далеко-далеко – столовые горы с плоскими головами. Огромные каменные тумбочки.
За спиной темным покрывалом наползала ночь. Над самой головой уже можно было заметить первые, самые яркие звезды. Кругом – тишина. Только мотор гулко рычит да встречный ветер в ушах посвистывает. Хорошо, черт возьми!
Мик любил дорогу. Именно такую, когда можно остаться наедине с самим собой и бескрайним миром, из которого словно вычеркнули других людей. Легко можно вообразить, что во всей этой тишине, кроме тебя, никого нет. Ни бога, ни дьявола, ни человека, ни зверя. Только ты, дорога, плоская пустыня да звездное небо над головой. Ну, и машина, конечно. И тогда…тогда становится на удивление спокойно, в голове что-то проясняется, словно тишина мягкой рукой стряхивает пыль с застоявшихся мозгов…с застоявшейся души.
Но сейчас Мик был не один. На заднем сидении спала Алекс: странная девочка, так похожая на мальчишку. Резкая, несдержанная, откровенно грубая…смелая, решительная…милая.
Милая? Ага, милая. Пока спит. Сейчас она такая трогательная, беззащитная, такая…маленькая. Хочется укрыть, спрятать, защитить. А проснется – не ровен час, станет такой же агрессивной и язвительной, как там, в колючих кустах на выезде из Стэнли.
Только до Кейптауна. Дальше – ни-ни. Конечно, Мику нравилась эта девчушка – из нее со временем может вырасти отличный…парень?..
Как в старинной детской песенке: «Хороший ты парень, Наташка!»…
Но сейчас…Нет, Мик ни в коем разе не нянька. Не хватало ему еще возиться с этой… грубиянкой. В Кейптауне сдаст он ее с рук на руки Скеллибону, а там – как фишка ляжет. Глядишь, и свидятся снова когда-нибудь.
И все-таки…Почему-то Мику казалось, что без нее будет как-то скучно. Хотя, сколько он ее знает? Четыре часа от силы? Причем, три с половиной часа из них она спит без задних ног.
Нет, Мик, не стоит.
Не стоит воображать себе невесть, что. Конечно, она спасла тебе жизнь. Конечно, ей самой нужна помощь, и ты готов ей помочь. Но, кроме этого, нет ничего. Просто ты слишком долго был один, и тебе позарез понадобилось почувствовать себя не таким одиноким. Зацепился за мысль…но Алекс тебе не дочь, не сестренка младшая. Она – не твоя семья. Она даже не твой друг. Просто девочка, которой нужно доехать до океана.
Мик тяжело вздохнул. Да, пожалуй, так оно и есть…
Она ему совсем-совсем никто…
Он вдруг, сам плохо соображая, что делает, врезал по тормозам. Тяжелый «додж» остановился, как всегда, плавно, мягким толчком. Мик вылез из машины, заглянул на заднее сиденье, где спала Алекс. Постоял так с минуту, прислушиваясь к ее неровному дыханию.
А потом достал из багажника шерстяное одеяло и осторожно, дабы не разбудить ненароком, укрыл им девочку почти до глаз…
А ей снился сон. Странный такой…
Пустыня. Микова тачка. Только его самого нет. Тела чьи-то вокруг…
Красота и спокойствие, несмотря на трупы…
И урчит что-то…
А где… этот? Попутчик ее?
Она глянула вниз – об ноги терся здоровенный кот. Просто кот, только большой очень…
Он-то и урчал, оказывается. Да еще громко так – почти как холодильник…
А глаза зеленющие… Ухи слегка скругленные, не как у обычных мелких кошек. Да и хвост длиннее. Сам серый такой, дымчатый. Пушистый. И полосатый при этом…
Странно. Такие здесь вроде не водятся…
- Ки-и-иса, - Алекс присела погладить животное и тут заметила, что шерсть на нем местами слиплась от крови.
- Эй, скотинка? Кто тебя так, а? – почему-то ей захотелось обнять этого кота. Помочь. Посочувствовать…
Мягкий. Теплый такой…
- Хороший, - Алекс почесала его за ухом. Котяра заурчал еще громче. Потом открыл один глаз и…
Не может быть!
- Мик?! Это ты?! Ну, надо же…
Алекс не сказать чтобы очень удивилась – во сне удивляться глупо – но, признаться, такого не ожидала… А кошак, как ни в чем не бывало, уже сворачивался, укладываясь спать. Между прочим, прямо на ее ногах! А весу в нем было… было, в общем…
Байкеры появились из темноты совершенно неожиданно. Мик даже удивился: обычно его слуха вполне хватало, чтобы услышать такой звук, как рокот мотора, километров за пять. А тут…
Свет множества фар ударил в спину, резанул по глазам бликами на стекле. На одних рефлексах Мик пригнулся, спрятал голову под руль и только потом услышал характерное бурчание «харлеев» и дикий гик-посвист.
Уроды! Что им нужно?
Мик вдавил педаль газа до упора, хотя соревноваться в скорости с «харлеями», имея в распоряжении «додж» сорок третьего года выпуска, по меньшей мере, глупо. Но хоть что-то.
Он нащупал под приборной доской заначенный специально для таких случаев обрез – «винчестер» без приклада и с укороченным магазином. Пять патронов. Всего пять.
Должно хватить на первое время, а там можно добраться до пистолетов, лежащих под задним сиденьем.
Алекс! Черт! Что с ней-то делать? Спит ведь себе и ничего не знает. А если сейчас начнется стрельба, не ровен час, пулю схватит. Эх, жаль пожадничал – не купил в Барселоне кевларовые щиты, пока была возможность. С испанскими полуэльфами дела вести было можно: как ни странно, они были донельзя честными, словно орочьи самураи, и раз уж сказали, что щит не берет даже триста третий винтовочный калибр, значит, так оно и есть.
Байкеры поравнялись с машиной, обступили ее справа и слева.
- Мванза нипоки! – неслось со всех сторон. Это по-эльфийски. Кажется, что-то насчет направления на детородный орган.
Эльфы! Черномазые ублюдки!
Мик поднял голову, прикидывая, как будет удобнее уворачиваться, если байкеры стрелять начнут. Как ни странно, выстрелов не последовало.
Остроухие ниггеры в кольчугах и усиленных стальными пластинами косухах верхом на огромных, увешанных шипами и косами мотоциклах размахивали оружием – в основном, огнестрельным – и что-то задорно орали. Кажется, вежливо просили остановиться и вылезти из машины – скудных познаний Мика в эльфийском пока что хватало, чтобы понять, что от него хотят.
С какого это перепуга? Как же, остановится он. Хотя…Идея-то неплохая.
Мик огляделся, бегло посчитав численность байкеров. Насчитал десять эльфов на семи мотоциклах. Что ж, если стрелять метко, без паники, может и получиться. Семнадцать патронов на десять мишеней – вполне достаточно.
- Мик, дружище, останавливайся по-хорошему, - вдруг раздался совсем рядом, слева, смутно знакомый голос. Мик глянул налево, и настроение его резко испортилось.
Прямо за дверцей, на расстоянии вытянутой руки от него, гнал свой «королевский» «индиан» огромных габаритов эльф в вороненой кольчуге с серебряными черепами. Его скуластая физиономия со сверкающими в темноте белками глаз и странной примочкой под нижней губой была Мику хорошо знакома. Принц Мамбани-Ардан, собственной персоной. Особа королевской крови, несостоявшийся наследник Аддис-Абебы, изгнанный из семьи за недостойное поведение. Отморозок, маньяк, наркоман, контрабандист, байкер, предводитель отряда эльфийских наемников – в общем, персона, с которой лучше не связываться.
Но какого черта принц забрался так далеко от своей вотчины? И за каким чертом ему вдруг понадобился Мик?
- Принц, вы удивительно невежливы, - ответил он, - Хотя бы поздоровались для начала.
- Привет, бродяга, - сверкнул всеми своими зубами принц, - А теперь тормози. Разговор есть.
- Присылай официальное приглашение, - улыбнулся в ответ Мик, - Тогда я, может, и подумаю.
- Не пойдет, приятель, - хмыкнул ниггер, - Я-то знаю, как неохотно ты идешь на диалог.
- Тогда говори здесь, - пожал плечами Мик, - Я обещаю, что выслушаю.
- Ну, если вкратце, то мне заказали доставить тебя для серьезного разговора к одному человеку, пожалуй, тебе знакомому. Я предлагаю тебе выбор: либо ты идешь с нами добровольно, без своих трюков и закидонов, либо мы волочем тебя в виде парализованной тушки. Учти: у меня здесь четыре мага, так что рыпаться тебе нет резона.
Четыре мага. Эльфийских. Это серьезно. Может не хватить патронов.
В скорости с байкерами не посоревнуешься, в огневом контакте шансы, конечно, есть, если сразу выключить из игры магов. Ситуация нравилась Мику все меньше и меньше.
Ладно. Думать будем потом. Сейчас нужно действовать.
Мик нащупал пальцем кнопку нитро-режима. Двигатель должен выдержать хотя бы минуту, а там…будь, что будет, в общем.
- Догонишь – тогда поговорим, - как можно ехиднее усмехнулся Мик и надавил тугую кнопку.
«Додж» рванулся вперед, визжа двигателем, словно огромный поросенок. Стрелка спидометра резво скакнула к восьмидесяти милям в час. Ну, ублюдки, теперь поймайте меня, если сможете!
Принц что-то крикнул, и мотоциклы, взревев моторами, стали сокращать внезапно образовавшуюся дистанцию. За спиной Мика раздались несколько беспорядочных выстрелов – не иначе, целились по колесам. К счастью, не попали.
Спустя минуту «додж» снова оказался в окружении мотоциклов, но на этот раз принц был настроен гораздо агрессивнее: несколько раз Мику пришлось уворачиваться от пущенных в него арбалетных стрел, одна из которых просвистала прямо перед его носом и прочно застряла в правой дверце машины.
Теперь – самое время. Мик выключил нитро-режим и вдарил по тормозам. «Додж» едва не перевернулся при резкой остановке, но все-таки каким-то чудом остался на всех четырех колесах. Мик клюнул носом руль, отчего из носа что-то закапало – красное и липкое. За спиной слабо пискнула Алекс, свалившись на пол салона между сиденьями.
Мик обернулся: вот ведь странная – даже не проснулась!
Байкеры, которым так резко тормозить было слишком рискованным занятием, унеслись вдаль, медленно снижая скорость. Теперь, когда эльфийская банда оказалась на почтительном расстоянии, у Мика появился шанс встретить врага достойно.
Он выскочил из машины, забрался в багажник. Здесь, в металлических ящиках из-под инструментов, хранился его арсенал. Конечно, не весь: был еще запасец под задним сиденьем, но сейчас он был, мягко говоря, бесполезен. Все оружие, заряженное патронами Ромеро-Персинга, лежало здесь: пара револьверов сорок четвертого калибра да короткий «винчестер» - не обрез, нормальный карабин.
Всего двадцать два патрона. Двадцать две особо хитрых пули, способных прорваться через магические завесы…
И на всякий пожарный - пояс с абордажной саблей и пара самопальных гранат. Этого должно хватить на десяток эльфов-байкеров, даже при наличии у них четверых магов.
Байкеры тем временем развернулись и теперь стремительно приближались…
Ну что, принц, повоюем?
Мик взял «винчестер» и, особо не прицеливаясь, выстрелил чуть выше светящегося кругляша ближайшей к нему фары…
Сон резко изменился.
Она куда-то падала… Во тьму. Чувство полета, в ожидании удара и боли, было похоже на щекотку и зуд одновременно. Но падение не прекращался, и Алекс расслабилась…
Вдруг в этом мраке возник силуэт…
- Папа? Папа! Ты жив?! – Алекс даже во сне чувствовала, как наяву у нее выступили слезы. Настоящие. Но проснуться не получалось.
- Принцесса, ты помнишь наш разговор о природе эльфийской магии?
- Д-да… А при чем здесь эльфы? Папа, ты же живой! А мне снилось – тебя убили… - отец тяжело вздохнул, будто набираясь терпения.
- Милая, поговорим об этом позже – сейчас не время. Слушай меня. Так ты помнишь?
- Да, пап. Эльфийская магия в основе своей имеет высвобождение так называемого психического потенциала живых существ путем принудительной концентрации ее на определенных словах и жестах. Плюс, обращение к стихиям и духам–хранителям природы, - отчеканила она выученную в далеком детстве формулировку, - Дальше – не помню. А, что?
- Лекси, какая стихия считается самой разрушительной?
- Смерть… Но я не понимаю. Это о том, что ты исследовал, что ли?
- Да, принцесса. «Использование… э… смерти против боевой эльфийской магии» – один из моих трудов… Помни о том, что я говорил тебе. Твоя природа должна тебя защитить. Будь осторожна. Я люблю тебя… - силуэт отца начал таять…
- Подожди! Папа! Не уходи! Пожалуйста! – у Алекс сжалось сердце – обида, боль, страх, одиночество – все навалилось разом. И придавило ее так, что, казалось, вздохнуть нельзя.
Алекс сквозь слезы расслышала лишь папино:
- …Ты – мое лучшее творение, принцесса…
Схватка была жестокой.
Первыми двумя выстрелами Мик обрушил на асфальт самого резвого байкера – его мотоцикл, лишившись наездника, опрокинулся на бок и проехал еще с десяток метров, высекая искры.
Потом, пока Мик крутил на руке карабин, перезаряжая, по нему открыли огонь из автомата. Судя по звукам, «калаш». Это уже неприятно. На это Мик как-то не рассчитывал, и ему пришлось срочно скатываться с дороги, дабы не получить автоматную очередь в организм, еще не до конца оправившийся от последнего боя.
Скатившись с каменистого откоса, Мик, не глядя, швырнул гранату-зажигалку. Кажется, попал туда, куда нужно: спустя несколько секунд этаким адским гонщиком с дороги слетел еще один эльф, объятый пламенем и еще что-то пытающийся орать. Крикливого эльфа Мик угомонил выстрелом в голову, потратив еще один патрон.
Осталось семь в карабине и двенадцать в револьверах. Плюс граната.
Такая нехитрая бухгалтерия велась у него в голове совершенно автоматически, на уровне рефлексов.
Он высунулся наверх - чуть не получил пулю, но зато сумел сделать пару удачных выстрелов – еще один байкер, тот, что с «калашом», кубарем скатился со своего мотоцикла. А Мик нырнул обратно.
Пять – в карабине. Двенадцать – в револьверах. Жить можно. Пока все идет неплохо.
И тут его пронзила мысль: Алекс! Она же там, в машине! Совсем одна! Без прикрытия, без оружия, без элементарной защиты!
Мик рванулся к «доджу», хотя здравый смысл подсказывал отсидеться под откосом и отстреливать всякого, кто вздумает высунуться.
- Машина! Всем к машине! - услышал он крик принца Мамбани-Ардана, а потом почувствовал, что в ягодицу впилось что-то горячее и злое. Черт возьми, зацепили ведь!
Мик кувырком перекатился под прикрытие железной туши джипа. Потом, сообразив, что стрелять будут по нему, и ненароком могут задеть лежащую в машине Алекс, прыгнул дальше, вперед. Только бы девчонка не проснулась!
В прыжке он выпалил прямо в голову какому-то особо резвому эльфу – тот пытался подкрасться к машине с пятизарядным арбалетом наперевес.
И тут ударили маги.
Поначалу Мику показалось, что его обмакнули в густой сироп: двигаться стало как-то тяжело, движения получались медленными, плавными, ленивыми. Зато эльфам, подступавшим со всех сторон, словно кто-то придал дополнительного ускорения. Мик плюхнулся на асфальт, попытался перекатиться, и у него худо-бедно получилось, хотя при этом он потерял карабин – тот выпал из рук, внезапно налившись свинцовой тяжестью.
Потом навалилась тьма. Словно огромная каменная плита вдруг опустилась откуда-то из небытия, накрыла, оглушила. Сквозь завесу тьмы Мик едва различал силуэты подступающих врагов, пытался шевелиться и даже достал из-за пояса револьвер.
Чертовы маги! Кто только их на свет производит, этих читеров? Убил бы…
И убьет! Хоть одного, но отправит с отчетом к их черному богу…Эшу? Ошала? Как его там? Пусть за свои делишки ответят.
Тело плохо слушалось – маги применили еще и что-то вроде паралича – зато больно почти не было, хотя простреленная задница должна была бы зверски болеть. Но Мик умудрился сделать еще один перекат и дважды выстрелить в грудь какому-то эльфу, который размахивал открытыми ладонями, явно производя магические пассы. Попал. Точно попал. Эльф откинул ласты, а паралич существенно ослаб.
И тут сам принц высказал свое веское слово. Револьвер в руке принца пару раз квакнул, и две пули вгрызлись в тело Мика. Одна – первая – горячим угольком ожгла живот чуть ниже солнечного сплетения, вторая, словно гигантским гвоздем, прибила к асфальту левое плечо, под самой ключицей. Его вдруг совсем парализовало. Серебро! Падла, черная падла! Он ведь серебряными стрелял!
Мик и рад был бы пошевелиться, но тело его совсем не слушалось – лежало на асфальте безвольным комком плоти. Что, на этом все? Конец? Не хочется…так. Не хочется…Не…
…Проснись. Пора…
- Что пора? – не поняла Алекс, до этого пребывавшая в каком-то Нигде. Точнее, ее просто не было.
Пока странно знакомый голос снова не включил сознание.
Она резко проснулась. Как будто слова эти были чем-то необсуждаемым… вроде приказа…
Алекс толком не понимала, где и что она…
Темно… Ночь? Жестко… Она поднялась – медленно и неуклюже, с трудом выпутываясь из невесть откуда взявшегося одеяла… Машина… Странно… Вокруг – равнина… Еще страннее… Что происходит? Это продолжение сна?
Плохое продолжение… - она заметила пару… уже трупов, наверное. Очень плохое.
Хотя… похоже на предыдущий сон. Тот, где был серый котик… Интересно, а здесь он будет? Если да, то хорошо – кот бы ей в окружающем пейзаже очень понравился…
Прохладно. Хорошо. Все искрится… Как инеем покрытое – песок, асфальт, кактусы и трупы с мотоциклами – все это… острое какое-то, ажурное. Будто скульптуры ледяные или скелеты… Глупо - скелет дороги… скелет байка… Но лучше подобрать описание тому, что она видела, у Алекс не получалось.
Что, правда, снег выпал? Здесь?
Чувство странное. Силы? Легкости? Чего-то среднего… И покоя…
Она была АБСОЛЮТНО спокойна. Хотя что-то, какая-то маленькая ее часть, где-то далеко внутри изо всех сил кричала, что это не сон - что это опасно, это страшно… Да неужели?
И тут она заметила каких-то людей, топчущихся неподалеку. Медлительных - будто сонных… Они что-то обступили, что – не было видно… И они Алекс почему-то раздражали. Не сильно, но…
А, понятно - эти фигуры просто не вписывались в совершенство сверкающего морозного пейзажа… Почему? Они были… были… Так вот в чем дело! Они – были! Они – живые! Это-то ее и нервировало. Надо вернуть гармонию в окружающий ее мир…
- Эй, уроды? Это вы меня разбудили?
Хм… С голосом-то что? Она простудилась, пока спала?
Алекс лениво вытекла из машины. Именно так – вытекла. Плавно и неторопливо, как… как мед. Ощущение было такое, что суставы ее телу просто не присущи – она это что-то тягучее, густое…
Люди начали медленно оборачиваться, слегка расступаясь при этом. Стало видно то, что их так заинтересовало – тело.
Полуголое - в шортах и расстегнутой рубашке. Обычное мужское тело…
Подождите… Рубашка… Шорты… Это было знакомо…
Тааак! Этот жмурик при жизни обещал ее подвезти! Из-за вас мне теперь пешком идти?!
Раздражение Алекс начало перерастать в легкую ярость…
Люди попятились…
Тьма расступилась…
Мик открыл глаза, и тут же попытался встать. Что угодно, лишь бы двигаться, лишь бы не валяться безвольным мешком.
Не получилось. Тело совершенно не слушалось и шевелиться категорически отказывалось.
Серебряные пули. Это они…Обидно…
Вокруг столпились эльфы. Пятеро. Ну что ж, по крайней мере, бравое эльфийское воинство ему удалось ополовинить. Из них – три мага. Их ярко-алые ауры Мик сейчас видел отчетливо, словно целеуказатели.
Хоть одно движение…Просто поднять руку, в которой еще зажат револьвер…Влепить пулю промеж глаз этому ублюдку Мамбани-Ардану – хотя бы ему, чтобы другим неповадно было.
Но нет. С серебром не поспоришь. Оно парализует, четко отделяя сознание от тела.
Сейчас эльфы поднимут его под белы ручки, привяжут к мотоциклу и увезут…Куда? Непонятно. Кому, в конце концов, понадобился Мик? Кому он перешел дорожку?
Неужели Спилдберг? Пожалуй, Степа Спилдберг – единственный в этих местах, кому от Мика могло хоть что-то понадобиться – например, те восемнадцать пудов золота, которые Мик на пару с Ганфайтером увел у Спилдберга прямо из-под носа.
- Все нормально, - негромко произнес принц, внимательно осмотрев Мика, - Совершенно безопасен. Серебро, господа – лучшее средство против таких, как он. Грузите…И поехали уже: бабки ждут.
И тут раздался странный хриплый голос.
- Эй, уроды? Это вы меня разбудили?
Эльфы дернулись, словно их кипятком ошпарили, заозирались.
- Сваливаем, - шепнул один из ниггеров принцу, потом уже громче, явно нервничая, - Валим, Ардан!
- Это еще почему? Что за истерика? – удивился принц.
Вместо ответа тот просто указал куда-то пальцем, и еще двое эльфов – те, в которых Мик распознал магов – обернулись и застыли в позе Лотовой супруги. Этакие соляные статуйки.
Интересно, что их так впечатлило? Мик с трудом шевельнул зрачками, посмотрел туда, куда до этого показывал нервный ниггер.
Из машины лениво, вальяжно выбиралась Алекс. И с каждым ее движением у эльфийских магов почему-то портилось настроение. Только принц, кажется, сохранял спокойствие.
- Принц, пора тикать, - сказал шепотом другой маг, - С этой особой лично я связываться не хочу.
- Это же всего лишь девчонка, - попытался возразить принц, эта паника начинала его раздражать.
- Как знаешь, Ардан, но мне здесь делать нечего, - произнес другой маг, отступая. А потом добавил почти шепотом: - Не думал, что такие уже существуют. Не может быть…
Мику тем временем становилось все хуже и хуже. Кроме всего прочего, ему вдруг стало очень холодно. Неужели остывать уже начал? Так ведь он еще живой. Какого черта? Ведь не просто холод – мороз сибирский по телу ползет!
- Может, - высказался третий маг, - Принц, я знаю, что это. Лучше свалить, пока живы. Иначе нам всем звездец.
- Да чего вы все испугались? – воскликнул принц.
И в этот самый момент все покрылось инеем. Словно кто-то нажатием кнопки включил режим «мгновенная заморозка». Стало вдруг невообразимо холодно.
- Что за…- удивился принц.
- Мы тебя предупреждали, - сказали маги, пятясь к своим мотоциклам.
Принц выругался по-эльфийски, но, видимо, счел за лучшее послушаться мудрых советов, и тоже стал медленно отходить назад.
А к нему – Мик успел это заметить прежде, чем его снова накрыла непроницаемая холодная тьма – медленно, угрожающе медленно шла Алекс, и от нее во все стороны словно волны голубоватые расплывались. И там, где волны встречались с чем-нибудь – с живым или мертвым, с машиной или байком, с камнем или эльфом – оставались маленькие искристые кристаллики чистого льда…
Раздражающие персонажи, забыв о так интересовавшем их трупе, доползли до мотоциклов. Они явно собирались сбежать. Что ж, оно и к лучшему…
Эти… живые заметно ускорялись по ходу действия - уезжали они уже на приличной скорости. А рев моторов постепенно усиливался, даже несмотря на то, что байки удалялись…
Как будто в безмолвный до этого мир кто-то начал плавно вливать звук. Наконец, достигнув, видимо, нужной громкости, рев стал стихать, удаляясь. Странные люди скрылись, наконец, за горизонтом…
Алекс неторопливо прогуливалась по месту недавнего побоища, постепенно приходя в себя.
Она уже поняла, что это – не сон. Что незнакомцы, шлепнувшие Мика, были реальны. Что они могли и ее убить… Но почему-то уехали… Наверное, им нужен был только он… Алекс не было страшно. Ну, ни капельки! Совсем с ума сошла, наверное... Только досадно, что обещавшее стать относительно комфортным путешествие закончилось, так толком и не начавшись… И жалко что неплохой, судя по всему, чувак так глупо умер. Так и не найдя своего Издателя… И не закончив книгу… Обидно как-то. Хоть это и не ее мечта, все равно Алекс она понравилась… Хорошая такая мечта. Светлая… Правильная…
Зрение начало приходить в норму чуть позже слуха. Красивая, но жутковатая ажурность окружающего мира постепенно сошла на нет… Она видела, что странный, невесть откуда взявшийся иней уже растаял, оставив после себя мелкие капельки. Которые, впрочем, быстро испарялись. И воздух стремительно теплел...
Алекс стало интересно, что же тут произошло. Но она не была следопытом, и поэтому приходилось только догадываться. Очевидно одно – на Мика напали, догнав на мотоциклах. Он остановился и… принял бой, если можно так выразиться…
Только почему он остался у машины, а не засел на обочине? Так он был бы под прикрытием – глядишь, выжил бы… Хотя… она в этом не разбирается – ему виднее… Было.
Но, на взгляд Алекс, тачка, стоящая посреди дороги – плохое прикрытие от байкеров, способных окружить противника. А из-под откоса их можно было бы отстреливать по одному. Туда бы они не сунулись – их двухколесных чудовищ потом пришлось бы тягачом вытаскивать. Напрямик и пешком переть на засевшего в укрытии чувака – глупость несусветная. А обходить… где? Не, не получится. Дорога прямая - как на ладони будешь… Если только сначала за горизонт уйти. Ага! И оттуда красться – как раз к утру доползешь…
Дурак он все-таки! Или может…
Или может… Да, нет, вряд ли… С чего бы Мику ее защищать? Он обещал подвезти, но телохранителем не нанимался…
Но если он не клинический идиот, то это… единственное объяснение…
Да нет, не может быть!
А кстати, почему она не проснулась? Алекс считала, что спит достаточно чутко…
Но насколько она помнила, спала она НА сиденьях, а выбираться пришлось ИЗ-ПОД них. То ли Мик ее туда скинул, то ли сама свалилась от резкого торможения. Но так не проснулась ведь! Даже при падении!
Вряд ли, если это даже был ее попутчик, у него была возможность вежливо ее переложить – об этом же говорил и неприятно ноющий бок…
А если принять во внимание то, что здесь творилось… Они и мертвого бы подняли ревом движков и выстрелами. Да и вряд ли они при этом молчали…
Странно все как-то… Сон этот мертвецкий… Может это потому, что она пьяна была? Так, вроде, не настолько…
Алекс пнула один из мотоциклов и поморщилась – машина даже не сдвинулась, зато теперь заныла еще и нога…
Всего байков на дороге валялось две штуки. Еще один поблескивал под откосом – видно, у него оказался особо резвый наездник…
Алекс хихикнула и сползла с обочины – посмотреть поближе. Но при приближении в нос ударила такая смесь ароматов – запах жженной кожи, паленых волос и горящего мяса, оставляющий сладковатый привкус во рту – что она сочла за лучшее не выяснять, что случилось конкретно с этим байкером. Стошнит еще…
Она залезла обратно на дорожное полотно и подошла к другому телу. Ба! Да это ж эльфы!
Скалящий крупные белоснежные зубы в очаровательной посмертной улыбке труп имел черную, слегка даже отливающую фиолетовым кожу, заостренные уши и серо-желтые, по-кошачьи раскосые глаза…
Ничего так, симпатяга был…
Тут Алекс обратила внимание на его одежду – бронированная косуха из хорошей кожи. Кольчуга. Кожаные штаны. Высокие ботинки – все отличного качества…
А она так давно хотела кольчугу… Конечно, нехорошо заниматься мародерством, но эльфу ведь уже все равно?
Алекс достаточно долго возилась, матерясь вполголоса, пока стаскивала с непослушного тела почти неподъемную куртку. Косуха для нее была явно тяжеловата… Если только пластины посрезать, но тогда какой от нее толк?
Ну и как теперь снимать кольчугу? Так просто ведь не получится – она не расстегивается. Блин!
И тут у Алекс возникла идея, но… какая-то не очень здравая, кажется. Грязи будет! Тут она вспомнила, что Мик там, в кустах, предлагал виски разбавить. Значит, вода у него есть. Наверное, где-то в машине. Отмоемся.
Она сходила до Миковой тачки, вытащила из рюкзака один из своих ножей и вернулась к трупу. Так. С какой стороны приступать-то? В животе – очень вонючие кишки, поэтому лучше – голову. И руки. Но в руках есть довольно прочные кости, которые вряд ли удастся перерубить. Придется выламывать из суставов и подрезать сухожилия. Попробуем. Вдруг получится?
А это оказалось не так-то просто – человек, то есть эльф, это вам не крыска и не собачка. Нет, с головой все прошло более-менее гладко – перерезать все мягкие ткани, а косточки разбить и доломать ножом. Работа почти ювелирная – срезание связок и связочек, удерживающих позвоночные диски рядом друг с другом...
Но вот, наконец, голова была отделена и Алекс зашвырнула ее подальше – кто этих эльфов знает – прирастет еще, и придется начинать все снова…
Теперь самое сложное – руки…
С руками она справилась с большим трудом. Устала, как собака и вымазалась порядочно. Но свою одежду вроде не особо запачкала. А то, во что Алекс превратила эльфовы конечности, теперь можно было бы использовать, как дубину – держась за косточку…
Алекс представила, как, наверное, все это смотрится со стороны – ночь, пустынная дорога, мелкий пацан, весь в крови, подобно вурдалаку, разделывающий труп здоровенного негра и ей стало смешно. Герой дорожного ужастика, блин!
Она тихо захихикала, потом поняла, что это выглядит еще более зловеще, и совсем развеселилась. Получилось еще хуже - ржач удалось прекратить лишь огромным усилием воли. Да и то не до конца. Свихнувшийся упыреныш! Романтика, мать ее!
Наконец, кольчуга была снята. Алекс подняла ее за плечи и от очередного приступа хохота у нее выступили слезы – добытый с таким трудом трофей оказался чертовски велик! Для Алекс это было почти вечернее платье! Можно было догадаться, что двухметровый эльф вряд ли носит ее размер! Да, что-то у нее в последнее время с мозгами совсем туго.
Отсмеявшись, Алекс пошла обследовать машину на предмет воды. Канистры нашлись в багажнике. Да еще так много! Мик определенно был богат!
Она отмылась от крови и вымыла нож. С кольчугой – облом. Что дальше?
Ну она и дура! На боку тачки висела лопата! Ею руки обрубать было бы куда как сподручнее! Совсем соображать перестала! Или Миковой сабелькой… Кстати, насчет Мика…
Все-таки жалко этого охламона. Пойти, посмотреть, что ли? Напоследок…
Алекс направилась к телу попутчика – ей не очень-то хотелось видеть его мертвым. Почему-то вспомнилось, как он улыбался, протягивая виски. Живой такой. Солнечный…
Вот. Лежит. А ведь совсем недавно кувыркался в пыли под Стенли… И, казалось, его никто не победит… Жааалко… А может еще жив?
Алекс открыла Мику глаз – зрачок на это действие никак не отреагировал, пульса не было ни на шее, ни на руках – на всякий случай она проверила обе. Да и кожа какая-то… прохладная, словно резиновая… Потом она наклонилась так низко, что труп чуть не «поцеловал» ее в щечку – дыхание отсутствовало напрочь. Мертв, как килька в томате – мертвее некуда…
А сон врал – не было никакого кота. Хотя, во сне котом был Мик… Наверное, это он, типа, попрощался. Ну, реинкарнация там всякая… За то, что он себя плохо вел в этой жизни, в следующей по законам кармы быть ему котом. Повезло еще, что не опарышем. Или кустом каким-нибудь… Хотя в карму Алекс не верила, но почему-то глядя на Мика, ей хотелось, что бы загробная жизнь существовала…
Взять себе что-нибудь на память? Ведь этот пижон – единственный за последнее время, кто с ней хорошо обошелся…
Неизвестно почему, но Алекс вдруг захотелось в качестве прощального сувенира именно те пули, которые его убили. Вот вынь, да положь!
А что, идея! И выну! Ему ведь уже неважно…
Алекс, сама слегка офигевая от своей хладнокровности, осмотрела Мика и пришла к выводу, что вытаскивать придется две штуки.
Так, сначала из плеча… Расширив входное отверстие она почти сразу чиркнула ножом по чему-то металлическому. Доставать маленький твердый и скользкий комок пришлось уже пальцами.
Пулька была в крови. И ничего особенного в ней не было… Интересно, а чего она ждала?
Следующая… Алекс медлила. Ибо нужно было залезть в брюшную полость. А она еще помнила, как воняли внутренности крыс, на которых отец объяснял ей принципы работы живых организмов. Но ей очень хотелось вторую – необъяснимое, совершенно иррациональное желание…
Наконец, она решилась. Снова процедура расширения дыры – чтобы прошло запястье. Второй рукой она зажала нос. Под пальцами перекатывалось что-то склизкое…
…Это мячики. Или колбаски… Они просто мокрые… Они в воде…
…Но вода на пальцах так не скрипит!
Алекс уже отчаялась найти другую пулю, когда совершенно случайно чиркнула по ней ногтем…
…Тааак! Тихо, спокойно! Не уйдешь! Ах ты, скользкая дрянь!
Кусочек металла она зажала в кулаке, боясь, что тот выскользнет. И медленно потянула вверх. Живот Мика выпустил ее руку с противным влажным чавком. Но Алекс ликовала – удалось найти обе!
Забывшись, она разжала вторую руку, и тут же в нос ударил приторный запах крови и потрохов – как в отцовском самопальном морге. Алекс чуть не стошнило – с большим трудом она удержала желудок на месте… Потом чистой рукой убрала с лица Мика упавшие волосы и песок… Вот и все… Прощай, Мик…
- Спасибо за сувенир. И за виски… и за воду… и за то, что согласился подвезти… Удачи в следующей жизни… Ну… пока, наверное…
Первое, что почувствовал Мик – боль.
Больно. Чертовски. Хоть волком вой! В животе – пожар форменный, в плече – словно льда кусок. Тошнота к горлу противным комом подкатывает.
Больно. Значит, живой. Мертвым не может быть больно. А раз живой, значит…
Он с трудом разлепил глаза. Правый почему-то упрямо не хотел открываться полностью, веки лишь чуть-чуть разошлись, оставив для зрения небольшую щелку. Зато с левым, кажется, все было нормально.
- Спасибо за сувенир, - услышал он словно из невообразимой дали голос, кажется, принадлежащий Алекс, - И за виски… и за воду… и за то, что согласился подвезти… Удачи в следующей жизни… Ну… пока, наверное…
Потом он увидел медленно удаляющийся силуэт. Девочка уходила, зажав что-то в кулаке, стиснув пальцы так, словно пыталась раздавить это самое «что-то». Мик попробовал шевельнуться, но, кроме век, больше ничего не работало – ни руки, ни ноги, ни лицо. Хоть чем-нибудь шевельнуть бы…Хоть как-нибудь…
Ведь она думает, что он мертв. А он жив. Жив! Алекс! Не уходи!!!
Девочка медленно, размеренно шагала, отрешенно оглядывая окресности. Все дальше и дальше…
- Алекс…- Мику казалось, что он кричит, но из слипшихся губ раздался лишь свистящий шепот, который могут услышать разве что летучие мыши, - Алекс…Алекс!!!
Девочка остановилась, прислушалась. Потом тряхнула головой и зашагала дальше.
- Алекс!!! – Мик вложился в вопль весь без остатка: от напряжения потемнело в глазах, болью резануло по нервам, пронзая с пяток до макушки, - Алекс!!!
А потом он снова потерял сознание…
Алекс уже уходила, когда ей показалось, что позади кто-то прошептал ее имя. Показалось, наверное – в последнее время много странностей происходит. Голоса, глюки всякие…
Она тряхнула головой - голос вроде затих. Надо идти… Впереди – долгая дорога…
И тут сзади раздался крик. Орал, судя по голосу, Мик. Звал ее! Таких громких галлюцинаций с ней еще не случалось!
Крик повторился. Определенно, Мик!
Она обернулась, ожидая увидеть все, что угодно - начиная от тени отца Гамлета, заканчивая классическим зомби из древних книжек… Но безмолвное, не подающее признаков жизни тело парня в гавайской рубашке в этот список не входило! Свинство с его стороны, все-таки! Теперь его призрак будет ее преследовать? И по ночам орать в ухо?...
О чем это она? Что за глупости? Опять тормозит? А вдруг он жив?!
Алекс в десять секунд добежала до машины, вытащила тяжелую канистру из багажника и вернулась к Мику…
По дороге в ней зародилась надежда…
Но, оказавшись у тела, Алекс с ней почти распрощалась – как он выживет, если она у него только что в кишках руками лазила? Надо было проверить – жив он или нет! Она же его сама и убила, получается! Дура. Дура! Какая же она дура!
От досады она чуть не плакала – это же надо ТАКОЕ отмочить! Но она же проверяла – он был мертвый! Даже слегка остывающий!
Пульс есть. Хоть и слабый…
Первая мысль была – добить. Пока он в отключке. Чтоб хоть от перитонита не мучился…
Но это будет совсем уж паскудно с ее стороны! Машину она кое-как, но водит... Если хватит топлива – вернется в Стэнли. Шерифа там больше нет, зато наверняка есть врачи!
Она его попыталась убить по дурости, она же и спасти попробует!
Алекс плеснула водой Мику в лицо. Очнется, нет?..
Тьма опять расступилась, выпуская Мика из своих жадных объятий.
Снова навалилась боль, такая сильная, что он не удержался и застонал. Так тихо, что сам едва услышал.
Жив…Все-таки жив, хотя мог бы уже того…скукожиться. Жив…пока. Что будет дальше?
На высохшем лице Мик почувствовал прохладные капли. Слезы? Вода? Что это?
Хоть бы одно движение…Хоть как-нибудь шевельнуться…Будь проклято все серебро, что осталось на свете!
Потом он услышал слабый всхлип. Словно кто-то пытался украдкой поплакать, но стеснялся даже самого себя. Алекс?
Мик попытался открыть глаза. С третьей или четвертой попытки один глаз все-таки открылся – на этот раз правый.
Над ним склонилась та самая девчонка, и вид у нее был самый, что ни на есть пришибленный. Кажется, плакать пыталась именно она.
Почему?
Мысли ворочались в голове вяло, медленно, словно тяжеленные камни.
Что ее расстроило?
Странно. Ведь он же жив. Чего расстраиваться-то?
Или с ней самой случилось что-то…неприятное. Если так, принцу не жить…
Принцу? Кто такой принц?
Ах, да. Черномазый эльфийский выродок Мамбани-Ардан…
Это он всадил в Мика пару серебряных пуль…Или не он? Нет, кажется, все-таки он. А зачем?
Все как-то…сложно думать…сложно соображать…Кажется, сейчас снова…
Регенерация…Нужно организм подстегнуть – это не раз спасало. Глядишь, спасет и сейчас…
Не плачь, Алекс. Все будет нормально. Доедем до океана, как и договаривались. Будет тебе и…
Океан. Белоснежный песок тянущегося в бесконечность пляжа. Ревущий прибой, бьющийся о скалы. Чайки кричат. Буревестники красиво парят. А на пляже, в соломенном бунгало подают дайкири. Эльфийки в бикини…
Щеку дернуло внезапной жгучей болью. Океан с пляжем и эльфийками моментально пропал.
- Эй, чувак, держись! – всхлипнув, сказала Алекс. Или не Алекс? Кто-то сказал, в общем…
Мик плыл. Цепляться за сознание было все тяжелее и тяжелее.
Еще одна увесистая пощечина…
Глаза раскрылись сами собой. Надолго ли?
- Пах… - спохватился Мик, - Пах…
- Что?! Пах? Пахнет? – оживилась Алекс, - Это от меня, наверное… Я тут… А, неважно! Потерпи, а? Сейчас в Стэнли поедем… Ну, потерпи…
- Пах…Яйца…Бей…
Девочка, кажется, не расслышала. Наклонилась к самым губам Мика.
- Что?
- Бей мое яйцо…Быстрее…Вырубаюсь…
Бей мое яйцо?! Он, что бредит?
Да нет, не похоже…
Вот скотина! Я же за него переживаю, а он издевается! Бей мое яйцо! Да, запросто! Раз плюнуть! Получите, распишитесь!
Алекс эта шуточка взбесила настолько, что она, уже совершенно не думая, вскочила и со всей дури пнула эту умирающую сволочь прямо промеж ног!
Было больно. Ударчик у девочки – не всякий мужик так врежет.
Мик дернулся всем телом – хотя вроде бы парализован был, лежал, словно мешок с картошкой. Густая, вяжущая, затмевающая все на свете боль растеклась по телу, добралась до мозга…
Ну же! Давай! Скорее!
Словно в ответ на невысказанную просьбу ЭТО началось…
Мик почувствовал, как по коже пробежала волна нестерпимого жара. Это тоже было больно, но к этой боли он уже давно успел привыкнуть.
Кожу драло, словно по ней прошлись наждаком. Мик знал: сейчас по всей поверхности его тела начинают стремительно, в режиме ускоренного воспроизведения, отрастать остевые волосы и подшерсток – еще секунд десять, и он будет шерстист до безобразия. Не ровен час, и линять начнет, после всех-то передряг.
Потом его форменно скрутило. Мышцы свело судорогой, спину выгнуло дугой. Во рту появился знакомый привкус крови – это клыки полезли, сминая десны.
Ну же, скорее!
Сознание расплывалось аморфным пятном – и это тоже было нормальным. Так оно и должно быть. Мик уже плохо соображал, что происходит, и лишь отрывисто фиксировал события.
Вот лицо заломило так, словно все оно – один огромный зуб, и этот зуб страшно болит.
Вот резануло по кончикам пальцев – когти отрастают.
Щемящая боль в копчике – это количество позвонков стремительно увеличивается. Хвост отрастает, в общем. Наверное, геморрой гораздо приятнее этого ощущения.
Суставы выкрутило, словно они вдруг научились гнуться во всех направлениях сразу. Это тоже больно.
Это всегда больно.
- А-а, черт… - попытался сказать Мик, совершенно дурея от накатившей боли, но вместо слов из горла вырвалось грозное «Мя-а-а-а-у!», разнесшееся по окрестностям звонким эхом…
Мда, зря она так… Не подумав… Теперь точно ласты склеит…
Вон, как его дернуло.
Ух ты, блин!
С Миком творилось что-то невероятное!
По телу его ручейками, от паховой области начиная, стремительно растекалась… ШЕРСТЬ? Нет, ну, точно шерсть! Буквально за пару секунд недавний труп с ног до головы был покрыт волосами. Словно йети какой-то!
Лицо исказилось, а в глазах заплескалась боль – видимо, соображать он перестал окончательно… Алекс в детстве знавала пару оборотней – папиных друзей, поэтому почти сразу поняла, ЧТО ЭТО такое…
Правда, она ни разу еще не видела процесс трансформации…
Они говорили – это чертовски неприятно…
Но ведь чертовски интересно!
Изо рта Мика закапала густая кровавая слюна. Он оскалился – клыки росли прямо на глазах!
Лицо стремительно деформировалось: глаза увеличивались и становились ярче, уши ползли наверх, скулы расширялись, подбородок сужался и выдавался вперед, верхняя губа разорвалась до самого носа, который в свою очередь стал плоским и расползся на поллица…
И на этой получеловечьей-полу… нечеловечьей морде стали прорастать длинные, подобные леске усы! Эти… как их? Вибриссы!
Если б не покрывающая уже все тело шерсть, подобные перемены в лице наверное выглядели бы совсем уж… омерзительно…
Пальцы скрючились, и из кончиков их проросли длинные изогнутые когти…
Потом затрещала рубашка – парня начало зверски ломать и выкручивать…
Шорты на заднице пробил какой-то длинный хлыст, похожий на крысиный хвост и, не прекращая мотаться из стороны в сторону, за доли секунды оброс шерстью…
Ну, точно – хвост! Только не крысиный…
Тело Мика еще четыре-пять раз тряхнуло судорогой, после чего он довольно громко сказал «Мяу!», видимо, обозначив этим конец представления…
Это был кот! Определенно!
Получившееся животное было серым, слегка полосатым, зеленоглазым и местами – в крови. А еще оно очень громко урчало, точь-в-точь - холодильник – прямо как во сне… Только вот… одежда была явно лишней.
Котяра стоял перед ней и мотал хвостом – чем-то недоволен? Дырки-то в организме затянулись. Чего еще надо?
Вот оно! А Алекс и внимания не обратила, когда пули вытаскивала, что недавно насквозь простреленные рука и нога были целыми… Нда, надо лечить свою больную голову – мозгов ноль, логика отсутствует, а теперь еще и наблюдательность – между прочим, профессиональная черта! – ушла в отставку…
- Вот это да! Ну, ты, блин, даешь! - Алекс хихикнула, плюхнулась прямо на задницу и уставилась на Мика…
Кот в гавайке и шортах! Кролик, блин, в шляпе! Вот сейчас он скажет, что опаздывает… Но нет. Молчит. Точнее, урчит… А выглядит все-таки презабавно!
- А, знаешь, Мик…хи-хи… таким ты мне больше нравишься… - котяра дернул ухом и слегка наклонил голову вбок, - Ха-ха! Ой, не делай так! Так еще смешнее!
Оборотень отвернулся и сел к ней спиной. Обиделся, что ли?
- Микки, кот в гавайской рубашке по определению грозным быть не может! - Алекс пыталась его утешить. Но, учитывая то, что она никак не могла прекратить хихикать, получалось, скорее, наоборот…
- Смотреть на тебя не могу. Хи-хи… Я со смеху помру сегодня! Ха-ха-ха! Иди сюда… Помогу одежду снять… Ну? Кс-кс-кс… ХА-ХА-ХА! Ой, не могу! Мик, я серьезно! Раздевайся! Хи- ха-ха!...
Оборотень дулся еще с полминуты. Наконец, явно нехотя подошел и выжидающе встал рядом…
- Вот, молодец… - Алекс взялась за его правую переднюю лапу и, согнув ее, попыталась вытащить из рукава, – Сейчас все снимем, и станешь ты у нас приличным чело… котом… Хи-хи-хи…
С первой попытки не вышло – помешал очередной приступ веселья. Кот затряс лапой, пытаясь освободиться самостоятельно. Ничего у него не вышло, и он вопросительно посмотрел на Алекс, которая, завидев его жалобную морду, от хохота просто свалилась, уже не в состоянии что-либо внятно сказать. Наконец, проржавшись как следует, она все-таки сняла с Мика рубашку…
С шортами все оказалось проще – стоило вытащить из дыры на заднице хвост – и они упали сами. Мику осталось только выйти из штанин…
Но вот трусы! Вы можете представить себе кошку в трусах? Алекс хохотала как ненормальная! Когда Мик понял, что жалостливые взгляды лишь подливают масла в огонь, он потрогал ее лапой. Потом потряс…
- Сейчас… Хи-хи-ха! Ой, не могу! Сейчас-сейчас! – наконец, Мика избавили и от нижнего белья. Алекс принялась складывать его одежду. Последний предмет кошачьего гардероба ее веселил до безобразия…
- Ваши трусики… к сожалению… безнадежно испорчены, - Алекс, пытаясь подавить рвущийся наружу – сколько можно ржать-то! – хохот, разглядывала обычные мужские трусы белого цвета… со здоровенной дырой на месте попы.
Наконец, угомонившись, она осмотрела дело рук своих - то есть, раздетого оборотня. Ассоциаций с Миком сидящее перед ней животное больше не вызывало. Зато, у Алекс, глядя на него, теперь возникали совсем другие чувства…
- Какие ушки! Какие усики! Ки-и-иса!!! – и Алекс повисла у Мика на шее, - Мягкая ки-иса! Пушистая! Она слегка, от переизбытка чувств, укусила Мика за шею.
- Останься таким, а? - она отлепилась от мохнатой шеи и заглянула коту в глаза, - Я всегда хотела завести кошку… - после чего изо всех сил прижала оборотня к себе. Он даже, кажется, сдавленно пискнул…
Наконец, восторг немного поутих и Алекс, уже оставив попытки придушить Мика, просто сидела, гладила его по голове и чесала за ушками, лишь изредка счастливо вздыхая…
Пр-р-р…М-р-р-р…Пр-р-риятно…
Алекс чесала Мика за ухом, и от этого, казалось бы, естественного жеста по его телу пробегали странные…волны…вибрации…черт-те что, короче, пробегало. Мик чувствовал, что тает, превращается в мягкий и податливый комок шерсти.
Из его горла само собой вырывалось глухое урчание. Он и рад был бы не мурлыкать, да не получалось. Это как…секс?..нет, не то. Это что-то совершенно другое – ему было сложно подобрать своему состоянию подходящее название, особенно сейчас, когда мозги работали как-то криво, на животных мыслеобразах, которые теснили логику и здравый смысл на задворки сознания.
Она хорошая, эта Алекс. Странная какая-то, похожая на клиническую сумасшедшую – но хорошая. Хор-р-р-р-рошая…
Мик потерся носом о щеку девочки, и она, поморщившись, улыбнулась. Потом прижалась к его шерстистому загривку и шепнула прямо в ухо:
- А у вас нос мокрый, мистер кот. Мне противно.
Ага, противно…Кто бы говорил. Было бы противно – не сияла бы, словно квортер начищенный. Мик улыбнулся, как умел. Ему почему-то было очень хорошо и комфортно. Только вот спать хотелось.
Немудрено. Организм-то на полную катушку выложился. Регенерация после серебра – штука весьма энергоемкая. В таких случаях всегда хочется спать и…есть. Да-а-а! Есть!
Мик втянул носом воздух. Воняло пролившимся из баков бензином, горелым мясом, свежей кровью, порохом и…молоком…
Алекс…Ну почему от нее так сильно и вкусно пахнет?
Молоком – и кровью. Самый вкусный коктейль, который только можно себе вообразить. Алекс…
Плохо соображая, что делает, Мик извернулся, уткнулся носом в подмышку девочки…
Алекс взвизгнула, засмеялась – ей, наверное, было щекотно.
- Ты что делаешь, хвостатый? – хихикнула она.
Если бы он знал, что делает. Запах бил в голову покруче алкоголя – соображалось все хуже, а урчание становилось все громче.
Сколько так продолжалось, Мик не знал. Наверное, все-таки недолго. Когда Алекс надоело, что подмышкой у нее елозит носом здоровенный котяра, она шлепнула его ладонью по лбу, чуть выше переносицы.
М-м-м-я-у?!
За что?!
Ах, да. Мик, соображай по-человечески! По крайней мере, постарайся. Мог бы догадаться, что то, что ты делаешь, как минимум, неприлично.
Мик отстранился, сел на задние лапы, сложил рогаликом хвост и принялся раздраженно вылизываться. На кого он злился? На Алекс? Да нет, не на нее. Скорее на себя. Ведь он и впрямь был невыносим в кошачьей ипостаси. Чересчур – кот, и почти не человек.
- Ладно, не дуйся, - улыбнулась девочка, как показалось Мику, смущенно, - Я не хотела тебя обидеть.
Как ей объяснить, что он вовсе не на нее злится? Возможность говорить в теле кота природой как-то не предусмотрена – по огромному недоразумению, надо думать. А сказать хотелось.
Например, что Алекс, хоть и сумасшедшая, а все-таки хорошая. Объяснить ей, что кроме нее, Мика за ухом чесала только мама – в далеком детстве, которого он почти не помнил. Что ему уже давно не было так…так спокойно, так…не хватало слов, чтобы описать, что на самом деле он ощущал. И за это он был ей страшно благодарен.
Вот только спать хочется.
Мик потянулся, выгнувшись дугой, и, вопросительно глянув на Алекс – можно ли? – улегся головой ей на колени.
- Эй, киса, ты спать собрался? – спросила девочка, потрепав засыпающего оборотня за ухо, - Если да, тогда – в койку! Ну, то есть – в тачку твою. Не люблю на асфальте спать, знаешь ли…
Она порывисто встала, зашагала к машине.
- Мик, ты идешь? Кс-кс-кс…
Он раздраженно пошевелил усами. «Кс-кс-кс»…Это уж слишком! Он все-таки не…не кот? А кто тогда?
Мик уныло оглядел себя: четыре лапы, густой мех, полосатый хвост…Все-таки кот. Пусть на время, но – кот. Пора бы с этим смириться. Принять себя таким, какой есть.
И – хватит корчить из себя оскорбленную невинность!
С каким-то веселым азартом Мик рванул к машине, легко обогнав Алекс, при этом едва не сбив ее с ног.
- Эй, так не честно! – девочка, кажется, приняла правила игры: ее возмущение сопровождалось по-детски счастливой улыбкой, - Я – первая!
Но Мик уже запрыгнул на заднее сиденье и растянулся этакой мохнатой колбаской, впрочем, оставив место и для девочки. Совсем чуть-чуть.
- Скотина! – Алекс плюхнулась рядом, пихнула его локтем в бок, - Мне что, теперь с краю спать?
Оборотень лишь довольно заурчал в ответ.
- Сам напросился, - угрожающе сказала девочка, и Мик вдруг почувствовал, что на него навалилось что-то…ну, не то, чтобы тяжелое, но уж во всяком случае, тяжелее одеяла, - Тогда буду спать на тебе. Хороший из тебя матрас получится! Только не дергайся…
Поначалу он подумывал сбросить с себя обнаглевшую Алекс, но потом вдруг понял, что не хочет. Пусть себе лежит. Ведь с ней рядом так…уютно. Так тепло…Так…
Уже засыпая, Мик сказал ей «Спокойной ночи», правда получилось лишь протяжное и гулкое «мур-р-р-р»… В ответ Алекс сонно выдохнула «Ки-и-иса…» и обхватила
его за шею…