Гулять, так гулять

Алексей Евстигнеев
- Петрыкин, зайдём в магазин купим курочку, приготовлю тебе. Я новый рецепт узнала. Недавно встретила одноклассницу, она и дала рецепт. Она сейчас шеф-повар в ресторане. Эх, Петрыкин! Я сто лет не была в ресторане.
С минуту Петрыкин молча стоял в раздумьях. Затем резко сделал движение, как будто кинул шапку об пол, и заявил:
- Эх, гулять, так гулять! Пошли в кафе.
Они пошли в «Му-Му». Это демократическое кафе, устроенное по типу советских столовых – еду клиент берёт сам, проходя с подносом у длинной стойки и в конце расплачивается в кассе. Гардероба нет, одежда вешается на спинки стульев или на вешалочки недалеко от столиков. Как упоминалось – настоящая советская столовая, только в кафе чисто, красивый интерьер и готовят вкусно.
Петрыкин взял себе свиную рульку под брусничным соусом, холодец, салат из курицы с опятами и пиво. Даме – какой-то десерт, шоколадный мусс со взбитыми сливками и… пиво. Они здорово погуляли, то есть попили, поели и даже сфотографировались возле плюшевых пятнистых бурёнок на входе.
- Петрыкин, такой вечер! Домой не хочется. Пошли в кино?
С минуту Петрыкин молча постоял в раздумьях и изрёк:
- Ха! Кино! – затем резко взмахнул рукой, как будто кинул шапку о землю, и продолжил: - Эх! Гулять, так гулять! В театр. Мы идём в театр.
- Петрыкин? Ты меня удивляешь.
- С хорошей стороны?
- С восхитительной.
В театре, через пятнадцать минут после начала спектакля, глаза у Петрыкина стали слипаться. А и то сказать, свиная рулька располагает к часику-другому здорового сна или, на худой конец, лежанию на диване у телевизора.
В антракте подруга потащила Петрыкина в буфет.
- Ты не наелась в кафе? – удивился Петрыкин.
- Пей кофе. Ты же засыпаешь, Петрыкин. Прости, любимый, это не моё дело, ты можешь спать, когда тебе вздумается, но дама с пышной причёской, которая сидит перед тобой, сделала мне замечание, мол, скажите своему кавалеру, пусть не клюётся. Да и вообще, сидящие по соседству зрители оборачиваются.
Узнав, что кофе в буфете стоит семьдесят рублей, за малюсенькую чашечку, Петрыкин начал надуваться от возмущения, как воздушный шарик. Но увидев просящие глаза своей подруги тут же благополучно сдулся и с шапкообземлюбросательным жестом гордо произнёс:
- Эх, гулять, так гулять! Кофе. Две чашки!
После двух чашечек кофе, Петрыкин с интересом наблюдал за телодвижениями актёров, да так удачно, что после спектакля принялся объяснять подруге идею спектакля, и несоответствие задуманного автором с тем, что поставил режиссёр.
- Петрыкин, всё это интересно, но на улице ветер, прохладно. Домой на метро, на троллейбусе? Или, может быть, чтобы быть последовательными, возьмём такси?
В это время в голове у Петрыкина работал калькулятор, с ужасом подсчитывая убытки, точнее, расходы на развлечения, то есть «на ветер».
- Метро или такси? – задумчиво повторил он, а затем сделал свой фирменный жест, как бы кидая шапку о землю, и восторженно провозгласил:
- Эх, гулять, так гулять! Пошли пешком.