Больно…
Смотреть в закрытые глаза
И видеть мой
Осиротевший дом.
А слезы в них, как воск свечи.
Огонь растопит формы дня.
Оставит отзвуком в ночи слеза моя
Боль…
Сурганова
Окна не светились… В глубине души он еще надеялся. Рисовал картины, как толкает их всегда не запертую дверь и входит домой… Заходит в теплый полумрак комнаты, где царит чуть другой, но все равно такой родной запах… Постепенно глаза привыкают к темноте и он различает ее тонкий силуэт на белой простыне. Она спит, свернувшись в клубочек и прижав к груди их новорожденного ребенка… Кишу снилось, как он проводит пальцами по ее глазам и шепчет: «Моей свободой оказалась ты…»
Но сейчас темнота в окнах глядела пустотой. Он уже понимал, что их дом необитаем. Дверь была заперта… Квартира казалась нежилой и чужой. Внезапно ему стало трудно дышать. Киш бросил рюкзак на пол коридора, бессмысленно было обыскивать комнаты, ее там не было, ее нигде не было… Он развернулся и быстро сбежал по лестнице, хлопнув дверью… Он надеялся успеть хотя бы попрощаться, еще раз посмотреть в ее глаза.
В больнице его пропустили к ней, не смотря на глубокую ночь. Все знали, что до утра эта пациентка не дотянет…