…за окнами пустая, замерзшая улица, с голыми деревьями и уставшими тротуарами печально смотрела на меня. Еще так недавно была осень, но в этом году она мигнула, коротким ярким цветом и ее поглотила мрачная вымерзшая земля. Наверно, как и весь этот год…
…выкрученные вихри чьих-то судеб бродили в тусклом свете фонарей, завывая вместе с ветром, скоро их заметет метелью и покроет сугробами, и весны им уже не увидеть. Наступила зима, не как когда-то, красиво и постепенно, а безжалостно и колюче. Зябко на ветру, тоскливо на душе. Прийдет она совсем, заметет и меня. Порой мне очень кажется, что и я не увижу Весны…
…рывками бродит совсем уже что-то неразборчивое и тусклое. Оно вокруг, оно внутри. Раньше мне казалось, что я избавился от этого чувства, если не навсегда, то надолго. Но постоянного ничего нет. И бывает так, что все возвращается. Возвращается на прежние места и требует новой пищи. И прочно обосновавшись, оно не уйдет просто так. Оно требует Жертвы, а может и много-много жертв. Сущности, которые порождены совсем чуждым, они здесь, они всегда рядом. Только дожидаются нужного момента. А потом уже не упускают своего…
…и я смотрю на них, в пустых глазницах проходящих, слышу в словах идущих мимо, в мертвых ящиках и пустых плакатах. Я чувствую их в себе. Я начинаю уже забывать то светлое что дарило улыбку. То, что заплетал с твоими волосами в букет полевых цветов. Свет звезд из далеких галактик. То, что есть счастье. Счастье быть с кем-то. Просто Быть…
…слезы Тоски катятся из глаз, но они остаются сухими. И те что были рядом, уже ушли. Ушли в поисках своего счастья. А быть может в поисках места под солнцем или чего-то другого, ведомого лишь им самим. Пальцы натыкаются на стекло, гладкое, холодное и очень твердое, но ведь раньше его здесь не было… и все покрывается ледяной коркой… без начала, без конца, без цели в конце пути, быть может, его и нет вовсе. Ведь все пути приводят к какому-то началу, а начало – к концу. Где же здесь Конечная Станция? И кто вообще придумал, что она должна быть…
…улица пустынна и заброшена, как и мир за окном. Только мертвенный свет фонарей охватывает малую часть еще не поглощенную тьмой. Эдакий островок видимости и тем не менее пустоты. Основная часть там – во тьме. И сущности, и Шуршащий Звук, он шуршит каждую ночь. И мне кажется не только у меня в голове. Я знаю, есть те, которые тоже слышат это шуршание, и оно не кажется им странным, уже не кажется…
…иногда вспоминается Свет. Расцветающая зелень, когда что-то рождается, что-то очень хорошее, быть может даже настоящее. Становится немного легче. Но и это умирает в могильных подвалах этой Зимы. Мы уже не те что были раньше. Да и раньше все вокруг было больше, интересней, неизведанней. Как только стало известно все, превратилось в грязь и пошлость, и сразу стало таким мелким и совсем неинтересным. Кто-то с каждым годом все сильнее замазывает мое окно. Оно и сейчас очень мутное, с трудом что-то пробивается. Через какое-то время не будет видно совсем ничего…
…поэтому и приходят мысли, что Весны уже не увидеть. Она и сейчас словно мираж, где-то в перспективе, наверное есть, а где, кто ж его знает? С неба с каждым днем все больше падает пепла крыльев тех, кто уже сгорел. Я и не думал, что их так много было. Взлететь. Наверное поэтому и стою за окном, глядя как заметает все то, что за ним. Быть может, не зная что делать, а быть может уже не в силах выйти за него…
…напротив я вижу много таких окон, за ними тоже кто-то стоит и смотрит наружу. Знаю, что и рядом, по соседству – окна, окна, окна… становится очень грустно, упираешься лбом в холодное стекло. Оно такое тонкое, и такое непроницаемое. Но ведь многие из окон уже пусты, их все меньше, но они пусты, и они есть. Глаза закрываются, я слегка улыбаюсь. Я надеюсь, все еще буду надеяться, что и за этим – моим, когда-нибудь опустеет…