ПРОЛОГ.
В дебрях литературных кладбищ (в архивах и библиотеках) иногда набредаешь на такое, чего никак невозможно предположить!
Эти нередкие случаи - также потрясают душу и воображение архивистов, как и находки золотых кладов настоящими авантюристами.
Нет! Совершенно не зря эти две профессии: архивистов и археологов, так привлекают души робких и невыразительных, внешне, людей: здесь существует своя неповторимая романтика открытий и зуд поиска!
Именно этот зуд и заставил некую мадам, скромной мышиной внешности, перебрать целую комнату рукописей, чтобы добраться до подозрительных папок.
Эти папки виднелись издали, но подойти к ним было невозможно: рукописи, рукописи заполняли собой все пространство комнаты - они были складываемы прямо на пол - и, постепенно, стопки достигли такого уровня, на который только возможно положить следующую рукопись, сильно вытянув вверх руки.
Однако, инстинктивный зуд становился все сильнее, и мадам прямо-таки потряхивало от вожделения.
- Неужели, обман?- иногда останавливала ее мысль, но зуд лишь усиливал ее раскопочные действия.
Мадам давно работала в редакции этого крупного журнала и помнила многие чудеса, происходившие со старыми рукописями. Их ведь не печатали не из-за того, что были плохи, а из-за "сегодняшней конъюнктуры". То - "нельзя про политику", то - "про это", то - "про иностранную жизнь", то - "про капиталистических писателей"... И так погибали многие талантливые, и даже гениальные произведения.
Но главные редакторы - всегда мудрые жуки - не зря писали, что "рукописи не возвращаются" - вот и накопили бесценные клады. Теперь - только раскапывай и раскапывай - и журналу обеспечена безбедная и нетрудная жизнь, пользуясь благоприобретенными запасами даровых талантов.
А то, что в свое время было упаковано в папки! - это - внешняя оценка особо интересных и значительных произведений.
Сейчас этот солидный литературный журнал находился в критическом положении. Ему грозило закрытие и безжалостное увольнение самых достойных сотрудников.
Вот, главный редактор и предложил самым незаменимым сотрудникам проявить непредсказуемую изобретательность, чтобы спасти себя и журнал от катастрофы.
Итак, она благополучно докопалась до папок. Замедленно и торжественно вытерла их, и... рукопись оказалась написанной на французском языке... Мадам вздохнула в глубоком разочаровании.
Да, журнал работал с иностранными рукописями и авторами, но это так усложняло жизнь!
Мадам неплохо (когда-то!) знала французский и, вздохнув, решила найти заглавие. На титульном листе первой папки его не было. Дама заглянула на последнюю папку и… Тут мадам просто осела в трепетном изумлении!
На папке четко искрились от солнца слова:
"ЗАВЕЩАНИЕ графа МОНТЕ-КРИСТО"
Фамилии автора или переводчика на корешке не было.
Мадам попыталась найти фамилию автора перевода, приславшего эти рукописи, заглянув в конец каждой папки. В одной из них стояло на русском языке:
"Из соображений безопасности сообщаю только свой псевдоним. Потому как, могу предположить, какой взрыв вызовет, найденный мною в парижских архивах, этот роман о великом авторе.
Известно, что он был уж слишком продуктивен. Так что, даже жадные героев до приключенческих романов парижане, не выдержали и - захотели отдохнуть от его литературы и от него самого.
Вот тогда-то он, в отчаянии, и отправил свои неопубликованные рукописи прямо в архив одной из библиотек. Роман содержит чрезвычайно занимательные истории о времени пребывания А.Дюма в России. Но они (эти события) не описаны Дюма в его воспоминаниях о путешествии. Видимо, он приберег их для этого романа. И было отчего!
Мой перевод готов прислать вашему редактору после подписания договора. Исходные листы рукописи оставляю у себя из осторожности.
Это – мое приложение к роману, интерпретация в воспоминаниях – написанная вследствие уважения и сохранения неприкосновенности, коих, несомненно, достоин господин Дюма".
Этой приписке мадам, выйдя из задумчивости, не поверила. Такого даже она не могла предположить.
Она стала было считать года: от времени автора до сегодня, потом усмехнулась – и, все-таки, открыла первую страницу, решив, что рукопись непременно выдаст своего создателя.
Написано было, на первый взгляд, занимательным слогом и доставляло удовольствие сложными оборотами. Но было невозможно полностью оценить уровень романа – не тот у нее был французский!
Дама заставила себя не увлекаться! – вспомнив о нескольких своих несчастных "романах", связанных с увлечениями: слогом, мастерским сюжетом, - своих собратьев по перу, которые…скажем, не так поняли ее восторги.
Но зато выработали в ней мужество и самооборону. Мужество ей пригождалось тогда, когда, на ее редакторских плечах, они въезжали в большую литературу, не то что - не купив ей коробки конфет, но, даже "не вспомнив", а самооборона – в противоположном случае, когда ей явно и фальшиво льстили, по тем же скрытым причинам.
Да, это одна из величайших её ошибок – идти работать в редакцию. Кажется, что ты приближаешься к Большой Литературе, что тебе ничего не стоит внести в нее и свой вклад…
Но, на самом деле, это похоже на должность организатора турпоездок, который расхваливает то, чего сам никогда не видел, никуда не ездит, а всего лишь продает путевки и провожает в эти путешествия – других!
А на отдельном листочке была написана аннотация на французском. Это она перевела.
Что-то в этих строках показалось ей мучительно знакомым! Словно это писал не француз, а чистокровный русский, испытавший на себе все исторические нюансы русского общества за последние 100-200 лет.
Дама взяла рукопись домой.
Утром дама по привычке открыла пачку свежих журналов, и сердце ее екнуло от страха.
В оглавлении студенческого журнала "Параллели" она прочла:
Наш автор - Пра ВНУЧКА графа МОНТЕ-КРИСТО!!!
Документальный сериал, написанный по ходу событий.
Что-то видимо, носилось в воздухе такое, что вызывало дух графа Монте-Кристо?
Не наступало ли время таких одиноких и загадочных мстителей, совершенно разуверившихся в правосудии?
Такие многочисленные находки в нескольких литературных жанрах - это неспроста! Дама с бьющимся сердцем дочитала публикацию до конца и облегченно вздохнула.
Не то! И тема не та и смысл. Простое совпадение, но оно как-то обеспокоило ее.
Она решила следить за газетным изданием. И даже послать запрос в студенческий журнал с целью узнать адрес автора.
Правда, она все-время сожалела о своем почти забытом французском!
Перевод был высокого уровня! Какой перевод? Это же французский роман, найденный где-то в архивах библиотеки?
Или в архивах издательства?
Она еще раз начала рассматривать обложки папок.
Если это роман самого Дюма, то почему существуют слова о «переводчике» и переводе? Какой-то скрытый смысл наполнял эти рукописи…
Может быть, эта усложненность и не позволила вовремя издать эти «первоисточники Дюма»?
Кто будет заниматься исследованием и подтверждением истинности произведения в ежедневной суете сует редакторской работы?
Да еще в период кризиса! Но тема! Тема колоссальная!
Наутро мадам как-то недоверчиво рассматривала себя в зеркале, пока чистила зубы и умывалась. Утренний механизм давал сбой, и причиной этому было внутреннее сопротивление увиденному в зеркале.
Придуманная ею мышиная внешность - была ограждением от той беззащитности, которая причиняла ей невыносимую боль: мадам была не просто влюбчива, а любила заранее всех мужчин.
У нее не было "выбора". Ее любовь происходила от жалости и сострадания. Ей так хотелось помочь каждому из них, подставить свою твердую волю и крепкую, не по-женски, руку.
Но, к добавлению горечи, она была еще и умна, поэтому видела даже зарождающуюся симпатию: "На незнакомца подняв глаза – знаю: будет любовь" – про нее писала Марина Цветаева.
А мужчины были гораздо более невнимательны к себе и, ничего не поняв, отшатывались от такого яркого свечения ее души.
Поэтому она придумала себе самую невыразительную прическу, одевалась в нечто мышиное и бесформенное, нарочито не желая быть привлекательной.
Что же так зацепило ее в этом вступлении к роману?
Она бросила щетку в раковину и, поспешно вытирая руки, подошла к своему письменному столу.
Ясно, что этот человек - отнюдь не Александр Дюма!
- Придется вначале перечитать "Графа Монте-Кристо", чтобы понять корни его действий и причины успеха.
Ведь граф боролся практически с устройством целого государства: прокурор, генерал-сенатор и банкир - три его противника.
У автора, вначале, возникла мысль: а можно ли, и какими способами, скинуть подлецов, сидящих в самом верху? И литература – единственный род деятельности, который осуществляет эту мысль самым безопасным способом.
Она позвонила в букинистический отдел большого книжного магазина, но романа "Граф Монте-Кристо" там не оказалось, зато ей настойчиво предложили купить уникальную вещь: трехтомник: "Путешествие А.Дюма по России". Обещали, что она будет поражена его рассказами о царском доме Романовых, и откроет множество нового в самом Дюма. Она согласилась.
Да, истории из царского рода всегда были поразительны по бессмысленной жестокости, по виновности только в том, что ты – потенциальный соперник на царский трон.
Какие зверства, в этих случаях, скрывались за лицами милых и просвещенных дам–цариц!?
Насколько не защищен был каждый фаворит от минутной вздорности их!
Какие награды и, несравненно бОльшие потери, получали эти фавориты! Награды – деньгами, а потери – головой, да еще и пытками!
Гораздо безопаснее было родиться писателем, особенно таким, как милый, легкомысленный и "французский",(то есть, иностранец!) Александр Дюма-старший.
Дама начала читать роман-путешествие. Он вызывал ежеминутно удивление.
Внешняя оболочка этого путешествия хорошо известна (по описаниям Андре Моруа "Три Дюма"), но, как всякий историк, Моруа мало интересовался результатами любовных связей своего героя. И решительно избегал обострения политических отношений, зависящих от вздорности каждого действующего лица, гораздо более, чем даже то представляет пресса.
А такой, неудержимый в фантазиях и похоти, француз, каким был Александр Дюма, предоставлял для этих областей жизни огромное количество опасностей.
Годы 1858 – 1859 – пребывание Александра Дюма в России,и - на Кавказе.
Это путешествие произошло в период начала царствования Александра Второго, и стало возможным благодаря изменению его политики на более терпимую, возвращению из ссылки, оставшихся в живых, декабристов и других политических ссыльных, например, Достоевского…
Результатом этой политики было и разрешение Александру Дюма посетить Россию, которого он добивался еще при Николае Первом.
"Но поистине, в "совершенно случайных" встречах всегда следует осторожно оглянуться через правое плечо, чтобы увидеть того, кто может потом любезно помочь взойти на эшафот" – писал А.Дюма о своих сомнениях.
А его комментаторы писали: "Прервать это историческое путешествие было не во власти русского правительства: оно освещалось в Париже, на страницах журнала "Монте-Кристо".
Правительство Александра второго понимало, что жесткая политика Николая Первого отошла в вечность, поэтому оно не прервало и географического путешествия Дюма, и даже не вставляло палок в колеса его экипажа, направлявшегося из Петербурга в Москву, в Нижний Новгород, в Астрахань и Тифлис.
Но правительство ни на минуту не упускало путешественника Дюма из-под контроля, и учредило над ним тайный полицейский надзор, настолько секретный, что сам Дюма никогда не узнал о нем, как не узнали этого и все, современные ему, биографы великого писателя".*
Дама открыла страницы его путевых записей и тут же:
"-Мосье Дюма, - заявила графиня Кушелева-Безбородько, которая путешествовала по Европе, с мужем, слугами, собаками, кошками, черепахой и прочей экзотической живностью; имея на два миллиона векселей на все банкирские дома Ротшильда в Вене, Неаполе и Париже, - мосье Дюма, вы поедете с нами в Санкт-Петербург.
- Но это невозможно, мадам…- чуть недовольно, но любезно отвечал неосторожный Дюма:
- Тем более, что если бы я и поехал в Россию, то не только для того, чтобы увидеть Санкт-Петербург. Я хотел бы также побывать в Москве, Твери, Нижнем Новгороде, Астрахани, Севастополе и возвратиться домой по Дунаю.
- Какое чудесное совпадение! – заявила графиня, - У меня есть имение под Москвой, у графа – земли под Нижним, степи под Казанью, рыбные тони на Каспийском море и загородный дом в Изаче…
- Это способно было вскружить голову и не такому путешественнику! – Графиня, дайте мне два дня на размышление.
- Даю две минуты, - заявила графиня. – Одно из двух: либо мы отказываем Юму в разрешении на брак с моей сестрой, либо вы будете шафером.
Я встал, вышел на балкон, было отчего задуматься. Ведь уже намечено путешествие в Грецию, Малую Азию, Сирию и Египет. А поездка в Россию отнимет год-полтора.
Вместе с тем, вероятно, нет ничего более интересного, чем посетить эту страну в нынешних обстоятельствах.
Через две минуты я вернулся к графине.
- Ну, как? – спросила она.
- Хорошо, графиня, еду.
Граф пожал мне руку. Юм бросился на шею".
Получив визу, через несколько дней он уже ехал поездом в Кельн, Берлин и Штеттин, а оттуда на пароходе он поплыл в Санкт-Петербург.
В благополучной и безопасной дороге, читая книги и слушая рассказы своих спутников, он и познакомился с историей Романовых, настолько трагической и скандальной, что лучшего для его творчества нельзя было и желать.
Он уже писал вступление к своим заметкам, где рассказал о семейной истории графа и графини. Его писательский зуд возрос настолько, что он чуть не решил вернуться обратно и сесть за свой любимый стол. Но графиня обещала ему еще более скандальные и "ощутимые" происшествия и он также легко соблазнился".
"Путешествовать – писал Дюма перед отъездом – это жить в полном смысле слова: это забыть о прошлом и будущем во имя настоящего; это – дышать полной грудью, наслаждаться всем, овладевать Божиим Творением как чем-то тебе принадлежащим, это искать в земле никем не открытые золотые рудники, в воздухе – чудеса, которых никто не видел; это пройти следом за толпой и собрать под травой жемчуг и алмазы, которые она, несведущая и беззаботная, принимала за хлопья снега или за капли росы.
Многие прошли до меня там, где прошел я, и не увидели того, что увидел я, и не услышали тех рассказов, которые были рассказаны мне, и возвращались они, не наполнив своих рук тысячами поэтических сувениров, освобожденных, порой с большим трудом, от пыли прошедших столетий".
Француз захотел поехать в Россию… Зуд путешественника всегда направлен на готовность к встряске, к новым отношениям. Именно их и искал дотошный путешественник.
Но этого мало для сюжета. Это лишь минимальное стремление, могущее совершенно не исполниться. И тогда останется лишь пустое, по внешним признакам, путешествие, оттеняющее всего лишь разнообразие русских обычаев и богатство тогдашней страны.
Где женщины? – Главные героини его творчества! - Все-таки, женщины очень разнообразные натуры и загадочность русских красавиц всегда вызывала оторопь коренных европейцев. Как же было не пожелать испытать на себе воздействие этой загадочности?
Он начал с очаровательного описания графини, которое достойно возводит ее на пьедестал главных героинь Дюма.
Он сравнил ее с Мерседес…
Почему Мерседес в романе "Граф Монте-Кристо" столь привлекательна, хотя и холодна, и сдержанна? - Именно потому, что "холодна и сдержанна"? – Вряд ли. Ведь вызывала же она лютую ревность, ведь обещала свою "сестринскую" любовь не Эдмону, а его сопернику.
Но где же, где эти страницы в его путешествии?