Люди, почитающие древние книги, меня удивляют. Удивляют, прежде всего, выбором. Если бы спросили меня, какую древнюю книгу стОит почитать, я предложила бы, скажем, «Илиаду» Гомера, но никак не то, что выбрали они.
Но они меня не спрашивают. Главным образом, потому, что книга, которую они уже выбрали, отучила их задавать вопросы, выходящие за рамки ее самой. Такая книга объявила себя истиной в последней инстанции, и эту исключительность, как голого короля, играет почтительная свита.
Могу предложить и «Антигону» Софокла. Девчонка, которая две с половиной тысячи лет назад отправилась хоронить брата, объявленного врагом государства, тело которого запрещено хоронить под угрозой смерти, принесла с собой не только кувшин с водой, чтобы обмыть его, не только заступ, чтобы вырыть могилу в каменистой почве, не только слезы и причитания, но и множество вопросов для нас.
Один из них: стОит ли рисковать собой, чтобы похоронить мертвых своих?
Другой: почему тиран боится даже мертвых врагов?
Почему тиран боится даже девчонок, если они оплакивают своих братьев?
Почему в величайшей стране мира властитель, у которого и так есть все, включая благосклонность большинства, суетится так постыдно, так низменно в страхе потерять власть, как будто он никогда не читал ни Софокла, ни других вечных книг?