Десятки и сотни миллионов лет эта планета – пылинка среди звезд – неосознанно и бестолково вращалась вокруг светила, собирая с орбиты миллиарды тонн космического мусора и пережигая его на своей поверхности в нескончаемые соединения, пока однажды не завибрировало что-то, дотоле неведомое ей, под воздействием космических излучений - отголосков Вселенной. При соединении миллионов микроскопических связей планета разродилась жизнью.
Сама родительница так и не успела осознать, было ли неожиданное дитя ее порождением или привнесено извне, - жизнь, появившись на поверхности планеты, окутала мать с поразительной быстротой, проникла в ее поры до глубины кожи и, слившись, стала неотделима. Планета ожила…
…Жизнь придала планете некое подобие завершенности. Окутанная дымкой облаков, мать напоминала тех немногих своих сородичей, которые тоже несли на себе это странное бремя оживления.
Пока жизнь неосознанно мигрировала по коже родительницы, равновесие, изредка нарушаемое вторжением обломков дальних и ближних катастроф, восстанавливалось, изменяя лишь формы жизни, но не ее сущность. Планета напоминала рай, жестокий и быстротечный, - цепь удовольствий и лишений между двумя озарениями: началом жизни и смертью. Пока однажды жизнь не осознала себя…
…Теперь изменение планеты – родительницы было лишь вопросом времени. Жизни одного существа разумного не хватало для того, чтобы совершить ощутимое действие, однако они научились передавать направленность действий во времени и пространстве, обретя язык, а затем создав письменность и установив законы. Со временем люди, как они стали себя называть, обрели целый сонм приоритетностей, противоречивых и агрессивных в своей сути. Но когда заканчивались порожденные этими приоритетностями войны, зачатки разума на короткое время прорывались в попытках осознания мира. Иногда эти попытки приводили к открытиям. Однако все эти открытия, как и лучшие умы человечества использовались для подготовки новых войн и грабежей. Именно тогда люди придумали богов, похожих на себя…
Даже смерть теперь не могла остановить их. Единственное средство, реально могущее образумить обезумевших от ощущения собственной всесильности и власти над себе подобными. Страх смерти, останавливавший одним только представлением о том, что за этим пределом нет ничего, с появлением богов, напоминающих канонизированных людей, дал повод соперничать с ними в любой славе, пусть даже страшной…