Марта Андреевна взошла в переполненный трамвай, оглядывая всех презрительным взглядом. Наконец, выбор жертвы был сделан, и она направилась к, сидящему на двойном сидении возле окна, мальчику. Перевалившись через его соседа, она ткнула своим корявым пальцем в его плечё, и произнесла:
«Совсем охамел что ли? Тут женщина стоит, а он расселся! Для вас недорослей слово «старший» что-нибудь значит? Какая тварь тебя воспитывала?».
Ребенок, испуганно глядя на нее, стал перелазить через соседа, смешиваясь с густо набившемся народом, как можно дальше удаляясь от неё.
Марта Андреевна недовольно влезла на его место и отвернулась к окну. Боже, как она ненавидела такие ситуации, детей, не имеющих представления об уважении к женщинам в её возрасте. Она ненавидела вонючие переполненные трамваи и то, что ей приходилось ездить в них каждое утро. Она ненавидела людей, нагло косящихся на неё с любопытством. Она вообще всех ненавидела. Серая улица быстро бежала за окном, и тут Марту Андреевну бесцеремонно оторвали от её мыслей. Это был бесцветный старик в помятом плаще, сидящий рядом. «Ничтожество»,- подумалось ей.
-Зря вы так с ним. Хромой он совсем, почти не наступает на правую ногу,- сказал он.
-Не я его рожала!- Марта Андреевна почти визжала от такого хамства.
-Он на моей улице живёт,- продолжал старик, не замечая её воплей,- золотой пацан, ласковый такой, а шутить как может, чудо.
-Что вам надо мужчина! Я вроде не похожа на мать Терезу!
-Эх, куда мир катится? Стыдно за тебя, дочь,- с этими словами старик начал вставать.
Тут Марта Андреевна вскипела и, схватив его за плащ, водрузила обратно.
- Да ты понятия обо мне не имеешь, старая скотина! Чтоб я тебя больше не видела,- и она снова подняла его и толкнула в толпу.
Какое-то время к ней никто не садился, и Марта Андреевна, ожидая очередного подвоха, стала вспоминать свою жизнь. Как нестранно, она ненавидела и её. В целом её жизнь была очень разнообразна и наполнена всяческими событиями, хотя она считала, что по большей части, эти события были отвратительны. Где-то можно было бы с ней и согласиться.
Родилась Марта Андреевна в деревне, и, как бывает с людьми такими, как она, отец её пил, а мать, в силу своего безвольного характера, это терпела. Марта Андреевна оказалась не такой и ещё в детстве, стоя в углу, наказанная пьяным отцом, поклялась, что выберется оттуда. В последующем она делала для этого всё. Учиться ей было трудно, поэтому она подлизывалась к учителям и подставляла одноклассников, но это её не смущало, она ведь поклялась. Окончив школу, она всё-таки уехала учиться в город, и пускай ей для этого пришлось переспать со знакомым матери, который ей помог поступить, Марта Андреевна не жалела, она была к этому готова. После окончания учёбы она нашла себе, как ей казалось, дурацкую работу и мужа. Мужем её стал, юрист по образованию, из хорошей интеллигентной семьи, Павел Владимирович. Он естественно её не ценил и не уважал, и вообще был обузой. Так они, вылезая постепенно из нищеты, обзавелись дочерью.
Дочь-Альбина выросла не такой, как хотелось бы Марте Андреевне, и тогда она начала потихоньку ненавидеть свою жизнь. Когда было очень трудно, они с дочерью ругались.
-Алька! Бестолочь! Сколько можно шляться по ночам? Я не собираюсь тебя кормить вечно.
-Я сама решу, как мне жить! Мне не нужны твои деньги!
-Вот и пошла вон! Не хочу видеть твою намалёванную рожу!
Альбина хлопала дверью и уходила на двое суток, потом возвращалась, просила прощение у матери, и они, рыдая и обнимаясь, плюхались на диван. Но, несмотря на эти сцены, Альбина терпеть не могла мать. Она считала её глупой и злой женщиной, но больше всего она ненавидела её зато, что она не дала жизни отцу. Его она очень любила. Они понимали друг друга с полуслова и могли разговаривать часами. Когда Альбине исполнилось девятнадцать, он застрелился. В предсмертной записке он просил прощения у дочери, просил понять и не осуждать. Марта Андреевна не упоминалась вовсе.
Теперь у неё появилось ещё больше поводов ненавидеть своего, теперь уже, покойного мужа. Он бросил её одну в этой никчёмной жизни и, даже перед смертью, не выказал своего уважения к ней. Это было не мыслимо. Так Марта Андреевна размышляла, пока её не прервала очередная бесцеремонная реплика нового соседа, адресованная ей.
-Вы с такой злостью смотрите на табличку над выходом, что она скоро взорвётся,- это был подвыпивший мужчина навеселе, с всё ещё красным носом после мороза. Очевидно, только в таком состоянии можно было сесть рядом с ней, даже в переполненном трамвае. Но взорвалась не табличка, а Марта Андреевна.
-Боже мой, каждый день одно и тоже! Откуда вы только берётесь! Зарыть бы вас всех живыми!
-Вот дура!- крикнул мужчина и громко заржал. Он больше не сказал не слова и через пару остановок вышел.
Марта Андреевна не могла успокоиться, она всё ещё ненавидела этого человека в грязных джинсах. Ей даже казалось, что после него воняет, но тут трамвай резко остановился, и она, дёрнувшись вперёд, ударилась о стоящее перед ней сиденье. Со лба потекла кровь, и она стала лихорадочно капаться в сумке. Там она нашла салфетку и приложила к ране.
-Оплачиваем проезд!- орала кондуктор, протискиваясь сквозь толпу, она повернулась к Марте Андреевне,- женщина, я к вам обращаюсь!
-Я не буду платить! Мы всё равно стоим, да к тому же я вся в крови из-за вас!- почти рыдая, произнесла Марта Андреевна.
-Не будешь платить-вылетишь у меня как миленькая! Ишь, что удумала. Сама расселась как барыня, а я тут бегать должна, выпрашивать?
Марта Андреевна со слезами на глазах протянула деньги.
-Получите билетик,- сказала кондуктор с улыбкой,- вы нам тут нужны. А что это никто не садиться рядом, нравиться толкаться стоя,- с этими словами она впихнула на соседнее, рядом с Мартой Андреевной, сидение низенькую женщину с нелепыми красными губами,- сиди, а то тебя совсем раздавят!
Плакать Марта Андреевна перестала, но боль в ране всё не стихала. Она мечтала только об одном скорее доехать. Ещё через десять минут она начала отчаиваться, ей было дурно. В спину её постоянно бил грязными ногами чей-то ребёнок. Пару раз она поворачивалась и орала на него и его родителя, тогда этот ребёнок ещё и ревел. Марта Андреевна едва сдерживала своё отчаяние. Этот плач раздавался у неё глубоко в голове страшной болью. Теперь она ненавидела себя, за то, что села в этот трамвай. Больше всего ей хотелось кого-нибудь убить. Она повернула голову и увидела, что рядом с ней сидит не женщина, а молодой человек. Одежда на нём была самая дешёвая, а волосы грязные. Марту Андреевну передёрнуло.
-Я Олег,- сказал он,- а тебя я знаю.
Марту Андреевну передёрнуло ещё раз.
-Откуда? Что это значит?
-Запомнил. Но ты не поверишь.
-Кто вам позволил? Почему вы на «ты»?
У Марты Андреевны уже не оставалось сил кричать, её голос срывался, ей казалось, что она сходит с ума. Вдруг ей стало казаться, что этот человек знает ответы на её вопросы. Она испугалась. Почему она несчастна? Почему весь мир против неё? Почему она села в этот трамвай?
-Я скажу тебе,- сказал молодой человек, прочитав её мысли. Она закрыла глаза, не в силах бороться со страхом.
-Скажи,- её голос дрожал.
-Завтра ты не вспомнишь этот разговор и сядешь сюда снова. Ты будешь ненавидеть этот мир, этих людей и этот трамвай, так как ты это делала при жизни. И так будет каждый день, потому что это твоё наказание.
-Что за бред!- Марта Андреевна приходила в себя. Трамвай, наконец, подъезжал к нужной остановке,- я разговариваю с больным!
-Ты умерла неделю назад. Машина сбила.
-С ума сойти! Кто только не попадётся,- смеялась она.
Марта Андреевна возмущённо встала и начала протискиваться к двери. Перед выходом она обернулась на своё место. Там сидела та самая женщина с красными губами.
-Алька решила повеситься!- крикнула она ей вслед и улыбнулась.