Небо больше радуется одному
раскаявшемуся грешнику,
чем ста проповедникам,
которые никогда не грешили.
Дюма-сын
Дракон, с холодной усмешкой в голубых глазах, но с умильным и обожающим выражением на чешуйчатой переливчатой морде, смотрел на свою разнервничавшуюся начальницу – Посланницу Богов.
- Драга! Не строй из себя невинного, безмозглого червяка! Что ты здесь натворил? Я не успела из отпуска вернуться, как мне делают выговор! И из-за кого? Из-за тебя!! Драга! Объясняйся, иначе я уже знаю, что я с тобой сотворю! Ты! Жалкий! Ничтожный! Мелкий…
Тут разбушевавшуюся Посланницу прервали. Из легкого дуновения ароматного, пропитанного сладковатым запахом розовых лепестков, воздуха перед драконьей пещерой на зеленой траве-мураве материализовался ангел.
- …омерзитель… - Посланница с ходу перескочила на вежливый «светский» тон – Доброго мира, Ангел.
Пришелец пригладил ладошкой на голове мягкие льняные волосики, повел розовым носиком и нежным голоском поправил:
- Я – Арх-ангел.
Дракон засмеялся про себя. Он слишком хорошо знал свою начальницу.
- А я – Посланница Богов, руководитель Ведомства Небесных Явлений, Младшая Богиня Небесного Эфира и Ветров Юона, помощник Прокурора Верховного Суда Списков Повиновения и Исполнения и непосредственная начальница всех драконов, а в частности – вот этого чешуйчатого олуха-растяпы. Поэтому давай договоримся – без титулов. И то, что ты не Ангел, а Арх-ангел, сути не меняет. Я – Посланница Богов, ты – Ангел. Небесная канцелярия не в счет.
Драга искренне восхитился тонким юмором и иронией Посланницы. Он знал – не всякий из Богов мог быть таким великолепным дипломатом: энергичным, жизнерадостным и неунывающим.
Архангел помялся и согласился.
- Перейдем к делу, - в его руках появилась папочка. Ангел постарался побыстрее проскочить неприятный момент с титулами.
Итак, он раскрыл папочку и сказал:
- Это – дело проглоченной души.
- Что? – осторожно переспросила Посланница.
- Все ее поступки, мысли, грехи, покаяния: от самого рождения до самой смерти, - пояснил Ангел.
- Разрешите, я поговорю с подчиненным, - вежливо попросила Посланница. Ангел великодушно разрешил и, даже, отлетел немного в сторону.
Плавным, кошачьим шагом Посланница приблизилась к дракону.
- Драга, солнышко мое, - тихо, не повышая голоса, молвила она, - объясни, будь добр… Ты что, проглотил человека?!
Дракон незаметно кивнул.
Худшая ученица великого, непревзойденного Мастера О, никогда не любимая им, не оправдала проклятий, которые мудрейший О насылал в гневе на ее непослушную, своенравную, незадачливую голову, а стала лучшим правоведом, лучшим юристом и лучшим знатоком разнообразнейших и невероятных законов тонких и “плотных” миров широкого многоцветного Космоса. И Мастер О, которому не было равных, плюясь от злости и уязвленной гордости упавшего престижа, сказал однажды золотые бессмертные слова: “Она меня переплюнула!..”
Дальнейшие речи несчастного Наставника История благоразумно забыла.
И на этот раз начальница обуздала буйный, данный от природы нрав. Талант…пальцем конечно…
Да ладно…
- Давай по порядку, ярунг, - сказала она.
Драга заговорил.
- Я не собирался его есть. Он сам пришел. Я проснулся, а он уже стоит тут. И начинает: «Ла-ла-ла…” Он, видите ли, нездешний, из другого мира, его зовут преподобный Алексий, и он совершает великий поход. Сказал, что в его мире он хотел повторить подвиг какого-то святого, но там животные для сего деяния измельчали. И тычет мне книгой в нос. Говорит, я пытаюсь понять, каковы были чувства святого Ионы во чреве кита, и ты меня, уважаемый дракон, проглоти.
- И?..
- А потом выплюнешь.
Посланница закатила глаза.
- Драга, - простонала она, - ну кто тебя просил глотать полоумного священника, да еще и нездешнего?
- Он сам и просил, - уточняет дракон.
- Так! – вспыхнула Посланница. – Он у тебя там живой?
- Мг. Кажется…спит.
Тут Посланница с непонятной улыбочкой, но сама вежливость, отходит и мило подводит сурового Ангела к дракону.
- Дела сии невообразимы, - бормочет пришелец.
- …В полном здравии и благополучии, - продолжает она разговор. – С нашей стороны снимается всякая ответственность.
- Всемогущий и Вездесущий! – кричит Ангел, - у меня же все балансы летят ко всем чертям! У меня же график нарушен из-за этого олуха царя небесного!
Крылатый дух света и бесконечного добра матерится как последний сапожник. Гневную тираду он заканчивает восклицанием:
- Меня отправят в преисподнюю, - и умолкает в грозовом раздумье.
Посланница деликатно молчит, дракон, склонив голову набок, прислушивается к собственному брюху.
Ласково греет теплое солнышко, налетевший было порыв хулиганистого ветра, немедленно успокаивается по мановению Младшей Богини Ветров Юона, и начинает прилежно прочесывать яркую изумрудную траву около драконьей пещеры.
Без пяти минут падший Архангел нарушает безмятежную тишину. Он издает горлом непонятный булькающий звук. Негодующий.
- Проснулся, - вдруг сообщил дракон.
Посланница по-прежнему дипломатично стоит в сторонке. Ангел подходит к желтоватому драконьему брюху и, брезгливо морщась, постукивает костяшками пальцев по кожистой чешуе.
- Шевелится, - комментирует Драга – скорее Посланнице, чем Архангелу.
Между Ангелом и проглоченным происходит безмолвный разговор.
- В ад отправлю! – вслух мрачно обещает крылатый пришелец и уточняет. – Собственноручно.
В холодных, безгрешных глазах дракона стоит непередаваемая ирония.
Еще немного послушав преподобного, Ангел констатирует факт:
- Ска-анда-а-ал…
И разгневанно восклицает:
- Побойся Господа!..
- Святым хочу стать! – глухо доносится из драконова пуза.
- Драга, - внезапно говорит Посланница. – Ну-ка, выплюни его.
Дракон замирает, напрягается от кончика хвоста до пик ушей и притворно-сокрушенно вздыхает:
- Не-а, никак. Упирается, гад.
Посланница тоже очень хорошо знает своего подчиненного. Ему сегодня очень нравится корчить дурачка. Ну, голубчик, допрыгается…
- Не покину чрева кита своего!.. – голосят из нутра. – Ничто не заставит нарушить мой обет!.. О, моя епитимья!..
- Кто на тебя епитимью налагал? – это Ангел.
- Я-а! Са-ам! – это проглоченный преподобный.
Ангел в ярости снова.
- К-козел!!
Наконец Посланница Богов твердо берет дело в свои изящные ручки.
- Преподобный Алексий! – вежливо взывает она. – Ваш священный подвиг может быть признанным только в вашем мире.
- В мое-ом?..
- И только, - подтверждает Посланница. - Понимаете, существует одна проблема…
Она многозначительно умолкает, словно в задумчивой нерешительности.
Кажется, Ангел понял ее коварный замысел. Дракон тоже, поэтому он уже заранее широко разевает пасть. Мокро поблескивают устрашающего вида клыки.
- Какая проблема? – не выдерживает Иона номер два.
Посланница молчит.
- Какая проблема? – преподобному невтерпеж от тревоги непонятной паузы. Похоже, он совсем растерялся.
Посланница молчит.
- КАКАЯ ПРОБЛЕМА?!?! – завопил добровольный заключенный.
Тут Драга глубоко вдохнул воздух; по драконову телу прошла судорога, и из пасти слюнявым комком вылетело нечто в потрепанной рясе.
- Фу, Драга, что ты сегодня жрал? – Посланница с гримаской зажимает носик.
Прокатившись кубарем по траве, преподобный кое-как выпрямляется, но остается сидеть. С него стекает обильная слизь неудобоваримого цвета и запаха. Ошалело глядя на собрание у драконьей пещеры, он сипит неразборчивое. Посланница невозмутимо заканчивает фразу:
- …В этом мире нет вашей веры. Вы единственный верующий, и при этом пришлый. Для святого подвига нужна соответствующая религия, у которой, соответственно, есть ответственные за нее боги, канцелярия, отведены специальные места для грешников и праведных, и которая в обязательном порядке зарегистрирована нотариусом в реестре религий сего мира. Преподобный Алексий, вы меня понимаете? Вы никак не вписываетесь в эту картину.
Священник подбирает выплюнутую следом книгу, судорожно прижимает ее к груди, всхлипывая, озирается кругом. Он не может поверить в свою неудачу.
- Преподобный Алексий, к сожалению, вы ошиблись в выборе мира, - мягко говорит человеку Посланница.
Ангел с довольным видом заносит какую-то запись в свою папочку, рисует галочку и ставит размашистую роспись. Захлопывает ее, и она исчезает.
- Ну ты попал… - говорит он.
- А что? – робея, нервно спрашивает преподобный.
- Ты теперь грешник, святой отец. И ты теперь под опекой другого ведомства.
Не успел Ангел договорить сии слова, как около драконьей пещеры появляется дух вечной тьмы и искушения. Высокий, глаза – горящими углями, непроницаемо черные; губы – тонкие, плотно сжаты в жесткую, ироническую линию; кожа непозволительно бледная, роскошной мраморной белизны; брови – вразлет.
Ах!..
- Брюнетик… - восхищенно шепчет сама себе Посланница.
Контраст между Ангелом и не-Ангелом бесспорно в пользу последнего.
Тут он делает короткий кивок Посланнице.
- Орм, - представляется он.
- Посланница… - зачарованно начинает она весь свой внушительный список титулов.
Вдруг Орм улыбается. Верно, он много наслышан о ней.
- Доброго мира, Посланница, - говорит он традиционное приветствие.
- Доброго мира… - эхом подхватывает Младшая Богиня Ветров Юона.
- Святой Боже, спаси меня! – испуганно заорал преподобный, дико взирая на Темного, и потихоньку начиная осознавать, что его ждет.
- Это не в моей компетенции, - покачав головой, с легким злорадством в голосе, сказал святой дух. – Извини, приятель.
С этими словами Архангел поклонился Посланнице и исчез.
Стерев улыбку с лица, Орм глядит на святошу таким взглядом, что тот затрясся мелкой дрожью. Зажмурившись, он начал читать слабым, охрипшим от страха голосом «Отче Наш». Но Темный возмутительным образом не обращает никакого внимания на великую мощь отогнания нечистого духа молитвой. Он делает странное круговое движение левой рукой, одновременно плетя пальцами знаки в воздухе.
- О Господи! О Господи! О Го… - переполненный отчаянием крик обрывается, и грешный преподобный исчезает за стеной смуглого от жара, очерченного кругом пламени.
Трава по-прежнему зелена, и по ней пушистым котенком кувыркается ветерок; солнышко ласково, небо свежо…
- Позволь… - в раскрытой ладони Орма вращается кубик с золотыми разводами.
- Нет, - мягко, но твердо отклоняет его мысленное предложение поужинать вдвоем Посланница.
- Никогда?..
- …В человеческой жизни, - доканчивает она вопрос.
- Звучит утешительно, Посланница Богов.
Она протягивает ему в раскрытой ладони кубик цвета пронзительно-синей глубокой эмали.
Темный складывает губы в улыбку.
- Значит…
- Да.
- И?
- В час голубого Дракона.
С элегантностью истинного кавалера Орм кланяется и уходит из этого мира.
Посланница задумчиво смотрит на его черный, окантованный золотым кубик, вертя его пальчиками.
- Сейчас Космос малахитовый, потом он будет алым и рубиново-алым, потом… А вот лишь потом… Ему долго придется ждать свидания, - говорит дракон.
- Быстро забудет, - меланхолично откликается Посланница, но тут вспоминает о некоторых границах. – Драга, ты мой подчиненный, и я не разрешаю тебе участвовать в моей личной жизни без спросу. Не сплетничай.
- Устала, начальница?
- Немного, ярунг. Ты знаешь, что только что мы благополучно избежали о-очень большой и вонючей политической грязи? Война миров была в двух шагах от тебя.
- Догадываюсь.
- Вот так. Маленький скандал может иметь далеко идущие последствия. И очень редко – приятные. Преподобный Алексий – фанатик. Один фанатик чуть не привел к междоусобной войне, возможно – на долгие столетия. Задумайся, ярунг, только один! А сотни таких фанатиков раздерут мир тысячелетними обидами, идиотскими, но живучими раздорами, разожгут этот костер псевдорелигиозным политиканством… И неважно, к какой религии они принадлежат. И вообще, политика, Драга – это трехнедельной давности не стираные носки.
- Фу-у!..
- А ты думал! – покровительственно усмехнулась Посланница. – О, совсем забыла. Я привезла тебе сувенирчик из отпуска. Вот – жаренный тритончик.
- Полетаем? – подлизывается довольный дракон.
- Хм… Драга, мои обязательства!
- В задницу их, - заявляет тоном непререкаемого авторитета дракон.
- Мой статус?
- Туда же.
Дракон расправляет свои огромные крылья…
Небо. Брызжет мелкий теплый дождик. Ставшая блестящей трава-мурава роняет капельки на позабытую всеми толстую книгу в кожаном переплете, на обложке которой тускнеет слово «Библия». У драконовой пещеры тихо, пусто, безмятежно.