Спасибо Виталию - Частный Случай http://www.stihi.ru/author.html?vitaliy15mart - за прекрасное стихотворение для эпиграфа. Наверное, впервые я пишу в отклик на стихи прозу.
Часть 1. Волнение мятущейся души…
В который раз на клочья рву наброски,
Задумчиво грызу карандаши.
Штрихами на рисунке отголоски
Волнение мятущейся души.
* * *
Дождь крупными прозрачными мазками ретушировал вагонное окно. И без того серый и грязный стеклянный прямоугольник казался окошком в мир тоски и безнадеги.
Артем лежал на верхней полке и под монотонное перестукивание колес пытался понять, хочет он возвращаться домой или нет. Эта полугодовалая командировка оказалась для него спасением. Спасением от чего? Он и сам не знал, но последнее время жить стало… Он путался в определении, как именно стало жить, не мог выразить все, что накопилось словами даже для себя. Но когда семь месяцев назад ему предложили поехать за границу, он ухватился за это предложение, как за спасительную нить. И тот оставшийся до отъезда месяц даже существовать стало как-то легче. Словно в его жизни наконец-то появился он сам. А не только дочь, жена и ее родители. Появились его личная суета, а неминуемые ссоры пяти человек, живущих в двухкомнатной квартире, отступили, стали не такими яркими, не так царапали сердце по ночам. Он уехал, попал в совершенно другую среду, влился в новый ритм жизни, смешался с ним и иногда с испугом понимал, что забывает о тех, кто остался там, в его родном городе. Ему становилось стыдно, он звонил и долго выспрашивал как дела, выслушивал упреки и жалобы, но уже как-то отстраненно, словно читал неинтересную книгу, которую лень бросить и начать другую, вешал трубку, еще какое-то время думал о своей семье, а потом снова забывал о них. И от этого становилось немного жутко, но вместе с тем и спокойней. А по вечерам, купив бутылочку пива и клацая пультом телевизора в свою волю, он начинал ощущать что-то, очень похожее на счастье.
Жаль, что счастье никогда не бывает долгим. И полгода пролетели как одна неделя. Пришлось вновь собирать чемодан, бегать за подарками – дочке джинсы, жене духи, теще вазу, тестю теплый свитер – и покупать билеты домой. Домой… Хочется ли ему домой? Он, конечно, соскучился, особенно за Танюшкой. Десятилетние дети за полгода могут очень сильно повзрослеть. Какая она теперь? Да и за женой тоже… Когда-то они понимали друг друга с полуслова. Это потом уже появилась какая-то странная отчужденность, словно шли все время в ногу, а потом что-то случилось и они продолжают идти рядом, но уже не в такт. И почему брак чаще всего убивает в любви самое ценное - нежность?
Дождь пошел сильнее, и все окно залило пеленой воды. Тощие изогнутые деревья мелькали размытыми призраками. Артем перевернулся на жесткой полке, прислушался к гомону вагонных соседей и снова погрузился в раздумья.
Еще и с этим отъездом такая странная ситуация. Словно где-то там, наверху, кто-то почувствовал его сомнения. Артем никак не мог достать билеты. Пришлось брать с двумя пересадками, причем во время последней, билет достался только в плацкартный вагон, и ждать этот плацкартный целых шесть часов. Ну, хоть бери и оставайся! Что он будет делать шесть часов в чужом городе? Да еще этот дождь!
- Подъезжаем, - пронеслось волной по вагону и все засуетились, сматывая раздраженные мысли Артема, шум колес и неприятные запахи туалета и испорченной еды в тугой клубок дорожной неразберихи.
* * *
Лиза сидела у окна и рисовала улицу, залитую дождем. От чашки, стоящей на подоконнике, исходил тонкий аромат мятного мате. Она любила дождь. Любила осень. Любила запах мяты. Не любила ссориться с мужем, но, кажется, от нее уже вообще ничего не зависело. Вот сегодня, по какой причине они поссорились сегодня? Потому что она смотрела на дождь и думала о том, как будет рисовать и пропустила какой-то дурацкий вопрос. Кажется, он спросил, приготовила ли она завтрак. Да все она приготовила! Просто задумалась и не сразу поняла о чем речь. И началось – в доме только он работает, даже не работает, а пашет и днем и ночью, а она ходит как привидение из угла в угол и пачкает бумагу своими зарисовками…
В окно с силой обезумевшей птицы стукнул желтый кленовый лист, да так и остался висеть, словно приклеенный, медленно скользя по мокрому стеклу. Лиза тут же забыла об утренней ссоре, схватила чистый лист бумаги и обмакнула кисть в желтую краску.
Она рисовала всегда. По крайней мере, сколько себя помнила. Заговорила очень поздно. Родители уже начали беспокоиться, что немая. А она только смотрела на них своими огромными серыми глазенками и упорно продолжала молчать. Первым ее словом было «акварель». Она указала маленьким пальчиком на коробку с акварелью в магазине и четко произнесла именно это слово. Мама купила ей и акварельные краски, и кисти, и альбом. И Лиза по сей день была ей за это благодарна. С тех пор она очень часто заменяла слова рисунками. Она научилась рисовать портреты, натюрморты, пейзажи… Но больше всего ей удавались чувства. Она могла нарисовать любовь выражением глаз. Печаль – опущенными уголками рта. Нежность – капельками росы на лепестках розы. Весну – растрепанными крыльями веселых воробьев. Она жила своими карандашами и кистями. Она существовала в мире альбомных рисунков…
Дождь за окном замер на секунду, словно прислушиваясь к ее мыслям, и тут же обрушился с новой силой, смывая со стекла несчастный желтый лист.
* * *
Артем спрыгнул на мокрый перрон, и осень обступила его сквозным ветром и злыми холодными каплями. Шесть томительных часов… И тут в голове осколком царапнуло воспоминание. Ну, конечно, как же он мог забыть! В этом злосчастном городе живет его друг. Лучший друг! Пять студенческих лет – не разлей вода. Он был ша;фером на его свадьбе. Жена – Лиза, милое создание со вздернутым носиком, увезла Серегу именно в этот город. И остался от лучшего друга только адрес в записной книжке и редкие звонки по телефону.
Артем пролистал адресную книгу в мобильнике, нашел нужную запись и с улыбкой вдавил клавишу вызова. «Абонент временно не доступен…» Ну и ладно, адрес-то есть. Ну что, Серый, как ты относишься к непрошенным гостям?
Артем сдал чемоданы в камеру хранения, узнал как лучше проехать по нужному адресу, купил три красных розы для Лизы и игрушечную мышку для Настюхи. Вот и славно, дочку Сергея он так ни разу и не видел. А ведь договаривались стать друг другу кумовьями!
* * *
В дверь позвонили. Лиза вздрогнула и недовольно поморщилась. Вряд ли это муж, а чужим открывать не хотелось. Но звонок повторился, и она нехотя подошла к дверям, встала на цыпочки, чтоб заглянуть в глазок и спросила:
- Кто там?
- Лиза, открой.
Голос она не узнала, в отверстии глазка было что-то непонятное, очень похожее на игрушку для детей. Но раз ее назвали по имени… Она открыла дверь и увидела совершенно незнакомого мужчину, с мышкой и букетом цветов.
* * *
Артем удивленно смотрел на совершенно незнакомую девушку в белой мужской рубахе, с кисточкой в руке и пятнами краски на щеках. Она хлопнула несколько раз ресницами и закрыла дверь прямо перед его носом. Вот это новости… И что теперь? Но через пару секунд дверь снова открылась и девушка мягко спросила:
- Откуда вы знаете как меня зовут?
Артем приготовился к долгим объяснениям, но девушка прервала его уже после первых нескольких фраз:
- Они здесь больше не живут. Мы купили эту квартиру в агентстве около года назад. Хозяев действительно звали Лиза и Сергей. Но где их теперь искать я даже не знаю. Извините.
И она снова захлопнула дверь, оставив его в темном холодном подъезде.
Вот и все… Стоит прочувствовать какой-нибудь радостный момент и поторопиться в него окунуться, как он тут же испаряется, как лужица под солнцем. Артем обреченно шагнул к лифту, но... Скрипнула дверь, в проеме показалось взволнованное личико с пятнами желтой краски.
- Там же дождь на улице… Сколько вы сказали до поезда? Заходите, наверное, ко мне.
- А вы не боитесь пускать в дом незнакомого мужчину?
Она задумалась на несколько секунд и очень уверенно произнесла.
- Моя интуиция подсказывает мне, что незнакомые мужчины с цветами и мышками не так уж и страшны. Тем более, вы побудете у меня до поезда не просто так.
- Как это? – он насторожился и стал перебирать в голове, что именно может придумать эта девчонка. Кран течет? Пропылесосить надо. Или… Ну не маньячка же она…
- Вы будете мне позировать, - твердо произнесла она и открыла шире дверь, пропуская его в квартиру.
* * *
«Позировать?! - в сотый раз сама у себя спросила Лиза. - Я точно сошла с ума. Пригласила незнакомого парня, просто-таки с улицы, позировать мне. Впрочем, я давно не практиковалась в портретах. А в нем... есть в нем что-то такое, что хочется поймать, удержать, почувствовать и… и, как минимум, нарисовать…»
* * *
«Позировать?! Либо я ослышался, либо она с ума сошла», - подумал Артем, но вспомнил про дождь на улице, поежился и все же шагнул в открытую дверь.
В квартире было тихо и очень уютно. Светлые и немного холодные цвета стен оживляли легкие занавески более глубокого и яркого цвета. Все было обставлено не просто со вкусом, а именно вкусно. Хотелось немедленно упасть в глубокое мягкое кресло и потянуть к себе книжку или пульт телевизора. А если бы еще чашечку чая…
- Может быть чай? И сырники есть, кажется, еще теплые. – Лиза смотрела на него все еще настороженным взглядом.
Артем смутился всему сразу: и этому взгляду, и тому, что она словно прочла его мысли, и даже тому, что ужасно любил сырники.
- Не смущайтесь, - она снова читала его, - сейчас я заварю замечательный мате. Вы пробовали мате? Я люблю мятный, но вам, уверена, больше понравится традиционный. Его надо пить через специальную металлическую трубочку из полой тыквы.
И она испарилась по направлению к кухне, оставив его переваривать сказанное.
«Через металлическую трубочку из полой тыквы?.. Мать моя женщина… Может, наркотик какой-нибудь? Либо я влип, либо один из нас точно ненормальный…»
- А хотите посмотреть? Это же целый ритуал, – раздалось из кухни, и он обреченно побрел на голос.
* * *
«Забавный. Кажется, он думает, что я собираюсь его отравить», - улыбнулась про себя Лиза и поспешила успокоить гостя.
- Вы пока угощайтесь сырниками, а расскажу вам об этом замечательном чае. Существует легенда, что чай мате был дарован людям индийскими богами. Богиней луны и богиней облаков. И такой подарок должен был наполнить сердца людей любовью, их тела – энергией, а помыслы – чистотой. Кроме того, мате – это символ отдыха и дружеского общения. А в латиноамериканских странах, это еще и деловая традиция. Мате пьется из одного кувшинчика и с одной соломинкой, которые по очереди, подобно трубке мира, передаются от одного участника к другому. Но вы не бойтесь, у меня несколько калебас и бомбилий.
- Что? – подавился сырником Артем и растерянно захлопал ресницами.
Лиза звонко засмеялась и даже хлопнула в ладоши. Артем снова смутился, но лишь на мгновение, в ее глазах не было никакого презрения перед его неосведомленностью, наоборот, искреннее веселье. Словно она именно этого вопроса и ожидала, и Артем не подвел ее. Отсмеявшись, она с намеренно умным видом продолжила:
- Мате заваривают в специальном сосуде, который называется калебас. – Она достала забавный желтый кувшинчик и повертела его перед носом у Артема. – Калебасы делают из особого вида тыквы. Снаружи и не скажешь, но если заглянуть внутрь, это очень хорошо видно. А пьют мате из калебаса с помощью бомбильи. Это такая трубочка с дырочками в виде сита на конце. Иногда еще называют еще бомбижа. Вообще, про мате и его полезности можно рассказывать очень долго. В нем и масса витаминов, и всякие микроэлементы, на психику он очень хорошо влияет, иммунитет поддерживает. Но мне очень нравится, что он тонизирует как кофе, а всеми недостатками кофеина не обладает. Ну, что, я вас убедила попробовать?
- Ну, уж теперь я просто обязан попробовать этот ка…колбас. Горячий?
- Нет, - Лиза снова засмеялась. - Мате нельзя заваривать крутым кипятком, потому что все витамины исчезнут, и сам напиток будет горчить. Но пейте медленно, иначе не почувствуете всей прелести.
Артем втянул через бомбилью глоток горячего напитка и почувствовал странный, травяной вкус. Огорчать хозяйку дома не хотелось, и он попытался скрыть разочарование, пока не допьет чай до конца. Второй глоток показался ему совсем другим, и он удивленно поднял глаза на Лизу. Она улыбнулась с пониманием.
- Сначала трава травой, а потом горький и сладкий вкус смешиваются и остаются каким-то необычным послевкусием, правда?
- Да, - только и сказал он и снова потянул жидкость через трубочку.
* * *
- Ну как?
- У меня такое чувство, что я посвящен в какое-то таинство.
- Но вам понравилось?
- Очень. Хотя после первого глотка я думал, что придется врать.
- Тогда это точно таинство и добро пожаловать в мой клуб любителей мате. Как чувствуете себя?
- Так, словно никакой бессонной ночи в поезде и не было. Я даже готов позировать сразу всем, кому это необходимо.
Артем сделал стойку в стиле Рембо, чем снова вызвал взрыв смеха у Лизы.
- На самом деле, я еще не решила, рисовать вас или нет. Просто у вас глаза очень интересные. Их хочется оставить в памяти…
- Лиза, вы снова меня смущаете…
- Да нет, считайте, что это комплимент не от женщины, а от художника. А художники смотрят на мир совсем по-другому.
* * *
Она заинтересовала его. Конечно, заинтересовала. Какой-то необычностью иди даже сумасшедшинкой. Рассказывала об этом мате с таким упоением, а когда он, немного освоившись, спросил, - специально ли она умничала перед ним, Лиза расхохоталась как ребенок и призналась, что был такой грешок. Потом она показывала свои рисунки и с не меньшим упоением рассказывала о любимых художниках. Ее короткие растрепанные волосы торчали смешно, как у чертенка, подвижные губы постоянно меняли выражение, следуя за эмоциями хозяйки, а глаза… Глаза были как у шкодливого ребенка. Потом она усадила его на стул и заставила замереть. Через час он уже держал свой карандашный портрет и знал, что Сальвадор Дали считал, что днем надо отдыхать, но ни в коем случае не спать, поэтому садился на стул, брал в руки чайную ложечку, а на пол ставил серебряный поднос. Когда этот чудак засыпал, ложечка падала из его рук, звякала о поднос и будила его.
Он чуть не опоздал на поезд. И со страхом поймал себя на мысли, что и вовсе не хотел бы отсюда уходить. Отсюда или от нее? Но об этом не следовало думать.
Лиза сказала, что, однажды набросав карандашом набросок его портрета, она теперь сможет нарисовать его по-настоящему, потому что запомнила каждую черточку, улыбнувшись, пообещала при следующей встрече этот самый настоящий портрет ему подарить и вызвала по телефону такси.
Ему не хотелось уходить… Он зацепился рукавом о ручку двери, чуть не порвав куртку, возвращался за мобильным телефоном, потом еще раз, чтоб оставить ей свои координаты. Он бы вернулся и еще раз, чтобы напоследок заглянуть в ее глаза, но… Но его ждал поезд. А через восемь часов Танюшка, жена и полный дом родственников.
* * *
Лиза проводила Артема, побродила неприкаянно по вмиг опустевшим комнатам и снова взяла бумагу и карандаш. Она рисовала Артема по памяти. Выразительный взгляд, ежик светлых волос, волевой подбородок… Так странно, что совершенно незнакомый человек смог легко завоевать ее сердце. Вот он ушел, а стало так тихо, словно старый и любимый друг ушел навсегда. Так странно… «Так не должно быть. Надо просто жить дальше, случайные встречи не повторяются и не имеют значения», - она спрятала недорисованный набросок в папку с рисунками и попыталась занять себя чем-нибудь нужным. Но взгляд предательски возвращался к часам, а в голове крутилась только одна фраза: – «А вдруг не успел».
* * *
Артем стоял в тамбуре и все никак не мог заставить себя пройти в вагон, набитый шумящей толпой. Он думал о Лизе. «Так не должно быть, надо выбросить эту девочку из головы, а эти шесть часов просто не имеют значения», - но мысли прервал настойчивый звук SMS-сообщения. «Привет, парень с портрета, успел на поезд?» - прочел он на мониторчике и даже без подписи понял, что теперь точно никогда не сможет забыть ту, что это сообщение отправила.
Часть 2. Вновь пройдусь я росчерком сомнений…
Прозрачен фон, на месте светотени,
Казалось бы, осталась чепуха,
Но вновь пройдусь я росчерком сомнений
По персонажам, грифелем кроша.;
* * *
- Тема, что это? – Света с удивлением рассматривала альбомный лист.
- Это… - Артем потер виски, оттягивая время объяснения. – Да парень один нарисовал в поезде. Художник. Ехали долго, делать было нечего.
- Ты здесь такой… Такой как был, когда мы познакомились.
- Да? - Артем удивленно потянул рисунок к себе.
- У тебя взгляд такой же… А это точно был парень? – она натянуто засмеялась.
- В каком смысле?
- Неужели ты вот так смотрел на парня?
- Света, ну не начинай, пожалуйста. Просто я ехал домой, знал, что увижу тебя, видимо все это и отразилось… в выражении глаз.
- Врешь ты все. Вот так ты на меня уже давно не смотришь, - она обиженно надула губки и вышла из комнаты.
Артем обреченно вздохнул, подсчитывая, сколько дней на этот раз жена будет молчать – три или всю неделю. Полгода разлуки ничего не изменили. Или наоборот, все усугубили… Первую неделю казалось, что все теперь будет по-другому. Когда Танюшка и Света кинулись ему на шею, он подумал, что все в мире ерунда, только эти два самых родных человечка – его счастье. А потом все медленно, но вернулось к старой жизни. Ревность без повода, упреки свекрови, наказание молчанием… Кроме того, добавилась еще какая-то отчужденность, словно каждый из них уже привык за полгода жить без другого и теперь никак не может вспомнить как жил раньше. Как же все это достало! Теперь вот этот портрет, и почему он сразу его не порвал?! Артем смял альбомный лист и в сердцах швырнул его в угол комнаты. Потом быстро поднял его, разгладил.
- А как ты живешь, девочка Лиза? Наверняка хорошо, и о нашей встрече даже не помнишь…
* * *
- Елизавета!
Лиза закатила глаза и обреченно пошла на гневный зов мужа. Опыт подсказывал, что полная производная ее имени ничего хорошего пока еще не подарила. Опять что-то не так…
- Это что за… чудак? – в голосе послышалась угроза.
- Какой чудак? – Лиза действительно не сразу поняла о чем речь.
- Вот этот, - он швырнул альбом с набросками ей прямо в лицо. – Он у тебя тут почти на каждой странице!
- А… - Лиза растерялась. – Это никто, я просто придумала такое лицо. Удачно получилось, вот и рисую все время.
Она разгладила альбом, в котором почти на каждой страничке был Артем – весело смеялся, грустил, бежал куда-то, разбрасывал ногами листья в парке, ловил губами первые снежинки - и еще раз добавила:
- Просто придумала и ничего больше…
Это было почти правдой. Она видела этого парня всего один раз, и всего один раз они обменялись сообщениями по телефону, а все остальное, что нарисовала, просто придумала.
- Так ты лошадь забыла тут дорисовать, - муж зло рассмеялся.
- К-какую лошадь? – переспросила Лиза и сама на себя рассердилась за это заикание.
- Ну, так это же прынц на белом коне! Раз ты его придумала. Лошадь ему дорисуй, а то как-то неполная картинка получается, – и муж вышел из квартиры, громко хлопнув входной дверью.
* * *
Артем целый день предпринимал попытки помириться. Ничего не помогало. Наверное, надо было бы бросить эту затею, просто жить дальше. Ну, хочется человеку помолчать, пусть молчит. Но он так не мог. Ему так хотелось покоя, мира, уюта… Хотелось веселого смеха без всяких причин. Хотелось нежности прямо посреди бела дня, а не тогда, когда родители уйдут в свою комнату, а дочь уснет. Ведь сто раз предлагал снять квартиру. Бесполезно…
Он попытался обнять жену и шепнул ей на ушко:
- А пойдем в парк погуляем. Там снег выпал. Танюшка будет идти со школы – забросаем ее снежками.
По взгляду, брошенному в ответ, понял, что ведет себя как неразумный ребенок. Смутился, отошел.
И только когда тесть возвестил своим храпом начало ночи, а Танюшка, свернувшись калачиком на софе, размеренно засопела, Артем понял, что наступило время для примирения.
* * *
Лиза проплакала всю ночь, сидя на пустой огромной кровати. Муж так и не вернулся. В общем-то, не впервые, но легче от этого не становилось. Он пришел под утро с легким запахом чужих духов и слегка виноватым выражением лица. И как всегда сразу же перевел разговор на другую тему.
- Слушай, котенок, я тут подумала, а давай тебе выставку устроим. У одного моего клиента есть выход на художника, у которого скоро выставка. Я поговорю, а ты отбери там с десяток самых лучших рисунков, пусть в конце зала повесят, и будет что-то типа презентации «молодого дарования». Как тебе такая идея?
Лиза вытерла слезы, шмыгнула носом и заулыбалась.
Часть 3. Не удается сказочный финал…
Заполнена бумагами корзина.
Не удается сказочный финал.
Осталась незаконченной картина,
Где он, она и красок карнавал.;
* * *
Новый год в этом году выдался таким суматошным. Муж чуть ли не впервые сдержал обещание и устроил Лизе выставку в Киеве. Новогодние праздники решили там же и провести. Так странно, что выставка открывалась 30 декабря. Ну кто на нее пойдет в преддверии Нового года? Хотя… Потом будет неделя выходных и люди, наевшись «Оливье», возможно, захотят взглянуть на прекрасное. В любом случае, ей было все равно. Она так нервничала, что даже если на открытие не придет ни одного человека, она вздохнет с облегчением, потому что некому будет ее осмеивать.
* * *
Артем кружил по комнате, придирчиво оглядывая только что установленную елку. Удовлетворившись увиденным, он полез на антресоль за игрушками и чуть не упал с табурета, когда на него непонятно откуда свалился альбомный лист. Он схватил его одной рукой и еще не перевернув, понял, что это тот самый рисунок. Лизе действительно удалось так нарисовать его, что взгляд, глаза казались живыми. Артем вздохнул, сел на табурет и надолго задумался. Потом решительно схватил мобильный телефон, перелистал адресную книгу и набрал ее номер.
- Лиза, привет. Это Артем. Помнишь?
- Артем? – ее голос дрогнул, но он так и не различил по интонации, узнала она его или нет.
- Да, вот как раз смотрю на твой рисунок, решил с новогодними праздниками поздравить, а то потом знаешь как перегружены линии… - он запнулся, не зная, что бы еще такого выдумать, только бы не молчать.
- Спасибо, Артем, и тебя тоже, - теперь он отчетливо услышал теплые нотки в ее голосе.
- Я… Знаешь, я почему-то так… - в трубке что-то пискнуло и закряхтело.
- Ой, Артем, я ничего не слышу, я в метро, тут связь неважная.
- …скучал, - добавил он в пустоту и тут же услышал короткие гудки.
«Ну, значит не судьба. Да и правильно…» - и он понес елочные игрушки в комнату.
* * *
Лиза услышала в трубке короткие гудки и вздохнула. «Чем больше хочешь услышать человека, тем меньше шансов тебе на это даст оператор твоей связи. Проверено опытом, - прошептала она и тут же растеряно добавила, - а может, все правильно и не нам расставлять акценты…»
На выставке ее уже ждали.
- Давай, давай, дорогая, завтра открытие. Вот твой кусок зала – смотри, прикидывай, делай все по своему вкусу.
Она осмотрела комнату и сразу поняла, как именно стоит расставить рисунки, чтобы посетитель, дойдя до ее «угла», как она назвала свой участок, вникал в ее творчество постепенно, словно окунаясь в теплое море в лунную ночь.
Бросив плащ на стул, она принялась за работу, вытаскивая из большой сумки рисунки в черных рамках и ставя их так, как задумала.
* * *
Артем медленно шел за майонезом, вдыхая морозный воздух с примесью запаха елок и вспоминая интонации Лизиного голоса. И вдруг прямо перед ним мелькнула до боли знакомая фигурка. Сначала он решил, что ему померещилось. «Лиза – здесь? Быть того не может!» На девушке был длинный черный кожаный плащ и сапоги на высоких каблуках. И только растрепанные короткие темные волосы говорили о том, что это именно она – Лиза. Девушка вошла в здание, и Артем, не задумываясь, прилип к огромной витрине, полагая, что она именно в ней и должна появиться. Лиза прошла по залу, в котором, по-видимому, готовилась какая-то выставка. Поговорила с тощим длинноволосым мужчиной в вязаном свитере и остановилась в углу комнаты. Осмотрела ее и решительно стала доставать из черного чемоданчика картины. Это были ее картины! Некоторые из них Артем уже видел, некоторые – нет. И вдруг она достала его портрет. Черно-белый рисунок, словно выполненный грифелем, занял свое место. Лиза отошла на несколько шагов назад, словно любуюсь портретом, и замерла.
- Лиза, - дрогнувшим голосом прошептал Артем.
* * *
Лиза вытащила портрет Артема и улыбнулась. Поставила его среди других картин и прошептала:
- А может, ты не зря мне сегодня позвонил? Конечно, не зря. Твой портрет принесет мне удачу. Смотри, я на тебя надеюсь.
И вдруг голос Артема четко произнес:
-Лиза…
Она вздрогнула и уставилась на портрет.
- Ну да, мне еще поехать на этой почве не хватало. Муж явно был прав… - и она испуганно оглянулась по сторонам.
Там за окном огромной витрины было темно, только ярко поблескивали разноцветными огнями новогодние украшения на улицах, да возле самого стекла что-то чернело тенью. Сердце гулко екнуло и замерло.
- Лизуня, ты где? Я пришел! – выдернул ее в этот мир голос мужа и сердце, подпрыгнув, вновь вернулось к обычному ритму.
- Как у тебя тут красиво! – муж чмокнул ее в нос, еще раз осмотрел ее «угол» и нахмурился. – А принц почему черно-белый? Полинял, что ли?
- Да ну тебя! – Лиза сделала вид, что обиделась. – Краски хороши для пейзажей, для натюрмортов. Для детей, потому что их мир должен быть ярким. А если ты хочешь показать не цвет глаз или волос, если ты хочешь рисунком, именно портретом, выразить эмоции, то лучше всего это делают черно-белые тона. Понимаешь?
- Ладно-ладно, уговорила. Завтра народу так все и расскажешь. Ты же умеешь. А сейчас пошли, угостим нашего художника, приютившего тебя на выставке, коньячком. Я обещал.
Лиза еще раз оглянулась на окно витрины и, не увидев больше никаких теней, пошла вслед за мужем.
* * *
Артем специально отпросился с работы. Начальник был очень недоволен, но все же отпустил.
- Что, подарки не успел купить? – понимающе спросил он и махнул рукой, мол, иди уж…
Артем согласно кивнул головой, думая, что встреча с Лизой очень даже неплохой новогодний подарок для него.
Он узнал про эту выставку все – когда открывается, сколько пробудет, кого презентует. Не смог только достать пригласительный на открытие. Но это его не останавливало. Он купил три бардовых розы на длинных ножках и замер на скамейке недалеко от входа в выставочный зал.
* * *
Лиза чувствовала себя ужасно. До начала выставки оставалось полчаса, а ее трясло как на первом экзамене и бросало от страха в жар.
- Лизун, хватит трястись, может народ до тебя еще и не дойдет, - как всегда очень тактично заметил муж и громко засмеялся.
Лизе стало совсем худо, и она выскочила на улицу. Опершись о стену здания, она перевела дыхание и попыталась успокоиться. И вдруг прямо перед ней, словно из пустоты, появились три бордовые розы, и чей-то знакомый голос мягко произнес:
- Не волнуйся, все пройдет чудесно, я просто уверен в этом.
Лиза, не ожидавшая ничего подобного, испуганно подпрыгнула и, совершенно не поняв почему, стукнула говорившего розами по голове.
Артем, притворно скривившись, потер рукой импровизированную шишку и со смехом произнес:
- Узнаю, узнаю, художницу Лизу – либо дверь перед носом закроет, либо цветами синяков наставит.
- Прости, - она заулыбалась и погладила его по голове.
Все волнения мгновенно куда-то испарились, и Лиза почувствовала в душе такое дивное спокойствие, словно ангел коснулся ее горячего лба своим прохладным крылом. Они сели на скамейку, Лиза положила цветы рядом, перед этим вдохнув их аромат и чему-то своему улыбнувшись. Артем смотрел на нее с интересом. В первую встречу на ней не было ни грамма косметики, она напоминала скорее подростка, сейчас перед ним сидела пусть бледная от волнения, но женщина. Красивая женщина…
- Как ты меня нашел? Или снова случайно? – она улыбнулась и заглянула ему в глаза.
- Ты не поверишь, совершенно случайно!
- И цветы? – притворно удивилась она, поймав его на слове.
- Нет, я тебя еще вчера увидел, случайно. А сегодня уже пришел при здравом уме и твердой памяти.
В его светлых глазах было столько тепла, что хотелось смотреть в них бесконечно. Лиза подавила желание взять его за руку или подвинуться поближе, но непроизвольно взглянула на часы, вскочила, округлив глаза, и выпалила:
- Извини!
И все. Она растворилась, оставив после себя только запах духов и розы на скамейке.
* * *
Это только так говорится – «ничто не предвещало беды». Вранье! Беда всегда высылает впереди себя парламентеров. Вопрос в другом – хотим ли мы их замечать?
До выступления президента оставалось всего два часа. Снег мягкими белыми хлопьями укрывал землю, забыв о том, что в новогоднюю ночь люди привыкли к слякоти. По городу носились уже или еще пьяные Деды Морозы и люди, спешившие к родным, друзьям, близким.
Артем в очередной раз смотрел «Иронию судьбы», когда жене позвонила подруга. И вот тогда началось… Верочка была на выставке картин… Там была одна незнакомая художница… А еще был один очень знакомый портрет… И все, Новый год в этом году так и не наступил. Артем пытался что-то объяснить, отшутиться, перевести разговор на другую тему. Но в самый разгар перепалки его мобильный мелодично тренькнул, доставив сообщение, и жена, выхватив у него телефон, громко зачитала:
- Поговорить так и не удалось. Я буду тут еще неделю. Может, встретимся? Лиза.
Она гневно сверкнула глазами, прокричала: - Иди. Встречайся! – и вышвырнула телефон в форточку.
Пока Артем спустился с восьмого этажа, телефона уже не было… А снег все падал и падал. И ему не было совершенно никакого дела до всех этих скандалов и недоразумений.
* * *
Лиза отослала сообщение еще утром. Отчет о доставке пришел в десять вечера. Она понимала, что сеть перегружена, но все ждала, ждала…
- Лизка, иди, отметим твой успех и начнем отмечать Новый год!
Она честно отмечала, честно пила шампанское и улыбалась.
Ответ на сообщение не пришел ни 1 января, ни второго… Седьмого она уехала домой, свято пообещав себе выкинуть всю эту ерунду из головы.
Часть 4. Вот здесь – она, а рядом кто?..
Иллюзион несбыточных желаний
Из умопомрачительнейших грез
Без лжи, тоски, обмана, расставаний!
Вот здесь - она, а рядом кто... Вопрос...;
* * *
Лиза чахла. Она сама не понимала зачем, почему, но совсем перестала рисовать, ходила по квартире из угла в угол, как привидение, и даже любимое матепитие стало ей не в радость.
- А давай родим малыша, - однажды предложила она мужу, но тот, округлив глаза в притворном ужасе, только махнул рукой – мол, ты и сама еще как ребенок, куда мне двоих.
К лету она совсем стала похожа на чахлика и муж, встревожившись, предложил поехать в Крым, отдохнуть пару недель.
Гостиница была замечательной. С балкона открывался удивительный вид на море, а чуть дальше в дымке легкого тумана, словно укрывшись пуховым платком, пила морскую воду гора, очень похожая на какого-то загадочного зверя.
Лиза действительно почувствовала себя намного лучше. Вдруг в какой-то момент она поняла, что снова хочет жить. Хочет бегать по пляжу, плавать, рисовать… Точно, она будет рисовать море!
Лиза обернулась и посмотрела на мужа. Он понял ее по глазам:
- Иди. Рисуй! Я же вижу, а я пока подрыхну, – и он с удовольствием завалился на огромную кровать.
* * *
Жизнь не клеилась. Хотя нет, он собрал ее по осколкам, аккуратно склеил, но все равно получилось ужасно – рубцы и следы клея, как он не старался…
Он бросил все попытки что-то изменить, просто существовал. Шел на работу, возвращался, исполнял все поручения, в том числе супружеский долг. Потом вдруг понял, что так живут многие, и успокоился совершенно. Сходи в магазин – без проблем. Дай я проверю твой телефон – пожалуйста. Ты задержался на 10 минут – пробка на дороге. Давай поедем в Крым – ну, если ты хочешь.
- Интересно, а море далеко? – жена придирчиво осматривала номер.
- Давай сходим и узнаем.
- Сходи ты, а я пока душ с дороги приму.
И он пошел. Почему бы нет. Вышел из гостиницы, спустился в парк с высоченными кипарисами и вдруг ощутил такую свободу! Словно крылья, долгое время сложенные за спиной, вдруг расправились, развернулись, и он полетел… Ощущение казалось таким реальным, что он не удержался, побежал по ступенькам вниз, завернул за угол, наткнувшись в сгустившихся сумерках на огромный камень, оглянулся назад, отступил и… И ткнулся во что-то мягкое и громко ойкнувшее.
* * *
Лиза рисовала с упоением – море, пляж, каменная дорожка в парк. Дрожащей от возбуждения рукой делала эскизы, забыв о времени, да обо всем на свете, пока не стало темнеть. Она кружила по парку, прижав к себе папку с рисунками и пастель, и рассматривая тени пальм, кипарисов, вдыхая воздух. Она даже не поняла кто и – главное! – как на нее налетел. Поскользнувшись, упала, больно ударившись пятой точкой.
- Ты?.. – ее голос замер, подавившись высокой нотой.
- Быть того не может. Это какая-то иллюзия? – Артем сел просто на землю рядом с ней, боясь отвести хоть на секунду глаза, вдруг видение исчезнет.
Она тоже с каким-то недоверием протянула руку и коснулась его щеки.
- Живой, - улыбнулась она.
И, наверное, именно это движение столкнуло что-то с мертвой точки, просто отключило память, разум, чувство опасности, может быть даже чувство реальности. Он потянулся к ее губам, она ответила на поцелуй, отбросив папку с эскизами в траву. И время остановилось, замерло старинными часами, видавшими и не такое.
* * *
- Что теперь будет? – спросила Лиза, кусая губы.
- Пока не знаю, - грустно ответил он.
- Смотри, - она нашла свою папку и достала рисунок, где в море по лунной дорожке шли, взявшись за руки, парень и девушка. – Это я нарисовала час назад и тут же встретила тебя. Мысли, желания, сильные желания – материальны. Ты веришь в это?
- Не знаю… Если бы ты могла перерисовать всю нашу жизнь! Если бы… - прошептал Артем.
- Я постараюсь, - твердо сказала она, и пошла через парк, даже не оглянувшись.
* * *
Больше они не виделись…
И плевать было, что никто ни в чем не виноват. Что это Судьба, потешаясь от скуки, сталкивала их лбами и смотрела, что из этого получится.
Они больше не виделись!
До самого Нового года. Времени, когда даже самые несбыточные желания могут стать реальными. Похоже на сказку? Да ничего подобного! Просто она вдруг поняла, что не сможет больше без него.
До этого думала, что не сможет с ним. Что есть еще другие люди, которые во всех этих пересекающихся параллельностях и неслучайных случайностях участвовать не хотят. И в очереди за билетом в другую жизнь не стояли…
Но…
Она ведь обещала попробовать…
Лиза взяла карандаш и белый лист бумаги. Лист цвета надежды.
Муж в новогоднюю ночь так и не пришел с работы. Но она даже не заметила.
Она дорисовала рисунок в одиннадцать ночи. Потом, волнуясь, раскрыла коробку с акварелью, и эскиз превратился в законченную картину.
Без пяти двенадцать раздался звонок в дверь.
Она улыбнулась.
Теперь все у всех будет хорошо.