Нарисовать на ободранных стенах окно, распахнуть его, выпрыгнуть в лето. Только зачем же так трудиться? За настоящим окном жара, и можно сесть на подоконник, взять с собой старый, пузатый чайник, свесить ноги на улицу и медленно лить наружу холодную воду.
А солнце крадётся, крадётся, неспешным ядом втекает в тебя, и вот ты уже утратил все кости, не можешь двигаться, расплываешься, капаешь вниз на асфальт, собираешься в небольшую лужицу. А машины едут, едут, и их раскалённые немытые бока обдают тебя волной жара.
А в плейере саундтрек к Амели, а посередине аморфной массы мыслей болтаются 2 камушка-голыша, и словно порталом отбрасывает тебя на n-дцать лет назад, к ободранным локтям и коленкам, зарослям крапивы, курам, мелкой гальке в карманах, огромному чудесному миру снизу вверх и царящей там и тогда жаре.
А потом что-то падает из рук, и вот ты снова сидишь на подоконнике, а под окном валяется пустой чайник. Жарко, душно, странно в этом августе, господа!