От государств Европы Советский Союз отличался, помимо всего прочего, плохими дорогами. Я имею в виду дороги шоссейные, так как железные дороги всегда были хорошие. А шоссейные дороги были плохие, а точнее говоря, очень плохие.
Что касается северо-западной лесисто-болотистой части страны, то шоссейными эти дороги можно было называть только условно.
Когда Северо-Запад стал театром военных действий, то сапёрным батальонам пришлось изрядно потрудиться, прокладывая дороги. При этом фронтовые дороги, т.е. дороги, идущие из тыла к фронту, прокладывались двухпутные, для того, чтобы встречные автомашины могли свободно разъехаться, а вот рокадные дороги, т.е. дороги, идущие вдоль линии фронта, прокладывались однопутными, их называли лежнёвками, а для того, чтобы встречные машины могли разминуться, через каждые полтора километра устраивались разъездные площадки.
Однажды по рокадной дороге ехал танк Т-34. Люк башни был открыт, молодой лейтенант - командир танка стоял, высунувшись по пояс из люка. Не доезжая метров пятьдесят до очередного разъезда, танк встретился с только что выехавшим с разъезда джипом. Джипом управлял какой-то полковник почтенного возраста. Самоуверенный и самодовольный вид полковника говорили о том, что самого себя полковник уважает очень. Машины остановились. Полковник поднялся в джипе и не терпящим возражений тоном крикнул танкисту:
- Эй ты! А ну подай назад и освободи дорогу!
- Товарищ полковник! - вежливо откозыряв, ответил танкист, - мне назад надо пилить почти полтора километра. Задним ходом нетрудно и съехать с лежнёвки, а обратно на неё без крана не заберёшься. Проще Вам сдать назад, ведь до разъезда всего метров пятьдесят, не больше.
- Ты что?! Указывать мне вздумал? - начал кипятиться полковник, - давай двигай назад, а то смотри, я тебя! . . .
И для пущего устрашения вынул из кобуры пистолет и стал размахивать им в воздухе.
- Спрячьте Ваш пугач, полковник, - сказал танкист, - меня фрицы пушками не испугали, а на Ваш пугач я и смотреть не хочу.
Но полковник в начальственном раже видимо дозрел до кондиции. Размахивая пистолетом, он вдруг выстрелил. Неизвестно, хотел ли он выстрелить в воздух и этим напугать танкиста, а при выстреле дрогнула рука, а может быть, полковник вообще не умел обращаться с пистолетом, но, выстрелив, он ранил танкиста в плечо.
Танкист скрылся в танке, закрыл люк башни, навел пушку и одним выстрелом осколочного снаряда разнес вдребезги полковника вместе с его джипом.
Приехав в свою часть, танкист письменным рапортом доложил своему командиру о происшествии на дороге. Командир передал рапорт в военную прокуратуру. Расследование этого происшествия и составление заключения было поручено молодому следователю - лейтенанту юридической службы. Это было первое дело, которое ему поручили. Следователь дотошно допросил танкиста и не поленился съездить и лично осмотреть место происшествия.
Заключение его было кратким и точным: «Спровоцированное непредумышленное убийство. Дело производством прекратить».
Военный прокурор это заключение утвердил без замечаний.
Следователь имел небольшой чин, но был человеком умным. А вот разнесённый вдребезги полковник, хоть за длительную службу в армии и добрался до большого чина, но насчёт ума у него очевидно было не очень, что подтверждает справедливое изречение Александра Васильевича Суворова: «От прибавления чинов ума не прибавляется».