После Октябрьского переворота советская власть отменила не только все чины и награды царской власти, но при этом в корне изменилось и отношение к награждённым, в том числе и к награждённым уже советской властью. Человека, награждённого орденом, в советское время стали называть просто «орденоносец», а это звучит явно пренебрежительно, вроде как письмоносец, как будто речь идёт о человеке, который просто что-то несёт, например, несёт мешок картошки. При этом было совершенно неважно, каким орденом награждён человек: орденом «Красное знамя» за подвиг на войне или орденом Ленина за крупное научное открытие - орденоносец и всё. Идёт по улице человек с орденом в петлице пиджака, и никто на него внимания не обращает, идёт, ну и пусть себе идёт.
По иному относились к наградам и награждённым ими людям в проклятое, доброе царское время. Офицера, награждённого Георгиевским крестом, называли «Георгиевский кавалер». Он имел право на внеочередное повышение в чине и внеочередное повышение по службе. Человека, награждённого орденом святого Владимира или орденом святой Анны, уважительно называли «Кавалер ордена святого Владимира» или «Кавалер ордена святой Анны».
Унтер-офицер, имеющий «полный бант», т.е. награждённый четырьмя Георгиевскими крестами и четырьмя Георгиевскими медалями, освобождался от подушной подати не только сам, но и его потомки.
Женщин награждали только Георгиевскими медалями. Женщину, награждённую такой медалью, называли «Кавалерственная дама». К награждённым женщинам относились с особым уважением.
У нас была знакомая, женщина преклонного возраста - Смирнова Валентина Николаевна, которая во время Первой мировой войны была на фронте сестрой милосердия. На войне она была награждена четырьмя Георгиевскими медалями. Женщин, награждённых четырьмя медалями в то время на всю Россию было всего пять человек.
Нам рассказали, что когда Валентина Николаевна проходила по улице с наградами, прикреплёнными к платью, то, увидев её, встречные штатские мужчины снимали перед ней шляпы и склоняли головы, а все военные - рядовые, офицеры и даже генералы - становились «во фронт» и отдавали ей честь всё время, пока она проходила мимо них. Разумеется, это было в дореволюционное время.
Последние два года жизни Валентина Николаевна тяжело болела. Мы с женой приходили к ней и, как могли, помогали: покупали продукты, жена готовила еду, убирали её комнату и т.д.
- Ребята, - сказала она нам однажды, - у меня к Вам просьба. Вот возьмите мои награды. Положите их в мой гроб, когда меня будут хоронить. Не хочу, чтобы они попали в чьи-то чужие руки. - И она передала нам четыре Георгиевских медали.
Просьбу Валентины Николаевны мы выполнили.