Нас оставалось немного. Тысяча, две?
Мы шли, мерно, устало.
Да нас и было немного. К чему уж лукавить.
Среди долин и холмов, по дорогам и полям,
Мы шли к нашему дому.
Все вокруг было против нас.
Но что есть слово "против", когда
Мы, знаем, что есть Мы. Тысяча, две?
Мы, - твердая оболочка усталых людских тел.
Мы, - то, что помогает указать, где друг, а где - весь мир.
Мы, - память о доме, память о его тепле,
Мы, - это каждый.
Когда на нас сыпались стрелы, мы молчали или смеялись, прикрывшись щитами.
Когда у нас не было еды, кто-то из нас брал кифару и начинал петь.
Когда у нас не было Нас, кто-то отпускал сальность о жене своего друга.
Возле горных хребтов многие начали скучать.
- Когда мы придем домой - жизнь будет прекрасна! - слышал я восклицание.
- Горный хребет, долины и море - ... и мы дома, дома. За горным хребтом, долинами, морем - счастье.
Я хмурился, мои глаза превратились в суровые щелки.
- Я хочу, чтобы мы не торопились, братья. Это честь для меня, идти с вами вместе. Идти столь сложно и многотрудно. Это трудности и есть мое счастье.
- Просто у тебя нет дома, фиванец - хохотали они.
Мои глаза превратились в суровые щелки.
- Дом... - я задумался... - Не торопитесь, братья. Не торопитесь.
Мы пировали всю ночь, разорив местную деревню.
Я знал, что придя в свою страну,
Благоденствующие в своих домах,
они, уже обломки сегодняшнего Мы,
они, уставшие от себя и мира, от которого нечего ждать,
они, - крохотные мирки в крохотных мирках,
Будут с теплотой и радостью вспоминать Нас,
Эту деревню и этот пир под горным хребтом,
Уходящим, казалось, к самым звездам,
За котором лежали долины и огромное море,
За которым лежал наш, наш.... дом.
Я еще не раз услышу от них, моих друзей, моих братьев:
- Только тогда, в этом походе домой, мы жили,
Действовали,
С каждым вздохом...