Куски

ОТ АВТОРА

Знаете, как хорошо ночью читать Грина? Александра, конечно. Впрочем, ночью всё хорошо читать - ничто вокруг не мешает. А уж Грина особенно. От него на душе чисто так становится. И самому писать хочется. К чему я о Грине? А просто он помогает очиститься читающему человеку ото всей той гадости, которая на него налипла. Помните, как у Башлачёва:
Долго ждём. Всё ходили грязные,
Оттого сделались похожие,
А под дождём оказались разные,
Большинство - честные, хорошие.
Да даже не большинство - все честные, хорошие. Только на кого-то эта грязь так налипла, что только он сам сможет её соскоблить с себя. Ведь корень всего - сам человек, сам.
Все рассказы, которые идут дальше, не сочинены мною - они мною, скорее, записаны. Записаны со снов, записаны с мыслей, с чувств, с ощущений - в общем, с тех слоёв реальности, которым обычно отказывают в праве называться реальностью.Как это: «события не было, ты о нём только мечтал»? В мечтах-то оно было! Значит, было. Мечты - это тоже реальность, только другая, нематериальная. Поэтому я тоже реалист. Может, отчасти сюрреалист, от французского «sur» - «на» или «над» - тот, кто стоит над привычной нам реальностью и, отталкиваясь от неё, показывает нам другие, недоступные нам реальности. А можно этот предлог и по-другому прочитать, как прилагательное, и это уже будет «уверенный», то есть, тот, кто уверен, что он реалист, и строит опять же разные виды реальности, да ещё и разными способами.
Итак, всё, что будет здесь - это реальность, хотя реальность и другая, непривычная нам. Точнее, даже не реальность, а реальности, потому что их ведь много. И правда, потому что один кусок - это сон, другой - это поток сознания, третий - это ещё что-нибудь. Точно так же я - теперь заявляю это как конкретный человек - хочу написать целую повесть, переходя из одной реальности в другую. А пока - вот то, что есть. Потом будет ещё - это я обещаю.

Ночь с 27 на 28 июня 2000 г.

Примечание 2007 года:
Здесь приводятся только пять «кусков», так как второй, написанный в тот день, когда меня выгнали из театра РГГУ, был дан мною подруге Арине Сагайдак в виде единственного черновика, да так с ней и исчез. Написан он был в настолько странном состоянии ума и души, что я никоим образом не смог бы написать его заново. Названия его также не помню, помню только, что речь там шла об услышанных за окном странных звуках, источник которых я никак не мог понять. Потом эти звуки оказались автомобильной сигнализацией. А под повестью, которую я тогда «хотел написать» подразумевается повесть «Из-за седьмой главы», начатая в мае и законченная в августе того же года.

1.ИВАН ГЕКОВ
Некто по имени Иван Геков создал космический корабль. Побежал он к своей сестре, которая жила от него отдельно.
-Ну что ж, надо испытать,- сказала она, но увидев это сооружение, скептически хмыкнула: - Это не может полететь.
-Может,- говорил Иван,- и даже с человеком на борту.
Он долго убеждал сестру, и она, кажется, даже заинтересовалась.
Они зашли в корабль… а может, он один зашёл. Но как бы то ни было, дальше он ничего не помнил. Что-то зажужжало, заскрипело, захрипело…
Очнулся Иван в чистом поле. Было лето, как и тогда, когда они улетели. Сестры поблизости не было. Он лежал в траве лицом вверх. Рядом бегал какой-то мальчик очень малого возраста. Увидел Ивана, подошёл к нему.
-Дядя, это что - туда на этом? - он показал пальцем сначала на небо, потом на космический корабль.
-Да…- пробормотал Иван, пытаясь встать, но чувствуя, что не может.
-А я хочу туда… Возьмите меня с собой.
-Сейчас не могу. Поглядим.
-Ваня! - раздался вдруг мужской голос, и мальчик побежал на зов. Обессиленный Иван смог только повторить: «Поглядим» и снова отключился.
…Когда Иван очнулся, ему показалось, что прошло много лет. Он с трудом поднял руку и притронулся к своему подбородку - на нём была большая борода, хотя Иван был ещё очень молод и никакой бороды до полёта не носил.
-Боже мой, как долго я глядел,- произнёс он странную фразу.
Но, в то же время, как будто ничего не изменилось - он всё так же лежал в чистом поле, было лето, росла трава, а невдалеке бегал мальчик лет десяти-двенадцати. Иван подумал, что это тот самый его тёзка, с которым они разговаривали тогда. Мальчик подбежал к Ивану.
-Вам плохо? - спросил его мальчик.
-А… Ничего… Какой сейчас год?..
-Год? - он назвал год, из чего Иван понял, что пролежал много лет. - А вы не знаете, что это такое? - показал он куда-то в сторону.
-Где? - переспросил Иван.
-Вон там…
Иван повернул голову и увидел остатки своего космического корабля.
-Это космический корабль. Я его сделал.
-А когда он полетит?
-Не знаю… Поглядим…
-Ваня! - раздался вдруг мужской голос, и опять мальчик убежал, а Иван попытался-было встать, но опять повалился на землю.
Когда он очнулся, понял, что силы прибавилось, но ещё не настолько, чтобы он мог самостоятельно идти. Он опять произнёс эту странную фразу:
-Как долго я глядел…
Вокруг всё было по-прежнему, только мальчик повзрослел лет на пять и в ушах у него появился плеер, из которого звучало что-то ритмичное, но не музыкальное. Всё это Иван увидел и услышал, когда мальчик подошёл к нему.
-Гражданин, вам плохо? - спросил он.
-Какой сейчас год? - спросил Иван.
Мальчик долго думал, закатывал глаза к небу, потом ответил:
-А чёрт его знает.
-Как, ты не знаешь, какой сейчас год?
-А зачем? - переспросил мальчик. - Мне этого не надо.
-Как же? А кто сейчас у власти?
Мальчик опять долго думал, закатывал к небу глаза.
-А чёрт его знает. А вообще, скажите - вам плохо?
-Нет, ничего, ничего. А кто ты такой? Сколько тебе лет?
-Папа! - крикнул мальчик. - Тут какой-то псих в траве лежит, какие-то странные вопросы задаёт.
-Кто вы? - милицейским голосом спросил подошедший отец.
-Я… Иван…
-Все мы Иваны. Сейчас Иванов - как грибов поганых. Я сам своего сына сдуру назвал в честь того сумасшедшего, который дома хотел ракету построить. Вон она,- и он показал рукой туда, где догнивали остатки ракеты Ивана Гекова. - И вообще, это моё поле, так что идите отсюда.
Иван попытался-было встать, но не смог.
-Не могу,- сказал он.
-Сейчас сможете,- отец махнул рукой. - Ребята! Уберите психа! Тоже мне, вздумал портить собой единственный оазис чистоты в нашем городе!
Многие могли видеть, как по улицам города двое дюжих парней вели под руки еле передвигавшего ноги человека с длинной бородой - ещё не старого, но уже немощного. Вокруг было празднично.
-Что за праздник? - спросил он.
-Отмечаем день рождения Ивана Гекова, который дома космический корабль сделал. Да не болтай, дядя, идём в милицию, там разберёмся.

4 марта 2000 г., утро.

3.ТЕМНОТА

Темнота. Темнота везде. Темнота вокруг. Темнота за окном. Темнота в комнате. Темнота в сердце моём.
Почему? Откуда эта темнота, эта мрачность? Ведь так нельзя. Так можно от чёрного мрака к Белому перейти - к тому, что весь в белом и с косой. А я не хочу быть с этим мраком вместе, особенно теперь, когда нужно жить для других и делать большую приборку души у себя.
Недавно мне стало плохо в церкви. Почему? Неужели я настолько погряз в грехах, что бес, живущий во мне, имеет надо мной такую власть? Скажете, просто душно было? Но другие-то стояли…
Всегда, когда ставишь многоточие или, как сейчас говорят, отточие, есть надежда, что не всё ещё закончилось, что может быть продолжение.
Сегодня мне позвонила подруга - Надя Хрусталёва. Я знаю её давно и поэтому могу сказать: вот истинно человек, в котором нет лукавства, человек, который сам добился того, чего добился и чего хотел.
Вы помните мультфильм «Падал прошлогодний снег»? Там рассказчик - его Садальский озвучивал - в начале долго не мог решить, про кого же ему рассказывать. И потом всё-таки выбрал главного героя - его тоже Садальский озвучивал. Ну вот и я выбрал - про Надю и расскажу. Она-то как раз и есть тот человек, который сделал большую приборку своей души.
Вот смотрю я на неё и вспоминаю: а ведь я когда-то знал её совсем другой. Она жила в высотном доме с доброй мамой - ну и с папой, конечно - и они вполне были ею довольны, из неё могла получиться нормальная горожанка - как могли бы сказать до революции. Но была у неё одна особенность - любила она романтику - например, рассказы Грина и песни Визбора. Ну и других кое-кого тоже.
(Нет, так подобная проза не пишется - это лёгкой рукой писать надо, а у меня пороха не хватает.)

Июль(?) 2000 г.

4.ОН ИСКАЛ ЕЁ
А.С.

Он искал Её. Искал долго. Он приходил в институт, где Она училась, и тщательно изучал все бумаги на стенде…
-Так… список… их факультет… вот Она… Ирина… Странно, почему второй курс? Она же на третьем… Ах да, это же прошлогодний список…
И он искал Её опять. Прошло несколько месяцев с тех пор, как Она однажды случайно попалась ему на глаза, а до этого было ещё несколько месяцев поисков и ожиданий. Но казалось, что прошёл год, век, тысячелетие… Он сидел часами на скамейке и внутри института - он имел туда доступ - и около него, ожидая Её. Чёрные мысли одолевали его, и от них болело сердце.
-Зачем ты ходишь? - слышалось ему. - Чего ты хочешь? Есть же у тебя та, которая тебя любит. Будешь с ней жить спокойно, женишься, и дети появятся и расти будут спокойно. Спокойно… Вспомни себя, кем ты был. Засни в об`ятиях той, кому ты отдал себя после Неё.
-Заснуть? Ну уж нет. Я пребывал околдованным долго и хватит с меня. Ирину я найду.
-Зачем? Усни,- голоса, казалось, сходились всё ближе и действительно навевали сон.
-Нет,- он выпрямился. - Отстань, кто бы ты ни был, тебе не завладеть мною, крысьё поганое! Она здесь, и я найду Её.
Она была иногородней, и он ездил в общежитие, куда - в отличие от института - путь ему был заказан. Да, внутрь было нельзя, но он ходил вокруг, надеясь только на чудо. Общежитие находилось чёрт-е знает где, добираться туда было трудно, но он добирался, добирался и опять возвращался к институту. Он поднимался по лестнице, и глаза его становились безумными, а лестница казалась бесконечной. Сердце сильно стучало… но вот он уже на втором этаже и опять читает об`явления, и опять, и опять, и опять…
-Сдохнешь, остановись,- говорили ему голоса. - Останься, успокойся…
-Ну уж нет! - отвечал он вслух, и проходившие мимо люди удивлённо оборачивались - псих разговаривает сам с собой. И опять он поднимался и спускался, ходил по коридорам и сверялся с Её расписанием, и коридоры и лестницы казались бесконечными, заглядывал в аудитории, а аудитории были или заперты, или настолько велики, что невозможно было в них кого-то увидеть. Все сидящие сливались в единую серую массу, а профессор, добрый пожилой профессор, долго недовольно смотрел - кто это мешает вести занятия - а потом, опираясь на палку, подходил и закрывал дверь.
Он вновь выходил на улицу и ехал - или к общежитию, или куда-то ещё. И даже когда он не искал Её специально, но попадал в эти места, ему казалось, что сейчас Её встретит. Он видел сны, и во снах этих Она тянула к нему руки, пытаясь освободиться из щупалец животного, и он знал, что имя зверю - Пошлость - знал, как знают только во сне, не понимая, откуда они это знают. Но он не мог Её освободить, ибо ноги его вязли в болоте, и его засасывало всё больше и больше. А на дне виднелась хорошо обставленная богатая квартира с компьютером, так необходимым для работы, и прочими вещами, и сладкий голос, походий на голос сирены из древне-греческой мифологии, звал: Иди сюда. Вспомни, как нам было хорошо с тобой у тебя. Теперь нам будет хорошо с тобой у меня. Навсегда… Милый, иди сюда…
-Спаси меня! - слышал он голос Ирины, и голос становился всё тише, а он просыпался.
И вновь он ходил везде. Казалось, даже старинные колонны запомнили этот безумный взгляд и налезшую на глаза чёлку, а ступеньки - эти ноги, шагавшие по ним много раз в день - его глаза, его ноги, его мысли, его надежды. Вдруг он увидел на стенде об`явление с мужским именем и надписью «мы ушли». Там же было нарисовано сердце и стояли буквы «А» и «И».
-И! Не может быть! И!.. Но нет, мало ли «И» на свете. Может, и не Ирина. Может, Инна или Инга…
И опять, и опять, и опять. Часы, дни, недели, может быть, даже месяцы перемещались в его голове, и он потерял им счёт. Может, уже в миллионный раз проделал он свой обычный путь, как вдруг из-за угла возникла Она. Она заметила его и обрадовалась, но было поздно.
-Ири..! - крикнул он и упал.
Остановились не только ноги и слово, но и сердце.
Она подошла. Он лежал мёртвый и улыбался. Это была улыбка удовлетворения, говорящая о том, что всё, что ему надо было сделать, он сделал.

22 января 2001 г.

5.ДЕНЬ С ПОКОЙНИКОМ

На Покойницком столбе в РГГУ, где обычно вешают умерших преподавателей, зав.кафедрой ИТК вешает очередного покойника:
«Вчера, 14 февраля 2001 года, скоропостижно скончался студент-культ-уролог 5 курса
Туляков Александр Владимирович
(14.03.1979 - 14.02.2001).
Похороны - на Ваганькове.»
Люди проходят мимо. Наташа заходит в Универ, ещё издалека, с улицы, смотрит:
-Опять кто-то…- ну прямо как я когда-то смотрел.
Она входит, но тут её встречает кто-то из знакомых и она идёт, разговаривая с ним и забыв про покойника.
Миша прошёл, покачал головой:
-А ведь мы с ним попеть хотели.
Привёл компанию лингвистов - и Марина тут, и Зоя… Кто-то сказал:
-Туляков какой-то. Кто это? Ты говорил, Адам Ребров гигнулся.
-А это он и есть.
-Ну, не будет теперь всяких «Подков на голову декана» писать, - из пятикурсников, наверное, ФТиПЛовец был.
Рыжая преподша с Никольской подошла, посмотрела, вспомнила, как ругались:
-Что его сюда повесили? Сюда профессоров вешают. Если всех этих алкоголиков-студентов, которые за пиво душу продают, сюда вешать, это же с ума можно будет сойти.
-Как же вы можете? - это Миша ей - он ещё не ушёл. - Вы знаете, какой это человек? Он такую песню написал - про пошляков…
Прокомментировал бы я эту фразу, да не хочу - покойники должны молчать.
К середине дня начали бродить подробности.
-Говорят, ночью спал и не проснулся.
-Да нет, выбросился. Вы его последние стихи почитайте - только об этом и речь - «вперёд в небо, вперёд с крыши», «спустился на землю, спустился под землю» и так далее.
-Доманский, наверное, доклад сделает по «тексту смерти».
А вот и Доманский - опять, что ли, о ком-то читать приехал - он, вроде, о Цое обещал. Смотрит.
-А я его помню. Он на моих докладах был - по Майку, по Башу, всё записывал.
Даша летит.
-Что случилось? - видит же толпу.
Смотрит. Понимает.
Дальше не буду про неё писать, потому что нескромно вышло бы.
-Данилевскому надо сказать,- и уже ко всем. - Он у него диплом писал.
Вечер. Охранник идёт и снимает бумажку.
-Кого вы снимаете? - спросила девушка. Её не было здесь днём - она на Никольской учится. О, ….. это ты!
-Да тут, говорят, алкаш повесился, из студентов,- показывает ей бумажку. - То ли артист, то ли музыкант.
-Поэт,- ответила она, то есть, ты. - И человек. Говорят, он перестал петь в последние дни - совсем его доконали. Отдайте его мне.
-Не положено. Это будет, говорят, куда-то там сдано. Хотя - кому он нужен? Был бы профессор, а так… Вам-то зачем?
-Ничего вы не понимаете. День-то вчера какой был… Четырнадцатое…

14 февраля 2001 г.

6.МЁРТВЫЙ ДОМ

Он очень давно не был в этом доме, который когда-то назывался Домом пионеров, потом - Центром детского и юношеского творчества, потом - как-то ещё. И вот теперь, лет через тридцать, пришёл он сюда опять.
Дверь была открыта, и он вошёл. Кругом была пустота и тишина, какая-то зловещая тишина, как будто дом вымер. И правда, за эти годы неизвестно что случилось, но дом превратился в ничто, в пустую коробку, когда-то заполненную творчеством, а теперь не заполненную даже ветром, потому что стены его не пропускали.
Он поднялся на пятый этаж, где когда-то был театр. Сколько в этом театре было им переиграно ролей и выпито «Джин-Тоника» и прочих напитков, сколько выслушано оскорблений и поощрений от режиссёра…
Но театральный этаж был пуст, как и все остальные. Всё было открыто, всё было в беспорядке, посреди сцены стоял прожектор, а задник был наполовину оборван. И тишина. Невероятная, воистину мёртвая тишина.
Он спустился вниз, на второй этаж, и зашёл в туалет. Там было так же одиноко и пусто, как и везде, и только из крана над раковиной тонкой-тонкой струйкой лилась вода. Эта струйка была единственной струйкой жизни в этом мёртвом доме.
Он закрыл кран.

14 февраля 2002 г.


КОММЕНТАРИИ К ЦИКЛУ «КУСКИ»

Цикл писался с марта 2000 по февраль 2002 года и представляет собой несколько коротких разрозненных рассказов, являющихся своего рода предшественниками «мини-повестей», таких как «Записки нормального» и «Призвание». Второй «кусок» был, к сожалению, потерян, о чём упоминается в Предисловии. «Иван Геков» представляет собой почти точную запись сна, приснившегося автору в ночь перед написанием рассказа, вплоть до отдельных фраз («Как долго я глядел» и т.п.). Впоследствии автор понял, что в этом рассказе он показал деградацию окружающего его общества (в частности, в образе подрастающего мальчика). «Темнота» относится уже к следующему периоду жизни автора, начавшемуся, когда автор попал в молодёжный христианский лагерь «Липня-2000», после чего начал регулярно ходить в церковь (прежде всего, в храм Космы и Дамиана «в Шубине» в Столешниковом переулке). «Белый мрак» - образ из одноимённой песни автора (1998). Под Белым мраком и там, и там имеется в виду смерть. «Большая приборка души» - образ из повести М.Л.Анчарова (1923 - 1990) «Золотой дождь» (1965). Надя Хрусталёва - персонаж ненаписанной повести «Хрусталёва, палатку!» (название восходит к названию фильма А.Германа «Хрусталёв, машину!»). В данном случае под Хрусталёвой, видимо, понимается Наталия Мунина (род. 1984) с которой у автора были весьма близкие отношения в апреле - августе 2000 года. Столь положительная характеристика героини (а также упоминание церкви) и даёт основание для датировки «куска» именно июлем 2000 года. «Вот истинно человек, в котором нет лукавства» - слова Христа из Евангелия. «Падал прошлогодний снег» - мультфильм А.Татарского (1983); С.Садальский - актёр, озвучивавший его. «Я когда-то знал её совсем другой» - неточная цитата из песни М.Науменко (1955 - 1991) «Когда я знал тебя совсем другой» (1980). «Она жила в высотном доме с доброй мамой» - неточная цитата из стихотворения В.Луговского (1901 - 1957) «Та, которую я знал» (1956). «Горожанка, как могли бы сказать до революции» - вместо слова «мещанка». А.С.Грин (1880 - 1932) - писатель. Ю.И.Визбор (1934 - 1984) - поэт, бард, журналист, художник. Реальная Н.К.Мунина отрицательно относилась к А.Грину и положительно - к Ю.Визбору. Рассказ «Он искал Её» относится к периоду тайной влюблённости автора в студентку РГГУ Арину Сагайдак (род. 1981?) - отсюда и посвящение А.С. и имя героини - Ирина. «Приходил в институт» - имеется в виду филиал РГГУ на Никольской улице, дом 15 (Историко-Архивный институт), где училась А.Сагайдак. «Есть же у тебя та, которая тебя любит» - здесь и далее, в образе отрицательных «сладких голосов» подразумевается Н.Мунина. «Крысьё поганое» - образ крысы восходит к рассказу А.Грина «Крысолов» (1920). «Она была иногородней» - реальная А.Сагайдак родом из Челябинской области. Общежитие РГГУ находится на Кировоградской улице (метро «Улица академика Янгеля»), поэтому «чёрт-е где». Сдохнешь, остановись» - слова, которые часто говорили Майку Науменко его друзья, имея в виду его образ жизни в 1990-91 годах. «Профессор» - подразумевается историк С.О.Шмидт (род. 1922). «Имя зверю - Пошлость» - намёк на студенческий театр РГГУ, где автор и познакомился с А.Сагайдак. Подробнее об этом - см. повесть «Из-за седьмой главы». «Об`явление на стенде» - реальный эпизод. «День с покойником». По сюжету рассказ близок сценарию Г.Шпаликова (1937 - 1974) «Человек умер» (1956?). Все реалии связаны с РГГУ. «Покойницкий столб» - условное название одной из колонн в холле главного здания РГГУ, где вешают некрологи умерших преподавателей. Наташа - однокурсница автора Н.В.Волкова (род. 1979). Миша - приятель автора, поэт, автор песен М.Кожурин (род. 1981), один из прототипов Михайлова в повести «Из-за седьмой главы». Марина, Зоя - приятели автора М.Зайко и З.Рейкина (обе - род. 1980). Все трое учились на ФТиПЛе - Факультете Теоретической и Прикладной Лингвистики. Адам Ребров - псевдоним, под которым автор был известен на ФТиПЛе. «Подкова на голову декана» - имеется в виду стихотворение «Ода подкове, висящей над дверью кабинета декана ФТиПЛа А.Н.Барулина» (1997). «Рыжая преподша с Никольской» - А.Е.Чекунова, преподававшая у автора на втором курсе источниковедение. «Песню написал - про пошляков» - «Баллада о пошляках», вошедшая в повесть «Из-за седьмой главы», написана в ноябре-декабре 1999 года. «Вперёд в небо, вперёд с крыши» - автоцитата из песни «Полёт» (2001). «Спустился на землю, спустился под землю» - неточная автоцитата из песни «Пятак» (2001). Ю.В.Доманский - преподаватель Тверского государственного университета, читавший в РГГУ в 2000 году доклады о «тексте смерти» М.Науменко и А.Башлачёва (1960 - 1988). Даша - однокурсница автора Д.Болотина (род. 1980). Ходит всегда быстро, оттого здесь и «летит». И.Н.Данилевский (род. 1943?) - профессор (в то время доцент), научный руководитель как автора, так и Д.Болотиной. Под «девушкой» в конце опять-таки подразумевается А.Сагайдак. «День-то вчера какой был… Четырнадцатое.» - имеется в виду день святого Валентина, считающийся праздником всех влюблённых. «Мёртвый дом». Рассказ представляет собой фантастическую картину Центра детского и юношеского творчества «Киевский» через много лет после современности. «Театр» - театр-студия «Квадрат», в труппе которого автор находится с 2000 года. «Джин-Тоник» - слабо-алкогольный коктейль, наиболее любимое питьё актёров «Квадрата» в период написания рассказа. «Режиссёр» - Т.Г.Пеня (род. 1947).

2006 год.