Последнее воскресенье октября. Полнолуние. Жуткая ночь позади.
А из головы не выходит поздний вчерашний фильм - «Под песком» -Франция, с Шарлоттой Ремплинг – постаревшей, но по-прежнему завораживающей невероятно светлыми почти звериными глазами, цвет которых неопределим и оторваться от них невозможно – это тайна...
Вообще качественные французские фильмы( не комедии, разумеется)
затягивают в себя, как топкое болото, что не отпускает до конца.
Медленно, незаметно и неотвратимо погружаешься в него, не сопротивляясь, принимая погибель свою с каким-то уважительным удовлетворением.
Как и недосказано-загадочную неизбежность гибели героя или героини - заложников глубинной своей чувственной эмоциональности , проявляющейся внешне так скупо и сдержанно, но с таким внутренним напряжением, что это передается почти гипнотически и видишь, понимаешь, как постепенно и закономерно перестает существовать для человека суета, заботы окружающего их реального мира, отдаляющегося навсегда, уходящего из его сознания с потерей чего-то глубоко личного по- истине в мир иной, не затрагивающий больше никакими гранями и потому более не держащим, не могущим удержать никакими нитями еще не прерванного, но уже чужеродного соприкосновения с ним...
Заснуть невозможно. Включила свет и ... стала читать И.Хакамаду -
«Sex в большой политике» и начала смеяться , сочувствуя и понимая,
переходя от близко-депрессивного к близко-ироничному и получая удовольствие от описания других форм жизни нашего ареала, совсем от меня далеких... Но и тут встретила нечто особенное: когда обессиленная и осатаневшая одновременно от борьбы и приспособления героиня внезапно отправляется а Малайзийские джунгли в компании с тремя «ботаниками»
и спасает таки свою душу, пронеся израненное в этих джунглях тело сквозь инопланетность другого параллельного мира, абсолютно отчужденного от наших разнообразных реалий...
И вопрос - какой из них более страшен и дик, остался без ответа...
...Немного удалось поспать.
Утром, подойдя к кухонной двери, услышала за ней глухие беспорядочные удары-стуки. Испугавшись и ничего не понимая, тихо приоткрыла дверь...
Там металась птичка, ударяясь о дверцы подвесных шкафчиков.
Испугавшись от неожиданности, я вскрикнула, и птичка где-то затаилась.
Распахнув настежь окно, я тихо вышла из кухни. Перевела дыхание, за дверью - тишина, и я вошла снова, прикрыв за собой дверь. И стала оглядывать небольшое пространство, стараясь делать минимум движений.
Чувствовала, что она не улетела. Я вообще чувствую, еще не видя, все живое - от таракана до моли...
Она сидела, крошечка, в простенке за холодильником на рамочке внутреннего оконца круглым комочком.
Если бы не яркая бирюзовая грудка, я бы ее не заметила. Синичка! Обожаю!
Мы молча недолго изучали друг друга. А потом я тихо ей сказала:-«Ну же, маленькая, окно открыто, лети!» и отошла. Птичка тут же сорвалась с места,
метнулась зигзагом над столом и – вылетела в окно...
Говорят, что залетевшая птица – дурная примета. Не знаю. У меня не было такого ощущения, тем более, что залететь она не могла, только - войти в щель приоткрытого слегка окна, гуляя по наружному подоконнику(?)...
Тем более от любопытной синички – такой милой и трогательной, такой красивой, я не могла ждать никакого зла.
Наоборот, все мои ночные муки как-то рассосались и оставили меня, и высохли обычные утренние слезы.
Так я перешла на зимнее время.