А что, неплохой фильм Веры Сторожевой – красивый, но не приторный, умный, но без мудреных завихрений. Речь в нем идет о свободе и не-свободе, о том – как это быть свободным, без «хозяев».
С одной стороны, свобода – дело хорошее. Что хочешь, то и делаешь. Раньше-то у нашей героини, Натальи, как было? Вот есть «хозяин», повелевает ей, она исполняет. Рабыня, в общем. Но тут «хозяин» помер. Сам как-то представился. Плохой был, болел все, вот и помер (читай – система старых ограничений выдохлась и выродилась). Но не успела Наталья похоронить его, как появился новый мужичок – со страшным ликом, грубыми повадками, с приказами «соли подай» и проч. Ясное дело – новый «хозяин» наклевывается, и из более-менее безобидного (на первых порах) вот-вот норовит превратиться в повелителя-бизнесмена, у которого женщина будет на вторых ролях – «по хозяйству» суетится. Вроде как и нужен ей мужичок – ведь не может же она со всем управиться. Но не хочет она такого «счастья». Хоть и трудно без «хозяина» – все одной да одной – да только с ним еще хуже. Ведь одно дело, когда некто накладывает ограничения на такую же сумму, на которую выдает дополнительных возможностей, т.е. свобод. Когда же требований много, а количество свобод уменьшается, то такое положение вещей и даром не надо.
Вот чего Наталье надо, так это ребенок. Ребенок – это символ будущего, без которого жизнь обессмысливается. Прежний, первый «хозяин» детей породить не мог – не было в нем жизненной идеи. От второго мужичка зачать тоже не получилось. И не то, чтобы он совсем не может детей заводить. Нет, может, но только не с нашей героиней. Где-то у этого бизнесмена дела получаются, и даже дочка у него есть довольно миленькая. Но это, повторим, от какой-то другой женщины, не от нашей. Наша – вообще какая-то особенная, со своей «особенной» статью. Ну а раз так, то и действовать ей следует, как это естественно для нее, а не для кого-то.
Вот и приехала она к своим, а не чужим, истокам, туда, откуда сама родом – в детский дом. Понятное дело, если хочешь быть собой, то первое, что нужно – помнить свою исходность, свое Начало, и из него черпать силы для движения вперед, в вечность, в будущность.
Но за много лет в том детском доме многое поменялось. Раньше-то при нем были козы, а сейчас нету. Не порядок! Ведь это получается, что что-то важное в этом Начале изменилось. Точнее – изменилось представление о том, какое оно – Начало. Но измененное Начало – вовсе уже не Оно.
Наталья знала, куда ехала, и взяла с собой козу, которую и подарила детскому дому. Она восстановила Начало, так сказать, починила его, и уже с полным правом взяла оттуда мальчика на воспитание – работящего и такого же рыжего, как она сама. Он – то, что ей нужно, он – это и есть ее будущее.
Наталья получила свое будущее из своего Начала. Но тут есть один момент. Ведь не просто она взяла мальчика к себе, не раб он ей. Она дала ему слово не бить его, т.е. сама, добровольно вошла в систему ограничений. Получается, что вроде как героиня отказала своей свободе на существование. Но это только «вроде». На деле же она просто приняла ту жизненную реальность, согласно которой свободы не бывает без не-свободы. Только фокус в том, какая это не-свобода. Если она навязывается извне, практически силой, то это не ее не-свобода, чужая, ненавистная ей, губительная для нее. Если же она сама, символизирующая новую Россию, выбирает себе ее в режиме радостного осознавания ее естественности и необходимости, ее предопределенностью всей историей страны, всем тем, что есть ее Начало, то это именно та река жизни, движение по которой дает ощущение истинной свободы и надежды на будущее.