17.
Врёшь! Нет! Нет! Я не верю! Я выйду к людям! И мне не нужны твои: ... Я не из-за того вовсе... Как всякий большой художник -- А я большой художник -- я -- выйду к людям. Чего бы мне это ни стоило. Получать свои ту-маки -- наша профессия... Каждый -- должен -- получить -- своё. В этой жизни. Скрывшийся -- исчезает. Надо отвечать перед всей этой армадой бездырей. "Народом". Так сказать. "Народ" "сжирает". "Народ" "топчет". "Народ" -- это те, кто проламывает ломами черепа "жидам", а потом "жирует-пирует" "на гар-мошке" распевая свои "задушевные" песни (народные тоже, кстати). Ох! народ мой дорогой! Иногда мне кажется, что ты достоин того, что -- с тобой -- проис-ходит. Э!! Ух... ты... народ мой... "Жид" -- это тот, кто РЯДОМ. Но не такой, как ты, нет, не такой. Эх... "Жид" -- это ты. Это по тебе поёт колокол. "Жид" -- "другой", не такой как они. Художник -- всегда -- "жид", "жид", "жид", о, ... Быть -- с проломанной головой -- удел "других"... Что потом?.. Потом -- дилеры будут бороться за твои "крохи" (холсты, картоны, "бумаги"...), "убивая" друг друга сплетнями, интригами, угрозами, их осуществлениями, ценами, поддел-ками... (Уж этот-то мир я знаю до конца!! И здесь будет -- мат, мат, мат, толь-ко... Они -- куда опаснее -- убивают сходу... И вот -- ты -- просто -- товар -- для их наживы... с... с...... ) У...... , о. Ты один, как всякий большой художник, как всякий большой человек. Как всякий НАСТОЯЩИЙ. Всегда -- один. Нет ника-кой школы, есть ХУДОЖНИК. Взламывает "поверхность" "бытия", "их" бытия. Их "бытиё" -- трагедия... человечества... Если бы не было нас -- "жидов", не та-ких как они... Но, -- мы есть... Мы -- двигатель -- этого "человечества", с позво-ления сказать, этого "человечества... О!х! это мне человечество... я б его... "Сжиратели" всего человеческого... Художник -- всегда -- "жид", "жид", -- один... как перст... Ищет "своего"... "своего"... Что сказать, ищет... ищет... ищет... Как Сарьян -- своего Минаса. -- Где ты так долго был, Минас, почему не пришёл раньше?.. -- сказал ветхий уже Сарьян, увидев работы-холсты Минаса. -- Я уже стар, возьми мои краски, я верю, у тебя добрые, хорошие руки, тебе они сейчас нужнее, чем мне. Это было после того, как у Минаса подожгли мастер-скую с подготовленными к персональной выставке и готовыми к отправке за границу ящиками с картинами-работами. Художник был в глубокой депрес-сии... Позже, -- явился нам -- поздний -- великий Минас, проникновенный, ли-рический, "золотой", "волшебный", о... что это было!! Оранжево-кадмиевой... С палящими красными... Солнечный весь, возвышенный, влюблённый в жизнь, в жену, в детей, в тех, кого рисует, о ком поёт... Песня, ты -- летишь... Кто может остановить твой лёт?.. О, Песня... Выйти к Миру... Несмотря на "пожары"... Они... да, они будут сжигать твои холсты: всё равно, к а к , каким образом. Они будут "плесневеть" тебя, объясняя, что ты -- никто, никто. Никто!! А они -- "кто-то", "кто-то"... Они -- это -- ВСЁ. Ты -- ништо. А ты -- ... Ты -- должен бо-роться... Как Минас... Как Сарьян... Как Бажбеук... Как все Овнатаняны... Как Торос (Великий!!) Рослин... Как Кучак... Велкий Кучак, влюблённый в жизнь, в Мечту, бросающий ВСЁ к ногам любимой... бросающий жизнь, честь, славу, -- за мимо брошенный взгляд, за открытый цвет, мелькнувшей её груди, бросаю-щий мир, свой и не свой, под ноги, за счастье её, за единый вздох её, спешащую прочь, не любящую, не принимающую его, всё равно... О, Поэты Всех Времён Всех Народов!! О, Любящие Всех Времён Всех Народов!! О!!