15 | 42 * ОЛЯ
«Нет! Не могу без неё. Без тебя, Оля. Оля. Оля. Мне плохо. Плохо без тебя. Без неё. Не хватает. Чего-то. Её. Оли. В жизни. Его». Павла Сергеевича Водяного. Человека средних лет; среднего возраста; вероятно, и ума среднего. «Может и так быть и – всё равно! – люблю! люблю! люблю! Её. А, – она – грызёт меня поедом. Сносит с лица Земли: Оля… Проскурина. Из соседнего отдела… Что сделал он ей: ну прямо!.. Только сказал: любимая… люблю… один раз!.. С тех пор – она, Оля, сжирает его! Жарит его! Варит его!» В жилах его – Павла Сергеевича Водяного – кровь гордых тюрков. Он вспыхивает иногда, мысленно уничтожая её, её мир и близких, вступаясь за свой. Перед ней. Перед её оскорблениями. Он не может без неё. «….» (ругательство, мат). «Нет, не может. Она. В мыслях. И – ночью – в руках; его. Всякую ночь – она… она… Оля. Это кончается – другой женщиной только». К своему юбилею – пятидесяти пяти. Это – опыт его, его линия: одна женщина сменяла другую… А ведь он пьянел от каждой… и – умирал без каждой. Это был гимн каждой: «люблю!.. люблю!..
Нет! Не могу!..»
Он набрал… в сотовом… Смотрел на цифры… долго. Не послал вызов. Из дома… Так не определится… лучше. «Знаешь ты, какой ток это – её телефон, Олин?» Его протрясало как после удара Эссебио (любимого его футболиста) по воротам врага. Действительно, трясло… Руки!.. Ноги!.. Пальцы. Если он был за рулём… – эта была неминуемая, но – авария. Небольшая, хоть и, – авария. Причём – в “самых ровных местах”. Там, можно было просто ехать и ехать себе спокойненько. Он умудрялся стукаться в бордюры, наезжать в мусорные баки с разворота… (В такие минуты – он знал – главное – не совершить ничего страшного, тяжёлого. Какой-либо жуткой вещи: задавить… задавиться...)
«Я люблю её! Я люблю её! Я люблю её! И – ничего – с этим не поделаешь; – ничего! – ничего! – ничего! Мне дорога она – и это – вся песня. И я – хочу – её. И это – всё: моё внутри. Жить – значит видеть! слышать!» Было это понятно: видеть! слышать! – любить! Было видно: трясёт от того, что хочется… Это смысл – обладание!.. владение!.. владеть, обладать.
«А, что есть – “его”? в этом мире… что есть – “её”? в этом мире… Она – моя! Я – её! В этом мире. И – ничего… ничего… боле… Она!.. Она!» – только и всплывало в распалённом мозгу… Павла Сергеевича Водяного, его. «И, ведь, это же, – не первая… Не последняя же, значит…» – успокаивал себя Павел Сергеевич. «Значит пройдёт… пройдёт, “как с белых яблок дым”, и – не будет никогда больше: никакой боли, никакого этого… муки сна, муки без сна». Он не будет больше так тяжело, так бездумно думать об Оле. Будет ли в его жизни ещё одна – Оля? Быть может, не последняя… быть может, хотя… годы, годы, годы брали, брали, брали своё. «Ну, а теперь – к Оле… – потянулся Павел Сегреевич: – Спокойной ночи, доча, – пронапутствовал он дочку через закрытую дверь на ночь грядущую, как он и всегда это делал и – положив руку (сверху) на засыпающую уже, уставшую, разбитую, с работы, жену – повернулся на другой бок, захрапел».
«Ну-ка! Быстро перевернись!» – это была жена, зажав ему нос двумя пальцами… – Живее и!.. Ишь! ты! устроился! спать не даёшь! А мне вставать рано: на другой бок, давай!»
«А как было бы с Олей?» – успел мелькнуть в мозгу своём Павел, Павел Сергеевич, Водяный, вдыхая и заглатывая сладковатый воздух прохлады ночи поздней цветущей весны, поворачиваясь…
27-ое и 28-ое мая 2007-го года. Троица, Сошествие Святого Духа