Я атеист, в Бога не верю. Так уж получилось: то ли выучили меня так, то ли воспитали, но не верю и все. Нет, я уважаю чужие взгляды, чужие мнения, признаю свободу совести, никому не навязываю свои убеждения, но и до зубного скрежета ненавижу, когда меня начинают убеждать в чем-то, чего сами не знают, не понимают, не разбираются, а просто фанатично верят безо всякого на то основания. Причем, если человек может что-то аргументировать, то с ним можно и поспорить, больше того, - с ним даже интересно спорить. А если он просто фанатик, то это мрак!
Но в наше время бывает и того хуже, когда люди с искренним блеском в глазах изображают из себя верующих лишь только потому, что теперь это стало модно (о последнем, правда, они в слух не говорят, изображая полнейшую искренность и всячески намекая на то, что при советской власти они вынуждены были скрываться и тем самым были постоянно унижаемы, обижаемы, оскорбляемы и угнетаемы).
Тут как-то зашел ко мне один мой знакомый, который в последнее время (он вообще всегда очень внимательно следил за модой – еще когда только появлялись первые джинсы или кроссовки, кожаные куртки или заклепки, стрижки под петуха с разноцветным хвостом или еще что-нибудь в этом роде, - он всегда был в первых рядах, причем у него все это всегда было самое-самое) резко ударился в религию. Причем стал таким «набожным», что поминал Бога всюду, где надо и где не надо, истово крестился на каждом слове, всем рассказывал, как это здорово, как он к этому пришел, какие у него бывают провидения и просветления, как отчистилась его душа и т.д. и т.п.
Разговор шел о погоде и здоровье и как-то сам по себе (или им это было сделано специально, чтобы показать, какой он крутой) перешел на тему религии.
- Хочешь, я тебе за одну минуту докажу, что Бог есть?! – распираемый неописуемой гордостью воскликнул мой собеседник.
- Ну, попробуй. Это даже интересно, - ответил я, путаясь в догадках, как же он собирается это сделать.
- Вот смотри, - заявил он. – Вселенная наша бесконечна. В ней миллиарды звезд и планет. Так?
- Согласен, - сказал я, стараясь понять, к чему же он клонит.
- А откуда все это взялось?
- Ну, - нерешительно протянул я, - существовала космическая пыль, туманности, из которых за многие миллионы и миллиарды лет формировались эти космические тела.
- А туманности и пыль откуда взялись? – не унимался мой собеседник.
- Существовали другие миры и звездные системы, которые образовались раньше, а потом разрушались, формировались другие, потом снова разрушались. Да много откуда, - они существовали вечно.
- Вот тут ты и ошибаешься! – с восторгом, как будто он, по меньшей мере, поймал Усаму Бен Ладана, воскликнул мой оппонент. – Просто так ничего не бывает! Должен был быть ПЕРВОТОЛЧОК. А это, в свою очередь, доказывает, что Бог есть, потому что кроме него этот первотолчок сделать было некому!!!
- Тогда у меня к тебе встречный вопрос: а откуда взялся сам Бог, кто ему этот твой первотолчок дал и запустил его в работу, откуда он взял материал, из которого все сотворил, если не было вообще ничего?
- Вот, ты сразу же начинаешь наезжать! – возмутился мой приятель. – В это просто надо верить!!!
- Стоп! – воскликнул я. – Ты же собирался мне за одну минуту ДОКАЗАТЬ, что Бог есть! А теперь хочешь, чтобы я просто в это поверил. То есть, для того, чтобы ты мне доказал, я сначала должен поверить?! Интересное у тебя кино получается, если ты будешь мне доказывать то, во что я и так уже верю! В чем же тогда заключается твое доказательство?!
В самом деле, мне действительно интересно, откуда взялось СЛОВО, которое было СНАЧАЛА, когда еще вообще ничего не было, и кто это слово произнес? Почему космос в нашем нынешнем понимании этого слова называется ТВЕРДЬЮ? Откуда взялись все ангелы-архангелы, райские сады и аспиды? Почему Бог создал свет только на шестой день, а до этого он, что, в полной темноте трудился? Поэтому, наверное, наш мир и получился таким несовершенным! Откуда вообще взялись люди, если у Адама и Евы было только двое детей, причем оба мальчики – Каин и Авель, - да и то из которых один другого убил? В таком случае, даже по этой причине оказывается совершенно справедливым утверждение Дарвина, что человек произошел от обезьяны, и Церковь должна его изо всех сил поддерживать, поскольку иного пути нет, разве что только инцест Каина со своей матерью Евой?! Да и дальше должен быть сплошной инцест. Почему Церковь, которая должна все, что Бог создал, от него же самого и знать, долгое время преследовала тех, кто утверждал, например, что не Земля является центром вселенной?
И таких вопросов я могу задать неисчислимое множество. Но стараюсь этого не делать, а просто как-нибудь уйти от бессмысленных и никому не нужных споров. К примеру, тут как-то мне позвонили в дверь. Поскольку я ожидал прихода одного знакомого, то, не спрашивая, кто там, я открыл дверь. На пороге стояли две женщины, которые сходу затараторили что-то про веру, про Бога, стали предлагать мне какую-то литературу… С минуту послушав их бред, я сказал:
- Я воинствующий атеист! – и в течение нескольких секунд насладившись их вытянувшимися физиономиями, захлопнул дверь.
Но это все, если можно так выразиться, теоретические рассуждения. А несколько лет назад я стал случайным свидетелем одного практического события, которое у меня никак не выходит из головы.
Был мерзкий дождливый день. В общем-то, его даже и дождливым-то назвать нельзя: была просто какая-то противная воздушно-капельная взвесь, не то туман, не то дождь, не то изморось, не то вообще непонятно что. Я стоял на остановке и ждал нужного мне автобуса, который никак не хотел приходить. На остановке под навесом жались еще человек шесть-семь таких же неудачников, как и я.
Прохожих почти не было, даже обычное множество гуляющих в этом месте с собаками, куда-то подевалось (видимо, погода действительно отвечала тому случаю, когда хороший хозяин собаку из дома не выгонит). Но поскольку я – не собака, и у меня на данный день были свои планы, мне пришлось вот уже почти час проторчать на этой остановке.
Почти на самой остановке автобуса стоял грузовик с поднятым капотом. Остановился он здесь еще за долго до моего появления в этом месте, - когда я сюда пришел, внешний вид у водителя был уже измученный и обреченный, как будто ему грозила, по меньшей мере, гильотина. Он весь – и руки по самые локти, и лицо, и шея, и одежда, - был перемазан маслом, солидолом и просто дорожной грязью. Он то скрывался под капотом так, что оттуда торчали только одни ноги, то хватался за «патефонную» ручку и пытался завести машину, то и дело вспоминая классическую фразу из «Кавказской пленницы»: «Будь проклят тот день, когда я сел за баранку этого пылесоса!». Но магическая фраза не действовала.
Шофер забегал то слева, то справа, бил ногой по колесу, опять забирался под капот, что-то там дергал, крутил и вертел, но результат был нулевой. Видимо, он слишком сильно обидел этот кусок штампованного железа, так что он никак не хотел смилостивиться над бедным водителем. Тот был уже не только грязен, как трубочист, и насквозь промок даже под этой мерзкой пародией на дождь, но и полон отчаяния.
Наконец, он, видимо, решился на крайнюю меру. Он подскочил к машине со стороны радиатора, ухватился обеими руками за заводную («патефонную») ручку, принял максимально устойчивое положение, позволяющее при этом сделать хороший размах, и, уже не обращая никакого внимания на собравшуюся под остановочным навесом «публику», стал отчаянно рывками ее вращать, при каждом обороте громко и резко приговаривая:
- … твою мать! … твою мать! … твою мать!
Откуда ни возьмись, в этот момент мимо проходил поп (может, его сан назывался и как-нибудь иначе, - я в этом не разбираюсь, да это и не главное, а главное, что это был священнослужитель). В длинной черной рясе с широкими рукавами, в такой же черной шапке со шлейфом, с огромным крестом и панагией на груди, с посохом и большущей черной окладистой бородой, невзирая на мерзкую погоду, он шел так прямо и величаво, что казалось, будто он сам только что сошел уж если не с иконы, то, по меньшей мере, с каких-нибудь старинных фресок.
Услышав неистовые стенания незадачливого водителя, поп остановился, воззрился на него испытующим взглядом, а потом громко, четко и ясно хорошо поставленным, чуть ли не трубным голосом, особо выделяя каждую букву «о», произнес:
- Не хорошо сквернословить, сын мой! Ты лучше скажи: Господи, помоги!
С этими словами он взял посох в левую руку, поднял вверх и вперед правую (видимо, изображая обращение к Богу) и, произнеся всю фразу, четко, и даже несколько картинно, перекрестился и поклонился в пояс.
Водитель, который уже до этого наслушался разных советов и подколов со стороны собравшихся на остановке, будучи не в силах сопротивляться, вновь взялся за заводную ручку, крутанул ее и с надрывом воскликнул:
- Го-о-осподи, помоги!
И вдруг … произошло чудо: машина, которая до этого вообще не подавала никаких признаков жизни, завелась!!!
- Тр-тр-тр-тр-тр! – заговорил мотор.
Поп посмотрел на машину, потом на водителя, рассеянно наложил на себя крестное знамение и растерянно произнес:
- … твою мать!
Все собравшиеся на остановке в не меньшем замешательстве, но, несмотря на это исключительно дружно, заключили:
- Аминь!!!
В этот же момент, как по волшебству, небо очистилось, и выглянуло солнце. А следом пришел и мой автобус, так что, что там было дальше, мне не ведомо.
29.11.05.
© Copyright: Сергей Аршинов, 2007