Шпалы погружаются в почву под идущим поездом. Это видно, очень видно. Здравствуйте. Какая махина несётся рядом по этим рельсам, а они звенят. И колёса шумят. И ветер свистит. А с той стороны тоже кто-то стоит. Ну, это же видно. Вон там руки, ноги. Всё видно. Не отчётливо, но видно. Там тоже ветер, и шпалы вдавливаются по очереди.
И тот тоже боится, как и я. Ну не может же он быть очень смелым. И чего он боится. Чтобы было всё по другому, боится, чтобы вдруг и не как сегодня, не как вчера, чтобы этот поезд доехал, а рельсы, как обычно, изгибались. Чтобы та другая думала о своём, а он о своём. А что если он хочет не как вчера? Да брось, хочет, непременно хочет, обязательно хочет. Ну и что, что не говорит, а хочет; это уж точно. Здравствуйте.
Шпала, эй шпала! Чего перестала вдавливать себя в грунт. И шум утихает, и свист удаляется. Всё. Вот и тот напротив. Почему-то не он, а она. Штанишки, курточка, выражение. Ну что, пошли? Я лично наступаю на рельсу, а не переступаю, меня мама так учила. Смотри, и она наступает. Раз, два и всё. Вот так, вот так, я в одну сторону, поезд своей дорогой. И пускай, и хорошо, и очень даже. А ты, шпала, жди своей очереди, когда и я тут, и она, и поезд тебя вдавит. А чего, может дождёшься, обязательно кого-то дождёшься. Ничего необычного.