Рассказ был написан для конкурса «Ужас-2006» и вошел в тройку победителей.
Иллюстрация Веры Лобовской
Сумрачные волны неспешно и величаво перекатывались, без устали качая в холодных ладонях своих посиневшее мужское тело.
Покойно сиял небосвод, застланный тонко-серым облачным покровом. Ветер метался над бесконечным морем, лезвием снимая пену с вздымающихся валов; белые птицы резали воздух криками. На западе тянулась темная нить каменистого берега, труп медленно сносило все дальше от земли.
* * *
…Паника вновь охватывала сознание своими костистыми руками. Радость спасенного обратилась истерикой. Соленая пахнущая йодом вода била в глаза, нос, рот. Зверь с фырканьем уносил его от побережья быстрее течения. И тогда человек отпустил высокий гребень животного, за который недавно, счастливый, хватался обеими руками. Нужно было плыть в другую сторону одному… Но зверь, потеряв его, тотчас вернулся. Иссиня-серебристое двухсоткилограммовое существо носилось вокруг, упруго толкало грудным плавником, не давая грести к побережью. Человек вслух умолял зверя остановиться, но неистовая игра продолжалась.
Сколько времени он уже в воде? Судорога вцепилась в левую ногу. Он рыдал, и море собирало его бессильные слезы. Последнее, что увидел он, было мраком в одном из глаз зверя. Последнее, что уловил его слух, было всплесками большого сильного тела о воду и радостным переливчатым щебетом убившего его существа.
* * *
Стараясь не глядеть в замершее с отражающим небесную серость взглядом лицо девушки, Андрей заледеневшими крючьями пальцев цеплялся за надетый на ней спасательный жилет. Лодка уже скрылась в глубине. Кругом только холодное безжалостное – море. Тонкая недосягаемая полоса земли вдали. И он один в воде, хваткой капкана обнимающий мертвую женщину.
Когда среди шума ветра и вод Андрей впервые услышал веселый чирикающий свист, он просто не поверил себе. Когда Андрей увидал приближающееся создание, странное ошалелое счастье вытеснило страх и холод.
К нему плыл дельфин.
* * *
– …Андрей! Это акула?! – Марина криком своим вытолкнула его из глухого молчаливого ступора.
– Не кричи, – прошептал Андрей, не оглядываясь на девушку. В пенящихся волнах проносился высокий спинной плавник, навинчивая сужающиеся круги, центром которых была их лодка.
– Я боюсь, Андрей… – ветер слизывал слезы с ее щек.
– Я тоже, Марина. Я – тоже…
Блестящий серо-голубой плавник гипнотизировал неумолимым близящимся движением. А потом внезапно исчез.
– Андрей… – тихо позвала его Марина, зачарованно оглядывая тревожную поверхность моря. – Она уплыла?
– Ни слова, – произнес Андрей, и лодку встряхнуло от удара. Молодка закричала, Андрей вонзился пальцами в деревянный борт. Что-то вновь врезалось в дно лодки, и спустя мгновение опять. Треск досок, исступленная качка, тонкие женские вопли и отрешенное ощущение нереальности в остекленевших глазах… Ногам стало мокро, лодка быстро набирала воду.
– Это не акула… – мчащийся куда-то воздух сорвал песчинки слов с уст Андрея. Марина ничего не слышала, она вскочила на ноги, в неясной загнанной надежде попыталась прыгнуть в воду, но лодку снова сильно качнуло, и девушка полетела спиной обратно. Упала, ударившись затылком о борт, и замерла, будто обессилев.
Андрей долго звал ее по имени, но та не отвечала.
* * *
Вскоре они позабыли обо всем, что могло помешать их уединенной интимной радости. Он придавил ее ко дну лодки, чтобы их не было видно с берега. Расстегивая друг на друге одежды, они старались быстрее прильнуть к нагой плоти любимого, чтобы согреться. Торопливость дыханья, нежность движений, трепет ресниц…
Занимаясь любовью, они не замечали, как лодку течением тянуло прочь от земли.
Молодожены…
* * *
Вдвоем они шли по темным гладким камням. Он держал ее ладонь. Пульсируя огромным льдисто-черным сердцем, море тянуло к их обуви свои многоперстные пенные длани.
– Мы будем кататься одни? – спросила она, улыбаясь голосу вод и блистающе-облачному ореолу над ними.
– Да. Я буду на веслах. Далеко заплывать не будем – спасательный жилет только один.
– Но с нами же ничего не случится, – теперь она улыбнулась ему.
– По крайней мере, ничего плохого, – лукавая усмешка промелькнула на его лице.
Они остановились.
На острых кинжалах камней лежал эластичный вытянутый глянцево-серый мешок. Совсем недавно то было живое, влюбленное в жизнь существо. Ныне – лишь мясо, прекрасная оболочка, изуродованная обескровленной раной от гарпуна. Над трупом возвышался загорелый кавказец. Новобрачные прислушались к тому, что говорил он, обращаясь к ветру и морю:
– Их было двое. Только двое на целом свете. Им не нужно было стадо. У них был весь мир и они сами. Что же мы делаем? Самка… Значит, он остался один. О чем он думает, плывя в черноте? Может, о мести?..
Море осторожно касалось мертвого дельфина набегающей волной.