© Елена Слаутина
Многогорбовый город-верблюд лениво и равнодушно пережевывает жизни людей, высасывая из них последние соки. Те, кому пришлось несколько часов впитывать в себя городские запахи слежавшейся веками плесени стен и ядовитые испарения машин, уставшие и вымотанные, спешат в свои жилища-укрытия.
"В час такой ничего не хочется,
Лишь туда, где тепло и свет.
Но идет за мной одиночество,
Шаг за шагом, и дышит вслед".
Люди, как аквариумные рыбки, что выставлены напоказ, ловко сбиваются в единый поток, и так же ловко и быстро расплываются в разные направления. Умело лавируя в этих потоках, люди схожи выражением лиц. Усталое равнодушие отпечатано в сжатых губах и во взгляде «в себя».
Лишь только дети-мальки, мелькающие в этих потоках, веселы и беззаботны – город ещё не давит на них своими горбами…
"бедные рыбы
мы даже не шевелим губами
проплывая мимо друг друга..."
У центрального рынка стая собак. У трех неестественно свисает челюсть, она держится скорее на коже и обрывках сухожилий. И все понимают, что эти собаки скоро умрут голодной смертью. Женщина пытается накормить их, но те лишь напрасно тыкаются мордой в еду… им нечем её взять.
- Сволочь… - кого-то невидимого, изувечившего собак, ругает женщина.
Этот «невидимый» работает охранником на рынке. На спор друг с другом, охранники ударом ноги выбивают челюсть бродячим собакам. Ставка: пять изуродованных собак – бутылка пива. И, конечно же, им не скучно стоять на посту. Охранники молоды, сильны и довольны собой...
"жизнь, она ведь от любви,
а любовь - от жизни,
стоит только надавить -
она горлом брызнет..."
В овощном магазине старушка покупает три картошки, одну морковку и одно яблоко. Продавщица, девка крепкая и сытая, спокойно и равнодушно называет цену, урезая с бабушкиного дохода четыре рубля.
Старенькая, извиняясь, просит убрать яблоко. Девица морщит носик… Я прошу пересчитать три картошки, одну морковку и одно яблоко… Взгляд продавщицы овощных богатств выражает явную нелюбовь ко мне – я ей определенно не нравлюсь. Этот взгляд будет царапать мою спину до самого выхода из магазина.
"Я - стрела
И ты - стрела,
Мы летим из-за угла"
Люди – боги. А боги больны одиночеством. Один из богов активно роется в мусорном баке. Он сосредоточено перебирает «богатство» помойки, выуживая из ее недр что-то значимое для себя. Содержимое бутылок выпивается сразу, остатки пищи и вещи перекочевывают в его китайские сумки-баулы. От него пахнет мочой, кислятиной и безнадёгой...
"Мы - изгнанники
в кромешной тьме времен.
Наше время -
в боковых протоках.
Что такое небо?
- Белый сон...
Что такое солнце?
- Божье око..."
Возле иконы в старенькой церкви, другое одиночество просит простить за телесные грехи, ища поддержки в глазах святого лика и знака в колыхании пламени восковой свечи. Свеча плачет, и телесное одиночество верит во спасение своей души. Верит, что когда придет время уходить в черное чрево, душа успеет уйти и заглянуть в синие глаза неба, и найти себя в небесном свитке… Молитва освободит на время от груза собственной вины на душе.
Но ночью снова будут сниться тревожные сны...
"в одиночестве тычась в стеклянные стенки
(оболочки друг друга) осознать вдруг
себя внутри, внутри аквариума,
когда за стеклами ночь, ночь..."
Стихи: А. Перчикова, С.Власова, М.Анкудинова