Настенные часы в нижней комнате, служившей холлом, уже показывали четверть двенадцатого ночи.
Это были старинные часы ручной работы, выполненные в стиле ампир. Деревянное обрамление над большим циферблатом изображало триумфальную арку, точную миниатюрную копию той, что украшала площадь де Голля в Париже – несомненно, мастер той эпохи был высокого класса. Точеная секундная стрелка четко и неумолимо отбивала такт времени.
Таен сидел в кресле, не сводя глаз с часов: никогда еще Бранка так не задерживалась. Ушла, непонятно куда и до сих пор ничего о ней неизвестно. Дети уже давно спали, а Таен еще даже не раздевался, все ждал. Рядом с ним стоял небольшой столик, на котором был городской стационарный телефонный аппарат, а руки его судорожно сжимали мобильный телефон. Уже который раз за этот вечер он набирал номер мобильного жены, на что равнодушный голос вежливо отвечал, что на данный момент абонент находится вне зоны доступа.
Сегодня утром у них вышла крупная ссора. Впрочем, в последнее время с ними это случается все чаще и чаще. Бранка много раз повторяла, что философски относится к специфике его профессии и долгое время так и было, но теперь, видимо, терпение жены иссякло. И вот сегодня они повздорили, что называется, не на шутку. Всему виной фотографии и компрометирующая статья о нем, о Таене, во вчерашнем номере местной желтой газетенки, который с чьей-то легкой руки попался жене на глаза. Фотографии, возможно, не показались бы слишком непристойными, если бы не лживый комментарий, к ним. На злополучном снимке крупным планом было запечатлено как именно дают волю рукам взбесившиеся фанатки, дорвавшись до кумира. Все не в его пользу, конечно, но Бранка, его жена, – взрослая умная женщина, она должна понимать, что пока ее муж известный музыкант, о нем все равно будут слагать разные легенды, зачастую используя при этом пикантные фото. Таен и сам не отрицал своей вины в том, что часто невольно давал повод папарацци фотографировать его не в самом своем лучшем ракурсе. Конечно, Бранка осуждала его, но долгое время молчала.
До сегодня.
Где она сейчас? Ведь раньше она даже из дома не выходила, не предупредив заранее, а сегодня даже проигнорировала его вопрос о том куда идет. Ушла, хлопнув дверью. В общем, опять он вляпался в историю с акулами пера, и понятно, что это оскорбило жену, бросив тень и на нее. Однако, что бы там ни было – это не повод, чтобы вести так глупо, по-детски...
В этот момент часы мелодично пробили полночь, отчего Таен вздрогнул: он уже встревожился не на шутку. Бешеные удары его сердца были вдвое быстрее мерно тикающих часов. Воображение стало рисовать жуткие картины. Он покосился на телефон, невозмутимо стоящий на столике: вот, сейчас он зазвонит, и чужой голос из трубки сообщит что-то страшное. Таен положил руку на грудь и глубоко вздохнул, чтобы утихомирить беспокойное сердце, с хрипом и болью колотившееся из-под дрожащих пальцев.
Совладав с собой и немного успокоившись, Таен направился взглянуть на спящих в детской Иву и Янко, а также на годовалого Нико, кроватка которого стояла в спальне его и Бранки. Осторожно проверив, сухая ли у малыша постель, он, подошел к окну и задернул шторы, чтобы лунный свет не мешал ребенку спать. Спальня погрузилась во мрак. На улице было так тихо, что можно было различить каждый шорох. Таен сел на пустую кровать и обхватил руками голову. Страх и отчаяние захлестнули его с новой силой. Он уже был готов сесть в машину и самому отправиться на поиски жены, однако не решался оставить спящих детей одних в доме. И, потом, где ее искать – он понятия не имел. Уже почти час ночи и бессмысленно сейчас куда-либо ехать или даже звонить, надо дождаться утра. Но ведь в тягостном ожидании минута кажется вечностью!
Но вот вдали послышался мягкий рокот легкового автомобиля. Затаив дыхание, Таен прислушался к нему. Звуки усиливались по мере того, как автомобиль приближался, еще несколько секунд и он остановился возле дома. Одно из двух: или это наконец-то вернулась жена, или... От того, что допустил во втором случае, Таен почувствовал, что ему как-то резко стало не хватать воздуха. Он опрометью сбежал по лестнице и распахнул входную дверь, которую еще не запер на ночь. К его немалому облегчению перед домом стояло такси, откуда только что вышла Бранка.
Таен поспешил навстречу жене.
– Привет… – мрачно бросила Бранка, поднимаясь на крыльцо.
– Где ты была? Что случилось? – Таен взял жену за руку, но она тут же резко отдернула ее.
Они вошли в дом. Таен не сводил с жены встревоженного взгляда. Небрежным движением, сбросив с себя туфли, Бранка, пошатываясь, прошла мимо него.
– Что с тобой? – Таен взял ее за плечи и повернул к себе.
Бранка взглянула на него с насмешливой улыбкой: ее глаза сверкнули каким-то нехорошим блеском.
Таен не поверил собственным глазам:
– Не может быть… да ты пьяна!
С широко раскрытыми глазами и приоткрытым от изумления ртом, он растерянно смотрел на жену, все еще не веря тому, что увидел.
– Что, неужели удивила? – Бранка разразилась саркастическим хохотом. – Видел бы ты сейчас свою рожу, Таен! Вот умора!
На мгновение Бранка прикрыла рот ладонью.
– А мне казалось, что тебя уже ни чем не удивишь, – продолжала она с ядовитой улыбкой. – Ты ведь у нас стреляный воробышек, а, Таен?
– Ладно… Все понятно. – Таен постарался сдержать подступающую злость. – Как хочешь, я иду спать. Завтра поговорим.
– Правильно! Вот завтра и поговорим, – согласилась Бранка, и в глазах ее опять вспыхнул дьявольский огонек, – А сейчас самое время повеселиться.
Она, игриво поведя бровью, подошла к мужу:
– Давай, старичок, вспомним молодость грешную! – Бранка быстро шлепнула Таена ниже спины, а в следующую же секунду толкнула его на стоящий рядом диван и сама набросилась сверху.
Не ожидавший такого напора, Таен, однако, быстро отреагировал: перехватив руки жены, он сжал их в запястьях, не дав им пуститься в путешествие по его телу.
– Слезай, Бранка, иначе мне придется сбросить тебя прямо на пол, – мрачно проговорил он, глядя на нее снизу вверх.
Но Бранка не собиралась сдаваться. Обида и злость подстегивали ее. Собрав последние силы, она дернулась вперед и, дотянувшись лицом до шеи мужа, впилась в нее губами. В этот момент Таен завел руки жены за спину и, перевернув ее на бок, высвободился и поднялся с дивана:
– Мало того, что ты шлялась полночи непонятно где, пришла пьяная, как свинья, так еще и ведешь себя хуже, чем...
Бранка подняла голову:
– ...хуже, чем, кто? Вот, значит, как! – прошипела она, злорадно разглядывая на нем багровый след своего поцелуя. – Всем, значит, можно, а мне – нет? Вот как ты рассуждаешь, старый, потасканный пес.
Таен, глядя на жену, безнадежно покачал головой.
– Да, да, ты не ослышался, ты – старый потасканный пес! – последние слова Бранка повторила отчетливо и громко.
– Да не вопи ты! Детей разбудишь, – с нарочитым спокойствием сказал Таен, поправляя выбившиеся пряди волос.
– О, разве у нас с тобой есть дети? Точно, вспомнила. Как говорят: уж лучше поздно, чем никогда! – продолжала паясничать Бранка, лежа на диване.
– Нет смысла сейчас с тобой разговаривать! – Таен повернулся, чтобы уйти, – Вот ты, оказывается, какая. Видимо это и есть твоя настоящая сущность. Знаешь... не ожидал от тебя.
– In vino veritas! – изрекла Бранка заплетающимся языком.
Таен уже не слушал ее, он поднимался по лестнице, направляясь в спальню.
– ...хотя, кто здесь помнит латынь? – съязвила она ему в след и удовлетворенно растянулась на диване.
Что ж, месть как будто бы удалась. Редко когда и редко кому случалось вывести Таена из душевного равновесия и Бранка понимала, что сегодня она в этом более, чем преуспела. Но испытывала ли она радость от того, что сделала? Чего она добилась? А чего, собственно, добивалась? На эти вопросы, которые так некстати всплыли в ее сознании, она сейчас не могла дать четкий ответ.
Молодая женщина нахмурилась: ей сейчас вовсе не хотелось испытывать угрызений совести. Но, получалось, что гордиться особенно нечем – взяла и наплевала в душу человеку, которого любила больше всех на свете. А за что? За то, что лживые папарацци облили его грязью? Но ведь сам виноват - дал им повод... Но тут Бранка вспомнила, сколько о ней писали гадостей в газетах, как только она вышла только замуж за Таена. И каких гадостей! И сейчас тоже пишут. А сколько еще напишут в будущем...
Не смотря на опьянение, ум Бранки был достаточно ясен, и ей совершенно не хотелось спать. В голову ей лезли самые разнообразные мысли. Невольно прислушиваясь к размеренному тиканью часов, она перебирала в памяти разные моменты своей жизни. Сомкнув глаза, она видела образ Таена - всегда спокойного, терпеливого и заботливого. Любимого.
Наконец Бранка решилась признаться себе, что ее поступок противоречит здравому смыслу: ведь она не никогда не была той, кого сегодня ей пришлось сыграть, чтобы отомстить Таену за оскорбление, нанесенное ей папарацци. Но дело сделано: натянув на себя чужую маску, она отомстила мужу.
"Рассудку вопреки... рассудку вопреки..." - шепотом повторяла Бранка строчку из любимой песни, написанной ее супругом-музыкантом.
Тщетно пытаясь уснуть, она проворочалась на диване в холле остаток ночи. Наконец, осознав, что уже не заснет, Бранка поднялась с дивана. За окнами занимался рассвет, часы показывали пять. В доме было очень тихо. После вчерашнего вечера голова ее кружилась, а во рту был отвратительный привкус. Неуверенной походкой она прошла на кухню напиться воды. Руки не слушались ее, чашка норовила выскользнуть из занемевших пальцев. Каждый глоток давался ей с трудом. Бранка облокотилась на кухонный стол и надавила пальцами на переносицу, пытаясь таким образом унять головную боль, но от этого голова разболелась еще сильнее.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, Бранка заметила, что дверь балкона приоткрыта и направилась туда. Распахнув дверь на балкон, она остановилась на пороге: на плетеном стуле сидел Таен, положив локти на колени и опустив голову. Бранка поняла, что муж не ложился еще: он так и не разделся на ночь, его длинные темные волосы все еще были собраны. Выбившиеся пряди закрывали ему лицо. Затаив дыхание, молодая женщина долго всматривалась в него. Ее душу терзали самые противоречивые чувства. Она не знала как ей теперь следует себя вести. Почувствовав пристальный взгляд, Таен машинально поднял голову но, встретившись с ней глазами, отвернулся.
Внезапно побледнев, Бранка судорожно сжала пальцы. Закрыв глаза, она пожелала сейчас только одного: чтобы этого всего не было. Потому что это было слишком высокой ценой за удовлетворение оскорбленного сердца. Возможно, до этой секунды Бранка и не подозревала насколько глубоко ранила любимого человека тем, что сделала.
Ей впервые довелось видеть слезы мужа...