Дослушав все песни соловушки,
14 июля, сразу после Петрова дня,
Простившись с детством и юностью,
Отправился я из дома в дальние края.
В дороге услышал я голос кукушки.
Звонко начала она мне куковать,
Но колоском подавившись зрелым
После первых моих Ку-ку, сбилась,
Потом снова начала и, совсем замолчала…
Больше не стала она мне считать.
Вскоре надел я
Шинель свою серую…
Бывая в разных краях,
Не стал я слушать
Голос кукушек,
А слушать стал соловья.
Соловушки эти тоже серые,
Как и наша шинель,
Но пели песни шальные,
Вечером и по утрам…
По ночам нас они не будили,
А провожая в путь, трелями своими
Нам навевали большую надежду
И небольшую, но грусть…
Утром иль вечером,
Но возвращались мы,
А соловьиные песни
Снова звучали нам.
Звонкие коленца
Снова звучали,
А мы их считали,
Но часто сбивались
И снова считали,
Верить пытались
Нашим соловьям.
Щедро коленца
Они нам слали...
Но иногда бывало,
Не в укор соловьям,
Всякое случалось...
Очень нам мало
Могла дать кукушка,
Не больше десятка
Своих Ку-ку…
А часто и меньше…
Не верили мы в Ку-ку!
Соловьи давали нам
В два раза больше!
Не верили мы кукушкам,
Больше верили соловьям!
Но верили чаще
В Судьбу и Удачу,
Что помогали нам.
А иногда мы просто
Авось вспоминали
И, сказав: «Ху-сим!»,
Просто и крепко делали то,
Что почти невозможно...
Делали мы своё дело!
Крепко делали!
*** Для справки.
Кукушка за один раз повторяет три-четыре (до десяти) своих "Ку-ку".
Соловьи за один раз могут сделать шесть-семь (до двадцати четырёх) колен.
В то время мы думали, что двадцать четыре - это очень и очень много...